Варны и особенности рабства в Древней Индии

В дхармашастрах в отдельных случаях проводятся различия между рабами и шудрами, между рабами и лицами, находящимися в услужении, в других - эти различия отсутствуют. Слово даса (дасья) в «Законах Ману» одновременно обозначает и раба, и лицо, находящееся в услужении. Связано это было с тем, что рабство в Древней Индии было одной из форм зависимости, но далеко не единственной. Здесь широко были представлены многочисленные переходные социальные формы, промежуточные социальные состояния (от свободных, но неполноправных беднейших слоев населения - к рабам).

Процессы ассимиляции ариями многочисленных аборигенных племен, видимо, играли немалую роль в формировании социального слоя шудр. На эти процессы, бесспорно, влияла и социальная дифференциация, усиление имущественного неравенства внутри самого арийского общества. В разряд шудр попадала и беднейшая часть населения арийской общины, те ее члены, которые отрабатывали долги, находились в услужении. В дхармасутрах шудры часто противопоставляются ариям. Так, например, Апастамба в одном из своих предписаний говорит как о недостойном поведении ария, если он сожительствует с шудрянкой, в другом - если он сожительствует с неарийкой, или с женщиной черной расы. Вместе с тем в некоторых самхитах еще упоминаются богатые шудры (эти упоминания исчезают в сутрах), говорится о грехе против шудры и ария, встречаются восхваления в адрес шудр, так же как в адрес брахманов, кшатриев и вайшьев. Противоречивость свидетельств дхармашастр относительно положения шудр и их социально-правового статуса - следствие неоднородности варны шудр. В процессе ее становления богатым шудрой мог быть представитель покоренного племени, шудра же, приобщенный к религиозным ритуалам ариев, это - обедневший арий. Дальнейшее поступательное развитие древнеиндийского общества, усиление имущественной дифференциации, приводит к определенной нивелировке положения шудр - к обеднению одних и потере другими религиозно-правовых отличий, свойственных ариям. Оба указанных пути формирования варны шудр приводили в древности и к возникновению рабской зависимости.1

Единственное, за что рабы могли благодарить милосердных богов, это за то, что их не сжигали на костре во время обряда пурушамедхи, как прежде военнопленных. Теперь им сохраняли жизнь, но она сгорала в огне эксплуатации, что побуждало «дважды рожденных» воспевать рабство в гимнах «Пурушасукты».2

Древнеиндийское государство возникло как рабовладельческое, тем не менее, в праве отсутствует отчетливое противопоставление свободных и рабов. Касты заслоняют собой классы. Это выражается в том, что сборники законов гораздо определеннее говорят об отношениях между кастами, чем между классами, т. к. именно деление общества на касты провозглашается древнеиндийским законодательством основным делением людей, существующим извечно, и именно изложение прав и обязанностей каст является основным содержанием древнеиндийских сборников законов.

Существенной особенностью древнеиндийского рабства было наличие государственного законодательства, направленного на ограничение произвола хозяина по отношению к рабам. Например, запрещалось продавать детей-рабов без родителей; хозяин при использовании труда раба обязан был учитывать его кастовое положение.

Шудра не должен накапливать богатство, даже имея возможность сделать это, так как шудра, приобретая богатство, притесняет брахманов - об этом можно прочесть в «Законах Ману». Гостю шудре разрешалось давать еду только в том случае, если он делал в доме хозяина какую-либо работу.

О неоднородности варны шудр свидетельствует то, что к шудрам по мере усиления кастового деления стали относить отверженные, «неприкасаемые» касты, выполняющие самую унизительную работу. В «Законах Ману» упоминаются лица, «презренные даже для отверженных». «Неприкасаемые» касты, дискриминировались и как шудры, и как «неприкасаемые». «Неприкасаемым» запрещалось посещать индусские храмы, общие водоемы, места кремации, магазины, которые посещались членами других каст. Ограничение правоспособности «неприкасаемых» в колониальных судах объяснялось широким признанием «кастовой автономии», запрещающей вмешательство правительства в кастовые отношения. В ряде княжеств существовали отдельные суды для «неприкасаемых», дети «неприкасаемых» не могли посещать школы, где учились дети из других каст.

