Современные западные геополитические концепции

В глобальном масштабе эти  цивилизации находятся в столкновении друг с другом, "отношения между  ними близкими быть не могут; зачастую они обречены носить антагонистический  характер", что в свою очередь, порождает опасность вооруженных  конфликтов по линии разломов между  ними. С. Хантингтон различает "горячие  точки" намикроуровне, расположенные "по демаркационным линиям, разделяющим ислам и его соседей с их православной, индуистской, африканской и западно-христианской традициями" и на макроуровне, где основной водораздел проходит между Западом и всеми остальными. По его мнению, наиболее острые конфликты будут вспыхивать "между мусульманскими и азиатскими обществами, с одной стороны, и Западом - с другой". Эти конфликты могут порождаться и по причине "западного высокомерия, исламской нетерпимости и китайской напористости". В основе усиливающихся конфликтов между Западом и остальным миром С. Хантингтон видит стремление в первую очередь США продвигать универсальную западную культуру тогда, когда возможности в этой области объективно сокращаются. "Универсалистские стремления западной цивилизации" наталкиваются на стремления незападных обществ освободиться от ее экономического, военного и культурного господства.

Особое значение С. Хантингтон придает культурным различиям цивилизаций.

Он считает, что: во-первых, различия между цивилизациями, основу которых составляют религии, наиболее существенны, ибо они складывались столетиями и потому их противоположность  сильнее, нежели между политическими  режимами.

Во-вторых, усиливается взаимодействие между народами разной цивилизационной  принадлежности, что ведет как  к росту самосознания, так и  к пониманию единичного и общего в рамках своей цивилизации.

В-третьих, возрастает роль религии, причем последняя проявляется нередко  в форме фундаменталистских движений.

В-четвертых, ослабевает влияние  Запада в незападных странах, что  находит выражение в процессах  девестернизации местных элит и  усиленном поиске собственных цивилизационных  корней.

В-пятых, культурные различия менее подвержены изменениям, чем  экономические и политические, и, следовательно, менее способствуют компромиссным решениям.

В-шестых, он отмечает усиление экономического регионализма, неразрывно связанного с цивилизационным фактором - культурно-религиозная схожесть лежит  в основе многих экономических организаций  и интеграционных группировок.

Три проблемы, по мнению С. Хантингтона, являются определяющими в водоразделе  между Западом и другими цивилизациями:

усилия Запада по поддержанию  своего военного превосходства,

продвижение западных ценностей  и институтов (права человека, демократизация по западному образцу политических режимов и т.п.) в различные  регионы мира,

защита культурной, социальной и этнической целостности западных обществ и соответствующая дискриминация  в них эмигрантов и беженцев.

С. Хантингтон считает, что  западные народы должны всемерно укреплять  стратегические позиции своей собственной  цивилизации, готовится к противостоянию, консолидировать стратегические усилия, сдерживать антиатлантические тенденции  в других геополитических образованиях, не допускать их соединения в опасный  для Запада континентальный альянс.

Укрепить Запад перед  опасностью исламского экстремизма  могут, по его мнению, те страны, где  правительства имеют прозападную  ориентацию, хотя традиции, культура и  история этих стран ничего общего с Западом не имеют. К таким  странам С. Хантингтон относит Турцию, Мексику и Россию. С последней  в интересах Запада необходимо расширять  и поддерживать сотрудничество.

Чтобы, несмотря на ослабление силы западной цивилизации, сохранить  ее в интересах Соединенных Штатов и европейских стран, считает  С. Хантингтон, необходимо было бы:

—добиться большей политической, экономической и военной интеграции и координировать свою политику так, чтобы государства, относящиеся  к другим цивилизациям, не смогли играть на расхождениях между западными  странами;

—включить в Европейский  Союз и НАТО прозападные государства  Центральной и Восточной Европы (страны Вышеградской группы и Балтии, Словению и Хорватию);

—поощрять "вестернизацию" Латинской Америки и, насколько  возможно, более тесный союз латиноамериканских стран с Западом;

