Политические портреты Андропова и Брежнева

Номенклатура не представляла собой полностью изолированный  слой от народа. Скорее, это были многочисленные концентрические круги, и чем  ближе каждый из них стоял к  населению, тем имел меньше возможностей. Соответственно все большее число должностей и профессий становилось привилегией номенклатуры, например преподаватели высших учебных заведений. А защита кандидатской диссертации стала обставляться такими сложными правилами, рекомендациями, направлениями, что очень напоминала мучительный путь средневекового ученика в мастера.

Высшие слои номенклатуры теперь все реже пополнялись выходцами  из низших, по большей части эти  должности открывались лишь для  родных и близких высоких руководителей. Зато уже попавшие в соответствующий  круг гораздо реже стали выводиться из него: их как бы передвигали из одного руководящего места в другое. Из-за любви номенклатуры к «теплым  местечкам» число чиновников в стране росло гораздо быстрее общего числа работающих.

Для отношений внутри номенклатурной системы характерными были чинопочитание, взяточничество и разные «подарки», вытеснение талантливых людей, назначение на должности только своих (а в некоторых, особенно нерусских, республиках продажа должностей) и т. п.

Брежневская эпоха, бесспорно, «золотой век» номенклатуры. Но он окончился, как только производство и потребление  окончательно зашли в тупик.

1.4. Реформатская деятельность Брежнева

Приход Брежнева на пост Генерального секретаря партии означает возвращение к большей размеренности  в политической жизни, что выражается, среди прочего, в необычайной, по сравнению с предшествующим периодом, стабильности состава руководства  страны. В течение 18 лет пребывания Брежнева у власти советское правительство  проводит реалистическую политику, отказавшись  от хрущевских «планов» построения коммунизма в пользу внешне более скромной концепции «развитого социализма» как стадии, на которой, по мнению руководства, и находится СССР. Глубоко консервативная по своим политическим взглядам, брежневская "команда" начинает свою деятельность с того, что сосредоточивается на вопросах экономического развития страны и приступает с 1965 к проведению ряда реформ, ориентированных на предоставление большей самостоятельности предприятиям.⁶ Результатом этих реформ становится некоторое повышение уровня жизни населения, особенно сельского, однако после первого периода действительного роста в экономике страны к середине 70-х годов появляются признаки застоя, а несменяемость политического руководства приводит к разрастанию номенклатуры, озабоченной главным образом сохранением своих постов и привилегий. Претензия партии на руководящую роль во всех сферах жизни общества выражается прежде всего в одержимости идеей полного контроля над интеллигенцией. Образ всемогущего государства начинает давать трещины с появлением феномена диссидентства, которое как бы символизирует - хотя самих диссидентов ничтожно мало - ширящуюся пропасть между властью и обществом. На международной арене Брежнев продолжает следовать начатому Хрущевым курсу на развитие диалога с Западом. Урегулирование статуса Берлина, признание нерушимости границ в Восточной Европе и особенно первые двусторонние соглашения по разоружению представляют собой ощутимые достижения политики разрядки, кульминацией которой становится подписание Хельсинкских соглашений. Эти успехи, однако, оказываются серьезно подорванными происками СССР в Африке, а затем и прямым вторжением в Афганистан в 1979, после чего в международных делах вновь воцаряется напряженность.

1.5. Тщеславие Брежнева

Еще при предшественнике  Брежнева — Хрущеве началась традиция вручения высших наград Советского Союза  верхам партии в связи с юбилеем  или праздниками. Хрущёв, был награжден  тремя золотыми медалями Серп и молот  героя соцтруда и одной золотой звездой героя СССР. Брежнев продолжил заложенную традицию. Как политработник Брежнев не принимал участия в наиболее крупных и решающих сражениях Отечественной войны. Один из наиболее важных эпизодов в боевой биографии 18-й армии - это захват и удержание в течение 225 дней плацдарма южнее Новороссийска в 1943 г., получившего название “Малая земля”.

