Внутреняя и внешняя политика СССР 1953-1954 г.г

Это же желание оздоровить отношения СССР с социалистическим лагерем лежало в основе советско-югославского примирения 1955 г. - события, произведшего несравнимо больший эффект, чем без шума проведенное урегулирование отношений между СССР и КНР.

«Хрущев начал, несмотря на сопротивление Молотова, подготавливать сближение с Югославией. 26 мая 1955г. Хрущев, Булганин и Микоян совершили визит в Белград, во время которого Хрущев выразил «искреннее сожаление по поводу возникших ранее разногласий, ответственность за которые он переложил на «ныне разоблаченных врагов народа Берию, Абакумова и других, которые сфабриковали фальшивые материалы против югославских руководителей». Опубликованное 2 июня совместное заявление не только содержало признание, что развитие мирного сосуществования предполагает сотрудничество всех государств, независимо от идеологических и социальных различий, но и провозглашало, что вопросы внутренней организации общественного строя и различных форм социалистического развития относятся к исключительному ведению народов разных стран. Югославия получила также значительную экономическую помощь. Со своей стороны она не сделала никаких значительных уступок, оставшись на позициях нейтралитета».

Для государств Восточной Европы, которым советская модель была навязана в качестве единственно возможного социалистического пути в чрезвычайно трудных условиях, даже осторожное признание Советским Союзом законности югославского пути создавало опасность пересмотра ряда принципиальных положений.

Хотя внутриполитические изменения в социалистическом лагере оказались в среднесрочном плане самыми значительными, новые советские руководители считали более насущным пересмотр отношений с капиталистическими странами, поскольку их состояние представляло куда более серьезную опасность для передышки, необходимой новому руководству для скорейшего утверждения своего авторитета и власти в собственной стране. Главным вопросом отношений между Востоком и Западом оставалось перевооружение Германии. Западные проекты создания европейского оборонительного сообщества, предполагавшего объединенное командование европейских армий и в которое была бы интегрирована Западная Германия, особенно беспокоили Москву, боявшуюся, что в этих новых европейских вооруженных силах Федеративная республика займет доминирующее положение и тем самым под угрозой окажется не только Восточная Германия, но и Польша, и Чехословакия - два государства, чьи западные границы ФРГ отказывалась признать окончательными. Несмотря на то, что планы европейского оборонительного сообщества не были осуществлены, парижские соглашения октября 1954 г. закрепили включение Западной Германии в военную организацию НАТО. Для обсуждения изменившейся ситуации в ноябре 1954 г. в Москве было созвано совещание представителей европейских социалистических стран. Произнесенная на совещании Молотовым речь была однозначно направлена против продолжения разрядки и призывала к коллективному отпору в случае ратификации парижских соглашений. Поскольку широкая кампания протеста, развернутая во время и после встречи, не смогла помешать этой ратификации, в мае 1955 г. в Варшаве было проведено новое совещание, рассмотревшее вопрос о создании Организации Варшавского Договора. Тем временем Маленков был снят со своих постов и значительно ослаблено влияние Молотова в правящей группе. Стараниями Хрущева создание Варшавского пакта сопровождалось предосторожностями, которые должны были ясно показать нежелание СССР усиливать напряженность в отношениях между Востоком и Западом. Пакт представлял собой ответ, сочтенный необходимым, но довольно сдержанный по тону и содержанию. Хотя в военном плане создание пакта ощутимо не изменило соотношение сил в Европе, оно способствовало развитию отношений между СССР и восточноевропейскими странами, которые до этого опирались только на неоспоримый авторитет Сталина и двусторонние соглашения, а также надолго легализовало присутствие советских войск в Восточной Европе.

15 мая 1955 г., на следующий день после заключения  Варшавского пакта, СССР, США, Великобритания и Франция подписали договор с Австрией. СССР согласился вывести свои войска из Австрии в обмен на некоторые незначительные уступки. В ответ на обязательство Австрии соблюдать самый строгий нейтралитет она была принята в ООН и Совет Европы. Этот договор стал важным этапом в смягчении напряженности между Востоком и Западом. Однако неудача совещания на высшем уровне — первой встречи такого Масштаба после Потсдама, которое собрало в июле 1955 г. в Женеве Хрущева (в советскую делегацию входили также Молотов, Жуков и Булганин), Эйзенхауэра, Идена и Фора, показала, что всеобщее и длительное соглашение между двумя лагерями еще оставалось недостижимым.

