Историография

 

В рамках формирующегося мирового порядка, для которого будет характерно вытеснение Европы из эпицентра мировой политики, эксперты выделяют три группы государств: рыночные демократии, государства переходного  типа и "страны-неудачники", находящиеся на периферии мировой экономики, подрываемые экстремизмом, имеющие "неадекватное качество правления". Некоторые страны (например, Китай или Индия) могут сочетать характеристики двух или всех групп [11, 18].

 

"Открытые" блоки типа Евросоюза призваны сыграть положительную роль в мировой политике, их существование облегчает дипломатическую практику, поскольку снижается число "игроков" на международной арене. СНГ, по оценке авторов, является "закрытым" блоком, сторонящимся влияния извне [11, 22].

 

Авторы "стратегической экспертизы" выделяют следующие новые тенденции  в международных отношениях, требующие  участия США:1) становящаяся все более  серьезной проблема ядерного распространения; 2) перемещение центра общественного  внимания на внутренние проблемы за счет вопросов национальной безопасности и обороны; 3) вытеснение информационными технологиями тяжелой промышленности как основы национального могущества; 4) усиление роли международных организаций (ООН, НАТО, МВФ, ГАТТ, МАГАТЭ); 5) появление новых транснациональных угроз, связанных с усилением процесса глобализации: интернационализации преступности, экологических проблем, миграции; 6) восприятие демократии не как "глобальной нормы", а как некоего идеала, особенно "переходными государствами"; 7) угроза фрагментации в самых разных формах (коррупция, экстремизм, ослабление социальной гармонии и качества управления, этнический регионализм) [11, 38—48].

 

В работе выделены два принципа участия  США в решении международных  проблем:

 

1) принцип селективного вовлечения: США должны вмешиваться в международные проблемы лишь тогда, когда этого требуют национальные интересы. Важность контактов с другими странами определяется следующими критериями: доступ к ключевым ресурсам (Персидский залив); исторические интересы (Корейский полуостров и арабо-израильский конфликт); собственный "тыл" (Латинская Америка);

 

2) США должны стремиться к  расширению зоны рыночной демократии  за счет, прежде всего, "переходных  государств" [11, 53].

 

Приоритетами американской внешней  политики на ближайшие годы, по мнению авторов, являются поддержание мира между государствами-лидерами, избирательное вмешательство в региональные конфликты (такими зонами могут стать Карибский бассейн и Центральная Европа), адекватная реакция на транснациональные угрозы, помощь "странам-неудачникам".

 

В течение ближайших десятилетий  США не должны допустить появления  среди "великих держав" противника со сравнимой военной мощью. Американская армия должна быть готова к крупным, но быстротечным конфликтам с недемократическими режимами и к участию во временных военных коалициях [11, 68—73].

 

Авторитетный американский политолог  З. Бжезинский в статье "План для  Европы" [12] отмечает, что американская администрация в связи с окончанием холодной войны столкнулась с  необходимостью решения трех взаимосвязанных проблем: границы Евроатлантического союза; роль Германии в Европе; отношения НАТО с Россией. Он уверен, что разговоры о "новой Ялте" или о военной угрозе со стороны России беспочвенны. "Расширение НАТО нельзя рассматривать как ее направленную деятельность против какой-либо конкретной страны. Это — часть исторически конструктивного процесса, идущего по пути создания безопасной, стабильной Европы" [12, 34].

 

Автору представляется, что было бы важным приглашение России к участию в создании новой трансконтинентальной системы коллективной безопасности. Попытки России приостановить расширение евроатлантического "зонта безопасности" могут привести лишь к ее изоляции.

 

"План для Европы" основан  на деголлевском прогнозе о  Европе, простирающейся до Урала. США и Россия должны вступить в плодотворные отношения сотрудничества с Европейским союзом, чтобы план "Европы до Урала" осуществился к 2020 г. во имя настоящего и будущего Европы и Америки [12, 42].

 

Помощник государственного секретаря США Р. Холбрук в статье "Америка — европейская держава" (1995) [13] писал, что одной из самых сложных проблем в международных отношениях после окончания "холодной войны" является проблема создания эффективной системы общеевропейской безопасности. Автор уверен, что и в ХХI в. Европа и Америка будут нуждаться друг в друге: Европа — для сохранения баланса сил на континенте, США — в интересах своей национальной безопасности.

