Крестьянские реформы

В Горном Уставе 1857 г. было четко определено, что «алтайские промыслы, рудники и заводы составляют частную собственность Государя императора, и под главным ведомством Кабинета Е.И.В., управляются Алтайским горным местным начальством».

Земли Алтая также являлись феодальной собственностью царствующего монарха, на что обращал особое внимание Кабинет, который в процессе подготовки реформы на Алтае исходил из бесспорного положения, «...что земли Алтайского округа не государственные, но принадлежат заводам, которые составляют частную собственность Императора».

Население Алтайского горного округа накануне 1861 г. состояло из приписных крестьян — 145,5 тыс. душ муж. пола; «инородцев» — более 28 тыс.; мастеровых и урочников — около 22 тыс.; государственных крестьян — менее 3 тыс.; мещан — 2,6 тыс.; горных чиновников — 841; купцов — 513 душ. 1

Все они находились в феодальной зависимости от собственника — царя и выполняли определенные повинности в его пользу. Наиболее зависимыми и более всего эксплуатируемыми сословиями являлись мастеровые, урочники и приписные крестьяне, оставляющие основную массу населения Алтая: 168 тыс. душ мужского пола, или 84%.

Крепостной строй на Алтае не только приносил огромные прибыли царствующему монарху, но обусловил до 1861 г. развитие экономики и культуры, что единодушно отмечали современники, а также иностранные путешественники. На это же указывается и в юбилейном издании 1914 г. «Азиатская Россия»: «Земли Алтайского округа, составляющие по закону частную собственность Государя Императора, как главы царствующего дома Романовых, издавна представляли собой главный среди наших азиатских владений опорный пункт развития горной промышленности и русского заселения края».

Но и этот мощный форпост крепостничества на востоке России не смог устоять под напором новых веяний и прогрессивных антикрепостнических сил, которые набирали все большее влияние, как в экономической жизни страны, так и в общественно-политическом движении.

Все это неизбежно вело к отмене крепостного права в стране, а в связи с поражением России в крымской войне стало очевидным, что с этим медлить нельзя. Понимание необходимости перемен путем реформ становится достоянием все более широких слоев населения, начиная с крепостного люда и кончая правительственными сферами, о чем убедительно свидетельствовала речь нового царя Александра II, обращенная к московским дворянам 30 марта 1856 г. В ней он заявил о том, что «лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, когда оно будет отменено снизу».

Реформа встречала упорное сопротивление как среди большинства помещиков, так и среди чиновной бюрократии, которым какое-то время удавалось отстаивать крепостнические порядки и соглашаться только на незначительные уступки, сохраняя значительную часть сословных привилегий.

До своего освобождения мастеровые и урочники имели в своем распоряжении земельные наделы, которые были существенным подспорьем для них при недостаточном казенном содержании и удешевляли содержание рабочей силы для заводов. В связи с этим вопросы землепользования наряду с личным освобождением имели первостепенное значение. Личную свободу они получали не сразу, а на протяжении двух лет. Так, по закону 8 марта 1861 г. «...увольняются все горнозаводские и рабочие чины, прослужившие 20 лет, через год увольняются люди за 15-летнюю выслугу, а через два года все остальные горнозаводские чины».

По этому же указу им передавались в собственность бесплатно усадьбы, выгоны и водопои, а сенокосы предоставлялись в пользование за оброк.

Практическое осуществление Положения 8 марта 1861 г. было поручено горнозаводской администрации, которая должна была определить род и число мастеровых, необходимых для действия завода, выработать условия найма в заводские работы, определить земли, предоставляемые в надел. Этой же администрации было поручено составление уставных грамот, которые бы определили условия землепользования, размеры оброка и другие повинности. На Алтае в 1861 г. насчитывалось более 20 тыс. мастеровых и урочников, и больше половины из них, — 12302 души, получив личную свободу, поспешили покинуть ненавистные заводы и рудники и были приписаны к крестьянским обществам без предоставления им земельных наделов. Таким образом, горной: администрации удалось сократить число лиц, имевших право на земельный надел, до 10070 душ, которые составляли 42% от общего числа и которым полагалось выделить по 1 десятине на душу.2

Но и эта нищенская норма урезалась администрацией ссылками на нехватку земли; а например, в Сростинском селении Локтевской волости 157 душ не получили ни одной десятины, «ввиду отсутствия таковых земель».

Усадебные земли оставались бесплатно у мастеровых в прежних размерах и на одну душу приходилось 0,04 десятины (около 5 соток), но вопреки закону 39 душ Березовского рудника и 45 душ с. Путинцева вовсе не получили усадебных земель, а на 101 душу с. Пихтовского отводилось 2 десятины. 3

Размеры и местонахождение выгонов и водопоев определяла заводская администрация, в полном ее распоряжении находились и лесные угодья. По закону 8 марта 1861 г. урочники имели право на 5 десятин земли, но из 4 тысяч урочников в уставные грамоты было включено 76 душ, которые вместо законных 380 десятин получили лишь 264, остальные были причислены к крестьянским обществам без права на земельные наделы, но с обязательной уплатой всех крестьянских налогов и повинностей.