В древнеиндийских текстах содержится поразительное количество примеров объединения женщин и шудр в одну категорию. Они имеются и в ранней литературе типа брахман, и в более поздних текстах, таких, как смрити и пураны. Например, за искупление греха убийства, будь то убийство шудры или женщины, налагались одинаковое покаяние и одинаковый штраф. Ни женщина, ни шудра не считались способными совершить что-либо хорошее.1 «Шатапатха-брахмана» предупреждает, что при обучении учеников ритуалу праварджья учителю нельзя смотреть на женщину, шудру, собаку и птицу шакуни, ибо все они лживы.2

Очень важны сведения «Артхашастры» о положении шудр. В главе, посвященной внешней политике, рекомендуется приобретать такие земли, население которых преимущественно относится к низшей варне, поскольку с таких земель царь сможет получать все виды доходов-податей - бхога. Низшая варна являлась основным податным сословием. Это целиком подтверждается и материалами главы об основах государства, где идеальной признается местность - джанапада, жители коей в большинстве своем - представители той же варны. В главе об устройстве джанапады рекомендуется заселять ее главным образом земледельцами и шудрами.3

Кшатрии и брахманы стали выделять себя из общей массы населения на том основании, что они владеют скотом, зерном, деньгами, а также рабами, но имелись также бедные брахманы и кшатрии, не отличавшиеся по положению от бедных вайшьев. По мере консолидации высших варн - брахманов и кшатриев складывался особый порядок регулярных отчислений от сельскохозяйственного продукта - боли. Налог шел на содержание брахманов и кшатриев. Люди, входившие в три высшие варны, были ритуально отделены от тех, кто входил в четвертую варну. Налицо глубокая социально действенная ступень разделения, когда труд физический отделялся от умственного, материальный от духовного, производительный от управленческого. В основе этой первой, трехчленной дифференциации древнеиндийского общества лежало разделение труда, те основы социально-экономического неравенства, эксплуатации родовой аристократией простого народа. Тяжесть наказания за совершение тех или иных преступлений определяется в дхармашастрах в строгом соответствии с принадлежностью к той или иной варне. Запрещался переход из одной варны в другую.

Ограничивалась возможность смешанных браков. Дхармашастры закрепляют четкие религиозно-правовые границы между брахманами, кшатриями, вайшьями и шудрами, основанные на многочисленных религиозно-ритуальных ограничениях, запретах, предписаниях. Для каждой варны была сформулирована своя дхарма,  закон образа жизни. Государственное управление оставалось в ведении двух первых варн. Целые главы дхармашастр посвящены жесткой регламентации поведения людей, их общения друг с другом, с представителями так называемых «неприкасаемых» каст, стоящих вне варн индийского общества, ритуалам «очищения» от «загрязнения» при таком общении. Тяжесть наказания за совершение тех или иных преступлений определяется в дхармашастрах в строгом соответствии с принадлежностью к той или иной варне. Закрепляемые правом границы варн чаще всего отражали фактическое положение индивида в системе общественного производства и распределения, непосредственно связанного с его отношением к собственности на землю: государственной и общинной.1

Дважды рожденные получили право изучать веды и возлагать, на себя «священный шнур», в то время как четвертое сословие, шудры, этого права были лишены. Уделом, этих последних стало служение трем высшим варнам, в качестве рабов или наемных работников.2

Усиление имущественной дифференциации во второй половине I тысячелетия до н.э. все чаще стало проявляться в расхождении варнового статуса и фактически занимаемого человеком места в обществе. В Законах Ману можно найти упоминание о брахманах, пасущих скот, брахманах-ремесленниках, актерах, слугах, к которым предписывается относиться «как к шудрам».3

В буддийской и джайнистской литературе древности описывается высокое положение богатых купцов, которые, вопреки предписаниям дхармашастр, причислялись к варне кшатриев, пользовались большой властью, в том числе и в суде.4

Люди низших варн не могут свидетельствовать против людей высших варн. Показания «рабов, родственников и детей» «ненадежны», и потому лучше к ним не прибегать. При разногласии между отличным и хорошим свидетелем предпочтение должно быть отдано показаниям отличного и т. д.5 В оценке показаний свидетеля господствует критерий качества свидетеля. Это неизбежно для общества, разделенного на резко отграниченные касты. Свидетеля себе никто не готовит: им становятся по воле случая. Но чтобы шудра был свидетелем по делу «высшего», считалось недопустимым. Отсюда формальная оценка доказательств. Важно не столько то, что говорится, сколько то, кто говорит.

Позднее, вследствие падения роли свободных общинников в общественной жизни вайшьи стали мало отличаться от шудр и линия раздела стала проходить уже между знатью - брахманами и кшатриями, с одной стороны, и простонародьем - вайшьями и шудрами - с другой.

