Джентиле Беллини

           

 

                          Содержание

 

Введение                                                          стр.2

Джентиле Беллини                                          стр.3-6

Джованни Беллини                                          стр.7-9

Портрет дожа Лерадано                                  стр.10-13

Заключение                                                       стр.14-15

Список литературы                                        стр.   16   

 

                 Введение               

Беллини — семейство замечательных венецианских живописцев (отца и двух его сыновей) основоположников искусства Возрождения в Венеции.

 Старшим представителем этой семьи художников был Джакопо (Якопо) Беллини, родился. в начале XV стол., умер около 1464 году, принадлежавший к числу учеников Джентиле да Фабриано. Он жил во Флоренции, Вероне и Венеции. Самым замечательным его произведением считается писанное для веронского собора Распятие Христа. Его живописи при мягкой лиричности образов во многом свойственна готическая условность («Мадонна с младенцем», 1448, Брера). Рисунки — зарисовки античных памятников, архитектурные фантазии, многофигурные сцены (Британский музей, Лондон, и Лувр, Париж) — полны живых наблюдений и отражают интерес к проблеме перспективы и влияние на таких живописцев, как Андреа Мантенья и Паоло Уччелло.

 

К сожалению, от этого знаменитого  в свое время художника сохранилось  еще меньше, нежели от Пизанелло: несколько "Мадонн" и одно "Распятие". Все же его монументальные работы в Вероне, в Падуе и в Венеции погибли, частью по нерадению, частью от пожаров. Это тем более досадно, что именно у него выросли такие прекрасные сыновья.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                          Джентиле Беллини

  Его старший сын Джентиле Беллини родился в 1427 или 1428 и умер в 1507. С его именем связывается зарождение венецианской жанрово-исторической картины. В его монументальных многофигурных повествовательных композициях, отличающихся тщательным рисунком и светлым праздничным колоритом, запечатлена уличная жизнь Венеции («Процессия на площади Сан-Марко», 1496; «Чудо святого креста», обе в Галерее Академии, Венеция). Для портретов характерно точное воспроизведение облика моделей.  
От него также сохранились только немногие картины, замечательные обилием человеческих фигур. Художественное образование Джентиле получил под руководством своего отца Якопо Беллини и был связан с традицией Пизанелло и Джентиле да Фабриано. Влияние живописи отца прослеживается, например, в ранней картине «Мадонна». В начале творческой деятельности работал в отцовской мастерской вместе со своим (предполагается, что младшим) братом Джованни. Уже став самостоятельным живописцем, выполнил в 1466 г. заказ школы св. Марка на украшение больших створок органа, изобразив четырёх святых. Смелая перспектива сближает это произведение с работами ведущего мастера падуанской школы Андреа Мантенья, ученика Якопо и мужа Николосии, сестры Джентиле и Джованни. Его же влияние можно усмотреть в «Блаженном Лоренцо Джустиниани» (1465), который является самой ранней из работ за подписью Джентиле Беллини и одним из самых ранних уцелевших образцов венецианской масляной живописи. Не было недостатка и в других заказах, популярность художника росла стремительно, тем более что с самого начала деятельности в нём проявился дар выдающегося портретиста. В 1469 г. художник был посвящён в рыцари, пять лет спустя назначен официальным живописцем Венецианской республики, а в 1474 г. ему была поручена реставрация Зала Большого совета во Дворце дожей. (К сожалению, созданные в этот период портреты дожей и многие большие полотна погибли при пожаре во дворце в конце 1570-х гг.) После смерти Якопо Беллини в начале 1470-х гг. Джентиле стал во главе семейной мастерской.

Значительную  часть из сохранившихся произведений Беллини составляют крупномасштабные картины, предназначенные для общественных зданий и заказываемые обычно скуолами – корпоративными организациями, объединяющими мастеров одного и того же цеха, членов иностранных сообществ, благотворительных объединений и т. п. В этих работах сложился характерный для художника тип монументальной многофигурной композиции в светлом, праздничном колорите, где библейский сюжет показан в контексте архитектурных и бытовых реалий современной автору Венеции. Чёткий, порой жёсткий рисунок при подробной повествовательности и изысканном колорите – влияние Андреа Мантенья.

