Англосонская правовая система

Подобное  законодательство функционирует и  в других странах. Существенные изменения  претерпевают договорные отношения  при введении государственного регулирования, особенно масштабного во времена мировых войн и экономических кризисов. Лимитирование и распределение многих видов сырья, полуфабрикатов особенно повлияло на порядок заключения и содержание договоров, в первую очередь договоров поставки. Они могли совершаться лишь в соответствии со специальными разрешениями уполномоченных на то государственных органов. Аналогичным образом изменились внешнеторговые договоры, банковские операции и т. д. Напомним, государственное регулирование экономики при всем различии степени его интенсивности в отдельных странах стимулировало вторжение административного права в область, где ранее почти безраздельно господствовало гражданское право, т. е. в сферу диспозитивных норм проникли подчас как доминирующие императивные нормы государственного регулирования. Подобное наблюдается в обеих ветвях права, хотя в англосаксонской не столь отчетливо, поскольку ей неизвестно деление на публичное и частное право.

Важным  аспектом этого процесса явилось  регулирование цен. Во время мировых  войн вводился определенный, приемлемый для рядовых граждан уровень  цен на товары первой необходимости  при соответствующем их лимитировании. Так, устанавливались пределы роста квартирной платы. После окончания войн меры такого рода отменялись.

В настоящее  время формы государственного регулирования  претерпевают важные изменения: все  большее значение приобретают меры денежно-кредитного регулирования. Важнейшими средствами такого воздействия становятся бюджет, налоговая политика, регулирование  уровня банковского ссудного процента и многое другое. Соответствует этому  и новое нормативное закрепление  такого курса.

Заметно изменился взгляд на принцип незыблемости договора. Уже в ходе первой мировой войны стала очевидной невозможность соблюдения многих договоров, и прежде всего о крупных и длительных поставках. Удорожание сырья, его транспортировки и обработки предполагало резкий скачок цен и увеличение сроков поставки. В таких условиях неизбежными стали отказ от принципа незыблемости первоначально закрепленных в договоре статей или даже расторжение договора.

Объективную значимость приобрели и другие причины, стимулирующие отказ, точнее, заметное отступление от принципа обязательного  выполнения договора. Причем проявление этого в континентальной и  англосаксонской ветвях права не всегда однозначно. В континентальной  ветви права, в частности во французском  праве, в соответствии с классическими  римскими образцами допускалось  освобождение должника от исполнения обязательства в случае невозможности  его выполнения в результате действия «непреодолимой силы» и т. п. Таким  образом, суды имели определенное юридическое  основание для соответствующих  решений. Проблема заключалась в  ином: дела такого рода количественно  и качественно были несоизмеримы с тем, что имело место в  прошлом. Требовалась более гибкая и емкая юридическая формула. Наиболее приемлемым явилось учение «о непредвиденных обстоятельствах», обосновывающее правомерность расторжения  или изменения договора, если обстоятельства ко времени исполнения договора изменились радикально по сравнению с тем, какими они были в момент его заключения. Это учение, возникшее еще в  средние века, было адаптировано к  новым условиям и нашло особенно широкое применение в судебной практике периода мировых войн и экономических  кризисов.

Движение  к признанию положений «о непредвиденных обстоятельствах» в договоре в гражданском  праве Великобритании и США начиналось почти с диаметрально противоположной  установки: последующая невозможность  исполнения не освобождает должника от ответственности. Немалую роль в  этом играл традиционный для «общего  права» тезис: невозможность исполнения договора не освобождает должника от ответственности, но при действительной невозможности реального исполнения договора обязательна замена обязательства, чаще всего денежная компенсация. Вместе с тем реалии XX в. вынуждали искать иные решения, допускающие освобождение должника от исполнения договора при наличии определенных обстоятельств. Они воплотились в новых судебных прецедентах. В праве получило признание учение о «бесплодности» договора, обосновывающее освобождение от договорных обязательств должника в случае гибели  объекта договора, или утраты значимости цели, ради которой договор был заключен, или резкого, радикального изменения условий к моменту исполнения договора, которое объективно не могло быть предусмотрено сторонами и которое делает невозможным его реальное исполнение. Впрочем, по-прежнему сохраняют законную силу и прецеденты, обязывающие к исполнению договора. В итоге судам предоставляется возможность при решении такого рода дел в большей степени учитывать конкретную ситуацию и аналогичные дела решать по-разному.

