Достижения в борьбе с заразными болезнями животных

Значительный ущерб животноводству России в течение длительного  времени наносила сибирская язва. На юге эта болезнь поражала главным  образом овец, в центральных районах  страны, на Дальнем Востоке, в Сибири -лошадей и крупный рогатый  скот, на севере — оленей. Только в  Тобольской и Томской губерниях за 1829 и 1830 гг. пало от сибирской язвы 30 166 лошадей, 4066 голов крупного рогатого скота и 940 овец, умерло 452 человека.

В конце XVIII— начале XIXвв. отечественные медики и ветеринары написали ряд специальных работ о сибирской язве. Вопрос об этиологии сибирской язвы был неясен до середины XIXв. Считали, что сибирская язва возникает от маленьких насекомых, от испарений болот, передается через гниение животных и растений и т. д. В 1855-1857 гг. профессор Юрьевского ветеринарного училища Ф. Бауэль доказал истинную причину болезни и обнаружил бациллы сибирской язвы в трупах павших животных и человека.

Масштабы распространения  эпизоотии ветеринары непосредственно  связывали с уровнем весеннего  разлива рек и периодом спада  половодья, с переувлажнением почвы. Существенно осложняла борьбу с  болезнью малочисленность ветеринарного  персонала, не имевшего возможности  своевременно осуществить комплекс противоэпизоотических мер. Эпизоотии  усугубляло несоблюдение населением элементарных санитарных правил: крестьяне снимали  шкуры с павших животных в целях  их продажи, зарывали трупы во дворах, держали на одних пастбищах здоро­вый  и заболевший скот и т. п.

Среди эпизоотии, приносивших  огромные убытки населению, числилось  и повальное воспаление легких (ПВЛ). По данным Министерства внутренних дел  число животных, заболевших ПВЛ, постоянно  увеличивалось. Широкое распространение  оно получило в Западной Сибири, где впервые было зарегистрировано в начале XIXв. Про-XГ. Бунге в 1809-1810 гг. в «Кратком описании повально заразительных болезней крупного рогатого скота…» -писал, что «воспаление легких не зависит, как чума, от заразительного вещества, но происходит от общих на действующих причин, от жары, перемены температуры воздуха, худых пастбищ, плохих водопоев, а может быть от особого неизвестного состояния воздуха.

Она не заразительна, а поэтому  и меры карантина, как при чуме не обязательны... Но весьма хорошо держать  скотину отдельно, ибо для здорового  скота сообщение с больным  неприятно и по причине смрадных в болезни испражнений вредно».

ПВЛ стало бичом для  животноводов, и сложность борьбы со «стоглавой гидрой» объяснялась  отсутствием научных «изысканий»  и необходимых законоположений.

В XIXв. увеличивается число заболеваний скота сапом. Сап лошадей так же, как и сибирская язва, опасен для человека. В 1843 г. профессор Петербургского ветеринарного отделения Г. М. Прозоров в работе «Отношение человека к природе, влияние на человека заразных болезней, свойственных животным» впервые выдвинул теорию о живой природе возбудителя сапа лошадей. Причиной этой инфекционной болезни он считал «живое заразительной существо... развивающиеся подобно семени». В 1849 г. К. П. Юневич защитил одну из первых диссертаций «Сап лошадей» на ученую степень магистра ветеринарных наук. В этот период различали две клинические формы сапа: носовую и кожную.