Венеция имела тесные связи с Ближним  Востоком, и, когда турецкий султан Мехмед II попросил прислать ему хорошего художника, выбор венецианских властей пал на Джентиле, что являлось большой честью. В 1479 – 1481 гг. в составе официальной делегации Венеции мастер работает в Константинополе, причём выступает в качестве не только живописца, но и советника. Самое известное произведение константинопольского периода – портрет султана, однако в последнее время авторство Беллини поставлено под сомнение. Писал Беллини и придворных султана; заслуживает внимания выполненный пером и гуашью рисунок, изображающий мальчика-писца, где венецианец передаёт стилистику турецких миниатюр. Впечатления этой поездки отразились в ряде поздних работ художника. Так, например, в картине «Проповедь св. Марка в Александрии» (1493 – 1507) изображена толпа в восточных костюмах на фоне экзотической архитектуры. Плоскостная декоративная манера турецкой миниатюры нашла отражение в портрете дожа Джованни Мочениго (1478 – 1485). Помимо турецкой, исследователи отмечают и греко-византийскую тему в творчестве Беллини: в 1500 г. им написан портрет венецианской патрицианки Катерины Корнаро, вдовы правителя Кипра. В Турции и Персии портреты Беллини рассматривались как основной пример для подражания в последующие два столетия.

Наряду  с Лаццаро Бастиани, Витторе Карпаччо, Джованни Мансуэти и Бенедетто Рускони художник участвовал в создании цикла из десяти картин, заказанных в 1496 г. скуолой ди Сан Джованни Эванджелиста. Сюжеты их связаны с легендой о принадлежавшей этому братству реликвии – куске дерева, считавшемся частью креста, на котором был распят Христос. Кисти Джентиле принадлежат три композиции, написанные маслом на холсте. Они повествуют об уличной жизни Венеции, представляя собой проработанные до мельчайших деталей городские пейзажи с многолюдной и красочной толпой жителей; среди персонажей много портретов. Лучшая из трёх – «Процессия на площади св. Марка» (1496), две другие – «Крест, упавший в канал» (1500) и «Чудо с крестом» (1501). Эти картины позволяют считать Джентиле родоначальником жанра ведуты, предшественником Каналетто. (Также с его именем связано зарождение в венецианской живописи жанрово-исторической картины и парадного портрета.) Рассказывают, что художник умер не своей смертью, а от руки ревнивой жены. Похоронен Джентиле с почестями в церкви Сан Джованни э Паоло. После его смерти Джованни Беллини завершил некоторые неоконченные произведения брата (в том числе и «Проповедь св. Марка в Александрии»).

. Из мастерской Джентиле вышли ученики, прославившие венецианское искусство, такие как Бартоломео Венето, Джироламо да Сантакроче и Витторе Карпаччо, в творчестве которого получил продолжение повествовательный жанр Беллини. В последние годы жизни он стал первым учителем Тициана. Значителен вклад мастера и в укрепление культурных связей между Европой и Востоком.

В стиле он был свободнее  своего отца, но в сущности держался жесткой манеры старинной венецианской живописи, хотя его исторические картины отличаются строгим стилем.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                          Джованни Беллини

 

 