«Схема двухполюсного мира, разделенного на два антагонистических лагеря, не оставляла только что обретшим независимость государствам третьего мира возможности играть самостоятельную роль в геополитике. Их независимость рассматривалась как чисто формальная. Так обстояло дело, например, с Индией, премьер-министр которой Неру неизменно квалифицировался как «лакей британского империализма». Однако с 1954 — 1955 гг. советская дипломатия начала признавать некоторую ценность политики нейтралитета. Так как баланс сил двух лагерей не позволял рассчитывать на скорое расширение мировой социалистической системы, казалось разумным поддерживать стремление к независимости нейтральных стран, отказывавшихся от присоединения к военным блокам, которые стремились создать США. Для этих стран хорошие отношения с СССР могли стать средством давления и предъявления более жестких требований к США. С другой стороны, для СССР эта политика открывала новые возможности расширения его присутствия на международной арене и создания в целой системы союзов, центром которой он мог бы стать. Но для этого СССР было необходимо найти дипломатические, экономические и военные инструменты мировой политики и, обеспечив динамизм экономического и социального развития, стать примером для многочисленных стран, перед которыми стояли те же проблемы развития и индустриализации».

В 1956 – 1964 гг. Хрущев резко активизировал внешнюю политику, придав ей, по позднейшему утверждению отстранившей его от власти группы руководителей, «волюнтаристский характер».

«Начиная с 1957 г., когда Советский Союз завершил работу по созданию межконтинентальных ракет, осуществил запуск первых спутников, тем самым обогнав Соединенные Штаты, оптимизм Хрущева получил новый импульс. Советский руководитель мог теперь позволить себе бравировать угрозой массированного возмездия Соединенным Штатам, если те решатся на ядерную атаку. Если на XX съезде он утверждал, что Советский Союз достаточно силен, чтобы убедить империализм воздержаться от войны против него, то теперь он считал, что Советский Союз имеет средства разубедить Соединенные Штаты «экспортировать контрреволюцию».

Политика мирного сосуществования, задуманная как новая форма противодействия Западу, искусно чередуя давление с компромиссами и не доводя дело до войны, объясняет сложное на первый взгляд переплетение противоречивых инициатив советской дипломатии, в период 1956— 1964 гг. сочетавшей угрозы с перспективами разрядки напряженности.

Принятая в отношении Запада политика предполагала в первую очередь полное признание им итогов Второй Мировой войны и завоеваний социалистического лагеря. В этом аспекте основной заботой советского руководства стал Берлин, статус которого постоянно ставил под сомнение положение ГДР как государства. В ноябре 1958 г. советское правительство обратилось к западным державам с предложением пересмотреть статус Берлина, который должен был стать свободным и демилитаризованным городом. Советский Союз предоставлял Западу шестимесячный срок для переговоров с ГДР, по истечении которого СССР подписал бы с этой страной сепаратный договор о мире, дававший ей полную власть над Восточным Берлином, что поставило бы Западный Берлин в затруднительное положение. Для проведения переговоров по немецкой проблеме Хрущев выразил пожелание созвать конференцию четырех «великих держав». Получив отказ от Запада, не пожелавшего принять его предложение, Хрущев согласился отодвинуть установленные им сроки, надеясь добиться желаемой встречи. Принципиальная договоренность была достигнута после визита Н.С. Хрущева в США в сентябре 1959 г.».

Первый в истории визит главы Советского Союза в Соединенные Штаты имел для Хрущева огромное значение. Он укреплял международный престиж Советского Союза, к которому США должны были отныне относиться почти как к равному партнеру.