Борьба с эпизоотиями  во второй половине XIX века

Борьба с чумой крупного рогатого скота. Во второй половине XIXв. наиболее губительной эпизоотией, наносившей огромный ущерб Российской империи была чума крупного рогатого скота. Ущерб, причиняемый чумой крупного рогатого скота, приводил в ряде областей России к значительному сниженью поголовья. Огромные потери среди поголовья скота были в Сибири, где чума занимала первое место среди эпизоотии. Не прекращающиеся чумные эпизоотии в Сибири побудили правительство еще в начале XIXв. командировать в Сибирь профессора X. Г. Бунге и трех приглашенных из-за границы «скотских врачей». В течение двух лет (1809—1810) профессор X. Г. Бунге изучал причины и источник распространения чумной эпизоотии и пришел к выводу, что инфекция в сибирские губернии заносится из Китая, Монголии и киргизских степей с гуртами скота, а потому на границе необходимо установить карантины. Генерал Омской крепости Глазенап возбудил ходатайство перед Министерством полиции об отпуске средств на строительство карантинных помещений и содержание карантинных постов. Длительная переписка по данному вопросу результатов не дала, карантинные помещения построены не были. Со стороны Тобольской и Томской губерний принимались меры, чтобы не допустить заноса инфекций: выставлялись кордоны, давались предписания о запрещении прогона скота без карантинирования. Несмотря на это чума продолжала свирепствовать на территории западной Сибири. Только в Тобольской губернии за 1844-1868 гг. количество павших от чумы животных составило 290 555 голов.

Эпизоотии охватывали все  большее число деревень и сел, истребляя сотни тысяч голов  скота. В 1886 г. в одной Екатеринославской  губернии пало от чумы до 50 тыс. голов. С 1870 по 1885 гг. чума поражала ежегодно скот 36-42 губерний Российской империи. По данным А. С. Адикаевского и Н. И. Пештича, в России во второй половине XIXв. погибало ежегодно от этой болезни от 150 до 300 тыс. голов скота. По официальным данным, за 26 лет (с 1881 г. по 1906 г.) в России пало и было убито от чумы 3 531 986 голов скота; убытки выразились в сумме 141 млн. руб. (в среднем более 5 млн. руб. в год).

По инициативе некоторых  губернских правлений (Томска, Тобольска  и др.) были учреждены временные  комитеты для обсуждения мер по предотвращению падежей скота.

Однако, их деятельность завершилась  лишь констатацией многочисленных нарушений  ветеринарно-санитарных инструкций, в  частности, было отмечено, что некачественно  проводились осмотр гуртов, изоляция больных животных, контроль за скотомогильниками  и др.

Ущерб от чумы выражался не только в потере животных, но и в  убытках от ограничения экспорта скота из России в Германию, Австро-Венгрию, Англию, Францию и другие страны: вывоз крупного рогатого скота снизился с 138 тыс. голов в 1864 г. до 33-48 тыс. голов  в 1873-1875 г.

Меры, принимавшиеся по борьбе с чумой и выражавшиеся в частичных  карантинах и, так называемом, «чумопрививании», были малоэффективны, затраты себя не оправдывали. Так, в Самарской губернии в 1884 г. было израсходовано на борьбу с чумой 2 млн. руб., но результатов достигнуто не было. На Северном Кавказе, вследствие отсутствия плановой системы мероприятий по борьбе с чумой, с 1887 г. по 1891 г. было затрачено на борьбу с чумой 2 260 тыс. руб., погибло 120 тыс. голов скота; за 1892-1894 гг. пало 137 тыс. голов и было убито 17 тыс.

Основными недостатками в  борьбе с эпизоотиями были: неправильная организация ветеринарного дела в губерниях, несогласованность  между земствами и правительственной  ветеринарией, отсутствие массово-разъяснительной  работы среди населения.

Большие опустошения, которые  причиняла животноводству чума крупного рогатого скота, а также запрещение ввоза русского скота некоторыми государствами привели к тому, что правительство решило принять  более эффективные меры по борьбе с чумой.

В 1876 г. в Привислянском крае был введен обязательный убой зачумленного скота.

