Теория Мэхама

Итак, Мэхэн строит свою геополитическую  теорию исходя исключительно из «морской силы» и ее интересов. Понятие  «морская сила» основывается для  него на свободе «морской торговли», а военно-морской флот служит лишь гарантом обеспечения этой торговли. Мэхэн идет еще дальше, считая «морскую силу» особым типом цивилизации - наилучшим и наиболее эффективным, а потому предназначенным к мировому господству.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3 Мировые державы в контексте доктрины Мэхэна

 

Рубеж ХIХ-ХХ вв. традиционно  считается пиком империалистического  соперничества среди ведущих  мировых держав. Это было время  многочисленных вооруженных конфликтов по всему миру и подготовки к мировой  войне. По опыту войн конца ХIХ - начала XX вв. становилось ясно, что море станет одним из главных театров  военных действий будущего конфликта. Кроме того, флот в то время был  наиболее технически совершенным видом  вооруженных сил, своеобразным символом военной мощи государства.

Исходя из основных постулатов своей теории, Мэхэн обосновывал  мысль о необходимости превращения  США в могущественную военно-морскую  державу, способную соперничать  наравне с самыми крупными и сильными государствами того периода.

Мэхэн был активным сторонником  доктрины американского президента Монро (1758-1831), который в 1823 г. декларировал принцип взаимного невмешательства  стран Америки и Европы, а также  поставил рост могущества США в зависимость  от территориальной экспансии на близлежащие территории. Мэхэн считал, что у Америки «морская судьба»  и что эта «Manifest Destiny» («проявленная судьба») заключается на первом этапе  в стратегической интеграции всего  американского континента, а потом  и в установлении мирового господства.

Мэхэн видел судьбу США  в том, чтобы занять ведущую позицию  в мире в экономическом, стратегическом и мессианском плане. Мэхэн пришел к выводу, что главную опасность  для морских государств, в том  числе США, представляют континентальные  государства Евразии - Россия, Китай, и, прежде всего, Германия.[12]

Считая США мировой  державой будущего, он постоянно и  активно призывал к укреплению военно-морской  мощи США, которая соответствовала  бы американскому имперскому предназначению. Исходя из этого, в работе «Заинтересованность Америки в морской мощи» Мэхэн так определил направления внешней политики США:

-Стратегическое сотрудничество с Великобританией;

-Создание препятствий германским морским претензиям;

-Не допущение экспансии Японии в Тихом Океане;

-Координация действий США и Западной Европы в Азии.

«Мэхэн видел судьбу США  в том, чтобы не пассивно соучаствовать  в общем контексте периферийных государств «внешнего полумесяца», но в том, чтобы занять ведущую  позицию в экономическом, стратегическом и даже идеологическом отношениях».

В целом же Мэхэн рассматривал Соединенные Штаты как «продвинутый далеко на запад аванпост европейской  цивилизации и силы», способный  к наступательным действиям, заявлял  Мэхэн, обеспечит США неоспоримые  преимущества в Карибском бассейне и Тихом океане.

Мэхэн перенес на планетарный  уровень принцип «анаконды», примененный  американским генералом Мак-Клелланом  в североамериканской гражданской  войне 1861-1865 гг. Этот принцип заключается  в блокировании вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что приводит постепенно к стратегическому  истощению противника. Так как  Мэхэн считал, что мощь государства  определяется его потенциями становления  «морской силой», то в случае противостояния стратегической задачей номер один является недопущение этого становления в лагере противника. Значит, задачей исторического противостояния Америки является усиление своих позиций по шести основным пунктам и ослабление противника по тем же пунктам. Свои береговые просторы должны быть под контролем, а соответствующие зоны противника нужно стараться любыми способами оторвать от континентальной массы. По Мэхэну, евразийские державы (Россия, Китай, Германия) следует удушать в кольцах «анаконды», сдавливая континентальную массу за счет выведенных из-под ее контроля береговых зон и перекрывая, насколько можно, выходы к морским пространствам.

