Египетские рисунки на остраконах
В искусстве Древнего Египта есть памятники, составляющие особую группу. Это произведения графики – рисунки на бстраконах. Греческое слово «остракон» буквально означает черепок, осколок керамики. Однако применительно к искусству Древнего Египта оно имеет более емкий смысл. Под этим словом принято понимать рисунки, исполненные не только на обломках керамики, но большей частью на сколах камня (обычно известняка), реже дерева, то есть на материале, который всегда был под рукой у мастеров, занимавшихся декоративным оформлением гробниц фиванского некрополя – росписью стен, изготовлением статуй и предметов погребального инвентаря.
«Девушка-лютнистка». Остракон. 1200–1100 д. н. э.
Остраконы составляют значительный, но малоизвестный пласт египетского искусства. Их можно разделить на несколько категорий:
-рисунки-эскизы;
-композиции для настенных росписей и рельефов;
-беглые натурные зарисовки, в которых мастера делали наброски острохарактерных поз, мимики, жестов;
-рисунки-модели, служившие своего рода наглядными пособиями.
«Египтянка, плывущая на утконосой ладье».
Остракон. XI в. д. н. э.
Манера исполнения портретных остраконов больше тяготела к приемам канонического искусства.
Даже в зарисовках с натуры, мастера придерживались установленной системы правил. Это касалось сочетания профиля головы с фасом плеч. Египетские мастера умели скупыми выразительными средствами сказать о многом. Как правило, художники виртуозно владели линией. Посредством линий разной ширины достигалось впечатление объемности, и в пределах контура возникало ощущение округлости форм. Древние египтяне были прекрасными анималистами. Они наделяли целый ряд животных и птиц божественными свойствами, причисляя их к священным. В процессе бальзамирования животных мастера постигали их анатомию, что помогло создавать убедительные образы.
Остракон с изображением профиля фараона. Рисунок кистью на известняке. Новое царство. Около XII в. до н. э.
В рельефах храма Амона в Карнаке можно видеть полный динамики и экспрессии Акробатический танец и своеобразный пейзаж в так называемом Ботаническом рельефе. Пейзажные мотивы встречаются также в настенных росписях и рисунках на остраконах, композиции которых изобиловали новыми приемами изображения: живописнее стали трактоваться деревья с пышной, развесистой кроной; контуры ветвей и ствола либо совсем лишены условной обводки, либо она выполнялась очень тонко. Колорит становится изысканнее, цвета насыщеннее. В пейзажных остраконах часто появляются финиковые пальмы с обезьянами на ветвях. Подобные сюжеты позволяют говорить об усилении контактов с Нубией в эпоху Нового царства, так как обезьяны и финиковые пальмы ассоциировались у египтян с этой страной.
Остракон с изображением обезьяны, взбирающейся еа дерево. Рисунок кистью на известняке. Конец Новго царства. Около XI в до н.э.
Египетские мастера пользовались натуральными красителями.
Цветовая палитра рисунков на остраконах сдержаннее по сравнению с росписями. Большинство из них исполнено кирпично-красной или черной краской, либо в традиционной гамме из четырех цветов: черного (серого), охры красной, оранжевой, желтой, коричневой, зеленого (преимущественно светлого) и иногда белого. Голубая краска применялась реже. Египетский мастер, как правило, подчинял многообразие природных красочных сочетаний установленной цветовой гамме, пользуясь приемом раскраски. Художники сопоставляли цвета, придерживаясь принципа декоративного контраста. Они избегали градации оттенков; это могло придать композиции пространственную иллюзорность. То, что мастера видели в действительности, они умели органично претворять в условной манере изображения.
Остракон с изображением обезьяны, играющей на двустволой флейте. Рисунок кистью на известняке. Новое царство. Около XI в. до н.э.
Уже на раннем этапе развития древнеегипетского искусства в рельефах и росписях получает распространение мотив ладьи с фигурой сидящего или стоящего гребца, плывущей среди зарослей папируса и лотоса. Этот сюжет, связанный с представлением о посмертном плавании умершего, носил ритуальный характер. Стебли папирусов служили границей между миром земным и потусторонним, а цветы лотосов символизировали возрождение к вечной жизни. Изображение гребца соответствует принятым правилам передачи фигуры на плоскости с сочетанием фасных и профильных элементов.