В 1876 г. по предложению Ветеринарного  комитета был издан закон об убое заболевших чумою животных в гуртах, с выдачей владельцам вознаграждений за убой скота из установленного процентного  сбора (от 0,5 до 2%) с гуртов. Этот закон, несмотря на неполноту мероприятии, имел положительное значение, так  как значительно ограничивал  передвижение больного скота в промышленных гуртах. Утвержденный 3 июня 1879 г. закон  «О убивании зачумленных животных из местного рогатого скота» вводил обязательный убой больных чумой, а также Животных с подозрением на заболевание  в крестьянских хозяйствах. Закон  устанавливал размеры вознаграждения владельцам забитых животных и указывал источники этих расходов (земский  сбор или особый сбор со скотовладельцев). В законе были предусмотрены и исполнители, которые должны были осуществлять проведение его в жизнь: в земских губерниях — земство и полиция, в неземских — полиция.

Таким образом, только через 32 года стал применяться эффективный  способ борьбы с эпизоотией чумы, предложенный в 1847 г. профессором Петербургского ветеринарного училища В. И. Всеволодовым, который выдвинул научно обоснованный метод «убивания», т. е. уничтожения, больного и подозрительного по заболеванию чумой крупного рогатого скота.

Закон от 3 июня 1879 г. вводился постепенно: в 1879 г. его действие распространялось только на две губернии — Минскую  и Могилевскую, в 1880 г. — в шести (Виленской, Ковненской» Гродненской, Витебской, Курляндской и Лифляндской). К 1881-1885 гг. действие закона было распространено на 28 губерний, а к 1889 г. исполнение закона стало обязательным для всей европейской части России, где борьба с чумой крупного рогатого скота возлагалась в основном на земства.

Забивали не только явно больных  животных и с подозрением на заболевание  чумой животных, но и совершенно здоровых, находившихся с ними в  контакте. Поэтому закон встретил враждебное отношение как со стороны  помещиков и других крупных владельцев, так и со стороны населения, и  проведение его в жизнь было связано  с преодолением больших трудностей. В 1885 г. на съезде представителей земств южных губерний, созванном в Харькове, ряд земских деятелей высказались  против введения этого закона, ссылаясь на его «жестокую односто­ронность», «вред, опасность и разорительность».

Враждебное отношение  со стороны населения к фактам уничтожения скота нередко выливалось в форму «бунтов» и беспорядков. Во время «чумных бунтов» жители избивали охрану, ветеринаров, угоняли  скот. В 1879 г. в Тверской области во время беспорядков жители набросились  на казаков, охранявших стадо больных  животных, избив охрану, угнали скот в станицу. В результате «бунта»  был арестован 21 человек. В Самарской  губернии во время «чумного бунта» был избит ветеринарный врач и  совершено покушение на губернатора. В результате 26 крестьян были подвергнуты  различным наказаниям, вплоть до ссылки в Сибирь.

Несмотря на все трудности  закон последовательно претворялся  в жизнь. Чума постепенно оттеснялась  из центральных районов страны на периферию, число заболеваний уменьшалось  с каждым годом. Упорная, напряженная  борьба увенчалась крупной в истории  ветеринарии победой. В 1880-1884 гг. в  России было 42 губернии неблагополучных  по чуме, в следующее пятилетие  число таких губерний уменьшилось  до 28, а в 1895 г. чума в европейской  части России была окончательно ликвидирована. В дальнейшем мероприятия по борьбе с чумой были сосредоточены на Северном Кавказе, в Уральской, Акмолинской, Тургайской областях и Туркестанском крае, где к 1909 г. с чумой было покончено.

Исследователи не без основания  считают, что целенаправленная борьба с чумой крупного рогатого скота  сыграла важную организующую роль в  становлении сибирской ветеринарии. Закон 1879 г. об убое местного скота, больного чумой, впервые был применен в  Сибири в «противочумном поясе». Этот «пояс» создавался на основании высочайшего  повеления от 27 мая 1888 г. как необходимый  фильтр для предохранения от чумной заразы европейской части России и распространялся на губернии и  области азиатской части России — «по мере надобности и возможности». Закон от 15 апреля 1891 г. распространял  противочумные меры на киргизские степи  Тургайской, Уральской и Акмолинской областей и Астраханской губернии, но совершенно умалчивал о Семиреченской, составлявшей непосредственное продолжение киргизской степи. В 1891 г. для эффективной борьбы с чумой на территории степного генерал-губернаторства были установлены штатные должности уездных врачей и фельдшеров (по одному на уезд на средства процентного сбора за ветеринарно-санитарный осмотр), учреждена 31 должность пунктовых ветеринарных врачей и фельдшеров, 85 — стражников.

