Иранская революция

Духовенство еще надеялось  на мирный переход власти в его  руки. В стране проходили демонстрации в поддержку правительства Базаргана. Некоторые министерства признали его  власть. 7 января Министерство экономики и финансов передало в его руки казну.

Тем временем сторонники Хомейни и активисты левых  радикалов - «народных моджахидов» и федаинов приступили к созданию вооруженных отрядов. 9 февраля на территории военно-воздушной базы Довшантапе под Тегераном началась первая вооруженная стычка среди военнослужащих.

В полдень 9 февраля подразделения  шахской гвардии и жандармерии, поддерживаемые бронетехникой, начали в столице наступление на повстанческие отряды. Каратели попытались захватить и мятежные авиабазы, расположенные в районах, прилегающих к Тегерану, но получили отпор. Не удалось прорваться им и к штабу Исламского революционного совета.

Национальное радио, находившееся под контролем повстанцев, передало обращение аятоллы Хомейни. В этом обращении лидер призвал всех патриотов, в том числе и солдат, ответить вооруженным восстанием.

Так началась революция. «Всю ночь столицу сотрясали разрывы снарядов, пулеметная стрельба, в небо взмывали осветительные ракеты. Загорелись казармы гвардейцев, полицейские участки, здания САВАК. Более двух суток Тегеран находился в огне сражений. Свой гнев повстанцы перенесли и на злачные места. Они громили вино-водочные заводы, склады со спиртным, притоны для наркоманов и публичные дома. Была подожжена гостиница, где проживали американские военные советники. Сражения с карателями велись и в других городах страны», - рассказывает А. Филиппов.

10 февраля в столице  вооруженные отряды восставших  начали наступление на полицейские  участки. Во второй половине  дня они захватили военный  завод по производству автоматического оружия. Народ вооружается. Комендантский час, объявленный военными властями, не действует. Вооруженные конфликты между восставшими и сторонниками шаха к утру 11 февраля в Тегеране приобрели ожесточенный характер. Батареи ВВС обстреливали танки. Вооруженные горожане захватили казармы военно-учебного центра, тюрьмы Эвин и Каср. После 4-часовой атаки штурмом была взята штаб-квартира САВАК.

В первой половине дня  в руки восставших перешли меджлис, телевидение и радиовещание.

Как раз в это время, по предложению генерала А. Карабаги, в 10 час 30 мин началось заседание Высшего совета вооруженных сил для определения позиций руководства армии к происходившим в столице и в стране событиям. В заседании совета приняли участие, включая А. Карабаги, 27 высших чинов армии - командующих всеми родами войск и других руководителей вооруженных сил Ирана. Присутствовал также генерал Мокаддам, руководитель только что упраздненного, согласно принятого меджлисом закона, САВАКА. В принятом на заседании и вскоре обнародованном заявлении сообщалось, что Высший совет вооруженных сил решил провозгласить свой нейтралитет в политическом споре с тем, чтобы предотвратить дальнейший хаос и кровопролитие. Далее говорилось о полной поддержке армией устремлений «благородного иранского народа». Это заявление способствовало ускорению процесса распада шахского режима.

Тем не менее, в столице подразделения шахской гвардии под командованием генералов, сохранивших верность Мохаммед-Резе Пехлеви, оказали ожесточенное сопротивление отрядам «городских партизан», которые были сформированы из членов «народных моджахидов», «федаинов» и исламистов.

11 февраля, после того  как генерал Карабаги в 11.00 часов сообщил по радио о  нейтралитете вооруженных сил,  подразделения шахской гвардии вернулись в свои казармы. В тот же день восставшими были убиты известные шахские генералы - Бадреи, Джафариян и Беглари.

12 февраля бои прекратились. Согласно полуофициальным сообщениям, в ходе восстания в Тегеране погибло 654 и ранено 2804 человека.

Тринадцатого февраля  Тегеран праздновал победу. На улицы вышли сотни тысяч людей. Повстанцев, оказавшихся на улицах города, обнимали и осыпали цветами. Из репродукторов неслись ставшие популярными и в Иране мелодии гимна латиноамериканских левых «Венсеремос». Повсюду портреты Хомейни и его соратников.

В результате вооруженного восстания 10-11 февраля 1979 г. шахский  двор и составлявшие его главную  опору бюрократическая буржуазия, промышленно-банковская олигархия, верхушка вооруженных сил лишились власти. Она перешла в руки созданного еще ранее по указанию Хомейни Революционного совета. Победа революции привела к упразднению в Иране конституционной монархии и крушению шахского режима.

5. Значение и последствия революции

По социальному содержанию иранскую революцию можно было бы считать мелкобуржуазной. Однако это определение недостаточно полно и точно. В соответствии с устремлениями принимавших в ней участие трудящихся классов, неимущих еще в ходе революционных событий проявились антикапиталистические тенденции. Антимонополистические, антикапиталистические элементы содержались также в лозунгах, выдвинутых религиозными и мелкобуржуазными идеологами. Таким образом, одной из основных особенностей революции стало отрицание общественного развития по западному образцу.

