В.И.Ленин и его революционные концепции

     Содержание:  

Введение 

1. «Государство  и революция» – священное писание  большевизма

2. Классовая  борьба – как главный исток  идеи Ленина в сочинении Государство  и революция

3. Цитирование  в сочинении Ленина Государство  и революция

4. Основная  задача революции

Заключение

Список использованной литературы 

      Введение 

     В огромном публицистическом наследии В.И. Ленина вопросы государства  не занимают сколько-нибудь видного места. Ленин предпочитал освещать те или иные экономические проблемы, проблемы партии и партийной работы, а также те, которые касались сиюминутных положений. В поле зрения Ленина – главным образом экономика, революция, культура, но не государство с его многочисленными гранями. Об этом он говорит мало, изредка и чаще всего попутно. И в то же время он находил время заниматься подготовкой словаря современного русского языка, составлением современного географического атласа и т.п. И это тоже о чем-то да говорит.

     Если  собрать все работы Ленина, в которых  он специально рассматривает вопросы  государства (или преимущественно государства), то наберется, в лучшем случае, один том из пятидесяти пяти томов «полного» собрания сочинений основателя Советского государства. Но и наиболее важные, такие как: «Удержат ли большевики государственную власть?», «Очередные задачи Советской власти», «Пролетарская революция и ренегат Каутский» – представляют собой произведения малого объема. В ленинской переписке, занимающей десяток томов, нет никакой государственно-правовой концепции, за исключением идей насилия и государственного терроризма. Ленин прошел в стороне от актуальнейших вопросов прав личности, о законодательном закреплении прав человека, о государственной власти, классификации государственных форм, о разделении властей, о правовом государстве и т.п.

     Самая скромная и щадящая оценка ленинских работ и высказываний о государстве – это малокомпетентная, противоречивая и в значительной мере назойливая, к тому же во многом искаженная, популяризация марксистских идей государственности. И там, где в действительности все очень противоречиво и сложно, Ленин изрекает истины на уровне банальностей вроде того, что всякая кухарка может управлять государством. В книге «Государство и революция» много повторений о классовой борьбе, о насилии, о диктатуре пролетариата, которые никак не вяжутся с образом величайшего «теоретика» в области государства, равно как и в области права, философии, этики и т.п. 

      1. «Государство и  революция» –  священное писание  большевизма 

     К главной работе Ленина в этой области – «Государство и революция» – примыкает его лекция «О государстве», прочитанная 11 июля 1919 г. в Свердловском университете. Чтобы в дальнейшем не обращаться к оценке этой лекции, скажем лишь, что ее уровень не превышает гимназического урока. Это – образец фразеологии вроде того, что государство есть машина, дубинка. В ней все многообразные и богатые по содержанию концепции происхождения государства сводятся к его теологическому обоснованию.

     Изничтожение  большевизмом религиозной  идеи и атеизм не означали ликвидации религии как таковой, а были, по сути, направлены на создание новой религии с отцами церкви, пророками, апостолами, иконами и священными писаниями, гробницами. Разновидностью такого писания и была брошюра «Государство и революция», в которой, как и в любом религиозном сочинении, были свои догмы и ереси, своя система инквизиции, доведенная большевиками до полнейшего изуверства. Хотя Ленин и призывал в этой работе к партийной борьбе против религиозного опиума, «оглупляющего народ», большевизм оказался сам разновидностью теократического мышления.

     Содержание  «Государства и революции», сплошь напичканное фразами о насилии, свидетельствует о том, что ленинские идеи – это утопия, плохая и злая утопия. Такого государства, как государство диктатуры пролетариата, описанное в этом сочинении, не было, нет и не может быть. Было 75 лет государство, не имеющее аналогов в истории, государство, в основе которого лежали беззаконие и произвол.