Однако, в Закавказье, Восточной  Сибири и в Забайкалье болезнь  ликвидирована не была.

Опыт борьбы с чумой  неоднократно обсуждался ветеринарной общественностью и освещался  в печати. Ветеринарный деятель В. Я. Белькович (1914 г.) писал, что «ценою огромного труда и массы лишений наши предшественники и многие ныне здравствующие побороли чуму в европейской России, киргизских степях и западной Сибири. Бесправные и полуголодные ветеринары сделали населению и государству подарок, оцениваемый десятками миллионов рублей, и обезопасили развитие скотоводства».

Борьба с чумой крупного рогатого скота способствовала улучшению  положения ветеринарной организации  как в увеличении ветеринарных кадров, так и в улучшении их материального  положения. Достигнутые результаты подняли авторитет ветеринарии.

Постоянная угроза развития чумной эпизоотии стимулировала  научные исследования, связанные  с иммунизацией животных против чумы крупного рогатого скота. В 1895 г. в Институте  экспериментальной медицины были предприняты  исследования этиологии чумы крупного рогатого скота для изыскания  средств по предупреждению распространения  инфекции. Научную работу возглавил  действительный член и заведующий химическим отделом института профессор  В. М. Ненцкий. В 1896 г. ветеринарный врач В. И. Турчанинов-Выжникевич по поручению В. М. Ненцкого организовал опытную станцию в Горийском уезде Тифлисской губернии, где проводились опыты по иммунизации крупного рогатого скота против чумы, В. М. Ненцкий и группа его сотрудников предложили симультанный метод прививания против чумы. Комиссионная проверка подтвердила высокую эффективность противочумной сыворотки и дала рекомендации по ее изготовлению. Открытие симультанного метода прививания положило начало новому этапу борьбы с чумной эпизоотией, меры борьбы по искоренению болезни приобрели более эффективный в ветеринарно-санитар-ном и экономическом отношении характер.

В 1899 г. в 12 верстах от Читы при содействии Института экспериментальной  медицины была создана Забайкальская (Читинская) противочумная станция, готовившая противочумную сыворотку  для всего сибирского региона.

Борьба с сибирской  язвой. Большой ущерб животноводству России, наряду с чумой крупного рогатого скота, наносила сибирская  язва, которая на юге поражала главным  образом овец, в центральных районах, на востоке, в Сибири - лошадей и  крупный рогатый скот, на севере - оленей. В Тобольской губернии и в киргизских степях эпизоотии сибирской язвы многократно повторялись в течении всего XIXв., вызывая гибель десятков тысяч лошадей.

Большие опустошения причиняла  сибирская язва в европейской  части России. Так, за 1864 г. по неполным данным, погибло от сибирской язвы более 90 тыс. животных и 667 человек. Значительный ущерб приносила сибирская язва лошадям, которых использовали в  Тихвинской и Мариинской водных системах; в 60-е годы трупы павших лошадей  сотнями валялись по берегам рек  и озер, прекратилось тягловое передвижение судов. В 1867-1868 гг. в Новгородской губернии погибло от сибирской язвы 40 тыс. лошадей, более 8 тыс. голов крупного рогатого скота, 6 тыс. овец и умерло 528 человек. Значительный урон наносила сибирская язва животноводству Сибири. В Тобольской губернии за 1844-1868 гг. пало от сибирской язвы 147 626 голов животных. За 1870-1876 гг. доля павшего скота по уездам Тобольской и Томской губерний составляла от 3,1 до 44,2% от общей численности.