Традиционное индусское право рассматривало варны как эндогамные группы, при этом допускались браки, когда мужчина принадлежал к более высокой варне, чем женщина. Анулома - брак мужчины более высокой касты или варны с женщиной более низкой касты или варны - был одним из важнейших элементов в системе варн и позднейшей системе кастового общества. Признание браков анулома приводило к признанию правом «смешанных каст», таких, как амбаштха, нишада, угра. В процессе своего развития индусское право меняло отношение к бракам анулома. Ранние дхармашастры более либерально относились к бракам мужчин высших варн с женщинами низших, чем позднейшие. Грубым нарушением правил варнового общества всегда считались браки пратилома, когда мужчина из более низкой варны или касты, женился на женшине более высокой варны или касты. Эпоха Кали характеризуется как эпоха, в которую произошло смешение социальных сословий, варн.1

По «Законам Ману» вайшьям и шудрам, не должно было позволять отклоняться от предписанных им функций, так как в противном случае в мире воцарился бы хаос. Отсюда в древних текстах делался естественный вывод о том, что кшатрии не могут благоденствовать без поддержки брахманов, а брахманы - без поддержки кшатриев. Только в союзе друг с другом могут они преуспевать и править миром.2

Таким образом, внутри каждой варны развивалось социальное неравенство, деление на эксплуатируемых и эксплуататоров, но кастовые, общинные, большесемейные границы, скрепленные правом, религией, сдерживали их слияние в единую классовую общность. Это и создавало особую пестроту сословно-классовой социальной структуры Древней Индии.3

Ослабление варновой замкнутости в целом всей системы и попытки укрепить варновые перегородки в поздних дхармашастрах были следствием перестройки сословно-классового деления раннесредневекового общества в Индии.4

3 ОСОБЕННОСТИ РАБСТВА В ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

В городе широко применялся наемный и «принудительный труд», рабство стало повседневным явлением. Толпы рабов сопровождали вельмож и занимались хозяйственными делами в их городских особняках. Квалифицированные ремесленники пользовались трудом подмастерьев и учеников, а работы особо тяжелые и грязные были уделом рабов. Состоятельные купцы нанимали приказчиков и розничных торговцев, выплачивая им постоянное жалованье или гарантируя долю прибыли, а в домашнем быту также использовали рабов. Сожительство между рабами и рабынями не запрещалось, и естественное воспроизводство было одним из основных источников рабства. Другими важными источниками являлись войны, сопровождавшиеся порабощением части военнопленных и мирного населения, а также самопродажа и продажа детей.1

Рабов рассматривали как собственность хозяина и потому передавали по наследству, продавали, дарили, закладывали, проигрывали; освобождение рабы могли получить лишь по воле хозяина. Закон почти не вмешивался в отношения хозяина и раба, и если были ограничения произвола, то преимущественно не писаным обычаем. Содержание рабов было скудным, и выражение «рабская пища» вошло в поговорку. Теоретически рабы не должны были иметь никакой собственности, ибо сами принадлежали хозяевам, однако фактически они могли владеть имуществом, и потому в «Артхашастре» содержится предписание, чтобы хозяин не присваивал наследство своего раба, если у того остались родственники.2

Помимо полного рабства были распространены и другие формы эксплуатации. К рабам в широком смысле слова часто причисляли и лиц, отрабатывавших долг в течение определенного срока, В период пребывания в кабале должники работали на хозяина вместе с урожденными рабами, однако их положение несколько отличалось от собственно рабского. Хозяин не мог их продать или заложить, не мог наказывать по своему произволу или заставить выполнять нечистые работы, если выполнение таковых было запрещено их кастой. Семейство такого должника оставалось свободным, а сам он не терял принадлежности к своей касте. Рабовладельцы, впрочем, нередко обращались с кабальными должниками как с рабами, и государство должно было принимать меры по ограничению рабства для тех, кто принадлежал к высшим кастам. В полное рабство можно было обращать лишь чужеземцев, представителей низших каст или отсталых племен.

В данный период широко распространен был и наемный труд. Многие наемники — поденщики, батраки — почти не отличались по своему социально-экономическому положению от кабальных должников и других лиц, выполнявших рабскую службу. Использование их представляло особые выгоды во время сезонных работ. Систематический труд по найму являлся уделом низших каст, не имевших собственных средств производства, и для них это стало не только экономической необходимостью, но и религиозным, кастовым долгом. По договору найма они выполняли те грязные работы, которые нельзя было заставить выполнять кабальных должников, принадлежавших к более высокой касте. Сами древнеиндийские источники часто не проводили существенного различия между такими наемными работниками и рабами, а положение низших каст склонны были рассматривать как своего рода коллективное рабство. Как и в других древних обществах, большую часть населения составляли мелкие производители-земледельцы и ремесленники. Но в наиболее зажиточных хозяйствах широко использовался чужой труд, в том числе и рабский. Имея в виду развитие рабства в самых передовых областях и значительность его влияния на социальную структуру в целом, общественный строй Древней Индии определяют как рабовладельческий.