 

Инициатором создания "европейской  архитектуры" Холбрук называет Соединенные  Штаты. Европейская архитектура должна охватить всю Европу, включая страны бывшего соцлагеря в Центральной Европе, Россию и бывшие советские республики. Особое внимание должно быть уделено Центральной Европе. Именно она породила больше всего волнений и трагедий в ХХ в. на континенте. Здесь начались Первая и Вторая мировые войны. Версальский и Трианонский договоры, Ялтинское и Потсдамское соглашения, крах советской империи привели Центральную Европу к сложнейшим проблемам, неудовлетворенным амбициям, территориальным и этническим конфликтам, которые усугубляются стремлением, превращающимся порой в навязчивую идею, исправить реальные или вымышленные исторические ошибки. Если не остановить распространение этой болезни, очаг которой на Балканах и в Закавказье, европейская стабильность вновь окажется под угрозой [13, 40—41].

 

Ядром европейской безопасности является, по мысли автора, блок НАТО, расширение которого — логическое следствие  падения "железного занавеса" и потребности в расширении европейского единства. Помимо НАТО свой вклад в новую структуру мира должны вносить и вносят Европейский союз, ОБСЕ и другие международные организации. Холбрук придерживается мнения, что интеграция западноевропейских стран фактически преодолела территориальные и этнические споры, взаимные претензии, социальные барьеры.

 

Для создания долговременной и стабильной безопасности в Европе должна быть решена задача интегрирования в нее  постсоветского пространства, особенно России. С точки зрения автора, НАТО не представляет угрозы безопасности России, а стремится к прямым взаимоотношениям с ней, основанным на признании особой позиции и статуса России в области безопасности, а также целостности других независимых государств, возникших в результате распада Советского Союза.

 

В 1995 г. авторитетный американский журнал "Foreign policy" опубликовал статью бывшего главы внешнеполитического ведомства США У. Кристофера " Американское лидерство и американские возможности" [14]. В ней подчеркнуто, что США достигли лидирующих позиций, и это обстоятельство они должны использовать для построения мира, который отвечал бы национальным интересам Америки и был бы благом для всех народов на Земле, мира открытых рынков и открытых обществ.

 

С распадом советской империи исчезла  военная угроза, но на земном шаре продолжаются войны, идет борьба между свободой и тиранией. Остро стоят проблемы окружающей среды, терроризма, наркомании, перенаселения планеты, создания и распространения сверхмощного оружия.

 

У. Кристофер определяет четыре главные  цели внешней политики США: 1) сохранение и упрочнение мирового лидерства; 2) поддержание продуктивных политических и экономических отношений с наиболее сильными странами; 3) поддержка и создание надежных международных институтов для сотрудничества; 4) защита демократических обществ и прав человека. США не являются мировым полицейским, но их вовлеченность в мировые события и сила могут быть решающим фактором. "Если мы решим направить наши войска за границу, то мы пошлем их с четким заданием и используем любые средства для достижения победы" [14, 8].

 

Автор отмечает, что война в Чечне  нанесла большой урон международному положению России. Многие вернулись  к характеристике России как имперского и антидемократического государства. Вместе с тем У. Кристофер призывает  поддержать российские реформы, он видит Россию в роли ответственного партнера, с глубокими связями в европейских и глобальных структурах, а также в качестве одного из наиболее богатых рынков мира.

 

У. Кристофер предостерегает, что  с распадом СССР и окончанием "холодной войны" появилась реальная опасность того, что оружие массового уничтожения может попасть в ненадежные руки. США должны играть лидирующую роль в решении вопроса о нераспространении и контроле над вооружениями. Автор уверен, что и в будущем США будут занимать положение самой мощной военной и экономической державы, лидера сильных европейских стран и вновь образованных демократических государств.

 

Национальным бестселлером 1994—1995 гг. стала книга историка и политолога, одного из главных архитекторов внешней  политики США конца 60-х—первой половины 70-х гг. Г. Киссинджера "Дипломатия" [15]. Особый интерес в контексте нашей темы представляет глава "Возвращение к проблеме нового мирового порядка".

 

Г. Киссинджер — противник утверждения, что после окончания "холодной войны" мир становится "однополюсным" или "моносверхдержавным": "Соединенные Штаты на деле находятся не в столь блестящем положении, чтобы в одностороннем порядке диктовать глобальную международную деятельность. Америка добилась большего преобладания, чем десять лет назад, но по иронии судьбы сила ее стала более рассредоточенной. Таким образом, способность Америки воспользоваться ею, чтобы изменить облик остального мира, на самом деле уменьшилась" [15, 737—738]. Показательна также следующая цитата: "Америка останется великой и могущественной нацией, но нацией, с которой уже будет кому равняться; "первой среди равных", но, тем не менее, одной из ряда подобных" [15, 737].

