Отношение современников к Чаадаеву

Биография Петра Яковлевича Чаадаева

Петр Яковлевич Чаадаев родился 27 мая 1794 года в Москве в дворянской семье. Отец его рано умер в 1795 году, а мать спустя два года. Опекунами Петра и его брата стали дядя и тетя. Финансовое состояние дяди-князя помогло Петру Яковлевичу получить среднее образование на дому. Высшее образование писатель получал в Московском университете с 1807 по 1811 год. В 1812 году Петр Яковлевич принимал активное участие в Бородинском сражении и был награжден двумя орденами.

В 1816 году знакомится с Пушкиным, Грибоедовым, Пестелем, встреча с которыми оставляет у писателя неизгладимые впечатления. До 1821 года служит адъютантом командира гвардейского корпуса. Из-за ухудшения здоровья в 1823 году Чаадаев уезжает путешествовать по Европе. В его списке посещенных стран начали значиться Италия, Германия, Швейцария, Франция, Англия, однако здоровье его совершенно не крепнет, а ухудшается месяц от месяца, и 1826 году писатель возвращается на Родину.

По приезду его сразу арестовывают из-за старой дружбы с декабристами, но отпускают через 40 дней. В период с 1829 по 1931 писатель пишет свое лучшее произведение под названием «Философические письма», которые начал публиковать в 1836 году в журнале «Телескоп». Из-за антироссийских настроений Чаадаева объявили сумасшедшим, издателя журнала сослали в ссылку, а сам журнал закрыли. На протяжении следующего года его ежедневно посещал полицейский лекарь, надзор которого был снят при условии писателю ничего не писать.

Последняя работа Петра Яковлевича Чаадаева «Апология сумасшедшего», написанная в 1837 году, вышла в свет только после смерти писателя. Остаток своей жизни Чаадаев провел активно участвуя в общественной жизни Москвы. Умер Петр Яковлевич Чаадаев от воспаления легких 14 апреля 1856 года в Москве.

 

Критика Чаадаева к русской истории

В 1-м письме историческая отсталость России, определившая её современное состояние, трактуется как негативный фактор.

О судьбе России он пишет: …тусклое и мрачное существование, лишенное силы и энергии, которое ничто не оживляло, кроме злодеяний, ничто не смягчало, кроме рабства. Ни пленительных воспоминаний, ни грациозных образов в памяти народа, ни мощных поучений в его предании… Мы живем одним настоящим, в самых тесных его пределах, без прошедшего и будущего, среди мертвого застоя.

Толкование Чаадаевым в 1-м письме христианства как метода исторически прогрессирующего социального развития при абсолютном значении культуры и просвещения, власти идей, развитого правосознания, идей долга и т. п. послужили ему основой для резкой критики современного положения дел в России и того хода истории, который привел её к этому состоянию. Он пишет, что выход православной церкви из «всемирного братства» во время Схизмы имел, по его мнению, для России самые тягостные последствия, поскольку громадный религиозный опыт, «великая мировая работа», за 18 веков проделанная умами Европы, не затронули России, которая была исключена из круга «благодетельного действия» Провидения из-за «слабости нашей веры или несовершенства наших догматов»[15]. Обособившись от католического Запада «мы ошиблись насчет настоящего духа религии», не восприняли «чисто историческую сторону», социально-преобразовательное начало, которое является внутренним свойством настоящего христианства, и поэтому мы «не собрали всех её плодов, хоть и подчинились её закону» (то есть плодов науки, культуры, цивилизации, благоустроенной жизни). «В нашей крови есть нечто, враждебное всякому истинному прогрессу», ибо мы стоим «в стороне от общего движения, где развивалась и формулировалась социальная идея христианства»[16

 

Отношение современников к Чаадаеву

       В Москве 1830-х годов Чаадаева привыкли видеть рядом с Михаилом Орловым. «Первые лишние люди, с которыми я встретился», - писал о них Герцен. Высказывание острое, но неверное. Ветераны 1812 года, победители Наполеона, Орлов и Чаадаев служили примером «юной Москве», их непримиримая оппозиция николаевской эпохе была непростым общественным делом. До конца дней они выступали против «разнузданного патриотизма» (слова Чаадаева). В печальные для России месяцы Крымской войны Чаадаев немногими афоризмами изложил полный достоинства символ веры. Он как бы подводил итог своему общественному служению: «Слава богу, я ни стихами, ни прозой не содействовал совращению своего отечества с верного пути. - Слава богу, я не произнес ни одного слова, которое могло бы ввести в заблуждение общественное мнение. - Слава богу, я всегда любил свое отечество в его интересах, а не в своих собственных.- Слава богу, я не заблуждался относительно нравственных и материальных ресурсов своей страны. - Слава богу, я не принимал отвлеченных систем и теорий за благо своей родины.- Слава богу, успехи в салонах и в кружках я не ставил выше того, что считал истинным благом своего отечества. - Слава богу, я не мирился с предрассудками и суеверием, дабы сохранить блага общественного положения - плода невежественного пристрастия к нескольким модным идеям».

У себя дома на Новой Басманной, где он принимал по понедельникам, в литературных салонах Елагиной и Свербеевых, в московских гостиных Чаадаев неизменно был, по словам Вяземского, «преподавателем с подвижной кафедры», проповедником «новых идей», которые он облекал в безупречно-изысканную форму.

Учение Чаадаева о бытии

Чтобы наглядно представить себе основные идеи философской системы Чаадаева, обратимся сначала к его учению о бытии.

По мнению Чаадаева мир есть результат, творческий продукт «идей», «бога». Понятие бога у Чаадаева не тревиально богословское. С одной стороны, бог - это не «личность», а безграничные творческие силы, «разум», «духовная сушность вселенной», высшее мировое сознание, которое он выдавал за первоначало и первопричину всего сущего, за силу, стоящую над реальным миром. С другой стороны, бог - «субъект» в толковании его сущности христианской догматики.

Уместно отметить, что в своих философских размышлениях Чаадаев под богом постоянно имел в виду идеальное первоначало мира, «идею», «высший разум» и тому подобное. Однако, когда он излагал вопросы религии - в его понятии бог - христианская мифологическая личность.

Бытие, считал Чаадаев, является порождением бога, его производным. Он различал три формы бытия: материальное бытие или бытие природы; историческое бытие людей, или социальное бытие; духовное бытие. Последняя форма бытия предшествует первым, и фактически является их субстанциальным началом и ближайшей причиной. Духовное бытие - сила активная, ее значение у Чаадаева часто отождествляется с понятием абсолютного закона. В духовном бытие он видит единство мира

Здесь легко прослеживается близость Чаадаева к объективному идеализму Гегеля, на что указывали не раз многие историки русской философии. Сам же Чаадаев неоднократно подчеркивал свою враждебность к гегелевской философии и свои симпатии к философии Платона и раннего Шеллинга.

Предпочтение, которое он отдавал Платону и Шеллингу по сравнению с Гегелем, недостаточно считать недоразумением. Оно свидетельствует о явном недопонимании Чаадаевым всего аспекта истории объективно идеалистической философии, всей «линии Платона».