     Как ни странно, в ленинских  работах, как правило, мы не находим анализа  трудов государствоведов. Ссылки на отдельных мыслителей приводятся им часто лишь в пересказах популярных изданий или в используемых Лениным цитатах Маркса и Энгельса. Юрист по образованию, Ленин полностью обходит молчанием всю предшествующую историю политико-правовой мысли. Знал ли он труды таких великанов политико-правовой теории, как Платон, Аристотель, Боден, Гро-ций, Монтескье, Руссо, Локк и др., знал ли он богатейшую и содержательную русскую юридическую и политическую литературу второй половины XIX – начала XX вв.? Трудно ответить на этот вопрос, но соответствующих прямых ссылок на них нет, нет привычной для Ленина полемики, не видно какого-либо влияния на его мировоззрение выдающихся политических мыслителей прошлого. Создается обоснованное впечатление, что он прошел в стороне от передовых идей Канта и других мыслителей XVIII–XX столетий, в частности, о правовом государстве, о верховенстве правового закона, о правах и свободах человека, о законности. Не рассматривается и понятие власти, в результате чего большевизм часто предстает как анархизм. Добавим, что и в «Философских тетрадях», долженствующих отразить теоретическое сырье ленинских идей вообще, не рассматривается ни одна государст-воведческая работа, в том числе «Философия права» Гегеля.

     Все затмили идеи классовой борьбы и  диктатуры пролетариата. Содержание главного ленинского труда о государстве – брошюры «Государство и революция» – тоже не есть целостная теория государства. Это лишь совокупность весьма отрывочных идей, покоящихся на марксо-энгельсовских цитатах и комментировании их. И никакого конкретного плана будущего государственного устройства. Метод работы Ленина таков. Он брал у Маркса и Энгельса «готовые истины» и подгонял к ним те или иные фразы, положения, чтобы они эти «истины» подтверждали. Он верил в «Ветхий завет» марксизма в виде «Манифеста Коммунистической партии» и нескольких иных марксо-энгельсовских сочинений и занимался главным образом его комментированием. Эти комментарии, в свою очередь, стали «Ветхим заветом» большевизма, ленинских идей о государстве в предоктябрьский период. Дальнейшее их развитие, интерпретации или переинтерпретации (составили «Новый завет» большевизма (послеоктябрьские работы В.И. Ленина), осуществленный кнутом, дубинкой, всеми теми средствами, которые Ленин приписывал буржуазному государству. 

     2. Классовая борьба – как главный исток идеи Ленина в сочинении Государство и революция 

     Догма первая и главный  исток идей Ленина о государстве  в его сочинении  «Государство и революция» – классы и классовая борьба, которая должна привести к диктатуре пролетариата. Идея классов и их борьбы была известна до Маркса и Ленина. Она восходит к глубокой древности и ясные очертания приобретает в трактатах Платона. Но к идее классовой борьбы, развитой Сен-Симоном и др., добавлялась центральная мысль, что борьба классов сопровождается одновременно и их сотрудничеством, их солидарностью. И этим обусловлена целостность государства, которое именно благодаря взаимодействию и солидарности классов сцепляет и скрепляет общество с различными классами, и потому оно живет и функционирует. По преданию, в одном из первых столкновений плебеев с патрициями (494 г. до н.э) в Древнем Риме представитель патрициев Менений Агриппа уподобил государство человеческому организму, в котором каждый член взаимосвязан с другим, что вызвано необходимостью сохранения общества и государства. По его мнению, господство гармонии социальных, классовых интересов превыше всего. Не будет преувеличением мысль, что любая организация, в том числе и государственная, есть сотрудничество всех его социальных сил, что разделение труда государственных органов – это взаимное осуществление различных государственных функций. Это ясно описал в своем труде «О конституционном праве» Леон Дюги в начале XX века, характеризовавший солидарность классов одновременно как факт и долг.

     Между тем Маркс, и особенно Ленин, абсолютизировали идею классовой борьбы. Именно из идеи о невозможности солидарности классов проистекала мысль Ленина, что государство есть не что иное, «как продукт и проявление непримиримости классовых противоречий». Отсюда следовал вывод, что государство есть орудие насилия, машина, дубина, аппарат подавления. И это распространяется Лениным и на пролетарское государство. Автор «Государства и революции» как бы застрял на «непримиримых» классовых противоречиях, классовой борьбе. Альфа и омега большевизма – идея непримиримой классовой борьбы, классовой ненависти, ведущая к оправданию насилия и террора. И будущему государству, по Ленину, была уготована роль орудия, дубины для подавления свергнутых классов и осчастливливания крестьянства. Метафизический материализм в истолковании государственности неизбежно вел к фетишизму, к идеям насилия, к авторитаризму. Ленин полагал, что люди всецело подчиняются неотвратимым законам материальной жизни общества. Одним из них и является закон классового насилия, перерастающего в террор. Таков ход мыслей Ленина в «Государстве и революции». Мысль о классовой борьбе как движущей силе истории затеняла вопрос, почему же государство и общество сохраняются как целостность.