  Знаменитее Джентиле был его брат — Джованни Б. (Джанбеллин, или Самбеллин), родился в 1430 году, умер в 1516. Он — глава старинной венецианской школы и наиболее выдающийся представитель того направления, которому эта школа обязана своим значением. Заложил основы искусства Высокого Возрождения в Венеции. Живость в подражании природе, наивная и вместе с тем тонкая характеристика, сила и интенсивность колорита были свойственны ему в высокой степени. У него было очень много учеников, из которых знаменитейшие Джорджоне и Тициан; Бонифацио Венециано и Себастиано дель Пиомбо также многим ему обязаны. Приняв реформы Мантеньи, Беллини дал новое направление венецианской живописи. После 1470 г. развернулся гений его великого ученика Тициана, повлиявший на самого учителя. В первое время он часто употреблял золотой фон. Лучшие его произведения находятся в галереях Лувра, Венецианской академии, Лондона, Вены, Берлина.  А также во многих церквах Венеции, например св. Захария, св. Иоанна и Павла и других. Лондон, Национальная галерея обладает его прекрасным портретом дожа Леонардо Лоредана, писанным в 1502 году. Венецианская живопись XV века находилась под влиянием двух культур — византийской и нидерландской. Одухотворённое величие византийских иконных образов и скрупулёзный натурализм северной школы послужили основой для становления творчества мастера. Ещё одним источником вдохновения служили работы флорентийского скульптора Донателло в Падуе. Однако самое сильное влияние на Джованни произвело творчество Андреа Мантеньи, который породнился с домом Беллини, женившись в 1453 году на сестре Джованни — Николозии. Но, в последствии он перерос его.

Если  смотреть на картины Мантеньи и Джованни, не зная времени рождения и воспитания обоих этих мастеров, то первый должен показаться на многие годы старше второго. Один является строгим археологом, другой - мягким лириком. Мантенья остался верен на всю жизнь школьным принципам Скварчионе, Джамбеллино же постепенно изменяет им; первый - "академик", второй - свободный поклонник природы, "натурист"; наконец, первый приверженец в религиозных вопросах жесткого византийского аскетизма, второй - мистик, неизменно пребывающий в какой-то прелестной, непередаваемой словами, сверхземной и в то же время чувственной атмосфере.

Между тем, оба художника ровесники  и фактически принадлежат к одной  школе. Мало того, всю первую половину своей жизни Беллини был отчасти (вероятно, благодаря влиянию своего родства с Мантеньей) настоящим "падуйцем". Это делает лишь еще более удивительной дальнейшую эволюцию мастера, его "нахождение самого себя". Не так-то легко было уйти из-под порабощающего гнета Мантеньи; особенно же изумительным это освобождение должно представляться в личности, обнаружившей впоследствии в своем искусстве столько душевной мягкости. Возможно, впрочем, что более близкие отношения между обоими мастерами прервались с того момента, когда Мантенья был приглашен ко двору Гонзаго, а Беллини поселился в Венеции⁶¹.

Остается  под вопросом, одному ли себе обязан Джованни Беллини своим "самонахождением", или здесь сыграли роль посторонние обстоятельства. Все первые его картины носят еще мантеньевский, падуйский характер, но чем старше становится мастер, тем эти черты делаются менее заметными, а в последний период его деятельности они пропадают совершенно, и переход от его искусства к искусству Джорджоне становится естественным и последовательным. Большинство историков венецианской живописи указывает при этом на влияние гостившего два года (1474-1476) в Венеции Антонелло да Мессина, и предположение это имеет за собой уже то, что в XVI веке Антонелло приписывали значение реформатора венецианской живописи. Но возможно, что талант Беллини развивался и сам собой. К сожалению, у нас нет достаточных материалов, чтобы вполне ясно представить себе последовательный ход развития мастера. От первого и даже от среднего периода деятельности Беллини сохранилась лишь незначительная часть его произведений, и между ними слишком много пробелов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                 Портрет Дожа Лоредано

 

