Но фашисты просчитались. Плохо знали они советских
людей. Те, кто пережил блокаду, до сих
пор помнят глубокую человечность безмерно
страдавших ленинградцев, их доверие и
уважение друг к другу.
Вызовом врагу
была работа 39 школ в осажденном
городе. Даже в жутких условиях блокадной жизни, когда не
хватало еды, дров, воды, теплой одежды,
многие ленинградские дети учились. Писатель
Александр Фадеев сказал: «И самый великий
подвиг школьников Ленинграда в том, что
они учились».
Опасен и тяжел
был путь в школу и обратно домой. Ведь на улицах, как на передовой,
часто рвались снаряды, и идти приходилось,
преодолевая холод и снежные заносы.
В бомбоубежищах,
подвалах зданий, где проводились
занятия, стоял такой мороз,
что замерзали чернила. Стоявшая
в центре класса печурка-«буржуйка» не могла его
обогреть, и ученики сидели в пальто с
поднятыми воротниками, шапках и рукавицах.
Руки коченели, мел то и дело выскальзывал
из пальцев.
Ученики шатались
от голода. У всех была общая
болезнь – дистрофия. А к
ней прибавилась и цинга. Кровоточили десны, качались
зубы. Ученики умирали не только дома,
на улице по дороге в школу, но, случалось,
и прямо в классе.
«Никогда не
забуду Зинаиду Павловну Шатунину,
заслуженную учительницу РСФСР,
- вспоминает Ольга Николаевна
Тюлева, - было ей уже за 60 лет. В это лютое время
она приходила в школу в отутюженном темном
платье, белоснежном воротничке и такой
же подтянутости требовала от нас, школьников.
Я смотрела на нее и думала: В какую ярость
пришли бы фашисты, увидев нашу учительницу.
Своим примером она готовила нас к повседневному
маленькому подвигу – в нечеловеческих
условиях суметь остаться человеком».
V. Дорога жизни.
Вся страна помогала Ленинграду
в его героической борьбе. С
Большой земли в осажденный
город с невероятными трудностями
доставляли продукты и топливо. Неперерезанной
оставалась лишь узкая полоска воды Ладожского
озера. Но поздней осенью озеро замерзло
и движение судов по нему прекратилось.
И тогда была проложена по Ладожскому
озеру ледовая автомобильная дорога, Народ
очень точно назвал ее Дорогой жизни. От
нее зависело спасение жителей Ленинграда,
обеспечение фронта всем необходимым.
22 ноября 1941 года на еще не окрепший лед
вышли первые грузовики, везшие муку.
Из воспоминаний моей
бабушки Гилевой Любовь Ивановны.
Ей было 18 лет. За рулем
грузового автомобиля она везла
в составе колонны помощь ленинградцам.
По Дороге жизни в основном
ездили по ночам, без включенных
фар. Было холодно, но закрывать
дверцу кабины не разрешалось,
чтобы, в случае необходимости,
можно было выпрыгнуть. Лед был тонкий,
хотя постоянно заливали водой. Постоянные
бомбежки разбивали лед. Машины уходили
под лед, срочно приходилось перегружать,
брать чужой груз. Двигались медленно,
без паники, без лишнего шума. На подножке
с фонарем в руке стоял сопровождающий,
указывая дорогу водителю и обозначая
дистанцию. Но услугами сопровождающих
пользовались только новички. Обратно
вывозили раненых и детей. Перегружались
на станции, днем немного отдыхали и снова
в обратный путь…Так ее командировка,
начавшаяся с уральской помощи блокадному
Ленинграду продолжалась до конца зимнего
сезона, пока на Ладоге стоял лед. Говорить
о тех днях она спокойно не может, мешают
слезы. Особенно трудны воспоминания о
детях: голодных, легких как пушинки, с
землистым цветом лица, провалившимися
глазами, беспомощных и доверчивых. Потому,
наверное, она и пришла в семью, где после
смерти матери остались пять сирот (старшей
11 лет, а младшему 2 года) и заменила им
достойно родную мать.
VI. Долгожданная пора.
Наконец наступила
весна 1942 года, которую с таким
нетерпением ждали ленинградцы.
Но вместе с весной пришли
новые заботы. Зимой город не
очищался от трупов. Ленинградцам
угрожал еще один смертельный
враг – эпидемия. На нее очень
надеялись фашисты. Необходимо было очистить город. Нелегко было
работать голодным, измученным людям.
Но город был полностью очищен.
В то лето
в Ленинграде каждая полоска
земли в парках, скверах, на
пустырях была вскопана и засеяна.
Изголодавшимся за зиму, больным
цингой ленинградцам были крайне необходимы витамины.
А дать их, кроме овощей, могли и дикорастущие
съедобные травы, ягоды и грибы. Школьники
собирали их в городских парках и в пригородах,
не занятых врагом.
18 июня вступил
в строй нефтепровод. Ежесуточная
мощность которого скоро достигла 435 тонн. Одновременно
во Всеволожском и Парголовском районах,
ставших, как их называли, блокадной «кочегаркой»,
развертывалась добыча торфа. Заготовлялись
и дрова, использовались все возможности
для пополнения топливных ресурсов.
