Набоков Владимир Дмитриевич

Набоков Владимир Дмитриевич (1869 -1922), депутат I Государственной Думы от Санкт-Петербургской  губернии. Слайд 1.

Набоков Владимир Дмитриевич (8 июля 1870 — 28 марта 1922). Слайд 2.   Из потомственных дворян, сын министра юстиции Д.Н. Набокова, отец писателя В.В. Набокова. Окончил 3-ю классическую гимназию и юридический факультет Петербургского университета.  . В 1891—1892 проходил военную службу рядовым в л.-гв. Конном полку, сдал экзамен на чин прапорщика запаса. В 1892—1899 служил в Государственной канцелярии; коллежский секретарь (1892). В 1895 получил придворное звание камер-юнкера. В 1897—1904 преподавал в Училище правоведения. Автор ряда научных работ в области уголовного права. С 1898 печатался в журнале «Право» и др. либеральных изданиях (в том числе нелегальном журнале «Освобождение»), подвергая резкой критике политику властей. С 1901 числился на службе по ведомству имп. Марии (член Попечительного комитета Елизаветинской клинической больницы). Слайд 3.  20 января 1905 высочайшим приказом по Министерству императорского двора исключен из придворных списков, а в марте 1905 ролен и от службы по Мариинскому ведомству. Один из основателей кадетской партии в октябре 1905, член ЦК партии. Депутат I Думы от Петербурга; в Думе был ведущим оратором партии. После подписания Выборгского воззвания был приговорен к трем месяцам тюрьмы и лишен, таким образом, избирательных прав. После начала мировой войны — адъютант в 318-й пешей новгородской дружине. В апреле 1915 награжден орденом Св. Анны 2-й ст. Затем был полковым адъютантом в 431-м пехотном полку; переименован из зауряд-поручиков в прапорщики. 8 сентября 1915 командирован в особое отделение Главного штаба, с марта 1916 служил в Азиатской части Главного штаба. С марта 1917 — управляющий делами Временного правительства; занимал этот пост до 5 мая 1917. 6 мая 1917 назначен сенатором Уголовного кассационного департамента. С 15 мая 1917 — член Юридического совещания при Временном правительстве, с августа 1917 товарищ председателя Всероссийской по делам о выборах в Учредительное собрание комиссии. Избран депутатом Учредительного собрания от кадетской партии. Слайд 4 . После Октябрьской революции был арестован; после освобождения уехал с семьей в Крым, где в ноябре 1918 стал министром Крымского правительства. С 1919 в эмиграции. Убит в Берлине при покушении на лидера кадетской партии П.Н. Милюкова.

Автор воспоминаний: Временное правительство // Архив русской революции. М., 1991. Т. 1. С. 9-96. : Я.В.Глинка, Одиннадцать лет в Государственной Думе. 1906-1917. Дневник и воспоминания. М., 2001.

Набоков как оратор

слайд. 5.

"Удивительно,  какое большое значение имели  внешность и манера говорить  оратора. Если Милюков раздражал  "революционную демократию" своим  обращением и всей манерой  изысканного лектора, то не  менее остро реагировала она на "барское начало" на трибуне. Помню, я убедился в этом, когда впервые услышал В.Д. Набокова. Он был тогда сравнительно долгий срок "левым кадетом", смысл его гладких, тщательно продуманных речей, из которых было сознательно удалено все, что может раздражать "народ", не мог быть одиозен так, как речи Милюкова. Слайд 6. И все же Набоков раздражал революционную демократию, может быть, еще больше Милюкова. Как только появлялась на массовом митинге его стройная фигура со спокойными, барственными, уверенными движениями, одетая в безукоризненный костюм английского покроя, так сразу "революционная демократия" всеми своими фибрами ощущала чужого. Мало того, что чужой, - явно непреодолимо враждебный. Помню на одном таком митинге Набокова в изящных белых гетрах, считавшихся тогда атрибутом дипломатического сословия. Я видел, что эти злосчастные гетры буквально околдовали моих соседей, с ненавистью смотревших на ноги Набокова. Этот демократ, искавший соглашения с революцией, с ее социалистической общественностью излучал барское начало с такой силой, что его речи были уже ненужными (конечно, я говорю тут только о революционной улице). Однако даже трудовая демократическая интеллигенция, само собой знавшая хорошо, что представляет собой Набоков, чувствовала, мне кажется, это отталкивание. Помню, несколькими месяцами позже я ехал из Петрограда в Москву на кадетский съезд в качестве делегата нашей гимназической фракции. Об этой поездке я расскажу подробно позже. Сейчас же опять о Набокове. Он ехал в соседнем с нашим вагоном II класса международном вагоне и на станции Клин ранним утром прошел, как и все мы, в буфет, чтобы подкрепиться перед приездом в Москву. Чудесные пирожки продавались на станции Клин, с самых юных лет привлекали они меня во время наших частых переездов между Петербургом и Москвой. И в этот раз мы целой шумной ватагой "делегатов-гимназистов" набросились на знакомое угощение. Размеренным шагом, свежевыбритый и корректный, подошел к стойке и Набоков, лениво взял пирожок в рот и с видимым отвращением отбросил его на стойку, заплатил и отошел. Ничтожная мелочь, но почему же запомнилась она мне на целую жизнь? Я не в первый раз видел русского барина и знал с детства эту среду; на станции Клин меня, очевидно, просто зрительно поразил контраст между бушующим кругом (в поезде, на станции и везде) морем простолюдья и этим барином, одним из обреченных лидеров обреченной партии."

Куторга И. Ораторы и массы. Риторика и стиль политического поведения  в 1917 году. Источник: Сайт "Фигуры и  лица интернет".

А. Куприн о Набокове:

Слайд 7. «Судьба не послала мне чести личного знакомства с В.Д. Набоковым. Я знал его только по его статьям и речам. В памяти моей … особенно ярко запечатлелась …фраза…: «Из всех так называемых завоеваний революции для меня несомненно только одно: все высокие слова окончательно потеряли доверие». Поэтому и сама речь отличалась той внешней простотой, за которой чувствуется прочная логика, насыщенность содержания и убеждающая убежденность.

Слайд 8. Такова была и вся общественная фигура В.Д. Набокова: спокойная, уверенная сдержанность, производившая внешнее впечатление холодности и отдаленности, а за ней – ясный ум, верное, благородное сердце и большая русская душа, управляемая твердой волею и привычками воспитания. Честь, подвиг, любовь к родине, уважение к своей и чужой личности, смелость, верность слову являются «высокими словами» в устах людей, ставящих себе в публичную заслугу и в громкое отличие обладание этими достоинствами. Для Набокова они были естественны…

Без обыденно-пышных фраз, но и без колебаний шел он туда, куда его влекли разум, разум, совесть и инстинкт непоказного рыцарства. Таков он был при начальном выборе своего жизненного пути, отойдя далеко в сторону от широкой и легкой дороги, которую развертывали перед ним преимущества рода и личных крупных качеств. Так он и погиб*, кинувшись навстречу неизбежной смерти, безоружный, движимый лишь мгновенным повелительным чувством – помешать злому и гадкому делу.»

Александр Куприн. Хроника событий  глазами белого офицера, писателя, журналиста. М.: Собрание. 2006. С. 300, 301