В настоящее  время Верховный суд США в  решении подобных дел достаточно определенно следует учению о  «подразумеваемых условиях», согласно которому предполагается, что стороны, заключая договор, якобы условились: должник не будет нести ответственности  за обстоятельства, возникшие ко времени  исполнения договора и сделавшие  его исполнение невозможным. Решение  главного вопроса о том, реальна  ли возможность предвидеть возникновение  такого рода обстоятельств, а соответственно и сама проблема исполнения договора целиком вверяется усмотрению суда.

Впрочем, прекращение договора не всегда устраивало стороны, которые чаще стремились лишь к изменению его условий. Поскольку суды не занимаются внесением изменений в договоры (исключением являются суды Германии, за которыми на основании § 242 Германского гражданского уложения признается в определенной мере право на пересмотр условий договора в соответствии с изменившимися обстоятельствами), стороны стали сами включать в договоры условия, по которым уже начавшие выполняться договоры могли быть изменены в случае наступления непредвиденных обстоятельств. В основном это касается долгосрочных, сложных договоров (строительство заводов и иных крупных объектов с участием многих субподрядчиков и т. д.).

Отмеченные  изменения в гражданском праве, разумеется, не вели к исчезновению норм, основанных на классических принципах  права XIX в. Они по-прежнему доминируют в правовом регулировании мелкого, среднего предпринимательства и особенно бытовых имущественных отношений. Аналогичные тенденции, но в рамках национальных правовых особенностей наблюдаются и в англосаксонских странах.

Изменения в уголовно-процессуальном праве. Противоречивость, национально-государственная неоднозначность характерны и для современного уголовного процесса.

В странах  с фашистским и полуфашистским режимом упразднялись все демократические начала в судопроизводстве: исключалось участие общественности (присяжных заседателей, избранных на демократической основе) в суде, граждане лишались процессуальных прав в уголовном процессе, все наиболее важные дела передавались исключительно судам, состоящим из чиновников — сторонников режима. С наибольшей полнотой этот процесс был реализован в нацистской Германии.

В первой половине XX в. в странах западной демократии либеральные основы юстиции в главном сохранились, хотя правящие круги стремились ограничить контроль общественности за правосудием, законсервировать его элитарный характер.

В Великобритании по закону 1922 г. присяжными могли быть лица, владеющие недвижимостью с доходом не менее 20 ф. ст., или арендаторы квартиры. На основании закона 1925 г. большинство уголовных дел вместо суда с участием присяжных заседателей рассматривалось в порядке суммарного судопроизводства полицейскими или мировыми судьями, т. е. в упрощенном процессуальном порядке единоличным судьей, без предварительного расследования, без обвинительного акта и т. д. С одной стороны, это ускоряло судопроизводство, но с другой — ущемляло процессуальные права граждан. Акт «О подстрекательстве к неповиновению» 1934 г. еще более ограничил компетенцию суда присяжных.

Усиливается влияние прокуратуры в суде. Это  особенно заметно во Франции, где прокуратура традиционно имеет чрезвычайно широкие полномочия. По закону 1931 г. даже дела частного обвинения не могли быть направлены в суд без санкции прокурора.

Французский закон 1932 г. способствовал усилению влияния судей-профессионалов на присяжных  заседателей, положив начало постепенному их объединению в единую коллегию.

После второй мировой войны во всех экономически развитых странах наметилась демократизация судопроизводства. Однако этот процесс часто приостанавливался, наблюдалось движение вспять, причем в каждой стране все проявлялось по-разному.

Так, в  США Закон 1954 г. «О принуждении к  даче свидетельских показаний» лишил  свидетелей по делам о так называемом подрыве национальной безопасности права отказываться от дачи показаний, которые могут быть использованы и против них (очевидное нарушение  V поправки к Конституции). В 1967 г. в Великобритании отменяется принцип единогласия присяжных относительно вынесения вердикта по уголовным делам, а с 1971 г. и по гражданским.

В последние десятилетия наметилось некоторое упрочение либеральных начал в процессе, наиболее распространенными формами которого продолжают оставаться состязательная и смешанная.