Поскольку не
исключалось, что гитлеровцы попытаются
штурмовать город, с ранней
весны возобновилось строительство
укреплений и в самом Ленинграде,
и в прифронтовой полосе: к
концу 1942 года город располагал
110 мощными узлами обороны, протяженность
одних только уличных баррикад превысила 35
километров, неприкосновенного запаса
боеприпасов, бензина и продовольствия
хватило бы на 30 суток непрерывных уличных
боев.
К сентябрю 1942
года промышленность города возобновила
выпуск почти всех образцов
военной техники, которые она поставляла фронту
в первые месяцы войны, и взялась за освоение
ряда новых видов продукции. В частности,
первым в стране стал налаживать производство
пистолета- пулемета системы Судаева.
Осажденный, блокированный, все еще полуголодный
Ленинград, накапливая силы для сокрушения
осаждающий его армий, одновременно возвращался
к привычной для него роли одного из крупнейших
центров оборонной промышленности.
С осени началась
подготовка к операции «Искра».
Час наступления близился, но
зима запаздывала, первые машины пошли через
Ладогу только в конце декабря.
А как переправлять через Неву танки?
12 января. 9.30. Вот
она, минута, которой так ждали!
Небо над Невой прорезали огненные
полосы залпа 14 дивизионов гвардейских
минометов – «катюш». Грянула артиллерия: с правого берега
Невы около 1900 орудий и крупнокалиберных
минометов – по 144 на километр прорыва
и 2100 с Волховской стороны – по 160 на километр.
Шли упорные бои. И только через две недели,
в ночь на 6 февраля, по проложенной в рекордно
короткий срок железной дороге Шлиссельбург
– Поляны прошли первые поезда. Фашисты
еще просматривали с Синявинских высот
коридор, пробитый в блокадном кольце,
яростно, с остервенением обстреливали
буквально каждый шедший по новой дороге
поезд, но сухопутная связь осажденного
города с Большой землей все равно уже
была восстановлена.
Заключение.
Ленинград.
По-разному и о
разном рассказывают его монументы
и памятники, названия улиц, площадей,
набережных. Многие из них подобны
шрамам, оставшимся от суровых испытаний и кровопролитных
сражений. События того времени отодвинулись
от нас на десятилетия, у детей родившихся
после войны, давно свои дети, растет второе
поколение, для которого ленинградская
блокада – это книги, кинофильмы, рассказы
старших. Время, однако, не гасит живого
чувства человеческой благодарности к
тем, кто жизнью своей преградил путь в
город фашистским полчищам. Рассекая
небо, поднялся на въезде
в город, в его южных парадных
воротах, четырехгранный обелиск, по сторонам
которого, как современники наши, наших внуков и
правнуков, застыли бронзовые фигуры героических
участников легендарной обороны Ленинграда
в годы Великой Отечественной войны; сотни
тысяч советских людей своим трудом или
своими средствами приняли участие в его
сооружении. Превратилось в 220- километровый
пояс Славы, оделось в гранит и бетон монументов,
мемориалов огненное, несжимаемое кольцо
блокады: у Пулкова и Ям- Ижоры, у Колпина,
на Пулковских высотах, в районе Лигова
и бывшего Урицка, по границам Ораниенбаумского
«пятачка», на Невском «пятачке» застыли,
подобно бессмертным часовым, в почетном
карауле обелиски, стелы, памятные знаки,
скульптуры, вознесенные на пьедесталы
орудия и боевые машины. Вдоль Дороги жизни
от Ленинграда до Ладожского берега выстроились
памятные путевые столбы. Вечные огни
пылают на Пискаревском и Серафимовском
кладбищах.
Годы
идут, но прошлого не уносят, мы
и сейчас не забыли этот
подвиг. Каждое новое поколение
стремиться отдать свою дань
преклонения перед легендарным
подвигом ленинградцев, которые стояли насмерть
в самом точном, буквальным значением
этих слов; смерть они безоговорочно
предпочитали бесславью рабству.
Гитлеровцам
не удалось захватить Ленинград
ни с ходу, ни штурмом, ни
осадой и измором. Долгих 29 месяцев они вели ожесточённую, кровопролитную
битву с городом, который по своему вкладу
в общую борьбу сравнялся с фронтом. Ленинградцы
пережили ужасы голода и холода, бомбёжки
и обстрелы, понесли ни с чем не сравнимые
потери, но не сдались. Город-фронт не просто
выстоял. В этой беспримерной схватке
были разгромлены блокировавшие его войска.
Серьёзно подорванным в итоге оказался
дух самих гитлеровцев, населения Германии,
её сателлитов. На Пискарёвском мемориальном
кладбище захоронено около 470 тысяч ленинградцев
(на 1980 год). Мужчины, женщины, дети… Они
тоже хотели жить, но они не могли представить
себе жизни в неволе, под пятой врага, они
считали себя не вправе отступить с рубежей,
завоёванных Октябрём. И они умирали во
имя и ради будущего, которое стало сегодня
нашим счастьем.
Список литературы:
1.Михайлов В.В. Ленинград:
Героическая оборона города
в 1941- 1944 гг.
– М.: Политиздат, 1980. (Города-герои).
2.Чероков В.С. Для тебя, Ленинград.
– М.: Воениздат, 1978.
3.А. Блатин. Вечный
огонь Ленинграда. М.: Издательство
«Советская Россия», 1976.
4.Иноземцев И.Г. Под
крылом – Ленинград. М.: Воениздат,
1978.