     Было  ошибочным положение марксизма, возведенное в степень Лениным, что буржуазное государство на рубеже XIX–XX вв. исчерпало себя и обречено на гибель. Отсюда вытекала идея насилия по отношению к буржуазному государству и мысль о невозможности компромисса между классами.

     Маркс полагал, что пролетарская революция произойдет одновременно во всех или в большинстве развитых стран. Ленин этот вопрос в «Государстве и революции» даже не ставит, исходя из противоположной посылки о возможности победы государства пролетарской диктатуры первоначально в немногих странах или даже в одной отдельно взятой стране. Проблема эта всерьез даже не обсуждается, хотя положение это противоречит ортодоксальному марксизму и высказывается попутно, без всякой аргументации. Ленин исходит из предположения, что в России классовая борьба доведена до предела и потому Россия может проложить путь мировой революции. Ему начисто чужда мысль, что в рамках буржуазного государства возможно обеспечить права и свободы человека, что оно может обеспечить социальные гарантии жизни. Иными словами, Ленин не замечал в политической жизни своего времени того, что не ложилось в прокрустово ложе его взглядов, что вся предшествовавшая история есть история не только борьбы, но и солидарности, компромиссов и гармонии классов. Он практически ушел от проблемы, что современное ему буржуазное государство совершало тогда поступательное движение в направлении развития демократии и парламентаризма, развития экономического, социального и политического законодательства в интересах народных масс. Так, Ленин как бы не видел антимонополистического законодательства в США 90-х годов XIX в.

     Идеи  классовой борьбы, насилия, классовой  ненависти, диктатуры  пролетариата направлены против общечеловеческих ценностей. И вполне понятно, что диктатура пролетариата вместе с террором неизбежно выдвигает на политическую арену диктатора. Диктатура – это государство без стабильных законов, это полицейский политический режим, при котором закон есть каприз диктатора. И эта идея развита и по-своему «обоснована» Лениным уже в 1917 г. Не случайно, что как до октябрьского переворота, так и после него Ленин многократно восторженно ссылался на якобинскую диктатуру, как на непременную модель политической революции. В канун октябрьского переворота мы встречаемся с настоящей апологией якобинства, якобинского насилия и террора. Так, в статье «Переход контрреволюции в наступление», опубликованной в «Правде» 10 июня (28 мая) 1917 г., Ленин видит величие настоящих якобинцев в том, что они были с народом, что они не боялись объявлять «врагами народа именно представителей редакционного, эксплуататорского меньшинства народа своего времени...

     * представителей реакционных классов ...». В другой статье: «О врагах народа», опубликованной в «Правде» 20 июня 1917 г., Ленин восторгается революционными мерами якобинцев, вплоть до гильотины, и считает, что если бы власть перешла к «якобинцам» XX в. – пролетариям, полупролетариям, они объявили бы капиталистов «врагами народа». В статье «Можно ли запугать рабочий класс «якобинством»?», опубликованной в «Правде» 7 июля (24 июня) 1917 г., Ленин утверждает, что якобинство в Европе или на границе Европы и Азии в XX в. означало бы господство «революционного класса, пролетариата», который, опираясь на беднейшее крестьянство, мог бы «привести, во всемирном масштабе, к прочной победе трудящихся». А в работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться», написанной в сентябре 1917 г., т.е. одновременно с «Государством и революцией», Ленин видит величие якобинцев именно в том, что они «сделали свою революцию великой посредством террора против всех угнетателей, и помещиков и капиталистов» и потому необходимо с «якобинской беспощадностью смести все старое». Он признавал классовую борьбу не на жизнь, а на смерть. Результаты оказались катастрофичными. Был уничтожен в значительной мере мозг нации – интеллигенция, дворянство, крестьянство, разрушено хозяйство, доведены до предела национальные отношения, нанесен страшный удар морали, обществознанию, всем наукам, культуре, экологии. 

     3. Цитирование в  сочинении Ленина  Государство и революция