Ключевский и Соловьев о реформах Петра Первого

                Смоленский Государственный Университет

                                Исторический факультет

 

                 Р Е Ф Е Р А Т ПО  ИСТОРИИ РОССИИ

 

«КЛЮЧЕВСКИЙ И СОЛОВЬЕВ О РЕФОРМАХ ПЕТРА I»

 

                                                                               подготовлен

                                                        студентом группы 11ИиЮ:

                                                                           Соботницким В.

                                                                   

 

 

         

                                            2009 год

 

Содержание:

1. Введение
2. Петровские реформы глазами Ключевского
3. Соловьев о реформах Петра

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Фигура Петра I неотделима от истории России, впрочем, также неотделима она и от истории нашего города, может даже в большей степени нежели  других городов, исключая, естественно С-Петербург. Основное же  внимание  историков всех времен и всех  национальностей привлекали  реформы российского царя, ставшие поворотным пунктом в жизни российского государства.

Большие достижения  во  всех  областях  жизни,  превращение  России  в великую мировую державу, ставшее своего рода  феноменом  истории,  объясняют длительный, устойчивый,  повышенный  интерес  к  эпохе  Петра  в  русской  и зарубежной исторической науке. Все  крупнейшие  ученые-историки,  специалисты  по истории России, начиная с XVIII столетия и до наших дней, так или иначе откликались на события петровского времени.

 

  ПЕТРОВСКИЕ  РЕФОРМЫ ГЛАЗАМИ КЛЮЧЕВСКОГО

 

Начнем с его высказываний относительно планомерности и  естественности преобразований Петра I.

 «Насколько  Петрова   реформа  была  заранее  обдумана,  планомерна   и насколько она  исполнена по задуманному плану  – вот вопросы, встречающие   нас на пороге истории Петра  Великого».

«… самая программа  Петра была вся начертана  людьми  18-ого  века.  Но необходимо отличать задачи, доставшиеся Петру, от усвоения и исполнения   их преобразователем».

 «… реформы Петра  I направлялись условиями его времени,  до  него  не действовавшими, частью созданными им  самим,  частью  вторгнувшимися  в его дело со стороны. Война была важнейшим из этих условий. Петр  почти  не  знал мира: весь свой век он воевал …»

 «При первом  взгляде   на  преобразовательную  деятельность  Петра  она представляется  лишенной всякого плана и последовательности».

 «Видны цели реформы,  но не всегда уловим ее план;  чтобы  уловить  его надобно  изучать реформу в связи с  ее обстановкой…»     

 «Перестройка шла по  разным областям одновременно…,  и только к  концу… стала  складываться в нечто цельное».

 «Петр Великий и  его реформы – наше привычное   стереотипное  выражение… Он  просто  делал  то,  что   подсказывала  ему  минута,  не  затрудняя  себя предварительными  соображениями, …, и все, что  он делал, он  …  считал  своим текущим, очередным делом, а не реформой»

Далее перейдем к оценке Ключевским финансовой реформы царя.

«…  одно  из  основных  правил  финансовой  политики  Петра:  требуй невозможного, чтобы  получить наибольшее из возможного».

«… подушная подать, сглаживая  старые  податные  неровности,  усиливала или вводила новые  …  в  общем  итоге  значительно  отягощала  бремя  прямого обложения, и таким образом не  достигали  ни  одной  из  своих  целей  –  ни уравнительности  казенных  платежей,  ни  увеличения   доходов   казны   без отягощения народа».

Ссылаясь на современников  Петра, автор замечает, что  «при  обширности государства и при  его естественных богатствах царь без  народного  отягощения мог бы получить гораздо больший доход».

Критическое отношение уже  самого Ключевского проявляется  в  следующем его высказывании:

 «В этой  отрасли  (реформы   в  управлении)  своей  деятельности  Петр потерпел  больше всего неудач,  допустил  немало  ошибок…  Преобразовательные  неудачи станут после Петра  хроническим недугом нашей жизни…»

«Реформа, как она была исполнена Петром, была его личным делом, делом беспримерно насильственным и, однако, непроизвольным и необходимым».

Далее  переходим  к  оценке  автором  той  части  реформ,  что  сейчас называется одним из важнейших составляющих политики государства  –  внешним, международным   отношениям,   которые   сам   Петр   определил    достаточно оригинально: «… слова, как будто сказанные Петром и  записанные  Остерманом:

«Нам нужна Европа на несколько  десятков  лет,  а  потом  мы  к  ней  должны повернуться задом».

 «Сближение  с  Европой   было  в  глазах  Петра   только  средством  для достижения  целей, а не самой целью».

«Он хотел не заимствовать с Запада готовые плоды тамошней  техники,  а усвоить ее, пересадить в Россию самые производства…».

Подводя итоги петровским реформам, Ключевский дает ответ на  вопрос  о революционности, внешней  и внутренней, преобразований.

 «Результаты реформы  были более обращены к будущему, смысл  ее  далеко не всем  понятен».

«…преобразовательная увлекаемость и  самоуверенное  всевластие  –  это были две руки Петра, которые  не  мыли,  а  сжимали  друг  друга,  парализуя энергию одна другой».