«Из переговоров Хрущева с Эйзенхауэром в Кэмп-Дэвиде советский руководитель вынес впечатление, что американский президент готов пойти на уступки в отношении Берлина. Было решено созвать конференцию четырех в мае 1960 г. в Париже. Меньше чем за две недели до открытия конференции Хрущев объявил, что советская ПВО сбила американский самолет У-2, с шпионскими целями вторгшийся в воздушное пространство СССР. Тем не менее Хрущев поехал в Париж, где 16 мая, в самом начале работы конференции, потребовал, чтобы Эйзенхауэр принес публичные извинения и немедленно дал распоряжение о прекращении разведывательных полетов американских самолетов. Американский президент, поддержанный де Голлем, отказался удовлетворить требование Хрущева. Конференция не состоялась».

Интересный инцидент произошел 25 сентября 1960 года на 15-й Ассамблее ООН. Н.С. Хрущев во время выступления на Генеральной Ассамблее филиппинского представителя в ООН, обвинявшего политику СССР в Восточной Европе, снял свой башмак и размахивал им в воздухе, громогласно понося американского прихлебателя. Для весомости своей аргументации он даже приложился башмаком по столу, доказав, что мы можем всех не только шапками забросать. Говорят, что председательствующий, пытаясь навести порядок в зале, сломал молоток. «Мы вам покажем кузькину мать!»- говорил Никита Сергеевич.

Переводчик Хрущёва Суходрев выполнил буквальный перевод: англ. «Kuzma’s mother», который привёл слушателей в замешательство. Смысл фразы был совершенно непонятен и от этого угроза приобрела катастрофический характер.

Провалом закончилась и встреча Хрущева с новым американским президентом Дж. Кеннеди в июне 1961 г. в Вене. Хрущев обратился к Кеннеди с воинственной речью и выдвинул новый ультиматум по берлинскому вопросу, объявив, что СССР заключит мирный договор с ГДР до конца года. 19 августа правительство ГДР воздвигло в Берлине знаменитую «стену», нарушив этим четырехсторонний Потсдамский договор, который гарантировал свободное передвижение по городу. В сентябре Советский Союз разорвал заключенное с Соединенными Штатами соглашение о моратории на ядерные испытания в атмосфере и произвел серию мощных взрывов. США, в свою очередь, сообщили Советскому Союзу, предъявив в подтверждение фотоматериалы, об установленном ими факте наличия у СССР значительно меньшего количества ракет, чем предполагалось, и об очень большом превосходстве США в этой области. После этого возможности Советского Союза «увещевать» оказались значительно меньшими. По-видимому, именно поэтому Хрущев выступил с трибуны XXII съезда с публичным заявлением, что установленный для урегулирования статуса Берлина срок (31 декабря 1961 г.) не окончателен.

Между тем разногласиям великих держав по берлинскому вопросу предстояло отойти на второй план в общей картине международных отношений, поскольку назревал Карибский кризис.

«Вот как все получилось, и тут придется начинать с самого начала. 1 января 1959 г. на Кубе победила народная революция. Возглавила ее горстка героев во главе с Фиделем Кастро, в то время 32-летним.

Власти США открыто враждебно встретили рождение новой, свободной, революционной Кубы. По правде говоря, я до сих пор не пойму, чем руководствовались в те дни в Вашингтоне, о чем там думали, проводя такой курс в отношении небольшой страны, с которой, вероятно, можно было как-то поладить. Кубу стали травить, прежде всего экономически. Страну монокультуры, полностью зависящую от производства и сбыта сахара, наглухо блокировали: сахар пропадал, а то, в чем жизненно нуждалась республика, ее экономика, сюда не поступало.

Гордых, отважных кубинцев хотели поставить на колени. Добились же совсем иного. Летом 1962 г. правительство Кубы обратилось к Советскому Союзу с просьбой оказать их стране дополнительную помощь. В полном согласии с международным правом две наши страны договорились о ряде мер, направленных на укрепление обороноспособности суверенной Кубы. Меры эти, в частности, предусматривали доставку туда советского ракетного оружия. С нашей стороны решение это представлялось тем более оправданным, что Соединенные Штаты начали в то время обкладывать Советский Союз по всему периметру его границ своими ракетными базами.

В США была развязана безответственная, если не сказать безобразная, антисоветская и антикубинская кампания. К кампании этой, к сожалению, подключились, лишь высшие американские руководители. 11 сентября 1962 г. Советский Союз обратился к правительству США с призывом «проявить благоразумие, не терять самообладания и трезво оценить, к чему могут привести его действия, если оно развяжет войну». Война, как видим, стояла у порога.