Если рассматривать американскую военную стратегию на всем протяжении XX в., то мы видим, что она строится в прямом соответствии с идеями Мэхэна. Причем, если в Первой мировой войне  эта стратегия не принесла США  ощутимого успеха, то во Второй мировой  войне эффект был значительным, а  победа в холодной войне с СССР окончательно закрепила успех стратегии  «Морской силы».[13]

Из европейских держав наиболее близкой США по духу, традициям, географическому положению являлась Великобритания. Мэхэн видел аналогии в географическом положении Великобритании и США и считал это обстоятельство чрезвычайно благоприятным для  США. Схожесть географического положения  диктовала необходимость иметь  мощный флот и избавляла от необходимости  содержать значительную сухопутную армию. Необходимость для страны содержать сухопутную армию Мэхэн  рассматривал как крайне неблагоприятное обстоятельство.

Сравнивая географическое положение  Великобритании и Франции, Мэхэн  отмечал, что в географическом и  стратегическом плане кажется, что  Франция расположена гораздо  выгоднее. Но Франция вынуждена была содержать большую сухопутную армию  для решения континентальных  проблем, и это не позволяло ей создать по-настоящему мощный флот. Схожесть географического положения  диктовала и схожесть действий. Помимо создания мощного флота следовало  получить контроль над морскими торговыми  путями, а также вести активную политику в Азии.[5]

Мэхэн подробно исследовал соотношение сил в азиатском  регионе в книге «Проблема  Азии». Проблема Азии существовала для  США потому, что США расположены  между двумя великими океанами (Тихим  и Атлантическим) и имеют прямой выход к азиатскому побережью. Азия для США ближе, чем Азия для  России. В плане внешнеполитических действий данные идеи проявились в  политике «открытых дверей», предложенной американцами первоначально в отношении Китая (1899 г.). Мэхэн утверждал, что Азия является предметом спора основных мировых сил. Он выдвинул идею о существовании спорного пояса, расположенного между 30 и 40 параллелями (Турция, Сирия, Палестина, Иран, Ирак, Китай, Афганистан, Туркменистан, Таджикистан, Монголия и российский Дальний Восток).

Итак, Мэхэн считал, что  у Америки «морская судьба» и  что эта «Manifest Destiny» («проявленная судьба») заключается на первом этапе  в стратегической интеграции всего  американского континента, а потом  и в установлении мирового господства. Фактически, основные линии стратегии  НАТО и других союзов - ASEAN, ANZUS, CENTO, в  основе которых «стратегия сдерживания» - являются развитием основных идей Мэхэна, которого можно назвать отцом  современного «атлантизма».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4 Оценка Мэхэном геополитического положения России

 

Мэхэн считал, что Северное полушарие является ключевым в мировой  политике. Внутри Евразии в качестве наиболее важного компонента северной полусферы он признавал позицию  России - этой доминантной азиатской  континентальной державы. Зону между 30-й и 40-й параллелями в Азии он рассматривал как зону конфликта  между сухопутной мощью России и  морской мощью Англии. Доминирование  в этом регионе, по его мнению, могло  бы удерживаться с помощью цепи ключевых баз на суше вдоль периферии Евразии. Мэхэн выдвинул предположение, что  однажды Соединенные Штаты, Великобритания, Германия и Япония объединятся против России и Китая.[3]

Мэхэн определил геополитическую  цель России как движение к незамерзающим  портам на юг в сторону Индийского и Тихого океана и Средиземного моря. Однако ученый не слишком высоко оценивал шансы нашей страны. Действительно, в США, расположенных гораздо  южнее России, с морскими и торговыми  традициями, трудно было представить  необходимость освоения Севера. В  советское время северные районы осваивались от безысходности (с  одной стороны - природные ресурсы, с другой - изоляция страны от внешнего мира, попытка самообеспечения). Россия, оттесненная из Европы и подпираемая  «дикой Азией» с юга, пыталась найти  свою нишу на севере. Но это превратилось в бесконечную борьбу с собой и окружающей природой.

Не считал Мэхэн Россию и морской державой. Как уже  упоминалось выше, морской державой глобального значения он считал Великобританию, хотя с его точки зрения британская морская мощь деградирует. Морской  державой регионального (средиземноморского значения) - Францию. К молодым морским  державам он относил США, Германию, Японию. И все эти морские державы  стремятся получить контроль над  «спорным поясом», но континентальная  Россия имеет преимущество «на грани  исключительности». Морские державы противостоять континентальному продвижению России не в состоянии, по крайней мере, это затруднительно.