 «Реформа… не имела  своей  целью  перестраивать   ни  политического,  ни общественного,  ни  нравственного  порядка   …,   не   направлялась   задачей поставить русскую жизнь  на  непривычные  ей  западноевропейские  основы…,  а ограничивалась стремлением  вооружить русское государство   и  народ  готовыми западноевропейскими  средствами…, и тем поставить   государство  в  уровень   с завоеванными им положением  в Европе».

 «Но все  это   приходилось  делать…  спешно  и  принудительно.  Поэтому  реформа, скромная и ограниченная  по  первоначальному  замыслу,…   постепенно превратилась в упорную  внутреннюю борьбу».

«… она усвоила характер и приемы  насильственного  переворота,  своего рода революции».

«Она была революцией не по своим  целям  и  результатам,  а  по  своим приемам и по впечатлениям, какое произвела на  умы  и  нервы  современников. Это  было  скорее   потрясение,   чем   переворот.   Это   потрясение   было непредвиденным следствием реформы, но не было ее обдуманной целью».

«Совместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства  – это политическая квадратура круга, загадка…доселе неразрешенная».

Немало места в своих  лекциях  Ключевский  отводит  цитированию  других людей, оценивающих  петровскую деятельность и саму личность Петра.

 «Ломоносов  называл   Петра  человеком,  Богу  подобным,  а  Державин спрашивал:

                                Не Бог ли к нам сходил  с небес?»

 «Князь Щербаков …   признает  реформу  Петра   «нужной,  но  может  быть  излишней», отвечавшей народным  нуждам, но слишком  радикальной,  не  в  меру многосторонней».

«…княгиня Дашкова считает, что если  бы  Петр  обладал  умом  великого законодателя,  он  предоставил  бы  правильной  работе  времени   постепенно привести к  улучшениям, которые он вводил насилием…»

«в лета юности … он  (Карамзин)  прославлял  просветительскую  реформу Петра. … А двадцать лет  спустя … он плакался, что  …  изменение  гражданских учреждений и нравов … прервано было порывистым подавлением духа народного».

 «Мы стали гражданами  мира,  но  перестали  быть  в  некоторых  случаях гражданами  России – виною Петра», - писал  Карамзин.

 «Славянофилы, особенно  Хомяков … густо подчеркнули  … вину реформы – в том, что она произвела разрыв в нравственной жизни русского народа …»

Особенно подкупает в  лекциях  Ключевского  характерная  для  великих историков прошлого корректность высказываний, ибо «в  умах  минувших  времен надобно осторожно искать своих любимых мыслей».

 

СОЛОВЬЕВ О  РЕФОРМАХ ПЕТРА

 

Новую  точку  зрения внес в науку Соловьев.  Необходимо  заметить,  что  его  взгляды  на реформу  Петра  с  самого  начала  его  научной   деятельности    отличались некоторой двойственностью. В  одной  из  ранних  своих  статей  («Взгляд  на историю  установления  государственного   порядка  в  России»,   1851   г.), говоря  о  критическом  положении  Московского  государства  в   XVII    в., Соловьев не  ограничивается  только  указанием  на  явление  этого  кризиса, но  замечает,  что  государи  XVII  в.  для   удовлетворения    новых   нужд государства начали ряд преобразований. «В течение XVII в.,  -   говорит он, -  явно обозначились  новые потребности государства,  и призваны были те  же средства  для  их  удовлетворения,  которые  были употреблены в XVIII в.   В так  называемую  эпоху  преобразований».   Таким  образом,  Петр  не  только получил от старого  порядка  одно  сознание необходимости реформ,   но  имел предшественников в этом деле, действовал ранее намеченными путями.   Словом, он решал старую, не им поставленную  задачу,   и  решал   ранее   известным способом. Позднее  Соловьев  блистательно   развил   такой  взгляд  в  своих «Чтениях о Петре Великом» в 1872 г. Здесь он прямо  называет   Петра  «сыном своего народа»,  выразителем народных стремлений.  Бросая  общий  взгляд  на весь  ход нашей истории, он следит за тем,  как  естественно  развивалось  у наших предков сознание бессилия, как постепенно делались  попытки  исправить свое положение,  как постоянно стремились лучшие люди к общению  с  Западом, как крепло  в  русском  обществе  сознание  необходимости  перемен.   «Народ собрался в дорогу,  -  заканчивает он,  -  и ждал вождя»; этот вождь  явился в лице Петра Великого.

 

А  вот  цитата  из  «Истории  России  с  древнейших  времен»   С.   М. Соловьева:«Всемирно-историческими  следствиями реформы были:

1).вывод  посредством   цивилизации,  народа   слабого,   бедного…   на историческую  сцену со значением сильного  деятеля в общей политической  жизни народов;

2).соединение обоих дотоле  разобщенных  половин  Европы,  Восточной  и Западной, в общей  деятельности».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы:

 

1. Ключевский В. О.  Курс русской  истории.  –  Сочинения.  Т.4.  -  Москва,

1958.

 

2. Петр   Великий.   (Серия:   Государственные   деятели   России   глазами

современников). – Москва, 1993.

 

3. Большая советская энциклопедия