Среди народа любовь Брежнева к званиями и наградам и наград вызывала множество шуток и анекдотов. После войны еще при Сталине  Брежнев был награжден орденом  Ленина. За 9 лет хрущевского руководства  Брежнев был награжден орденом  Ленина и орденом Отечественной  войны 1 степени. После того, как Брежнев  пришел к руководству страной  и партией, награды стали сыпаться на него как из рога изобилия. К концу  своей жизни он имел орденов и  медалей гораздо больше, чем Сталин, Маленков и Хрущев, вместе взятые. При  этом он очень хотел получать именно боевые ордена. Ему четыре раза было присвоено звание Героя Советского Союза, которое по статуту может  присваиваться только три раза (лишь Г.К. Жуков был исключением). Десятки  газ он получал звания Героя и  высшие ордена всех социалистических стран. Его награждали орденами стран  Латинской Америки и Африки. Брежнев  был награжден высшим советским  боевым орденом “Победа”, который  вручался только крупнейшим полководцам, и при этом за выдающиеся победы в масштабах фронтов или групп фронтов. Естественно, что при таком количестве высших боевых наград Брежнев не мог удовлетвориться званием генерал-лейтенанта. В 1976 г. Брежневу было присвоено звание маршала СССР.

1.6. Конец эпохи Брежнева

В 60-летнем возрасте Брежнев жил, не заботясь о состоянии своего здоровья. Он не отказывался от всех удовольствий, которые может дать жизнь и которые далеко не всегда способствуют долголетию. Первые серьезные проблемы со здоровьем появились у Брежнева в 1969-1970 гг. Рядом с ним стали постоянно дежурить врачи, и в местах, где он жил, были оборудованы медицинские кабинеты. В начале 1976 г. С Брежневым случилось то, что принято называть клинической смертью. Однако его удалось вернуть к жизни, хотя в течение двух месяцев он не мог работать. Хотя состояние здоровья наших лидеров относится к числу тщательно охраняемых государственных тайн, прогрессирующая немощь Брежнева была очевидна для всех, кто мог видеть его на экранах своих телевизоров. Американский журналист Симон Хед писал: “Каждый раз, когда эта тучная фигура отваживается выйти за кремлевские стены, внешний мир внимательно ищет симптомы разрубающегося здоровья. Со смертью М. Суслова, другого столпа советского режима, это жуткое пристальное внимание может только усиливаться. Во время ноябрьских встреч с Гельмутом Шмидтом, когда Брежнев едва не падал при ходьбе, он временами выглядел так, как будто не может протянуть и дня.”⁷ В сущности он медленно умирал на глазах всего мира. У него было в последние шесть лет несколько инфарктов и инсультов, и врачи-реаниматоры несколько раз выводили его из состояния клинической смерти. В последний раз это произошло в апреле 1982 г. После несчастного случая в Ташкенте. Разумеется болезненное состояние Брежнева стало отражаться и на его способности управлять страной. Он был вынужден часто прерывать выполнение своих обязанностей или перелагать их на непрерывно растущий штат своих личных помощников. Рабочий день Брежнева сократился на несколько часов. Он стал выезжать в отпуск не только летом, но и весной. Постепенно ему становилось все труднее выполнять даже простые протокольные обязанности, и он перестал разбираться в том, что происходит в округ.

Конец наступил утром во время завтрака. Брежнев вышел в свой кабинет что-то взять и долго не возвращался. Обеспокоенная жена пошла из столовой за ним и увидела его лежащим на ковре возле письменного стола. Усилия врачей на этот раз не принесли успеха, и через четыре часа после того, как сердце Брежнева остановилось, они объявили о его кончине. На следующий день ЦК КПСС и Советское правительство официально оповестили мир о смерти Л. И. Брежнева.

Глава II: Юрий Владимирович Андропов

2.1. Жизнь Андропова до вступления на пост руководителя страны.

Юрий Владимирович Андропов родился 15 июня 1914 года на станции Нагутская Ставропольской губернии в семье железнодорожника. Детство будущего генерального секретаря выдалось тяжелым. Его отец Владимир Константинович Андропов умер от сыпного тифа в 1919 году. С 1923 года Юрий воспитывался в семье отчима.

