История тюрьмоведения

В истории тюрьмоведения  очень мало примеров, которые бы свидетельствовали об усилиях буржуазных правительств по рационализации тюремного  дела, но отмечается роль отдельных  реформаторов и филантропов в  этих прогрессивных изменениях. Видное место здесь отводится двум известным реформаторам — англичанам Джону Говарду (1726-1790) и Иеремию Бентаму (1748-1832), чья подвижническая деятельность, исследования и труды сыграли положительную роль в ускорении тюремных реформ и одновременно положили начало науке “тюрьмоведения”. 

Небезынтересно  привести небольшие справки по их жизни и деятельности (по С. В. Познышеву). В 1755 году Дж. Говард отправился в Лиссабон, был пленен (шла Семилетняя война,и  он оказался в одной из тюрем Франции). Это заключение сильно изменило его и по существу определило его дальнейшую деятельность. После освобождения из плена он активно включился в изучение тюремного положения, посетил ряд тюрем в Англии и Уэльсе и других странах. Увиденное и пережитое он описал в книге “О положении тюрем в Англии и Уэльсе”. В 1778 году он составил проект Пенитенциарного закона, который формально был принят парламентом Англии в 1799 году. В качестве целей вводимой реформы признавалось: “Уравновешенностью и медицинской помощью, регулярным выполнением работ… приучить заключенных привычкам трудолюбия, защитить их от  влияния пагубной компании…”. Хотя в самой Англии во исполнение этой реформы не было сооружено ни одного здания, ни одного подобного учреждения, но идеи Говарда получили распространение, были подхвачены в США и использовались в процессе осуществления тюремных реформ. Последние годы своей жизни Говард провел в новых поездках за границу для изучения положения в тюрьмах. В 1790 г. с этой же миссией он побывал в России, где вскоре и умер от тифа в Херсоне. 

И. Бентам, известный английский мыслитель, философ и юрист, автор многих законопроектов, большое внимание уде­лял и проблемам тюрьмоведения. Во время пребывания в Польше у Потемкина (он поддерживал связь с русскими го­сударственными и общественными деятелями) в 1786-1787 годы он написал известный в истории тюрьмоведения ре­форматорский труд “Паноптикон” — трактат о рациональном устройстве тюрем на началах одиночного заключения и центрального надзора, с устройством необходимых мастерских, школ, больниц с целью исправления и перевоспитания заключенных. Используя наследство, доставшееся ему от отца, в 1792 году Бентам закупил землю и на основе своего “Паноптикона” приступил к постройке “образцовой” тюрьмы в Лондоне, рассчитанной примерно на тысячу человек. После долгих усилий и хлопот здание тюрьмы было завершено, однако парламентская комиссия, специально учрежденная в 1811 году, не приняла это здание и дело кончилось тем, что правительство возместило ему часть понесенных расходов. 

3. В буржуазной  тюрьмоведческой литературе принято считать, что современная тюремная система зародилась в Соединенных Штатах Америки в конце XVIII века, хотя тюрьмы как таковые, в том числе и одиночные, появились еще раньше, например, в конце XVI века в Голландии в виде так называемых “цухтхаузов” (каторжных тюрем). Молодая буржуазия Америки, легче преодолевая консерватизм, подхватилa идеи и проекты реформаторов тюремного дела в целях осуществления более “гибкой” карательной политики, маскировки ее реакционной и антинародной сущности.  

Родоначальницей современных буржуазных тюрем считается  созданная в 1786 году по инициативе общества квакеров (христианская протестантская секта “трясунов”) тюрьма в Филадельфии (штат Пенсильвания). 5 апреля 1790 года эта  тюрьма была признана законодательным собранием штата Пенсильвания как место лишения свободы преступников и  перешла в юрисдикцию местных судов. Отсюда и произошла первая тюремная система, получившая название филадельфийской, или пенсильванской системы. 

Пенсильванская  система — это система одиночного заключения, для которой характерны строгая изоляция каждого осужденного, абсолютное молчание и выполнение арестантами небольших работ в камерах. По такому образцу создаются тюрьмы и в ряде других городов и штатов США. Там же, в Филадельфии, в 1829 году была построена тюрьма, нового, модернизированного типа, получившая название по местности, где она была воздвигнута, - “Вишневый холм”. Своей архитектурой эта тюрьма послужила образцом в строительстве других подобных тюрем, притом не только в Америке, но и в европейских странах — в России, Германии, Франции (тюрьма Маобит в Берлине, приобретшая мрачную известность, во время Великой Отечественной войны в ней томились многие советские воины-патриоты, попавшие в плен, например писатель-поэт Муса Джалиль, генерал Kaрбышев и др.; Сенжилльская тюрьма в Брюсселе; тюрьма “Кресты” в Петербурге; тюрьма Мацас во Франции и др.).  

