Атрибуты бытия. Пространственно-временная организация сущего

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы:

 

1. Основы социально-гуманитарных наук. Учебно-методический комплекс / мод общ. ред. Г.И. Бабко. Минск, 2005.
2. Бабосов, Е.М. Общая социология : учеб. пособие / Е.М. Бабосов. Минск, 2006.
3. Кравченко, А.И. Социология и политология : учеб. пособие / А.И. Кравченко. М., 2000.
4. Яскевич, Я.С. Философия в вопросах и ответах / Я.С. Яскевич. Минск, 2003.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Доработка.

 

Чтобы полнее осветить суть философского понимания пространства и времени – важнейших феноменов  человеческой культуры и сущностных характеристик нашего индивидуального  существования, необходимо кратко проанализировать те представления о них, которые  существовали в прошлом.

Пространство является важнейшим  атрибутом бытия. Человек всегда живет в нем, осознавая свою зависимость  от таких его характеристик, как  размеры, границы, объемы. Он измеряет эти размеры, преодолевает границы, заполняет объемы, т.е. он сосуществует с пространством. Такое сосуществование  породило еще в архаическом сознании людей любопытные представления  о нем, которые интересны нам  и сегодня. В мифологии пространство одухотворено и разнородно. Это не хаос и не пустота. Оно всегда заполнено  вещами и в этом смысле является своеобразным преодолением и упорядочиванием  мира, тогда как хаос олицетворяет собой отсутствие пространства.

Это отражается в так называемых «мифах творения», которые присутствуют во всех мировых мифологиях и описывают  процесс постепенного оформления хаоса, его переход из неоформленного состояния  в пространство, как нечто оформленное, посредством его заполнения различными существами, растениями, животными, богами и т.д. Таким образом, пространство – это особым образом организованная совокупность объектов и процессов.

Для мифологического пространства характерно свойство спирального развертывания  по отношению к особому «мировому  центру» как некой точке, через  которую как бы проходит воображаемая «ось» разворота. Такое значение сохраняется и в современном  языке, где пространство ассоциируется  с понятиями, обозначающими «расширение», «простирание», «рост».

Кроме того, мифологическое пространство развертывается организованно, закономерно. Оно состоит из частей, упорядоченных определенным образом. Поэтому познание пространства изначально основано на двух противоположных операциях  – анализе (членении) и синтезе (соединении). Это легло в основу более позднего понимания относительно однородного  и равного самому себе в своих  частях пространства. Однако основной характеристикой мифологического  пространства все же считается разнородность  и прерывность, т.е. в первую очередь  его качественная расчлененность.

Именно прерывность пространства формирует в сознании человека культурную значимость места, в котором он может  оказаться. Центр пространства –  это всегда место особой сакральной ценности. Внутри географического пространства оно ритуально обозначается некими особыми знаками, например камнем, храмом или крестом. Периферия пространства – это зона опасности, которую в сказках и мифах, отражающих указанное понимание, должен преодолеть герой. Иногда это даже место вне пространства (в неком хаосе), что фиксируется в выражении «иди туда, не знаю куда». Победа над этим местом и злыми силами означает факт освоения пространства.

Такое понимание, в снятом виде, сохраняется и в наше время. Достаточно указать на особого рода ритуальные культурные пространства, где наше поведение должно подчиняться  фиксированным требованиям и  традициям. Так, на кладбище недопустимы  смех и танцы, а в дружеской  праздничной компании на лоне природы, наоборот, странно выглядит кислое и угрюмое выражение лиц. Наконец, важнейшим свойством мифологического  пространства является то, что оно  не отделено от времени, образуя с  ним особое единство, обозначаемое как хронотоп.

Как видим, пространство в  мифологическую эпоху трактовалось не как физическая характеристика бытия, а представляло собой своеобразное космическое место, в котором  развертывалась мировая трагедия борющихся  друг с другом богов, персонифицированных  добрых и злых сил природы, людей, животных и растений. Это было вместилище всех предметов и событий, жизнь  которых была в пространстве определенным образом упорядочена и подчинена  общим закономерностям. Это –  образ прежде всего культурного  пространства, которое иерархически упорядочено и качественно разнородно, а потому и его отдельные места  наполнены специфическими смыслами и значениями для человека. Отсюда понятен знаменитый шекспировский  образ мира как театра, на сцене  которого разыгрывается бесконечная  трагедия жизни, а люди выступают  как ее актеры.

Человек ощущал в древности  еще большую свою зависимость  от времени, так как с ним было связано понимание смерти, остановки  как его индивидуального времени, так и неизбежного исчезновения всего, что для него было значимо  и дорого в мире: от родных и близких  до любимых вещей. Человек жил  во времени и боялся его, что воплощено  в древнегреческой мифологии  в фигуре Крона, одного из сыновей-титанов  Урана. Крон, символизирующий собой  время, получает власть над Землей, зная, что его должен лишить власти один из его сыновей. Он пожирает всех сыновей, кроме одного, Зевса, которого удается спрятать. В этом эпизоде  время предстает как поток, уносящий с собой в небытие все сущее. В конце концов Зевс побеждает  Крона, и эта победа имела столь  огромное значение, что трактуется как начало нового времени, времени  царствования олимпийцев.