Состязательный процесс функционирует наиболее полно главным образом в странах англосаксонской ветви права (Великобритания, США и некоторые другие). Он основывается на процессуальном равенстве сторон (обвинитель и обвиняемый) и формально ведется в виде состязания между ними. При этом «бремя доказывания» виновности обвиняемого лежит на обвинителе. Арбитром в споре выступает суд, который обычно является судом присяжных, оценивающим доказательства по внутреннему убеждению. Впрочем, состязательному процессу в его национально-государственной конкретизации присущи многие особенности.

В США, где вслед за английским правом и под его влиянием утвердилась эта форма процесса, предварительное расследование осуществляют многие органы и должностные лица: полиция, атторнетура (структура, близкая к европейской прокуратуре), специальные следственные комиссии (постоянные и временные), коронеры (следователи по делам скоропостижной либо ненасильственной смерти), в определенных случаях — большое жюри присяжных.

Следующее далее предварительное производство в суде предусматривает представление  обвинителем и защитником собранных  ими доказательств судье. На основании  этого материала судья решает вопрос о привлечении к уголовной  ответственности, мерах пресечения, возможности освобождения под залог  и т. п. В зависимости от результатов  предварительного производства решается вопрос о предании суду. Это компетенция  атторнея, а по наиболее важным делам  — большого жюри (т. е. присяжных  заседателей).

Судебное  разбирательство в качестве основного  предусматривает объявление подсудимому  обвинительного акта и выявление его отношения к нему (признание или отрицание подсудимым вины); формирование жюри присяжных; судебное следствие; прения сторон; принятие вердикта присяжными заседателями; в случае признания ими виновности подсудимого установление меры наказания и вынесение приговора. Судья может не признать вердикт и назначить новое судебное разбирательство.

Относительно  второстепенные уголовные дела рассматриваются  судьей единолично в рамках суммарного судопроизводства (нередко в течение  нескольких минут).

Поощряются  так называемые сделки о признании  — своеобразные предварительные, внесудебные  соглашения сторон: обвинитель соглашается  переквалифицировать преступное деяние на менее тяжкое, а обвиняемый это новое признать.

Смешанный процесс получил наибольшее распространение в странах континентальной ветви права (Франция, Германия, Италия и некоторые другие). Ему свойственна неоднозначность принципов, положенных в основу досудебного и судебного следствия. В первой его части резко ограничены средства защиты обвиняемого; вторая основывается на принципах гласности, состязательности, устности, непосредственности.

Современный вариант смешанного процесса нашел  достаточно полное воплощение во французском Уголовно-процессуальном кодексе 1958 г. Подтверждается основополагающая, сформулированная в далеком прошлом официальная цель уголовного процесса — «публичный», т. е. государственный, интерес. Отсюда исключительное право государства в лице прокуратуры предъявлять обвинение в совершенном преступлении, контролировать весь ход расследования. Соответственно прокуратура контролирует и полицейское дознание, возможности которого более чем значительны. Полиция может даже до возбуждения уголовного дела, а значит, и без строгой процессуальной формы проводить задержание подозреваемых и свидетелей, их допрос, обыски, выемки и т. д. Причем за собранными таким образом данными признается доказательная сила.

Если  по делу требуется предварительное  расследование, оно проводится следственным судьей под контролем и в пределах указаний прокурора. Следственный судья  может использовать данные полиции, но не связан ими и проводит самостоятельно все необходимые следственные действия. Эти действия по своему усмотрению может взять на себя и прокурор.

Столь очевидно выраженные инквизиционные начала несколько  нейтрализуются установлением дополнительного  контроля. С марта 1988 г. он был возложен на следственные палаты в составе  трех профессиональных судей.

Предание  суду находится в ведении обвинительных  камер (председатель и два члена), являющихся одновременно следственными  органами вышестоящих апелляционных  судов. Они осуществляют также надзор за деятельностью следственных судей  и частично других должностных лиц, участвующих в предварительном  расследовании. Им предоставлено право  выносить постановление о дополнительном расследовании или, наоборот, о его завершении.

Уголовные дела, по которым предусматривается  лишение свободы на срок свыше 5 лет, рассматриваются в судах ассизов; малозначительные преступления и проступки  — в исправительных трибуналах; дела о нарушениях — в полицейских  трибуналах. В состав ассизов входят три постоянных профессиональных судьи  и девять заседателей, образующих единую коллегию. Решение по вопросам, поставленным обвинением, принимается абсолютным большинством голосов. Судебное следствие  в отличие от предварительного основывается на принципах гласности, устности, состязательности, непосредственности.