 

Автор утверждает, что с окончанием "холодной войны" рухнула прежняя  система международных отношений, что отсутствие идеологической и стратегической угрозы дает нациям свободу ведения внешней политики, во все большей степени базирующейся на национальных интересах [15, 733]. Построение "нового мирового порядка" — дело сложное, требующее длительных усилий, и о его окончательных формах можно будет говорить только в будущем столетии [15, 735]. "Новый мировой порядок" в многомерном, испытываемом на прочность национализмом мире должен возникнуть, с точки зрения Г. Киссинджера, на базе примирения и балансирования соперничающих национальных интересов [15, 733]. Автор подчеркивает, что ключевой задачей нарождающегося международного порядка является превращение России в неотъемлемую часть международной системы. Вместе с тем Г. Киссинджер не исключает опасности возрождения исторических имперских претензий [15, 745].

 

Для исследователя международных  отношений последнего десятилетия  ХХ в. представляют интерес статьи Дж. Кларка [16] и Б. Брэдли [17], опубликованные в журнале "Foreign policy". Дж. Кларк  утверждает, что, в отличие от периода после окончания Второй мировой войны, США не являются доминирующей экономической силой в мире. Данные опросов общественного мнения говорят об отсутствии консенсуса в американском обществе по вопросу о том, каково должно быть поведение страны-лидера на международной арене (использование американских вооруженных сил в регионах, где у США нет прямых интересов, финансовая помощь и кредиты другим странам). Б. Брэдли, отмечая, что национальные интересы США и России не противоречат друг другу, призывает способствовать интеграции России в региональные и международные структуры и выступает против быстрого расширения НАТО на Восток. С его точки зрения, более разумно развитие европейских структур безопасности, прежде всего ЕС.

 

Американо-российские отношения стали одним из сюжетов книги журналиста, лауреата премии Пулитцера, Дж. Хоенберга "Переизбрание Билла Клинтона", изданной в 1997 г. [18]. Автор констатирует, что Россия больше не занимает центральное место в американской внешней политике. Мучительный, болезненный и неопределенный процесс трансформации России будет продолжаться еще длительное время, поэтому США не торопятся с крупными политическими и экономическими вложениями в эту страну, позицию Америки можно определить как выжидательную. В книге говорится о возможности новой американо-российской конфронтации в случае возвращении Москвы к старым претензиям на "сверхдержавность". К конфронтации может привести также развал режима контроля над вооружениями. Призвав НАТО к партнерству с Россией накануне президентских выборов 1996 г., Б. Клинтон имел в виду сотрудничество на американских условиях [18, 233].

 

В 1997 г. в Нью-Йорке вышла книга  Дм. Саймса "После распада. Россия ищет свое место как великая держава" [19]. Автор, президент центра имени Никсона, подходит к России как к "серьезной державе", призывая к доброжелательному диалогу с ней. Вместе с тем он высказывается за создание "геополитических противовесов" России в случае возникновения у нее стремления к "экспансионизму", за дальнейшее расширении НАТО, в первую очередь за счет стран Юго-Восточной Европы. Необходимые противовесы России Саймс видит в нормализации отношений США с Ираком и развитии "стратегического партнерства" с Китаем [19, 249—250]. Он подчеркивает важность "национальной сдержанности", которая необходима, чтобы убедить другие страны принять лидирующую роль Вашингтона [19, 253].

 

Известный американский дипломат и  профессор истории Дж. Гудби в 1998 г. издал книгу "Неразделенная  Европа. Новая логика мира в американо-российских отношениях" [20], в которой утверждает, что для участников международных отношений вполне достижимым может стать "стабильный мир", при котором ни один из участников международных отношений не рассматривает в качестве средства разрешения конфликта использование военной силы или угрозу ее применения [20, 309—310]. "Стабильный мир" стал реальностью для государств западной демократии. Россия — не "евразийская аномалия", а открытая для конструктивного диалога страна. Автор приводит возможные модели развития международных отношений в будущем, в качестве возможной называя систему с тремя центрами силы (США, ЕС и Россия с прочной демократией и рыночной экономикой) [20, 301].

 

Д. Пейнтер (Джорджтаунский университет) в работе, посвященной истории "холодной войны" (1999) [21], пишет о необходимости для России новой внешней политики, отражающей национальные интересы: партнерство с Западом и укрепление отношений в СНГ. При этом автор не исключает интеграционного блока с исламским миром. По его убеждению, исламские фундаменталисты не претендуют на изменение образа жизни неисламских стран. Сближение с ними может оказать позитивное влияние на развитие России и других членов СНГ, умиротворив те этнические слои, которые исконно исповедуют ислам [21, 213]. Автор придерживается идеи создания Большой Европы в составе Европейского союза и России, подразумевая под этим не вхождение России в Европу, а строительство общего "европейского дома" [21, 242]. Д. Пейнтер призывает руководство своей страны к более тесному сотрудничеству и помощи в реформировании России, поскольку однополюсный мир не является для США гарантией абсолютной безопасности.