Модулор Ле Корбюзье, его значение и перспективы практического применения

Модулор Ле Корбюзье, его значение и перспективы практического  применения 

 

Значение творчества Ле Корбюзье, крупнейшего теоретика  и мастера, воплощавшего свои новаторские  идеи языком зодчего, художника и  литератора, четкость его формулировок, броских, как агитационные плакаты, острота композиционных замыслов давно  признаны советскими архитекторами. Творческий путь Корбюзье как мыслителя и  художника знаменуется переходом  от лозунга конструктивизма —  виллы в Гарше — к сложному сочетанию идей Марсельской жилой  единицы и комплекса Чандигарха. Диапазон его поисков охватывает градостроительные идеи и новые  типы жилища, свободные планы и  фасады каркасных зданий и, наконец, свободную пластику объема часовни  в Роншане — антитезы многих других произведений мастера. Он ищет новую  трактовку принципов тектоники, ритма, пропорций и других закономерностей  архитектурной композиции. Идеи пропорционирования размеров в архитектуре не были основной темой, занимавшей Ле Корбюзье, но развитие их сопутствовало всему творчеству мастера. 

 

Двадцати трех лет  в 1910 году Ле Корбюзье (тогда еще  молодой художник-самоучка Шарль  Эдуард Жаннере) «... нарисовал фасад  дома, который собирались построить. Перед ним встал мучительный, повергший его в смятение вопрос: какова же та закономерность, которая  все определяет, связывает все  воедино?...» 

 

Начав с такого рода сомнений, известных каждому архитектору  и исследователю архитектуры, Корбюзье приступает к поиску, результаты и  история которого изложены в публикуемой  книге. Для понимания особенностей работы над Модулором следует  подчеркнуть, что Корбюзье-новатор  отнюдь не был ниспровергателем архитектурных  ценностей прошлого. Сама постановка им вопроса об архитектуре как  об «искусстве сооружать дома, дворцы и храмы, строить корабли, автомобили, железнодорожные вагоны и самолеты», а также создавать оборудование зданий, оформлять книги и журналы (полиграфическое искусство) перекликается  с широким определением архитектуры  у Витрувия. Книга «Модулор» изобилует  ссылками на произведения прошлого, данными  обмеров архитектурных памятников. В отношении системы пропорций Корбюзье все же несколько недооценивает историю. Он говорит о наличии определенных правил, которым подчинялось строительство Парфенона, храмов, готических соборов, но упоминает лишь правила применения мер, связанных с размерами человека, — локтя, фута, пяди. 

 

Известно, однако, что  в прошлом существовали развитые системы пропорций в архитектуре. Витрувий зафиксировал четкую систему  построения модульных пропорций  античных храмов, жилых домов и  даже животноводческих построек, геометрические построения театров и других сооружений; мастера средневековья создали  пропорциональную систему готических соборов, теоретики Возрождения  и классицизма — каноны ордеров.  

 

Исторические каноны потеряли свое значение, и потому, по словам Р. Витковера, как бы не относиться к Модулору, это, конечно, первая логически  обобщенная система, созданная со времени  падения старых систем; она, кроме  того, отражает современный образ  мыслей и является свидетельством неразрывной  связи с унаследованными культурными  ценностями. 

 

• 

 

Книга «Модулор»  отнюдь не научный трактат. Это, скорее, мемуары автора, увлекательная история  его работы над пропорциями, переплетающаяся  с мыслями об архитектуре, беседами с друзьями и спора¬ми с противниками. Поэтому для того, чтобы понять и оценить главную идею Модулора, нужно прежде всего проследить основные этапы ее развития. Поиск сначала  в 1909—1910 гг. ведется почти ощупью. Внимание Корбюзье «...привлек снимок микеланджеловского Капитолия в  Риме... Внезапно его осенила мысль: быть может, вся композиция подчинена  прямому углу и вписанные прямые углы определяют построение?» Он находит  подтверждение применению геометрии  в искусстве, анализируя живопись Сезанна, изучая «Историю архитектуры» Шуази. Отныне, и особенно с 1918 г., геометрическое построение, чертеж-регулятор (Le trace regulareur) сопутствует  всему творчеству мастера, возникая на фасадах вилл и живописных полотнах.   

 

Одновременно зреет  мысль о внесении человеческого  масштаба в абстрактное геометрическое построение — человек с поднятой рукой определяет высоту жилых помещений 2,10—2,20 м, принятую «…во всех гармоничных  произведениях как народных зодчих, так и профессиональных архитекторов», высоту комфортабельных кают экспрессов и океанских пакетботов. 