—сдерживать развитие обычной  военной мощи и оружия массового  уничтожения у исламских государств и Китая, замедлить отдаление  Японии от Запада и ее примирение с  Китаем;

—признать Россию сердцевинным государством православного мира и  крупной региональной державой, у  которой есть законные интересы, связанные  с обеспечением безопасности ее южных  границ;

—поддерживать превосходство  Запада в технологическом и военном  отношениях над другими цивилизациями;

—и, что самое важное, признать, что вмешательство Запада в дела других цивилизаций - это, вероятно, единственный наиболее опасный источник нестабильности и потенциального глобального конфликта  в мультицивилизационном мире.

Для того чтобы избежать межцивилизационных войн, сердцевинные государства должны воздерживаться от вмешательства в  конфликты в других цивилизациях и должны вырабатывать правила совместных действий посредством переговоров, чтобы предотвращать или останавливать  войны на пограничной линии между  государствами или группами государств из их цивилизаций.

Иначе, чем С. Хантингтону, видится геополитическая картина  мира другому американскому исследователю, профессору политологии в университете Дж. Мэйсона в городе Фэрфаксе, штат Вирджиния, Ф. Фукуяме. Свои взгляды  Ф. Фукуяма изложил в книге "Конец  истории и последний человек" (1992) и ряде статей на геополитические  темы.

По его мнению, в XX в. человечество двигалось от "мракобесия" и "нерационального  менеджирования социальной реальности", т.е. идеологии и исторической практики социально-экономических и политических экспериментов социалистического  строительства в СССР к наиболее разумному строю, воплотившемуся в  капитализме, современной западной цивилизации, рыночной экономике и  либерально-демократической идеологии.

После падения, по его словам, последнего оплота "иррационализма", т.е. распада СССР, создались предпосылки  возникновения особого планетарного существования, благодаря которому на основе западных ценностей произойдет объединение мира в рационально  функционирующую машину. Все регионы  мира, утверждает Ф. Фукуяма, постепенно переорганизуются в духе новой модели вокруг наиболее экономически развитых центров, читай США. Подобное развитие событий он и определил как "конец  истории".

Подобное благостное видение  перспектив развития "униформного  мира" не изменилось у него и после  событий 11 сентября, воздушной атаки  исламских террористов на здания Торгового центра в Нью-Йорке  и Пентагона. В статье "Началась ли история опять?" Ф. Фукуяма продолжает утверждать, что последовательная модернизация мирового сообщества продолжается. А  негативные явления, с которыми мы сталкиваемся, - это всего лишь издержки модернизации. Возврата к прошлому состоянию, к "истории" не предвидится.

Поскольку Соединенные Штаты  претендуют на главенствующую роль в  будущем едином мире, постольку Ф. Фукуяму беспокоят некоторые  внутри-американские проблемы, которые  он связывает со "снижением доверия  и социализированности" американского  общества, проявляющегося "в росте  насильственных преступлений и гражданских  судебных процессов; развале семьи; распространении среди американцев  ощущения отсутствия единых ценностей  и наличия общности с окружающими".

Одновременно Ф. Фукуяма  признает и некоторые цивилизационные  разрывы даже среди развитых стран. По его мнению, Япония и Германия принадлежат к категории стран  с "высокой степенью обезличенного  общественного доверия", а США - страна "с обширной сетью добровольных объединений и структур, которым  отдельные личности подчиняли и  подчиняют свои личные интересы". Россию же он относит к странам, где "слабыми являются и семья, и  добровольные объединения и нередко  крепкими сообществами оказываются  преступные группировки". Посредством  деления обществ по признаку наличия "сильных и слабых добровольных объединений" Ф. Фукуяма еще раз  пытается убедить всех в праве  Соединенных Штатов на руководящую  роль в мире.

