Технология и психология политического лидерства

Если 3. Фрейд, а затем А. Адлер ориентировались на идею компенсации реальных или воображаемых дефектов личности, то внимание Г. Лассуэлла было приковано к развитию представлений человека о самом себе, степени развития и качеству самооценки и их воплощению в политическом поведении. Его гипотеза состояла в том, что некоторые люди обладают необычайно сильной потребностью во власти или других личностных ценностях, таких, как привязанность, уважение, как средства компенсации травмированной или неадекватной самооценки. Личные ценности или потребности такого рода могут быть рассмотрены как эго-мотивы, поскольку они являются частью эго-системы личности.

А. Джордж в одной из своих работ продолжил линию Г. Лассуэлла о стремлении к власти как компенсации низкой самооценки. Он детально рассмотрел возможную структуру низкой самооценки и считает, что низкую самооценку могут составлять пять субъективных негативных чувств в отношении себя в различных их комбинациях: чувство собственной неважности, незначительности; чувство моральной неполноценности; чувство слабости; чувство посредственности; чувство интеллектуальной неадекватности.

Уже после того, как Г. Лассуэлл привлек внимание политологов и политических психологов к роли самооценки в политическом поведении лидера, появился целый ряд исследований, посвященных представлению политика о себе.

Политических лидер в любой ситуации, за редким исключением, ведет себя в соответствии с собственной Я-концепцией. Поведение его зависит от того, кем и как он себя осознает, как он сравнивает себя с теми, с кем он взаимодействует.

Я-концепция, то есть осознание человека, кто он, имеет несколько аспектов. Наиболее существенные из них — это образ «Я», самооценка и социальная ориентация политического лидера. У. Стоун приводит рассуждение классика психологии У. Джеймса, что наша самооценка может быть выражена как отношение наших достижений к нашим претензиям [151]:

Успех = f(Самооценка/Притязания)

Понятно, что никакой лидер не может править в одиночку. Он нуждается в аппарате, команде. Возникает вопрос, как сделать так, чтобы аппарат, с одной стороны, функционировал эффективно, слаженно, но с другой стороны, не смог бы превратиться в самостоятельное начало, способное выступать и против самого лидера. Именно организацию такой системы власти и будем понимать в этом разделе под “технологией лидерства”. Рассмотрим наиболее известные и чаще применяемые в политической практике систем. (Оговоримся, что речь здесь пойдет, во-первых, главным образом о системах, используемых при республиканской форме правления, и во-вторых, о современных системах). Сами по себе рассматриваемые системы не являются ни демократическими, ни антидемократическими, все зависит от того, кто и в какой форме их использует.  

Система единомышленников. При этой системе властвующая группа состоит из единомышленников, достаточно давно знающих друг друга и испытывающих взаимное доверие. Лидер определился “естественным” образом, его лидерство никем не оспаривается, подчиненные поддерживают его всесторонне. Хотя это и идеальная система, но все же не так уж редко встречается в политической практике. Так, в период длительной революционной борьбы складывается действительно прочный союз политических деятелей, которые, придя к власти, как бы по инерции сохраняют прежние взаимоотношения. Наилучшим примером такой системы власти является первое советское правительство В.И. Ленина. Можно с уверенностью сказать, что Ленин был общепризнанным лидером, которому не было никакой необходимости создавать особые механизмы, позволявшие бы ему контролировать своих коллег-подчиненных. То же самое примерно можно сказать и о первом американском правительстве Дж. Вашингтона.

Вместе с тем следует сказать, что такая система, конечно же, недолговечна. Известное положение о том, что “власть развращает” действительно по отношению к подавляющему большинству людей. Кроме того, реальная политическая деятельность и ее результаты отнюдь не совпадают с теоретическими представлениями, что неизбежно порождает коллизии и между бывшими единомышленниками. Опыт Французской и Октябрьской революций убедительно показал, что бывшие друзья, придя к власти, могут стать злейшими врагами и нещадно истреблять друг друга. 