 

Приемы геометрического  построения и человеческий масштаб  объединяются в 1943 г. в задании, данном Корбюзье одному из своих помощников: «Возьмите фигуру человека с поднятой рукой высотой 2 м 20 см; расположите  ее в двух поставленных друг на друга  квадратах; впишите в эти два  квадрата третий, который должен дать Вам решение. Место вершины вписанного прямого угла поможет Вам расположить  третий квадрат». 

 

Первые схемы, выполненные  в соответствии с этой рабочей  гипотезой будущего Модулора Ханнингом  и Элизой Майяр, не дали еще точного  решения. Авторы располагают третий квадрат по оси вершины вписанного прямого угла, но смещают его с  оси исходного прямоугольника. В  действрттельности, как впоследствии признал сам Корбюзье (в письме к Дюфо де Кодерану в 1950 г.), вершина  прямого угла делит стороны прямоугольника, составленного из двух квадратов, точно  пополам. 

 

Первые геометрические построения приобрели все же существенное значение для дальнейшего развития идеи. В 1945 г. декан факультета Сорбонны обратил внимание Ле Корбюзье, что  эти построения ведут к широкому применению золотого сечения. Основываясь  на золотом сечении и приближающихся к нему отношениях чисел ряда Фибоначчи *, Корбюзье и его помощники строят линейную шкалу пропорциональных размеров.  

 

* Ряд  чисел 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34. 55, 89, 144, 233, 377 ..., каждое из которых, начиная  с 2, является суммой двух предыдущих, причем отношение двух смежных  членов постепенно приближается  к отношению золотого сечения  (назван по имени Фибоначчи,  под которым был известен итальянский  математик XIII в. Леонардо из  Пизы). 

 

Так рождается система  пропорциональных величин — Модулор, название которого, найденное в 1945 г., слилось воедино с эмблемой —  изображением гипертрофированной мускулистой  мужской фигуры с поднятой рукой; фигура человека сопровождается переплетающимися спиралями «красного» и «синего» ряда размеров, возрастающих в пропорции  золотого сечения. 

 

Основа «красного  ряда» — условный рост человека. Первое членение, уменьшающее исходную величину в золотом сечении, определяет сторону квадрата, удвоение которого соответствует высоте человека с  поднятой рукой и дает начало «синему  ряду» размеров. 

 

Условный рост человека, принятый первоначально в 175 см, был  затем увеличен до 182,8 см = 6 футов, что  создавало возможность выражать все членения Модулора как в сантиметрах, так и в дюймах. Высота фигуры с поднятой рукой составила при этом высоту 226 см (89 дюймов). 

 

Окончательные результаты сведены в таблицу (стр. 66), из которой  видно, что величины синего ряда, например ... 3,66; 2,26; 1,40; 0,86; 0,53 м..., являются по построению удвоением соответствующих величин  красного ряда: . .. 1,83; 1,13; 0,70; 0,43; 0,27 м... 

 

Некоторые другие закономерности, присущие числам Модулора, выявлены математиком  Андреасом Шпейзером и инженером  Крюссаром, указавшим, что величина каждого члена красного ряда является средней между двумя смежными членами синего ряда, из которых  один больше, а второй меньше его. Итак, Модулор, разработка которого начиналась с геометрического этюда, получил  точное числовое выражение. 

 

Найденная система  корректирует первоначальные приближенные геометрические построения, новая, изящная  и на этот раз точная интерпретация  которых создается в 1948 г. молодыми помощниками Корбюзье архитекторами  Серральта и Мезонье. Задание, сформулированное в 1943 г., выполнено, но с некоторыми поправками. Исходный размер, равный росту человека с поднятой рукой, принят в 2,26 м вместо 2,20 м. Ему соответствует прямоугольник, составленный из двух равных квадратов  со сторонами 1,13 м. Вписанный прямой угол делит прямоугольник пополам. Третий квадрат расположен не по оси  прямого угла, а сдвинут вниз так, что высота его членится вершиной прямого угла в золотом сечении.  

 

Тот же прямой угол отсекает на сторонах третьего квадрата точки, через которые проводится наклонная прямая, определяющая с  помощью построения серии подобных прямоугольных треугольников все  величины красного и синего рядов. В  результате геометрическое построение и числовая закономерность «лицо  и изнанка ковра», по выражению  Крюссара, слились воедино. 

 

Корбюзье, отнюдь, не был математиком и скрупулезно  упоминает творческий вклад каждого, кто участвовал в математической стороне работы над Модулором  или помогал своим советом. Говоря о том, что в школе он плохо, с отвращением решал задачи, Корбюзье пишет: «... с каждым днем, при всей своей наивности, я все более  убеждался в том, что мое искусство  подчинено определенным закономерностям. Я с удовольствием признал  наличие этих правил, стал к ним  относиться почтительнее...» 