Советское предупреждение было проигнорировано Вашингтоном. 22 октября, грубо нарушив нормы , международного права, власти США объявили о введении через двое суток «строгого карантина на все виды наступательного оружия, перевозимого на Кубу».

Советские суда между тем шли на Кубу. Американские военные корабли встали им на пути заслоном. И в Москве, и в Вашингтоне в высоких ведомствах несколько ночей не спали. Надо признать, что с обеих сторон было общее понимание: в любую минуту может случиться непоправимое.

Не случилось. Потому что опять-таки с обеих сторон хватило и мудрости, и мужества пойти па взаимные уступки. Начались интенсивные дипломатические контакты. Обмен посланиями между советским и американским руководителями, а также переговоры в рамках ООН дали возможность выйти из смертельно опасного тупика. 20 ноября правительство США отменило свой «карантин». Соединенные Штаты объявили, как обязательство, что Куба не подвергнется нападению или вторжению, причем не только со стороны США, но и со стороны других государств Западного полушария. Советские ракеты были вывезены с Кубы.

То, что случилось, меньше всего можно назвать чудом. Обе стороны — и советское руководство во главе с Н. С. Хрущевым, и американская администрация, которую тогда возглавлял президент Дж. Ф. Кеннеди,— заняв жесткую, твердую позицию, в конечном счете продемонстрировали здравый смысл, гибкость, благоразумие.

В сегодняшнем мире, в ситуации, в которой ныне оказалось человечество, такое не забывается».

Общее стремление предотвратить опасность тотальной войны, ставшую благодаря этому кризису очевидной, проявилось в последующие месяцы в установке прямой линии связи между Кремлем и Белым домом для предупреждения возможных ошибок в анализе и трактовке событий. 15 августа 1963 года был подписан договор о частичном запрещении ядерных испытаний, первое формальное соглашение по контролю над вооружениями, заключенное «великими державами» и ставшее решающим этапом в их отношениях.

Глава 3. Значение хрущевского десятилетия.

Итак, подведем итог этому важному историческому периоду под названием «хрущевская оттепель». После смерти Сталина Хрущеву удалось обойти своих главных соперников, захватить власть и создать управленческий аппарат. «Лишь в первое время аппарат поддерживал деятельность Хрущева по проведению реформ и десталинизации, положившую конец периодическим чисткам, установившую более или менее стабильную — в связи с отказом от репрессий — систему, одновременно достаточно открытую для возможного восхождения по ее ступеням без страха за свою жизнь. Однако последовавшие вскоре одна за другой реформы разрушили эту идеальную схему. Начатая в 1957 г. реформа совнархозов затронула высшие круги и отправила тысячи московских служащих в провинцию. Реформы 1961 и 1962 гг. усилили недовольство, которое распространилось на очень многих членов ЦК, занимавших ключевые посты секретарей областных и республиканских комитетов партии и оказавшихся перед угрозой лишиться их. Натолкнувшись на фронду партийной номенклатуры, также отвернувшейся от него, Хрущев, начиная с 1961 — 1962 гг. все больше и больше стал обращаться к «технократам» экономического аппарата, которым он позволил участвовать в принятии решений, приглашая на «расширенные пленумы» ЦК. И в этой сфере хрущевские реформы породили недовольных — теперь в среде плановиков, основной задачей и стремлением которых было распределение материальных и финансовых ресурсов между представителями регионов. Хрущевские инициативы вызывали также недовольство многочисленных местных кадров, хозяйственных руководителей, которые, из-за невозможности практически «догнать и перегнать Америку», должны были представлять наверх «теоретически» установленные и зафиксированные в планах результаты, что вело к нагромождению обмана и приписок. Наконец, целый ряд шагов первого секретаря ЦК КПСС настроил против него и часть военных. Решающую роль в этом сыграло увольнение из армии более 200 тыс. офицеров в начале 60-х гг. в соответствии с идеями Хрущева о «всеядерном» будущем, оборотной стороной которых было сокращение обычных вооруженных сил.».