Формально новые иранские руководители после образования  ИРИ продолжали выступать против капиталистического пути развития. Более  того, в своем «Завещании», написанном в феврале 1983 г., имам Хомейни подчеркивал, что ислам «не приемлет капитализм...», рассматривал этот строй «как противоречащий социальной справедливости». Однако действительное общественное развитие в республике после крушения шахского режима скорее свидетельствует о появлении некоторых специфических черт в иранском капитализме.

Результатом иранской революции 1978—1979 гг., отрицательной с точки зрения перспектив развития леводемократических тенденций, стало то, что после крушения шахского режима и ликвидации монархии верховная власть оказалась в руках возглавляемых  аятоллой  Хомейни  шиитских  религиозно-политических деятелей.  Господствующие установки  в идеологии,  политике стали формироваться на базе утопической концепции исламского государства, выдвинутой Хомейни. Хомейнисты, подчеркивая социальный аспект революции, рассматривали его как антагонизм между «обездоленными» и «высокомерными» (или богатыми, к числу которых они относили не только двор и господствующие классы шахских времен, но и великие державы, прежде всего «великого сатану» - США). С другой стороны, они умышленно истолковывали иранские события как религиозные, оценивали их как борьбу за установление в стране справедливой «божественной власти». Подобное толкование стало базой для выдвижения не только утопической концепции исламского общества социальной справедливости, но и для осуществления политики тотальной исламизации и проведения курса на «увековечивание» доминирующей позиции шиитских улемов в управлении страной.

В результате победы революции  верховная власть в Иране перешла  в руки шиитских религиозно-политических деятелей и связанных с ними буржуазных политиков. В отношении политического и социального устройства иранского государства у новых руководителей отсутствовало единое и четкое мнение. Тем не менее было очевидно, что выдвинутая религиозными деятелями концепция исламского образа правления предполагает значительное усиление позиций шиитского духовенства в политической структуре страны. Кроме того, еще до победы революции стало ясно, что аятолла Хомейни в новом государстве займет чрезвычайно высокое положение.

Многие либерально-буржуазные лидеры были вынуждены принять идею аятоллы Хомейни о замене конституционной  монархии республикой мусульманского толка, что дало им возможность войти в состав революционного правительства. Возглавил правительство инженер Мехди Базарган, который был объявлен главой кабинета еще до вооруженного восстания в феврале 1979 г.

Некоторые буржуазные демократы, например, известный юрист Хедаятолла Матин-Дафтари и его единомышленники, отказались пойти по этому пути, став в оппозицию к новой власти. В результате в рядах либеральной буржуазии и буржуазных демократов, входивших в Национальный фронт, Национально-демократический фронт и близкие к ним по духу организации, произошел раскол. Это еще более укрепило позиции сторонников Хомейни. Достичь единства не удалось и в лагере левых сил. Многие левые и левацкие группировки выступили против нового режима. Лишь НПИ и «большинство» организации «Федаяне халк» с самого начала поддержали новую власть.

Хотя политический спектр после крушения шахского режима стал еще более разнообразным, чем до революции, первоначально основная борьба за преобладание развернулась между теми политическими силами, которые оказались у власти после февральского восстания 1979 г. Уже в первые месяцы в рядах нового политического руководства выделились две группировки, соответствовавшие двум формировавшимся в стране основным идейно-политическим течениям - радикалыю-мелкобуржуазно-ислам-скому и либерально-буржуазному.

Вошедшие во временное  правительство либеральные политики - М. Базарган, К. Саиджаби, А. Амир-Энтезам, Э. Йазди и др. - стремились превратить кабинет в орган власти, способный сформулировать политику нового государства в соответствии с устремлениями класса, интересы которого они выражали. Главные усилия этих деятелей были направлены на то, чтобы притормозить революционный процесс, воспрепятствовать осуществлению радикальных преобразований и содействовать упрочению капиталистических тенденций в социально-экономическом развитии. Разумеется, эти цели могли быть достигнуты лишь в результате отстранения радикальных религиозных деятелей от власти или хотя бы значительного ослабления их позиций. Подобная линия предполагала постепенное восстановление связей с Западом. Желая сосредоточить реальную власть в своих руках, М. Базарган и другие представители либеральной буржуазии из Временного правительства пытались помешать осуществлению тех мер Революционного совета, революционных комитетов и других организаций, которые были направлены на полное разрушение существовавшей политической структуры. Однако линия либералов была разгадана Хомейни и его последователями из среды мелкобуржуазных деятелей. Началось соперничество между этими двумя группировками.