Они отличаются своеобразным внешним и внутренним устройством. Например, тюрьма “Вишневый  холм” имела сеть камерных блоков, которые расходились от одного общего центра, как спицы в колесе. К каждому блоку примыкал дворик для прогулок, разбитый на маленькие изолированные участки, соответствующие количеству одиночных камер. Вновь прибывшему осужденному при входе в тюрьму завязывали глаза и вели его в “свою” камеру таким образом, чтобы он не разобрался в планировке здания тюрьмы и не увидел никого из других заключенных. Персонал тюрьмы также должен был соблюдать абсолютную тишину и не вступать в разговоры с заключенными. Предпринимались и другие меры для обеспечения строгой изоляции заключенных от внешнего мира и друг от друга. Единственно, с кем могли видеться и общаться заключенные, — это тюремные священники (капелланы), которые вели с ними душеспасительные беседы,принимали покаяния в грехах; они были призваны проводить религиозную обработку.  

Тюрьмы, созданные  по пенсильванской системе в ряде капиталистических стран, функционируют  и в наши дни. Особенно это характерно для США и многих других европейских  стран. Поэтому оценка, данная в свое время К. Марксом такому тюремному заключению, как “изолирование человека от внешнего мира и насильственное погружение его в глубокое душевное одиночество, соединение юридического наказания с теологическим мучительством” (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. - Т.2. - С.203), сохраняет свое значение и в современных условиях. 

Оборнская система. С развитием пенсильванской (филадельфийской) тюремной системы было связано появление  так называемой “оборнской системы”. Свое название эта система получила от тюрьмы-пенитенциария (от лат. слова “пенитенциарий” — место покаяния и исправления), построенной в 1820 году вблизи Нью-Йорка, в местечке Оборн. В 1825 году около Нью-Йорка воздвигается другая знаменитая недоброй славой и функционирующая в настоящее время тюрьма-гигант “Синг-Синг” по оборнскому образцу. И в той, и в другой тюрьме была введена система смешанного заключения: осужденные могут работать в общих мастерских, но в абсолютном молчании, а на ночь и в иное нерабочее время разъединяются в одиночные камеры. Соблюдение правила молчания и безмолвия в этих условиях обеспечивалось страхом перед жестокими гласными наказаниями, которые весьма часто приводились в действие. Один из известных в литературе тюремных деятелей Линдс, бывший вначале начальником Оборнской тюрьмы, а позднее тюрьмы “Синг-Синг”, самолично внедрял жесткую дисциплину среди заключенных с помощью порки плетьми и провозглашал, что невозможно добиться исправления, пока не сломлены дух и воля заключенного, а целью тюремной дисциплины считал достижение этого всеми средствами.  

Как пенсильванская, так и оборнская система тюремного  заключения по своей карательной  сущности и назначению соответствовали  концепциям классической школы уголовного права, согласно которой наказание, назначаемое сообразно совершенному преступлению, преследует цель возмездия, воздаяния за содеянное. Соответственно с этим исполнение наказания в виде тюремного заключения предполагает ycтрашение осужденного и иных лиц, а лицо, отбывающее наказание, должно искупить свою вину, покаяться в “содеянном грехе”. Отсюда и жестокие условия заключения, “погружение... в глубокое душевное одиночество”, активная религиозная обработка как решающие факторы “исправления”.  

Такие системы, конечно, не могли дать ощутимых результатов  в достижении истинного исправления преступников, а, наоборот, превращались в школы преступности, осужденные выходили еще более опасными для общества. 

Система реформаториев. Во второй половине XIX столетия в уголовном  праве появляется новая теоретическая  школа – социологическая, которая в противоборство с классической стала выдвигать новые идеи борьбы с преступностью и обращения с преступниками и иными асоциальными элементами. 