В стремлении к овладению  землями этого пояса «морские державы» всё время наталкивались  на континентального гиганта - Россию, которая также была устремлена в  этом направлении, ибо пыталась выбраться  к «южным морям», имея при этом «преимущества  на грани исключительности». Мэхэна, таким образом, можно считать  первым геополитиком, который определил  в качестве доминанты международных  отношений геополитическое движение России к незамерзающим портам Индийского океана. Он считал, что от успеха или  неудач блокирования подобных устремлений  зависит весь расклад мировой  геополитики. Ученый полагал, что Россия в споре с морскими странами может  быть удовлетворена уступками в  Китае, который должен быть разделён на сферы влияния.

В целом же Мэхэн призывал: «Оставьте двум основным тихоокеанским  нациям, США и Японии, имеющим  побережья на Тихом океане, установить здесь свой баланс сил». Продвижение России осуществляться не по всему фронту, а по флангам Евразии - на Ближнем Востоке и Дальнем Востоке, избирательно, и основная цель этого продвижения - незамерзающие порты. Одновременно именно на флангах ей возможно противостоять. Это противостояние в любом случае будет носить силовой характер. Россию ни в коем случае нельзя допускать на Дальний Восток, так как в этом случае возникнет угроза торговым путям, в качестве компенсации России можно предложить часть территории Китая. В это время Китай практически был уже разделен на сферы влияния. Мэхэн считал, что Тихий океан должен принадлежать США и Японии, а между собой они договорятся.

«Великобритания совершила  политическую ошибку, во многих отношениях ослабив Россию своим союзом с  Японией, - писал он. - В её интересах  было затянуть Россию в дальневосточный  конфликт, потому что это отвлекало  русских от Константинополя, Суэца, Персидского залива, Индии. Россия была не в силах действовать по всем этим направлениям. Но одновременно с этим интересы Великобритании требовали, чтобы Россия противостояла германской империи. В результате ужасных событий в Манчжурии и их последствий эта противостоящая сила была убрана на поколение. Таким образом, одно событие на Дальнем Востоке - русско-японская война - было обеспечено одним европейским государством, и это событие непосредственным образом кардинально повлияло на равновесие сил в Европе».

Мэхэн также считал, что  одной из причин поражения России в русско-японской войне явилось  техническое несовершенство российских железных дорог.

В период «холодной войны» развернулось соперничество Советского Союза и США в Средиземном  море. Если ВМС США в этом бассейне имели союзников по блоку НАТО, и проблемы с базированием их флота  не существовало, то ВМФ СССР в полном смысле слова «цеплялся» за любую  возможность найти в этом регионе  союзников и получить базы (советскому ВМФ предоставляли военно-морские  базы Албания, Египет, Сирия, Югославия).[5]

Таким образом, как бы ни критиковали взгляды Мэхэна, они  подтвердились не только на опыте  многих войн, но и в противоборстве стран в мирное время.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Альфред Мэхэн явился основателем  американской геополитики.

Главной идеей Мэхэна, настойчиво проводимой им во всех опубликованных трудах, состояла в том, что морская  мощь в значительной мере определяет исторические судьбы стран и народов. Он выделил 6 факторов, формирующих  параметры силы морского государства:

- географическое положение  государства, его открытость морям,  возможность организации морских  коммуникаций с другими странами, способность угрожать своим флотом  территории держав-соперниц;

- «физическая конфигурация»  государства, то есть конфигурация  морских побережий и количество  портов, на них расположенных,  от чего зависит процветание  торговли и стратегическая защищённость;

- протяжённость территории, которая равна протяжённости  береговой линии;

- статистическое количество  населения, важное для оценки  способности государства строить  корабли и содержать их;

- национальный характер, способность народа к занятию  торговлей, так как морское  могущество основывается на мирной  и широкой торговле;

- политический характер  правления, от которого зависит  переориентация лучших природных  и человеческих ресурсов на  созидание морской мощи.

Научные идеи Мэхэна получили практическое воплощение и определили дальнейшее развитие внешней политики США:

Осуществление технологических  проектов за пределами США, таких  как Панамский канал или китайские  железные дороги, что ведет за собой  необходимость контроля в том  числе в виде военного присутствия (контроль над новыми технологиями и коммуникациями).