Система “команды " внешне похожа на систему единомышленников, но в данном случае нет яркого харизматического, явно выделяющегося лидера. Это команда аппаратчиков, управленцев, бюрократов, которые прекрасно ориентируются в закулисной политической борьбе. В силу своей “профессии” члены команды предпочитают оставаться в “тени”, они не способны быть самостоятельными политическими величинами. Поскольку они малоизвестны, постольку не могут бросать вызов своему лидеру. Лидер является своеобразным лицом, “спикером” команды, “первым среди равных”. Члены команды занимают в системе власти мало-мальски значимые должности и не подпускают “чужих”.

Эта система существенно отличается от предыдущей. Единомышленники, как правило, подчинены реализации какой-то идеи, возглавляются доминирующим, общепризнанным (как “своими”, так и “чужими”) лидером. В случае с системой “команды” лидер и его люди в равной мере взаимозависимы: лидер без своей команды также не представляет собой значимую политическую величину. Например, он не может бросить свою команду и создать новую. Такой лидер стремится сохранить своих людей, всячески защищает их. Патронируемые, разумеется, не должны выходить за рамки “правил игры”, “дискредитировать” команду. Они также, боясь потерять свою власть и прекрасно осознавая свое место в политической системе, всячески работают на лидера. Для лидера самое главное - суметь стать “лицом” команды, чтобы общество и различные политические силы стали бы воспринимать его как лидера команды, развели бы его и команду. В результате он, с одной стороны, для “своих” остается вроде бы “равным среди равных”, но, с другой стороны, общество начинает воспринимать его как самостоятельную политическую величину, что со временем вынуждены признать и его коллеги. Но и тогда он не может стать диктатором, поскольку самостоятельно создать систему власти он не способен. Конечно, любой лидер пытается создать свою команду, но только при этой системе формируется команда “серых посредственностей”, равных и взаимозависимых.

С усилением роли бюрократии и при недостаточно высоком уровне демократии такая система получает достаточно широкое распространение. Типичным примером является система власти Л.И. Брежнева. Как известно, он стал лидером вовсе не благодаря каким-то выдающимся качествам и не через всенародные и даже всепартийные выборы. Первоначально команда работала на его имидж, пытаясь сделать его более легитимным лидером, а через это - укрепить и легитимировать свою власть. Но когда он стал “лицом” команды, его трудно было уже сместить, так как в этом случае и сама команда могла потерять власть. (Здесь, конечно, следует отдать должное четкому расчету Брежнева. Да и вообще следует помнить, что “лицом” команды “случайный” человек не становится). Но и явно доминировать над своей командой он также не мог, поскольку в случае большого риска для себя команда могла бы решиться на его смещение, как это было в случае с Н.С. Хрущевым.

Но и при действительно демократических условиях эта система срабатывает достаточно эффективно, поэтому она довольно часто встречается в современной политической практике. 

Система противовесов. Суть ее заключается в том, чтобы создать такую систему власти, когда ее составные элементы, конкурируя друг с другом, не могли бы объединиться, но работали бы на лидера. В этих целях подбирается такой состав аппарата, команды, куда входят люди, либо психологически несовместимые, либо имеющие различную политическую и идеологическую ориентацию, либо лоббирующие совершенно разные политические и социальные силы. К такой практике за годы своего правления постоянно прибегал российский президент Б.Ельцин.

Эта система может быть реализована и в несколько иной форме, например, как это имеет место при плебисцитарной демократии. В этом случае друг друга сдерживают не различные группы аппарата, а общество и аппарат, государственная бюрократия. Получая власть от народа, постоянно обращаясь к нему, критикуя власть за “недостаточное внимание к интересам масс”, лидер как бы выступает в роли “заступника народа”. Вместе с тем, не позволяя “обижать” чиновников, прикрывая их в случае необходимости, он выступает также и как “заступник” чиновников.