Начались новые  поиски “рациональной” тюремной системы, развернулось движение за “исправительные” учреждения, которые гарантировали бы не только безопасность преступников, но и их ресоциализацию. В США это движение приняло характер воплощения идей реформаториев. Реформаторий (от лат. “реформация” — преобразование, изменение) по существу заключал в себе две идеи: идею преобразования, изменения самой тюремной системы и идею исправления (реформации) преступников, которые в них содержатся. При этом в основу исправления кладется так называемая прогрессивная система учета и оценки поведения заключенного, побуждающая его к самоисправлению, к тому, чтобы он взял “собственную судьбу в свои руки”. Впервые идеи реформатория проявились в эксперименте английского капитана Мэконочи (1787—1860), предпринятом им в 40-х годах XIX века в одной из английских карательных колоний на острове Норфольк, расположенном в тысяче миль от побережья Австралии. В эту колонию отправляли преступников-рецидивистов. Выработанная Мэконочи “исправительная программа” включала в себя следующие положения: 1) отмену приговоров с определенным сроком, в зависимости от выполненной работы; 2) систему оценок-марок, которыми оценивалась выполненная работа, трудолюбие и поведение осужденного; 3) возмещение всex расходов за счет заключенных, каждый из которых должен вносить свою лепту (все расходы на его существование добавлялись к его общему “долгу” в виде оценок-марок); 4) разбивка заключенных на маленькие группы (в 6—7 человек) и введение системы круговой поруки (вся группа отвечает за поведение и труд каждого ее члена и наоборот); 5) смягчение условий содержания в последний период пребывания заключенного в тюрьме путем перевода на полусвободный режим.  

Выражая основную идею своей системы, Мэконочи отмечал, что важнее всего устроить так, чтобы  судьба каждого арестанта, насколько  возможно, была в его руках, чтобы собственными усилиями он мог улучшить свое положение. О том, какое действие оказала эта система на колонии, можно судить по следующей фразе ее автора: “Я увидел Норфольк адом, а оставил его упорядоченным и спокойным”. Как пишут американские криминологи Барнс и Титерс, “начинание этого храброго пионера было лишь мгновенным лучом в долгой ночи дикости и закостенелой бюрократии, которые характеризовали австралийскую систему заключения преступников”. Прогрессивную исправительную философию Мэконочи не только не поддержали, но и фактически отвергли. Его позвали на родину “после небольшой попытки превратить эту наполненную жестокостью колонию в подобие порядка и надежды” (Барнс Г.Е., Титерс Н.К. Новые горизонты в криминологии. - Нью Дели. 1966. - С.417-422).  

Однако идеи Мэконочи сыграли определенную роль в дальнейших поисках путей “рационализации” тюремных систем, например, они в  известной мере воплотились в  системе реформаториев. С первой половины 70-х годов XIX столетия в США, сначала в Нью-Йорке, а затем и в других штатах, стали возникать особые тюрьмы-реформатории, которые быстро привлекли к себе внимание общественности и в глазах некоторых тюрьмоведов до настоящего времени являются тюремным идеалом. Первый такой реформаторий был открыт в гор. Эльмире (штат Нью-Йорк) в 1876 году.  

Первым признаком  реформатория была неопределенность сроков содержания в нем заключенных. Это  положение позднее, в 1885 году, было закреплено законом штата, согласно которому суд не определял срок заключения, но если в целях исправления оказывалось необходимым заключение свыше пяти лет, то суд выносил новое определение (давал санкцию). В зависимости от поведения и результатов исправления заключенного администрация реформатория решает вопрос о сроке пребывания в нем. Вначале реформатории принимали преступников до 40-летнего возраста, позднее — в основном  молодых правонарушителей, хотя в этом вопросе в разных реформаториях нет единообразия. Притом надо иметь в виду, что американские судьи выносят приговоры, в которых конкретно указывается реформаторий или иная тюрьма, в которую помещается осужденный.  

Вторым признаком  реформатория является разделение пребывающих  в нем заключенных на классификационные  группы в зависимости от исправления и перевод из одной группы в другую. Обычно всех осужденных разбивают на три класса. Достигнувшие высшего класса могут быть условно-досрочно освобождены. Особую группу составляют так называемые “неисправимые”, которые содержатся в одиночном заключении без вывода на работы. Таких лиц стараются перевести из реформатория в обыкновенную тюрьму с одиночным заключением. 

Третьим признаком  реформатория является система стимулов и льгот, побуждающая осужденных “исправляться”. Эти стимулы дифференцируются сообразно с тем, к какому классу-разряду относится тот или иной осужденный. Высший класс, например, имеет лучшие камеры, лучшую столовую, может пользоваться вечером электрическим светом, участвовать в дебатах по вопросам этики. Одежда для разных классов неодинаковая: высший класс носит синюю одежду, средний – темно-серую и низший — красную. Для низшего класса отводятся худшие камеры, дается скудная пища, они лишены прав на свидания и переписку. Существует марочная, балльная система, которая “регулирует” все переходы из класса в класс, предоставление льгот (для нормального движения линии “прогресса” осужденный должен заработать в месяц 9 марок: 3 — за поведение, 3 — за работу и 3 — за учебу).