Хомейни твердо держал руку на пульсе политического становления нового режима. 5 февраля 1979 г. он издал указ, обязывающий М. Базаргана провести референдум по вопросу об образовании в стране исламской республики. Он отверг предложение «большинства» «Народных федаинов» относительно названия, «Народно-демократическая Республика». Он также отрицательно отнесся к названию «Демократическая Исламская Республика». Оно поддерживалось многими общественно-политическими группами, включая учащихся некоторых теологических центров. Аятолла вообще избегал использовать понятие «демократия», считая, что оно ассоциируется с Западом. Бюллетень содержал лишь один вопрос: «Согласны ли вы с образованием в Иране Исламской Республики?». Члены и последователи ряда продемократических и левацких организаций бойкотировали референдум. Однако большинство участвовавших в референдуме поддержали идею об образовании в Иране Исламской Республики. 1 апреля было провозглашено днем образования Исламской Республики Иран. Этот день, согласно Хомейни, стал началом «правления» в стране Аллаха.

В декабре того же года была принята новая конституция  страны, в которой было специально оговорено, что высшая власть в стране принадлежит духовенству в лице имама Хомейни (после его смерти – его преемнику), а гражданскую  политическую власть осуществляют президент, меджлис и премьер.

Государственная, кооперативная  и частная собственность –  три сектора экономики новой  республики. Вмешательство и влияние  западных держав ликвидируются. Страна принципиально отвергает капитализм и коммунизм и противопоставляет им собственный, «исламский» дуть развития. Что все это означает практически – не вполне ясно. Известно лишь, что развитие страны по тому пути, который был избран для нее шахом, приостановилось. Не то чтобы капиталистический свободный рынок вовсе был свернут. Нет, он продолжает существовать, как существует и мощнейший созданный усилиями шаха государственный сектор в экономике. Но в условиях резко обострившегося противостояния Ирана вначале чуть ли не всему миру, затем в основном странам Запада (в первую очередь – США) говорить о продолжающемся развитии капиталистических связей приходится с осторожностью и оговорками. Если они и продолжали существовать и более или менее активно развиваться, так только в тех сферах, которые были жизненно необходимы для страны, – в реализации иранской нефти и в закупках оружия, которое требовалось для войны.

Заключение

Подводя итоги, можно  сказать, что события в Иране 1978-1979 гг. были революцией. Изменения и преобразования, произошедшие в Иране, реальны и весьма значительны. На смену прежним властным структурам пришли совершенно новые силы, обладающие новым мышлением и совершенно  иными ценностными установками.

Оценивая революцию, исследователи  отмечают, что с точки зрения характера предпосылок революция 1978-1979 гг. развивалась по типу классических социальных революций.

«Исламскую революцию» можно определить следующим образом: по характеру, движущим силам и методам борьбы как народную, по основной направленности как антимонархическую, антиимпериалистическую и остро антиамериканскую, по социальной сути как буржуазную (при определенных антикапиталистических тенденциях), по руководящей роли духовенства и организационно-идеологической основе как исламскую».

Иранская революция - одно из самых грандиозных событий ХХ века, оказавшая огромное влияние на весь мир и сделавшая Иран ее активным субъектом мировой истории. Она вызвала в мировом сообществе неоднозначную реакцию как своей антизападной (в том числе и антисоветской, антироссийской), а, по сути, прежде всего антиамериканской направленностью, так и радикально исламским характером действий после падения монархии.

Активное участие в  подготовке и организации революции  приняло мусульманское духовенство. На завершающем этапе антимонархического движения почти все его участники фактически признали за шиитским духовенством во главе с аятоллой Хомейни право на лидерство, на руководство революцией. И кроме всего прочего, существовала исламская идеология революционной борьбы за создание новой общественной системы, альтернативной западной и советской моделям развития. Создавалась она с учетом мирового революционного опыта и национальных традиций, основанных на исламе. Центральной была идея освобождения от западной зависимости, прежде всего духовной. Ее формировали религиозно мыслящие иранские интеллектуалы. Как священнослужители, так и светские исламские мыслители, без идей которых исламское движение в Иране не могло бы состояться. Это, конечно, аятолла Р. Хомейни, аятоллы Мортаза Мотаххари, Мохаммад Бехешти Махмуд Талегани и др.

Многие исследователи  особенно подчеркивают нравственный характер революции. Как пишет С. Антоненко, оценивая религиозность революции, «Исламская революция возродила чистоту понятия жертвенности, предъявила миру высокую силу мученичества, религиозного и политического».

Исламская революция  в Иране, представляющая собой открытый протест против западной экспансии  в «стране ислама», заложила основы государства, в числе которых - исламское просвещение и исламские ценности, впитывающие требования современности.

К сожалению, большинство  исследований относительно исламской  революции страдают необъективностью, ибо в них исламская идеология  рассматривается в традиционных рамках, а ряд ценностей и интересов  международного характера ими не учитываются.