После окончания семилетки  Андропов работал помощником киномеханика при железнодорожном клубе на станции Моздок, рабочим на телеграфе. С 1931 года работал матросом речного флота на Волжском пароходстве. В 1934 году поступил в Рыбинский техникум водного транспорта.⁸

По окончании техникума  в 1936 году он стал освобожденным секретарем комсомольской организации этого  учебного заведения. Затем он стал заместителем первого секретаря Ярославского обкома комсомола. В июне 1940 г. Юрий Андропов направлен на работу в Карело-Финскую  Советскую Социалистическую Республику. На первом организационном пленуме  ЦК ЛКСМ КФССР, состоявшемся 3 июня 1940 г., он избран первым секретарем Центрального Комитета. Ю. Андропов возглавил комсомольскую  работу в сложное для республики время. По мирному договору 1940 г. в  состав Карелии вошла часть территории, отошедшая от Финляндии. Во всех вновь  организованных районах были созданы  оргбюро комсомола.

Началась Великая Отечественная  война. Перед комсомолом встали задачи, решать которые необходимо было в  сжатые сроки. На временно оккупированной территории республики была создана  сеть подпольных организаций. Этой работой  с самого начала руководил ЦК Компартии. Наряду с партийным существовало комсомольское подполье, работой  которого руководил ЦК ЛКСМ Карелии  и лично Юрий Андропов.

Как секретарь ЦК ЛКСМ одной  из 16 союзных республик, Андропов уделял немало внимания воспитательной работе среди молодежи. Владея словом, он публикует в периодической печати статьи, посвященные работе комсомольцев в тылу, на фронте.⁹

Осенью 1944 г. Ю. Андропов был  переведен для дальнейшей работы на должность второго секретаря  в Петрозаводский горком партии. Началась работа по восстановлению разрушенного хозяйства города. За большую организаторскую  работу по мобилизации молодежи республики в годы войны и по восстановлению разрушенного войной хозяйства, участие  в организации партизанского  движения Юрий Андропов был награжден  двумя орденами Трудового Красного Знамени и медалью "Партизану  Отечественной войны" I степени. После  войны карьера Андропова продолжалась вполне успешно. В 1947 г. Он стал вторым секретарём парторганизации всей республики.

После смерти Сталина в  сателлитах СССР постепенно происходила  либерализация коммунистических режимов. В Венгрии в июне 1956 г. от власти был отстранён Матиас Ракоши, организовавший кампанию массовых репрессий и во всём стремившийся копировать сталинский Советский Союз. Однако руководство венгерских коммунистов, отправив Ракоши в ссылку в Москву, так и не смогло овладеть ситуацией. Под давлением массовых демонстраций в Будапеште 24 октября премьер-министром был назначен Имре Надь, имевший репутацию реформатора. В Венгрии началась настоящая революция. Демонстранты освободили политзаключённых, добились многопартийности, свободы слова и иных политических свобод. По всей стране толпы стихийно громили помещения службы безопасности и вешали на фонарях сотрудников, которых обвиняли в преступлениях против народа.

Андропов никакого сочувствия к восставшим не испытывал, а расправами над собраньями-коммунистами был  потрясён. Дипломат В. Трояновский позднее  вспоминал слова Юрия Владимировича: «Вы не представляете себе, что  это такое — стотысячные толпы, никем не контролируемые, выходят  на улицы...». Он считал, что единственный выход — это ввести в страну дополнительные контингент ты советских  войск и подавить восстание силой  оружия. Разумеется, роль Андронова  в принятии этого решения не была главной. К военной интервенции  Хрущёва склонили побывавшие в Будапеште  члены Президиума ЦК Микоян и Суслов. Андропов же должен был отвлекать Имре Надя, внушая ему, что советская сторона готова вывести войска из венгерской столицы и начать с ним переговоры. Вечером 31 октября дополнительные советские соединения вошли в Венгрию. Андропов продолжал уверять возмущённого Надя, что это обычная передислокация и что Москва поддерживает венгерские преобразования. 