Несколько иные представления  о мировой геополитике выражают европейские ученые и политики. Так, французский исследователь Б. Варюсфель  считает, что в ближайшие годы будут доминировать две тенденции. Первая заключается в том, что политическая, экономическая и военная перестройка Центральной и Восточной Европы и бывшего СССР окажет сильное воздействие на большинство геополитических параметров, таких как стабильность европейского пространства, геополитические связи между Европой и Азией, борьба за влияние в мусульманском мире, новая роль США, лишившихся своего противника на Востоке, и вторая - развитие и распространение новых видов вооружений делает все более трудным сдерживание международных конфликтов.

Кроме этих тенденций действуют  и внутренние кризисы, сотрясающие  как страны Севера, так и Юга. На Юге провал развития во многих зонах  Африки, Азии, Латинской Америки  привел к обострению демографических, продовольственных, экологических  проблем. На Севере наблюдается экономический, социальный и моральный кризис промышленно-развитых стран: их процветанию и демократическому равновесию угрожают неконтролируемое технологическое развитие, с которым  связана безработица, перепроизводство, загрязнение окружающей среды, ущемление  свобод и этических норм, а также  ультра-либеральная критика, ведущая  к социальной маргинализации, финансовым спекуляциям, торговым войнам, упадку сферы социальных услуг. Б. Варюсфель  считает, что "государства-нации" сходят с международной арены: изнутри  их подтачивает неолиберализм, а  снаружи - наступление мощных транснациональных  компаний. "Государства-нации" не могут достаточно быстро адаптироваться к двум тенденциям: интернационализации  обменов и возникновению небольших  сообществ на низовом уровне (местные  коллективы, ассоциации, семейные и  этнические группы). Кроме того, государство  теряет свою легитимность из-за неспособности  справиться с социальными проблемами, такими как безработица, нищета, с  новыми болезнями, наркоманией и  т.д.

Еще более обостренное  видение геополитической ситуации свойственно итальянскому профессору К. Санторо. По его мнению, движение к "униформному миру" будет  происходить через период цивилизационных катастроф. Это связано с тем, что человечество, оказавшись в состоянии перехода от биполярного к многополярному миру, переживает распад существовавших ранее государств и традиционных блоков, что существенно усилило нарастание националистических тенденций в бывших социалистических странах и Третьем мире.

В результате войн малой и  средней интенсивности (пример, Балканы) возникают новые геополитические  образования. Мир становится перед  угрозой планетарного хаоса, что  объективно и ведет к необходимости  создания новых международных институтов, способных справиться с этой угрозой. Этим институтам передаются от национальных государств огромные полномочия, что  и означает фактически создание Мирового правительства.

О способности Запада осуществить  интеграционные процессы в мире высказался в книге "Разлом наций. Порядок  и хаос в XXI в." (2003) английский политик  Р. Купер. Он подразделил все государства  на три типа. К первой группе им отнесены т. н. "псевдогосударства", которые не в состоянии реализовывать свою силу внутри страны и защищать ее границы. (Либерия, Афганистан, Сомали).

Вторая группа - т. н. "модернистские государства". Их черты - национальное государство и использование силы в межгосударственных отношениях. К этим государствам он относит США. Этот вывод делается им на основе анализа применяемых американской администрацией способов реализации национальных интересов, ее отношения к международным институтам и т.д. Характерными проявлениями "модернистской" природы Соединенных Штатов выступают приверженность США политике силы и опора на военные альянсы.

Государства третьей группы выстраивают отношения друг с другом не на основе баланса сил, а посредством добровольного ограничения своего суверенитета и допущения вмешательства извне в случае нарушения достигнутых договоренностей. К этой группе государств Р. Купер относит в первую очередь страны - члены Европейского Союза, который представляется ему "высокоорганизованной системой взаимного вмешательства во внутренние дела государств". Из неевропейских стран к этой группе он причисляет лишь Японию.

Таким образом, Р. Купер подчеркивает совершенно особое место современной  Европы в расстановке геополитических  сил в современном мире. Поэтому  отказ Европы от использования принципов  политики силы, предпочтение дипломатических  путей урегулирования конфликтов силовым, стремление действовать в соответствии с принципами международного права  показывают, что имеются существенные расхождения между Европой и  Америкой.