К вопросу истории репрессий медицинской интеллигенции в Казахстане

Жакупова К.М.

кандидат исторических наук, доцент

Евразийского национального университета

имени Л.Н. Гумилева

                        К вопросу истории репрессий медицинской

                                   интеллигенции в Казахстане

      Репрессия (лат. repressio) в переводе с латинского языка означает «карательная мера», «наказание».  Репрессии в молодой советской стране начинаются с 20-х годов ХХ века. История свидетельствует, что 20-30 годы в Казахстане были временем политических и экономических потрясений. Насильственная коллективизация, конфискация имущества крепких хозяйств на селе разрушили уклад жизни тысяч казахских семей.  Первый секретарь Казкрайкома партии Филипп Исаевич Голощекин, который руководил с 1925 по 1933 годы, писал по этому поводу: «В наших аулах нужно пройтись маленьким октябрем … и, если это гражданская война, мы за нее». В итоге статистические материалы свидетельствуют, что на 1 апреля 1930 года в Казахстане было репрессировано 10263 крестьянских семей, в том числе 6978 семей баев, 1414 – зажиточных крестьян, 524 – середняков, 102 – бедняков, 67 – других.

     В городах республики подверглись репрессиям сотни государственных деятелей, ученых, служащих, писателей, поэтов, учителей, врачей – цвет национальной интеллигенции. Этот размах политических репрессий шел по всем республикам СССР, многочисленные аресты «врагов народа» и ссылки на окраины страны были поистине масштабны. Большая часть репрессированных была осуждена по статье 58 УК РСФСР (Контрреволюционные преступления). Эта статья имела 14 частей, в них предусматривались наказания от шести месяцев лишения свободы до расстрела. На основании постановления ЦИК СССР от  1 декабря 1934  приговоры к высшей мере наказания подлежали немедленному исполнению.

      Члены семей осужденных считались «социально-опасными»: жен отправляли на 5-8 лет в исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ) или ссылки, «опасных» детей – в исправительные колонии НКВД или в детские спецдома. Малолетних детей разрешалось отдавать в семьи родственников, поэтому многие из них выросли с другими фамилиями и отчествами. Ссыльные семьи направлялись в отдаленные сельские районы Казахстана. О жизни ссыльных сведений мало.

      Репрессии в стране продолжались до начала 50-х годов. Это стало огромной трагедией для народа и лично для семей тысяч репрессированных. Трагичность тех событий была еще и в том, что многие репрессированные искренне верили в социальную справедливость революционных преобразований 1917 года, боролись за дело партии. В личном архиве Д.А. Ермековой остались записи ее слов о репрессированных: «Это был цвет интеллигенции. Погибли высоко образованные, эрудированные, предельно честные, преданные Коммунистической партии… Молодежь… Это же молодые люди были». ( Ермекова Дамеш Амирхановна – доцент кафедры факультетской терапии Каз ГМИ , племянница одного из основателей партии «Алаш» Алимхана Адыловича Ермекова, работавшего в 20-30 годы в Госплане; жена Жургенева Темирбека Караевича – народного комиссара просвещения КазССР. В 1938 году мужа как «врага народа» репрессировали и расстреляли. Ермекова Д.А. была незаконно осуждена на 8 лет лишения свободы как жена «врага народа». Прошла «Алжир», Севураллаг. В 1957 году была полностью реабилитирована. Высокообразованная, интеллигентная, она после реабилитации снова работала в медицинском институте, была ассистентом, потом доцентом кафедры факультетской терапии АГМИ) [1].

      Одной из неизученных, в то же время, очень жестоких мер того времени, на наш взгляд, является проведение репрессий студентов – детей или родственников репрессированных.

     В 1929 году «чистка» учебных заведений от «социально-чуждых элементов проводилась особенно масштабно и глубоко, что было связано с массовой конфискацией имущества. Соответствующее постановление принял Казахский краевой комитет ВКП (б). В нем, в частности, указывалось, что «предварительные итоги изучения выяснили наличие в составе учащихся казахских учебных заведений большого количества байских антисоветских элементов. В процессе проведения конфискации тоже выяснилась засоренность учебных заведений социально-чуждыми элементами, и обнаружилось наличие  чуждых элементов даже в составе партийной прослойки (например, в Казмедтехникуме г. Оренбурга два члена бюро ячейки оказались чужаками). Все это вместе взятое настойчиво выдвигает необходимость легализации работы по изучению и регулированию социального состава студенчества и организации комиссии по «чистке» казучебных заведений от социально-чуждых элементов». Соответственно реагировали на партийные документы и комсомольские организации. В декабре 1929 года выходит постановление бюро Казкрайкома  ВЛКСМ «Об участии комсомола в «чистке» учебных заведений от социально-чуждых элементов», где подчеркивалось «…срочно принять меры к обеспечению наиболее активного участия комсомольских ячеек в «чистке» учебных заведений, … выявить чуждые примазавшиеся элементы и принять все меры к наиболее успешному проведению этой работы» [2].