Остракон с изображением египтянки в лодке.Рисунок кистью на известняке. Новое царство. Около XI в. до н.э.
Настоящим шедевром является остракон с изображением акробатического танца. В стремительном движении резко откинулась назад гибкая акробатка. Подвижную грацию фигуры подчеркивают спадающие пряди парика. Любопытная деталь: серьга в ухе, не подчиняясь движению фигуры, остается висеть неподвижно. Подобного рода условность можно весьма часто наблюдать в древнеегипетском искусстве, поскольку художник никогда не приносит в жертву достоверности чистоту линий силуэта.
Остракон с изображением акробатки, делающей мостик. Рисунок кистью на известняке. Фивы. Новое царство. около 1300 г. до н.э.
Есть среди остраконов наброски, которые, с некоторыми оговорками, можно отнести к жанровым композициям.
Основу их составляют непосредственные наблюдения. Такие зарисовки исполнены в беглой, свободной манере. На небольшом глиняном черепке сохранился рисунок обнаженной девушки, присевшей перед печью для обжига керамики. Художник зримо показал струи воздуха, вдуваемого в печь; сквозь ее прозрачные стенки видны стоящие внутри сосуды. Естественно предположить, что мастер, выполнявший этот рисунок на осколке глиняного сосуда, занимался росписью керамики.
Остракон с изображением девушки, раздувающей печь. Рисунок на черепке керамики. Новое царство. около XI в. до. н.э.
Особый интерес среди остраконов представляют рисунки животного эпоса.
Среди них такие сюжеты, как война мышей и кошек, играющие в шашки лев и коза. Вероятно, и египтяне вкладывали в них иносказательный смысл, выражая в завуалированной форме свое отношение к темным сторонам действительности. Невольно напрашиваются в ряде сюжетов параллели с миром людей. К сожалению, в литературе почти не сохранилось текстов древнеегипетских басен. Первые свидетельства об их существовании в Египте относятся к Новому царству. Рисунки животного эпоса не всегда можно отнести к какому-то определенному сюжету. На одном из остраконов из Берлинского музея представлена рыжая кошка с поднятой лапой, беседующая с павианом. Изображение ее внешне напоминает львицу, что намекает на иконографическую близость образу богини Тефнут, которая, помимо ипостаси льва, выступает и в виде кошки. Данный рисунок имеет связь со сказанием о возвращении богини Хатхор-Тефнут из Нубии. Это одна из немногих изобразительных параллелей мифологическому сюжету.
Возникает вопрос: как связаны по смыслу птица в гнезде (в верхней части рисунка), кошка и павиан? Все элементы композиции уравновешены по ритму и цвету, и это не случайно. Слева, на небольшом возвышении восседает кошка, морда ее оскалена, в передней лапе жезл с загнутым концом. По шерсти животного пламенеющими вспышками пробегают красноватые полосы. Весь облик кошки указывает на то, что она агрессивно настроена по отношению к обезьяне, которая, напротив, своей позой выражает спокойствие и благодушие. В правой лапе животного плоды финика.
Над обезьяной и кошкой птица, простершая крылья над гнездом. Серовато-голубая окраска павиана и птицы намекает на их божественную сущность, ибо этот цвет символизировал причастность к неземному началу. Если принять версию, что этот рисунок связан с мифом о Возвращении Хатхор-Тефнут из Нубии, то обезьяна должна олицетворять Тота, плод финика намекать на место действия Нубию, а разъяренная кошка на саму Тефнут. В этом эпизоде мифа бог Ра, нуждаясь в защите своей дочери Тефнут, посылает за ней Тота; Тот, принявший облик павиана, умиротворяет разгневанную Тефнут мудрыми рассказами, в которые предположительно были вкраплены и басни.
Одну из них о птице, вероятно, и иллюстрирует этот рисунок. Смысл басни сводился к тому, что кошка заключила союз с коршуном и они обещали защищать друг друга. Но она вероломно нарушила клятву и стала покушаться на его гнездо. Этой параллелью Тот хотел напомнить Тефнут о ее обязанностях по отношению к стареющему отцу, богу Ра. Такая версия объединяет по смыслу все элементы композиции.