Откуда есть пошла земля русская

«Откуда есть пошла Русская земля»

И стали все под стягом,

И молвят: «Как нам быть?

Давай пошлем к варягам:

Пускай придут княжить.

Ведь немцы тороваты,

Им ведом мрак и свет...» 

И вот пришли три брата,

Варяги средних лет,

Глядят — земля богата,

Порядка ж вовсе нет».

А. К. Толстой.

История государства Российского  от Гостомысла до Тимашева.

Алексей Константинович Толстой уместил  рассказ о призвании варягов (знакомый в те времена каждому мало-мальски  образованному россиянину) в несколько  строф. Но современному читателю, пожалуй, не помешает напомнить те самые строки «Повести временных лет», из-за которых  вот уже третий век ломают копья  отечественные историки.

Итак, летописцы, повествуя о древнейших, почти легендарных для них  самих временах, о начале Русского государства, отмечали варяжское происхождение  правящей династии и возводили имя  своей державы к названию варяжского племени, не видя в том ничего для  себя обидного. Известие о Рюрике и его братьях кочевало из летописи в летопись, постепенно обрастая новыми деталями (это происходило со многими летописными сюжетами) и обогащаясь подробностями, ранее никому не известными.

Спрашивая сегодня вслед за летописцем — «откуда есть пошла Русская  земля»,— мы должны отдавать себе отчет, что само по себе происхождение названия страны отнюдь не является решающим для  оценки генезиса ее государственности. В истории есть немало примеров, когда народ заимствует свое имя  совсем не от того предка, от которого наследует язык и материальную культуру, причем комбинации тут могут быть самыми различными. Славяноязычные болгары  носят имя тюркского племени, в VTT в. создавшего на Балканах первое Болгарское царство и бесследно растворившегося среди славянских племен, составлявших большинство его населения. При этом в их материальной культуре отчетливо заметно присутствие третьего этноса — древних фракийцев, эллинизированных во времена Римской империи. Имя уничтоженного крестоносцами балтского племени пруссов получило немецкое королевство, а Ливийская Арабская Джамахирия сохранила в своем названии имя древней римской провинции, хотя живут там теперь совсем не те ливийцы, с которыми воевали еще египетские фараоны. И говоря об образовании на Руси государства, роли в этом процессе варягов, происхождении названия «Русь», мы должны отдавать себе отчет, что русский народ отнюдь не относится к числу народов, формировавшихся на мононациональной основе. На обширных пространствах Восточной Европы, где издавна проходили пути великих переселений и торговых караванов, где сменяли друг друга крупные племенные образования (одни, как сарматы и скифы, подробно описанные античными историками, другие — подобно балтам или финно-уграм, едва упомянутые мельком на полях их трудов), появление славян, усиление славянских племен, образование у восточных славян государства не могли не протекать в тесном взаимодействии с другими народами этого региона, и сами эти народы были достаточно активно вовлечены в данный процесс.

В. О. Ключевский любил повторять, что  история России — это история  страны, которая колонизуется. Он имел в виду, конечно же, прежде всего  колонизацию огромных неосвоенных  пространств. Историческое ядро Великороссии (Северо-Восточная Русь) стало славянским едва ли не на глазах первых летописцев: пришедшие с запада и с юга  славяне ассимилировали местные (преимущественно  угро-финские) племена. Да и один из главных центров русской государственности, новгородское Приильменье, сам являлся «котлом», где сплавлялись воедино славяне, балты, утро-финны и скандинавы.

До сих пор наука не в состоянии  сколько-нибудь подробно осветить древнюю  историю восточных славян в «догосударственный» период. Известно, что в конце X в., после падения державы гуннов, началось движение славян в балканские провинции Византии. Племена славян, согласно византийским источникам, разделялись тогда на две группы: антов, живших по черноморскому побережью, от Нижнего Дуная до Нижнего Днепра, и склавинов, которые занимали территорию к северу от Дуная до Верхней Вислы и к востоку до Днепра. Колонизация Балканского полуострова была результатом не переселения, а расселения славян; они удержали за собой и ранее занятые земли в Центральной и Юго-Восточной Европе.

Важнейшим событием, четко разделившим  древнейшую историю Русского государства  на два этапа, явилось принятие князем Владимиром в конце X в. христианства в его византийском, будущем православном варианте (тема, вполне заслуживающая  самостоятельного рассмотрения). В  результате образовался своеобразный историко-культурный феномен, не имеющий  аналогов в славянском мире. Страна, в то время близкая по социально-экономическому и политическому укладу Чехии и Польше, принявшим католичество и вошедшим в круг цивилизации и культуры латинской Европы, в культурном отношении сблизилась с южнославянскими народами Балканского полуострова, находившимися в сфере влияния Византии и развивавшимися по византийской модели. Это обстоятельство — «выбор веры» (разумеется, не случайный, обусловленный многими причинами, в том числе — давними связями Руси с Византией и южным славянством) — во многом определило особенности развития страны и ее культуры на долгие времена. Христианизация Руси способствовала интеграции русского общества на принципиально новой основе. И в числе многочисленных экономических, социальных, культурных последствий разрыва Руси с язычеством и ее вхождения в семью христианских народов было осознание русской культурной элитой места восточных славян в мировом историческом процессе, ценности знаний о прошлом Руси, сохранившихся в преданиях и былинах. Тогда-то и зарождается на Руси летописание, возникают те памятники, благодаря которым до наших дней дошли крупицы знаний о первых русских князьях. Тогда-то и звучит впервые вопрос: «Откуда есть пошла Русская земля?» Вопрос, на который до сих пор по-разному отвечают историки.

Статья: С.В. Думин, А.А. Турилов