Портрет дожа Лоредано считается одним из лучших творений венецианского художника Джованни Беллини (1430-1516). Спорить не приходится – произведение это по своим художественным достоинствам, по выразительности личностной характеристики выдающееся. Что замечаем мы в портрете прежде всего? Парчовую мантию разглядываем, экзотический головной убор, особого оттенка голубой фон? Нет, лицо человека! Видим природный ум и обретенную с годами мудрость. Высокий лоб в морщинах, умные, проницательные глаза, четкий рисунок губ, привыкших и повелевать, и улыбаться. Вот такие портреты творят со зрителем нечто странное. Внезапно я оказываюсь вне своего времени и пространства, путь изображенного на портрете человека вдруг пересекается с моим. Я не могу встретиться с ним взглядом, но все равно чувствую его и понимаю. Он – мой собеседник. Это та беседа, которую ведут давно и хорошо знакомые люди... Должно было пройти в истории живописи изрядное время – прежде чем художник решился написать не Сына Божьего, не Мадонну, не святых праведников, а живого человека развернуть лицом к зрителю. Чтобы ушел религиозный дидактизм из пространства произведения живописи, чтобы ушло сакральное – и осталось человеческое... Потому этот портрет революционен для истории венецианской живописи. Он был одним из первых, где анфас оказался изображен реальный, живущий человек. А для Беллини портрет Лоредано необычен потому, что обычно он писал людей молодых – сохраняя для веков быстро уходящую юность и красоту своих героев. Почему он взялся писать пожилого человека? На первый взгляд, ответ прост. Дож оказался на портрете прежде всего потому, что Беллини был официальным живописцем Республики. Портрет этот – парадный, его предназначение – быть в составе галереи портретов венецианских правителей Дворца дожей. Такое объяснение самое простое, очевидное. Но я вижу на портрете не выборного чиновника в диковинной униформе, а Человека. Я благодарна художнику, который подарил мне это зрительное и интеллектуальное наслаждение – встречу с личностью, сквозь века. Я вижу, что героем портрета стал человек уникальных достоинств. Интеллект, опыт, компетентность, талант дипломата – личность Леонардо Лоредано созданы сплавом этих компонентов. Надо было таким родиться? Да, надо было родиться в одной из самых богатых и влиятельных семей Венеции. Надо было состоять в Большом Совете. Впрочем, во времена Леонардо Лоредано членство в нем обеспечивало уже лишь происхождение, а вовсе не авторитет личности, не степень компетентности. А вот что от прожитого и нажитого, от авторитета зависело – так это оказаться избранным. Процедура выборов дожа состояла из одиннадцати голосований, в их ходе чередовались выборы кандидатов и выборщиков. Почему требовалось несколько раз из всё уменьшающегося списка отбирать кандидатов в дожи – понять несложно. Но почему надо было просеивать сквозь частое сито выборов – состав выборщиков? Да потому, что островное государство существовало в качестве республики. Светлейшая Республика Венеция, Республика Святого Марка – так официально именовалась она с конца седьмого века по конец века восемнадцатого. Республика – от латинского res publica, что значит «дело народа». Пусть народом называется лишь две с половиной тысячи членов Большого Совета, но интересы и такого малочисленного «демоса» вне выборной системы учесть затруднительно. Учли все – и 2 октября 1501 года дожем стал Леонардо Лоредано. К моменту избрания ему было 65 лет. Портрет, выполненный Беллини, датируется примерно этим временем. Править Венецией дожу Лоредано предстояло до смерти в 1521 году. «Он был худощав, высок ростом и силен духом, отличался хорошим здоровьем, вел размеренный образ жизни, был вспыльчив, но разумен в управлении государством. Не будучи изощренным оратором, умел хорошо излагать свои мысли и убеждать. Он был справедлив и строг, но в то же время умел делать своими друзьями даже тех, которые расходились с ним во мнениях и против которых он боролся... Подвластные Венеции города, сообщества и частные лица приветствовали его избрание в прозе и стихах... Его правление оказалось поистине одним из самых значительных благодаря великим и счастливым событиям, в которых Венеция проявила себя как наиболее сильное из государств не только Италии, но и всей Европы», – так писал о доже Лоредано Андреа да Мосто. Беллини, как очевидно, именно такую характеристику своему герою и дает в рассматриваемом портрете. Он предсказывает блистательное правление великого дожа. Правление было блистательным по результатам – но тревожным в частностях. Порой, как кажется, спокойное, даже холодное лицо дожа искажалось от переживаний. От гнева и горя? Возможно, Леонардо Лоредано переживал эти чувства. Он стоял во главе Республики Святого Марка в страшный момент ее истории – когда против Венеции в Камбрейскую лигу объединились Священная Римская империя, королевства Французское и Испанское, и этот союз был освящен покровительством Римского папы. Против Венеции были в тот момент не только сильные мира сего. Казалось, против была и стихия случая. Погиб венецианский корабль, везший казну, взорвался пороховой склад, оказался разрушен государственный архив... Самое же главное – отчаяние овладело венецианцами. Против воли случая, против отчаяния сограждан, за Республику Венецию выступил Леонардо Лоредано. Его умная политическая игра смогла внести разлад в отношения членов лиги, заручиться поддержкой Святого Престола и добиться конца войны. Историческая канва, по которой вышита человеческая жизнь, конечно, имеется в виду, когда знакомишься с произведениями живописи, в которых находят отражение подлинные события, героями которых выступают реальные люди. Но отвлекаешься от истории событий и дат, от так называемой истории политической – и начинается история человеческая. Вот так история распадается на частности – чтобы соединиться в нечто большее, нежели сухая хронологическая схема. Историю человеческую населяют люди. Они глядят на нас с живописных полотен. Так жив для нас и Леонардо Лоредано. Художник продлил ему жизнь. Сделал ее вечной? По крайней мере, жизнь эта длится, пока существует портрет Леонардо Лоредано, пока существуем мы, в некое мгновение своей жизни остановившиеся перед этим шедевром Беллини. 
 