 

Глава первой части  Модулора-1 «Математические основы»  звучит, как гимн: «Математика —  это основное средство, созданное  человеком для познания вселенной ... божественный мир, где хранятся ключи  к познанию величия мироздания. Эти  двери ведут в мир чудес... Он оказался в мире чисел... яркость  света почти непереносима...» 

 

Иногда Корбюзье увлекается, предлагая, например так  же, как Ж. Дейер, использовать Модулор  для выражения космических расстояний и величин микромира, но обычно чувство  меры ему не изменяет и он сознает  опасность злоупотребления математическими  расчетами.  

 

Не обожествляя  математику, но подчеркивая значение математических закономерностей при  решении конкретных практических задач, Корбюзье говорит, что речь идет лишь «об инструменте, именуемом Модулором, лежащем на чертежном столе рядом  с карандашом, рейсшиной и угольником»  и «Модулор — это рабочий инструмент, целый диапазон числовых размеров, которыми можно пользоваться для  проектирования... изделий массового  промышленного производства, а также  для обеспечения единства крупных  архитектурных сооружений». Первый крупный эксперимент по применению Модулора проводится Корбюзье в 1946—1950 гг. в процессе проектирования и  строительства марсельского дома-комплекса («Марсельская жилая единица»). Сетка  колонн, ширина помещений, элементы встроенного  оборудования, даже сложная композиция объемов на плоской крыше марсельского дома рассчитаны по Модулору. Но более  всего пропорции Модулора ощущаются  в композиции фасада, непосредственно  воспринимаемой глазом. 

 

Шаг колонн 419 см составлен  из двух размеров по синему ряду — расстояния в чистоте 366 см и толщины конструкции 53 см. Высота помещений 226 см и толщина  перекрытия 33 см (высота этажа 259 см) также  соответствуют синему ряду. Из этих приведенных автором размеров следует, что основная сетка фасада как  в чистоте между конструкциями 366 х 226 см, так и в осях 419 х 259 отвечает пропорции золотого сечения. Основная сетка получает дополнительные членения по вертикали, казалось бы, сложный  ритм которых достигается лишь тремя  размерами по красному ряду; один из этих размеров, равный половине высоты этажа 113 см, членится в золотом сечении  на 70 и 43 см. 

 

В результате возникает  характерная система — своеобразный «ордер» Корбюзье, который затем  варьируется в жилом доме, построенном  в Нанте, и в некоторых других проектах. 

 

Ритм членения плоскости, охватываемой взглядом, является, пожалуй, наиболее ярким проявлением возможностей Модулора как инструмента для  гармонизации пропорций. Это относится  к фасаду марсельского дома и к  композиции стенок-оград в вестибюлях и холлах, компонуемых из различных  сочетаний пяти типов модульных  элементов, а также к плоскостям остекления и рисункам декоративных ковров на стенах Дворца правосудия в  Чандигархе. Здесь происходит «игра  плоскостных панно» (Le jeux de panneaux), объясненная  в конце первой книги «Модулор-1», складывание мозаики из модульных  элементов. Таблицы рисунков, скомпонованных Корбюзье и сотрудниками его мастерской на ул. Севр, 35, показывают практически  бесконечное разнообразие возможностей заполнения плоскостей с подбором различных  сочетаний элементов по Модулору, а затем с различными перестановками выбранных элементов. Игра развертывается вширь путем варьирования формы  и размеров заполняемых плоскостей, каждый из которых может дать начало новым сериям сочетаний и перестановок. Далее следуют столь же широкие  возможности варьирования фактуры  и цвета. Игра плоскостных панно  заметна при первом взгляде на фасады, витражи, декоративные панно  Корбюзье, в которых при всей их упорядоченности ощущается динамичность, отступление от простой кратности  членений, характерная для Модулора. 

К лучшим примерам относятся настенные ковры Дворца правосудия в Чандигархе, скомпонованные из панно трех основных типоразмеров шириной 140 см и высотой 226 см (в том  числе нижний ряд, равный высоте двери); 333 и 419 см — наверху для зала Верховного суда *. С одного края при раскладке  типовых размеров панно образуется невязка, которую Корбюзье, свободно вводящий необходимые коррективы, компенсирует доборными элементами с шириной  не по Модулору. 

 

* Все  размеры рассчитаны по синему  ряду Модулора, но два из них  являются производными и состоят  из двух величин: 419 см = 366 см + 53 см (т. е. высота помещений, окружающих  зал, в сумме с толщиной перекрытий) и 333 см = 366 см — 33 см. 

 

Композиция рисунка  ковров в известной мере подчинена  их структуре, но обладает значительной свободой. Границы цветовых плоскостей иногда совпадают с членением  плоскости на элементы — панно, а  иногда перерезают их, членят вновь  на основе чисел Модулора. Детали рисунка  дополняются квадратными и прямоугольными пятнами — «точками» и символическими рисунками.