Начальник будапештской полиции  Шандор Копачи, один из руководителей повстанцев и сторонник Надя вспоминал: «Андропов производил впечатление сторонника реформ. Он часто улыбался, у него всегда находились льстивые слова для реформаторов, и нам трудно было уразуметь действовал ли он только согласно инструкциям или по личному почину». Самому Копачи Андропов обещал место в правительстве Кадара. Но советский бронетранспортёр привёз доверчивого полковника не на заседание нового Кабинета министров, а прямиком в тюрьму.

После событий в Венгрии  Андропов вернулся в Москву, где  получил новое повышение. В марте 1957 г. он возглавил отдел ЦК по связям с соцстранами. Карьера Андропова набирала обороты. В октябре 1961 г. на XXII съезде его избрали членом ЦК, а через год, в ноябре 1962 г., сделали секретарём Центрального Комитета. Но первых ролей Юрий Владимирович ещё не играл. Решающим событием, сделавшим возможным его выдвижение в самый верхний эшелон власти, стало свержение Хрущёва. Суслову теперь принадлежало второе место в партийной иерархии, и преданный ему Андропов получил возможность со временем занять очень важный пост.

В 1967 г. был смещён с поста  председателя КГБ Владимир Семичастный, что знаменовало победу группы Брежнева над сторонниками «железного Шурика»¹⁰ — Александра Шелепина. Согласно установленному ещё Хрущёвым принципу, руководство органами безопасности должны осуществлять не профессиональные «рыцари плаща и кинжала», а кадровые партийные работники с гражданским прошлым. Андропов оказался наиболее подходящей кандидатурой.

Несмотря на то, что Андропов был новичком в вопросах государственной  безопасности, он быстро вошел в  курс дела. Ю.В.Андропов акцентировал внимание оперативного состава на бережном и  квалифицированном использовании  такого важного и очень деликатного  средства оперативно-розыскной деятельности, как агентура и требовал не повторять  ошибок прошлого в ее использовании. При Андропове не только расширился штаб КГБ, здесь появились новые  подразделения, учебные заведения, НИИ. На руководящих постах оказались  люди из числа партийных работников. Именно потому, что КГБ являлся  влиятельной организацией, политбюро  и Брежнев старались тщательно  контролировать этот особый комитет. Андропов не был полным хозяином своего учреждения.

За 15 лет руководства КГБ  Андропову удалось не только существенно  укрепить и расширить контроль этого  ведомства над всеми сферами  жизни в стране, но и заметно  поднять его авторитет в обществе. 

Одним из важных направлений  деятельности КГБ внутри страны была борьба с диссидентским движением. При этом репрессии резко сократились  количественно, но изменились качественно: Андропов, в отличие от своих предшественников в НКВД-КГБ, стремился отправить  «антисоветчиков» не на «архипелаг ГУЛаг», а в страны Европы или «на лечение» в психиатрические учреждения. Так, если «за антисоветскую агитацию» в 1957 году было осуждено 1964 человека, то в 1970-м самиздатовский журнал «Хроника текущих событий» сообщал о 106 осужденных, из которых 20 были направлены на «лечение» в психиатрические больницы. В 1971 году цифры, приводимые в «Хронике», составили соответственно 85 и 24. В 1977-м «за антисоветскую агитацию» был осужден только 31 человек. Мало кто из диссидентов, пострадавших от Андропова, подвергает его критике как «безжалостного и тоталитарного слугу КПСС»

Юрий Владимирович показал  себя как Председатель КГБ “достаточно  жестким, но не жестоким человеком”. И  там, где это было возможно, проявлял либерализм, не мыслимый при его  предшественниках. Так, например, по свидетельству  Э. Неизвестного, именно Андропов помог  ему выехать за границу, когда  пребывание его в СССР стало почти  невозможным. Вообще, хотя Андропов и  старался быть лояльным к Брежневу, а по некоторым свидетельствам, даже боялся непредсказуемых капризов все  более подозрительного генсека, сохранял значительную степень независимости  в своей работе и добился немалого влияния на принятие наиболее важных партийно-государственных решений. У него были конфликты с Брежневым, один из которых закончился заявлением об отставке. Брежнев не принял отставку Андропова, а позднее даже признал, что полученная им информация из КГБ, вызвавшая у Брежнева недоверие и протест, была верной.