Эта система требует, чтобы лидер по мере возможности воздерживался от повседневной политической рутины и вступал в действие только время от времени. В противном случае он может “примелькаться” и его “явления народу” уже не могут быть эффективными. Правда, при этом важно совсем не “выпасть из игры”, чтобы общество и бюрократия продолжали бы нуждаться в посреднике. Важно, чтобы в общественном сознании всегда жила вера в наличие “всезнающего” лидера, к которому в случае чего можно будет обратиться. Понятно, что к такой системе может прибегать только лидер с харизматическими способностями. 

Система фрагментации власти. В этом случае государственная власть раздробляется на множество “кусочков”, которые действуют разрозненно. Связующим звеном служит только лидер. Нет ни легальных, ни практических форм совместной деятельности органов власти. Общий орган власти, например, кабинет министров, заседает крайне редко или даже вовсе не собирается. Руководители отдельных органов власти могут иметь власть относительно большую (например, право на законодательную инициативу, или даже на принятие важных решений в пределах своих полномочий, сферы) или слабую (например, любые мало-мальски значимые решения должны санкционироваться лидером). Если даже у руководителей отдельных органов власти достаточно большие полномочия, они реально не могут бросить вызов лидеру. Во-первых, никакой институт власти не может самостоятельно функционировать, следовательно, не может быть запущен в действие в отдельности. Например, даже армия ничего не сможет сделать без министерства военной промышленности, транспорта и т.д. Во-вторых, любой, кто захочет объединить различные институты власти против лидера, будет негативно принят своими же коллегами, поскольку его действия будут оцениваться как стремление к узурпации власти; не будем забывать и об элементарной “ревности” и “зависти”. В-третьих, любой, кто попытается скоординировать действия различных институтов власти, непременно “засветиться” и лидеру не составит особого труда его нейтрализовать. Без лидера никакой институт не может функционировать эффективно и потому в его руках концентрируется огромная власть.

Эта система дает огромные полномочия лидеру и потому она, как правило, применяется диктаторами. Иллюстративна в этом плане система власти А.Гитлера. При нем фрагментация власти шла как по горизонтали (власть делилась между партией и государством, между министерствами и комитетами и т.п.), так и по вертикали (региональные лидеры назначались Гитлером и потому были относительно независимы от вышестоящих государственных и партийных органов). Как общепартийные, так и государственные органы заседали редко. К примеру, по данным историка Я.Кершоу, кабинет министров Германии заседал в 1933 г. - 72 раза, в 1935 г. - 12 раз, в 1937 г. - 6 раз, в 1938 г. состоялось его последнее заседание. Да и титул у Гитлера был “небюрократический” - Рейхсфюрер, т.е. “вождь государства, державы”. Поскольку все основные должностные лица напрямую подчинялись Гитлеру, постольку возможность образования какого-то союза против него в аппарате практически исключалась. 

Система перманентного перетряхивания кадров. Главная цель этой системы - предотвращение образования ядра в аппарате или в его основных органах. Активно применял эту систему И.Сталин. Многие исследователи объясняют проводившиеся им регулярно “чистки” не столько его подозрительностью, сколько вполне рациональными соображениями - разрушить образовавшуюся бюрократическую систему. В этих целях необходимо постоянно переставлять кадры. Но при этом бюрократический аппарат в целом сохраняется, поэтому со временем частные, индивидуальные перемещения могут стать неэффективными. И вот тогда приходится прибегать к практически полному обновлению всего состава аппарата. Разумеется, просто так подобные грандиозные акции проводить невозможно, они должны сопровождаться соответствующей агитационно-пропагандистской поддержкой, типа того, что “власть оторвалась от народа”, “чиновники продались иностранным разведкам” и т.п. Понятно, что такое под силу только сильному харизматическому лидеру.

И.Сталин реализовал эту систему в крайне жестокой форме, но она может быть эффективна и в демократическом обществе. В этом случае основной целью является нейтрализация “выскочек”. Иначе говоря, все наиболее яркие личности, обретающие политический вес, должны направляться на такие должности, где они непременно дискредитируют себя. Тем самым лидер может обезопасить свою власть. 

Рассмотренные политические технологии лидерства являются идеальными типами. В реальной политической практике лидеры, конечно, используют элементы различных политических технологии лидерства.