Таким образом, в архаическом  мифологическом сознании время –  это прежде всего некоторое «первовремя». Оно отождествляется с «прасобытиями», своеобразными кирпичиками мифической модели мира, что придает времени особый сакральный характер со своим внутренним смыслом и значением, которые требуют особой расшифровки. Позже указанные «первокирпичики» времени преобразуются в сознании человека в представления о начале мира, или начальной эпохе, которое может конкретизироваться противоположным образом: либо как золотой век, либо как изначальный хаос.

Неудивительно, что в силу своей принципиальной значимости для  человека понятия пространства и  времени с самого начала зарождения философии оказываются в числе  ее самых ключевых проблем. Остаются они в центре философского внимания и по сию пору, породив огромный вал соответствующей литературы. При этом никак нельзя сказать, что  философские представления о  времени и пространстве приобрели  сегодня завершенный характер. С  одной стороны, эти представления  всегда сопряжены с развитием  всего комплекса наук (а не одной  только физики) и учитывают их позитивные результаты, а с другой стороны, опираются  на собственные теоретические наработки  в русле целостного онтологического  подхода к их истолкованию.

В философии и науке  существовали самые разнообразные  трактовки пространства и времени.

 

Пространство понималось как:

протяженная пустота, которую  заполняли все тела, но которая  от них не зависела (Демокрит, Эпикур, Ньютон);

протяженность материи или  эфира (Платон, Аристотель, Декарт, Спиноза, Ломоносов); форма бытия материи (Гольбах, Энгельс);

порядок сосуществования  и взаимного расположения объектов (Лейбниц, Лобачевский);

комплекс ощущений и опытных  данных (Беркли, Мах) или априорная  форма чувственного созерцания (Кант).

 

Время также трактовалось по-разному:

субстанция или самодовлеющая  сущность, и с этим было связано  начало выявления его метрических  свойств (Фалес, Анаксимандр); с этой трактовкой связано возникновение  субстанциальной концепции времени;

Гераклит ставит вопрос о  текучести, непрерывности и универсальности  времени, закладывая традицию его динамической трактовки;

Парменид, напротив, говорит о неизменности времени, о том, что видимая изменчивость – это особенность нашего чувственного восприятия мира, а истинным бытием обладает лишь вечное настоящее Бога; это можно считать возникновением статической концепции времени;

Платон закладывает основы идеалистической реляционной трактовки  времени. В его мире идей время  статично, там царит вечность, а  вот для «неистинного» мира телесных вещей время динамично и релятивно; тут есть прошлое, настоящее и будущее;

длительность существования  и мера изменений материи (Аристотель, Декарт, Гольбах); форма бытия материи, выражающая длительность и последовательность изменений (Энгельс, Ленин), – материалистический вариант реляционного подхода;

абсолютная субстанциальная  длительность, однородная для всей Вселенной и независимая ни от каких взаимодействий и движений вещей (классическая субстанциальная  концепция Ньютона);

относительное свойство феноменальных  вещей, порядок последовательности событий (классический вариант реляционной  концепции Лейбница);

форма упорядочивания комплексов ощущений (Беркли, Юм, Мах) или априорная  форма чувственного созерцания (Кант).

В целом же, как видим, понимание пространства и времени  можно свести к двум фундаментальным  подходам: один из них рассматривает  пространство и время как независимые  друг от друга сущности, другой –  как нечто производное от взаимодействия движущихся тел.

Структурность бытия проявляется  в существовании различных форм материальных систем, которые имеют  свои специфические связи. Так, физическая материя может существовать в  виде вещества и поля. Вещество —  это различные частицы и тела, которым присущи дискретность и  масса покоя (элементарные частицы, атомы, молекулы). Поле — это вид  материи, который связывает частицы  и тела между собой. астицы поля не имеют массы покоя: свет не может покоиться. Поэтому поля непрерывно распределены в пространстве нашей Вселенной.

Структура выступает важнейшим  свойством объекта, которая, с одной  стороны, связывает его элементы в единое целое, а с другой —  заставляет эти элементы функционировать  по законам данной системы. Если человек  как элемент включен, например, в  партийную или иную общественную систему, то здесь на первый план вступает не вся совокупность его личностных свойств, а прежде всего то, что  позволяет ему активно функционировать  в качестве элемента данной системы. И все иные его личностные свойства будут затребованы лишь в той  степени, насколько они способствуют данному функционированию, обеспечивая  устойчивость и функционирование всей системы в целом. В противном  случае если человек как элемент  общественной системы нарушает ее нормальное функционирование, то он будет ею отторгнут  или будет вынужден отказаться от проявления некоторых собственных  качеств, мешающих данному функционированию.

    Динамику бытия раскрывают категории «движение», «развитие» и «покой».

   Движение как философская категория обозначает изменения как свойство сущего.

     Формы движения: физическое, химическое, биологическое, социальное, духовное. По направлению виды движения формы таковы: круговорот, восхождение, нисхождение, единство восхождения и нисхождения.

    Развитие названо авторами «необратимым изменением». Его виды: прогрессивное, регрессивное, нейтральное, а также революционное и эволюционное.

   Покой – якобы относительная устойчивость сущего.

   Концепция (принцип) глобального (универсального) эволюционизма – якобы занимает одно из центральных мест в научной картине мира. Это сведение воедино всех видов развития на принципах: самоорганизации (синергетики) и эволюции (космической, химической, биологической, социальной). Согласно этой концепции все системы самоусложняются: растет их разнообразие, а стабильность снижается. Многое случайно, но господствует «наследственность» (причинность, преемственность), не определяющая, однако, всего. Развитие идет путем отбора наиболее реального варианта из множества возможных.