     Совет Народных Комиссаров РСФСР в 1930 году и в последующие годы всегда определял планы набора студентов в высшие учебные заведения страны, в том числе и в Казахстане. В соответствии с государственной идеологией после революции 1917 года предполагалось обучение в вузах страны только детей из рабоче-крестьянского сословия.

      В связи с этим, было специальное распоряжение о необходимости повторных проверок социальной структуры зачисленных студентов.

       Первые документы о репрессированных студентах-медиках относятся к началу работы вуза (первый медицинский институт в Казахстане открылся в 1931 году). Например, уже  весной 1931 года в медицинском институте по указанию властей была создана комиссия «по чистке рядов от классово-чуждых элементов». Сохранился протокол комиссии «по выявлению социального состава студентов» от 31 мая 1931 года, где вынесли постановление с формулировкой: «Муслимову Р. – дочь богатого бая, Казбагарову Р. – дочь арестованного органами ГПУ, Абракова Н. – сына лишенца и конфискованного, Балашеву Т. – дочь богатого домовладельца исключить из института как классово-чуждых элементов»[1].

      Информация о работе этой комиссии доводилась до сведения студентов медицинского института. В тексте протокола №6 общего собрания студентов Каз ГМИ от 28 июня 1931 года дословно записано: «Слушали: Информация комиссии по чистке рядов от классово-чуждых элементов, т.е. среди студентов имеется Козбагарова Рая, которая является дочерью бывшего Алаш-Ординца. Ее отец до последнего дня был председателем Земельного Управления в Семипалатинске …, был осужден до 1930 года. В настоящее время работает фельдшером на станции Каратал. Постановили: Исключить Козбагарову Раю из рядов пролетарских студентов». По поводу Муслимовой Р. Был издан приказ №119 от 23 августа 1931 года: « На основании постановления профкома от 14.08.31г. студентку Муслимову Розу как дочь бывшего промышленника считать исключенной из института с 15 августа 1931 года». Следом был издан приказ об исключении Балашевой Татьяны: ее отец имел дома в Алма-Ате и большие яблоневые сады за городом. Одновременно из института был отчислен и муж Балашевой Т. Как не сообщивший в государственные органы о материальном  положении жены и не порвавший связи с семьей.

       В начале 30-х годов абитуриентов зачисляли в медицинский институт без экзаменов, но работала приемная комиссия, выполнявшая проверку документов. Например, в  1931 году с января по март месяцы было проведено 8 заседаний приемной комиссии. На каждом заседании рассматривалось до 70 заявлений, обязательно комиссии проводили индивидуальное собеседование с каждым заявителем. Проверялись документы об образовании, тщательно изучались документы о социальном происхождении родителей, в ряде случаев повторно запрашивалась справка о родителях, некоторых абитуриентов рекомендовали  на рабфак.

    Подлинники всех протоколов сохранились до настоящего времени. Анализ документов показал, что в решениях заседаний очень много отказов в зачислении ( до 50% от числа заявлений), но причины отказов в протоколах записаны редко и скупо. Однако среди имеющихся записей встречаются такие формулировки: недостаточный возраст, по социальному происхождению, недостаточное образование, отсутствие документов об образовании.

     Всего весной 1931 года было зачислено в Казахский государственный институт по результатам собеседования 135 человек. Основная часть зачисленных была из семей бедняков и рабочих.

        Одним из ссыльных в Г.Алма-Ате тех лет был мулла из Башкирии. Его дочь в 1934 году поступила в медицинский институт, но 31 мая 1934 года вышел приказ: «Студентку 1 курса Абдееву, оказавшуюся дочерью татарского муллы, лишенного права голоса в 1931 году и высланного  из Башкирской республики как контрреволюционера, исключить из института за сокрытие своего социального происхождения и игнорирование общественных организаций, Основание: постановление бюро ячейки ВЛКСМ» [4]. И таких дел было множество.

      Период 1937-1938 годов отличается усилением волны репрессий.  В феврале 1937 года в Москве состоялся известный Пленум ЦК ВКП(б) под председательством Иосифа Сталина. На нем рассматривались 4 вопроса: 1. О Бухарине и Рыкова  2.О подготовке к выборам в Верховный Совет 3. Уроки  вредительства, диверсии и шпионажа японо-немецких и троцкистских агентов – докладчики Молотов В.М. и Каганович Л. 4. О недостатках партийной работы  и мерах ликвидации троцкистких и иных двурушников докладчик Сталин И.В. На пленуме исключили из партии Бухарина и Рыкова, дело передали в НКВД». Февральский Пленум ЦК ВКП(б) спровоцировал новые наказания. Прошла волна репрессий, взрослые дети арестованных тоже считались «опасными». Они попадали под следствие, а вузы вынуждены были отчислять их.