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                           Заключение

 
Особенности венецианской живописи складывались на протяжении долгого, почти  в полтора столетия, пути развития. Основоположником ренессансной живописной школы Венеции был Якопо Беллини, первым из венецианцев обратившийся к достижениям наиболее передовой в то время флорентийской школы, изучению античности и принципов линейной перспективы. Основную часть его наследия составляют два альбома рисунков с разработками композиций сложных многофигурных сцен на религиозные темы. В этих рисунках, предназначенных для мастерской художника, уже проступают характерные черты венецианской школы. Они проникнуты духом светской хроники, интересом не только к легендарному событию, но и к реальной жизненной среде. 
Продолжателем дела Якопо был его старший сын Джентиле Беллини, крупнейший в Венеции XV века мастер исторической картины. На его монументальных полотнах перед нами предстает Венеция во всем великолепии ее причудливо-живописного облика, в моменты празднеств и торжественных церемоний, с многолюдными пышными процессиями и пестрой толпой зрителей, теснящихся на узких набережных каналов и горбатых мостиках. Джованни Беллини, младший сын Якопо.  Его художественные интересы лежали в несколько иной сфере. Мастера не увлекало повествование, жанровые мотивы, хотя ему и довелось много работать в излюбленном венецианцами жанре исторической картины. Эти полотна, за исключением одного, написанного им вместе с братом Джентиле, не дошли до нас. Но все обаяние и поэтическая глубина его таланта раскрылись в композициях иного рода. В них нет действия, развернутого события. Это монументальные алтари, изображающие мадонну на троне в окружении святых (так называемые «Святые собеседования»), или небольшие картины, в которых на фоне тихой, ясной природы перед нами предстают погруженные в задумчивость мадонна с младенцем или другие персонажи религиозных легенд. В этих немногословных, простых композициях есть счастливая полнота жизни, лирическая сосредоточенность. Изобразительному языку художника свойственны величавая обобщенность и гармоническая упорядоченность. Джованни Беллини намного опережает мастеров своего поколения, утверждая в венецианском искусстве новые принципы художественного синтеза. Доживший до глубокой старости, он в течение многих лет возглавлял художественную жизнь Венеции, занимая должность официального живописца. Из мастерской Беллини вышли великие венецианцы Джорджоне и Тициан, с именами которых связана самая блистательная эпоха в истории венецианской школы.