3. Освобождение приписных крестьян

Главным при освобождении приписных крестьян был вопрос о земле, решение которого определяло и степень их личной свободы, и условия их существования. Он решался по положению 8 марта 1861 г. следующим образом: «Впредь до приведения в известность и разграничения земель Алтайского горного округа предоставить крестьянам, в оном поселенным, пользование всеми усадебными и сенокосными, а также другими угодьями в тех размерах, в каких оные угодья сии в их пользовании состоят».

Но если до реформы они должны были за пользование землей выполнять заводские повинности (доставка руды, угля, флюсов и т. п.), то по указу от 27 июля 1861 г. была установлена подушно-оброчная подать в размере 6 руб. с души.

На практике это означало, что сохранялась феодальная рента и только менялась ее форма: вместо отработочной (заводская барщина) она становилась денежной. Таким образом, Кабинету удалось сохранить как монополию феодальной земельной собственности царя (крестьяне получали землю не в собственность, а в пользование), так и крепостнические методы эксплуатации.

Так, в постановлении от 12 декабря 1861 г. говорилось: «Относительно устройства сельских обществ и волостей Горный совет находит, что таковые, пользуясь правами, предоставленными им положением, должны также состоять в подчинении горной власти, вследствие пользования землей заводов».

Такая твердолобая политика царского Кабинета и Алтайского горного правления неизбежно должна была вызвать недовольство и протест со стороны крестьян, угрожающих «общественному порядку и спокойствию». Поэтому между Кабинетом и Алтайским горным правлением, с одной стороны, и сибирской администрацией (генерал-губернатор Западной Сибири), с другой, завязались споры о том, кто и как должен осуществлять реформу вообще, и по вопросам, связанным с наделением крестьян землей в Алтайском горном округе, в особенности.

15 марта 1863 г. Совет Западной  Сибири под председательством  генерал-губернатора принял постановление, согласно которому при переходе  горнозаводского населения в  гражданское ведомство «все дела должны быть переданы гражданским властям и в особенности по землепользованию крестьян».4

Это решение вызвало решительный протест главного начальника Алтайских заводов Озерского, который настаивал на том, что все дела по земельным угодьям должны состоять в исключительном распоряжении алтайского начальства, в ведении Кабинета.

Эти споры порой приобретали ожесточенный характер между сибирской администрацией и Горным правлением, но они ограничивались борьбой за власть, за формы и меры уступок. Ни одна из сторон не посягала на феодальную собственность царя на землю.

4. Отмена крепостного права и местные органы власти

Отмена крепостного права вызвала необходимость замены прежней системы управления. 17 декабря 1862 г. был издан закон «Об устройстве обществ и общественного управления горнозаводского населения казенных горных заводов и соляных промыслов ведомства финансов, а также Алтайских и Нерчинских заводов, принадлежащих Кабинету».

Согласно закону генерал-губернатору Западной Сибири надлежало немедленно приступить к устройству населения Алтайского округа, но «по сношению с главным начальником Алтайских заводов». Назначение мировых посредников также поручалось генерал-губернатору по согласованию с горным начальством Алтайского округа. На все это давался срок два месяца. 5

Но главный начальник Алтайских заводов генерал Озерский, опираясь на поддержку Кабинета, делал все для того, чтобы затянуть выполнение закона от 17 декабря 1862 г. и задержать на возможно больший срок передачу горнозаводского населения Алтая в ведение гражданских властей. В частности, он предлагал произвести эту передачу только после составления уставных грамот (оно затянулось до 1866 г.), не представлял генерал-губернатору списка кандидатов на должности мировых посредников, несмотря на неоднократные напоминания.

Если в европейской части страны мировые посредники на протяжении мая-июля 1861 г. приступили к исполнению своих обязанностей, то в Алтайском округе они появились только в середине 1863 г. Мировые посредники назначались генерал-губернатором из числа мелких чиновников западносибирской администрации, и они сразу же натолкнулись на противодействие Алтайского горного правления и земских управителей, которые продолжали саботировать выполнение закона 17 декабря 1862 г. об образовании горнозаводских волостей и передачи населения округа в ведение гражданской администрации. Но вынужденные, под давлением западносибирской администрации, к проведению закона в жизнь, они образовали такие волости и мировые участки, которые затем пришлось переделывать и изменять. Если в центре страны создавались мировые участки, население которых не превышало 15 тыс. чел., то на Алтае оказались участки с населением от 2255 чел. до 30-31 тыс., что в значительной степени затрудняло как деятельность мировых посредников, так и обращение к ним крестьян.

Мировые посредники Алтайского округа обладали гораздо меньшей самостоятельностью, чем их коллеги в европейской части страны, и находились в прямой зависимости от генерал-губернатора и главного управления Западной Сибири.

На содержание мировых учреждений Алтая средства должны были поступать за счет обложения заводских и крестьянских земель, но против этого решительно возражал Кабинет, который добился в 1866 г. соглашения о том, что деньги на содержание мировых учреждений должны были платить крестьяне и заводы на равных началах, хотя за заводами считалось 34 млн десятин земли, а за крестьянами и мастеровыми — менее 8 млн.