     В марте 1937 года в Алма-Ате состоялось совещание актива народного комиссариата здравоохранения  КазССР, где подробно заслушали материалы пленума и приняли соответствующие решения. Там же была критика одного из выступавших в адрес преподавателей КазГМИ по поводу отсутствия интереса к политике: « Врачи упорно не читают газет, не знают Сталинской Конституции… Преподаватели медицинского института и сотрудники НИИ мнят себя храмом науки и которым нет дела до грешной земли. Они заявляют: «Мы не политики, мы науку творим, бактерию свою изучаем». В заключительной части  совещания была дана критика педагогов за преподавание «вредных » теорий в биологии. Удивительно, что в прениях выступали преподаватели медицинского института с ответной резкой критикой  Наркомздрава по кадровым и финансовым вопросам [5].

       Незаслуженно мало уделялось внимания такому вопросу как методам ликвидации собственнической идеологии, что осуществлялось как посредством физического уничтожения ее носителей (крестьянства, купечества, служителей культа, интеллигенции), так и путем отстранения от общественной, политической жизни самих и их потомков. Именно эту цель преследовала «чистка» вузов, средних учебных заведений, рабфаков. Лишив определенную часть молодежи возможности учиться, ее обрекали на положение дешевой рабочей силы. Ситуация была особенно болезненной для казахов, не имевших такого обширного слоя, как разночинцы, т.е. людей с невысоким социальным статусом, но грамотных.

     В Центральном государственном архиве РК имеются подлинники приказов об отчислении студентов и преподавателей, в том числе и медиков. Например:

      - приказ №48 от 7 декабря 1937 года «Исключить из мединститута студентку Королеву М.Я. , как арестованную органами НКВД»;

      - приказ № 49 от 7 декабря 1937 года «Исключить из мединститута студента 3 курса Гусакова Михаила как арестованного органами НКВД; исключить из списка научных сотрудников института ассистента кафедры нервных болезней Исипбергенова Б.Б. как арестованного органами НКВД; аспиранта кафедры микробиологии Дукенбаева М. исключить из состава аспирантов КазМИ как арестованного органами НКВД»;

      - приказ №60 от 30 декабря 1937 года : «Арестованных органами НКВД как врагов народа Байгурина А.М., Шеппель К.С., Бойко И.Д., Кудрякова В.Т. из числа научных работников исключить». Примечание: Кудряков В.Т. – зав.кафедрой инфекционных болезней – после ареста и отбытия срока был освобожден. В 1944 году он защитил докторскую диссертацию. Репрессии в 1937 году он подвергся за то, что «в своих научных работах не отражал роль партии в развитии науки».

      - приказ № 32, февраль 1938 года: «Исключить из числа сотрудников ассистента кафедры патологической физиологии Джармухаметова Д.Д. как арестованного органами НКВД»;

      - приказ № 67 от 4 апреля 1938 года : « Бывшего ассистента пропедевтики кафедры внутренних болезней Ермекову Д.А., арестованную органами НКВД как врага народа из состава института исключить, бывшего доцента кафедры кож.вен.болезней Утемисова Б. арестованного органами НКВД как врага народа из списков института исключить» и т.д. [6]

      Непонятны мотивы, по которым осуждали людей и тем более мотивы людей, которые решали судьбы себе подобных. Например, непонятно, почему сыну Алихана Букейханова, студенту Московского вуза, предоставили возможность его закончить, а племянника, студента Ташкентского вуза, отчислили. Но тогда же и те же комиссии сочли возможным оставить в рядах студенчества дочь Х. Досмухамедова – одного из видных деятелей партии «Алаш», преподавателя КазГУ - Р.Х. Досмухамедову, студентку медфака 2-го курса. «Из протокола заседания комиссии при Казстудземлячестве по поверке социального состава студентов и учащихся казахстанцев» от 28 декабря 1928 года, г. Ташкент. Секретно. Слушали: О Досмухамедовой Р.Х., студентке медфака 2-го курса, беспартийной, уроженке бывшей Уральской губ., Гурьевского уезда, Кзыл-Кучинской волости, аула №13. Отец – преподаватель Казахского государственного университета, один из видных деятелей партии «Алаш». Она живет на иждивении отца. Постановили: Считать терпимым пребывание ее в университете». [7]

     Трагична судьба еще одного аспиранта – Чумбалова Якуба. Он являлся одним из первых выпускников Каз МУ 1936 года. Отличник учебы, был рекомендован в аспирантуру при кафедре нормальной физиологии. Но в ноябре 1938 года был репрессирован его отец – Чумбалов Мажит Мухамеджанович – известный государственный деятель, ученый фармаколог, выпускник медицинского факультета Казанского университета, который в 1923-1929 годах являлся заместителем наркома здравоохранения КазССР, в 1929-1938 годах возглавлял Казаптекоуправление республики, участвовал в организации медицинского института в Алма-Ате. Был репрессирован в 1938 году, потом освобожден из-под ареста. Повторно Чумбалов Мажит Мухамеджанович был арестован и погиб в 1940 году.