Реформы М. Горбачева и их влияние на процессы демократизации

СОДЕРЖАНИЕ

1. Введение  3

2. Предпосылки реформ 4

3. Антиалкогольная реформа 5

4. Хозяйственная реформа  6

5. Реформа школы 10

6. Общественные и социальные реформы 11

7. Реформы политической системы СССР 12

8. Кадровые реформы в правительстве 16

9. Заключение 19

10. Список использованных источников 20

11. Приложение А 21

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Актуальность  темы «Реформы Горбачева» обусловлена  особой значимостью данной проблемы для нашего понимания процессов, происходящих в современной истории. Можно также заметить, что многие проблемы экономики и общества, впервые поднятые в период горбачевской «перестройки», сохраняют свою актуальность и в настоящее время. Период реформ 1985-1991 гг. интересен и важен и сам по себе. Он представляет собой завершенный исторический период,  который очень отличается и от предшествующих, и от последующих этапов отечественной истории. Также это время воспринимается и сегодня как часть современности, поскольку живы и продолжают участвовать в общественной жизни многие политические деятели тех лет.

Целью этой работы является подробный анализ социально-экономических реформ Горбачева 1985-1991 гг. в СССР в их развитии и их влияние на процессы демократизации. В связи с этим хотелось бы выделить следующие задачи: рассмотреть состояние экономики и общества СССР накануне реформ 1985-1991 гг.; показать, что социально-экономические реформы 1985-1991 гг. в СССР во многом стали следствием глубоких изменений, происшедших в экономике и общественной жизни СССР накануне горбачевской «перестройки»; проследить детально ход социально-экономических реформ Горбачева 1985-1991 гг.; а также рассмотреть варианты экономических моделей выхода из системного кризиса в СССР, что очень актуально и в наши дни.

При написании  работы мне очень помогла книга Горбачев М.С. «Жизнь и реформы» I и II тома, в которой сам Горбачев очень полно анализирует всю совокупность обстоятельств, которые вызвали преобразования в СССР.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ПРЕДПОСЫЛКИ РЕФОРМ

 

К середине 80-ых годов, социализм, как общественно-экономическая система полностью исчерпала себя. Советская страна впала в глубокий социально-экономический и культурно-моральный кризис. По основным показателям качества и уровня жизни: ее продолжительности, смертности, в т.ч. детской, обеспечения населения товарами и услугами СССР оказался далеко позади не только развитых капиталистических стран, но и многих развивающихся государств. Даже по официальным данным, производительность труда в промышленности Советского Союза в 2 раза ниже, чем в американской, а в сельском хозяйстве в 4 раза ниже. Реальное же положение было гораздо более тяжелым. [1, c. 334]

Горбачев осознал необходимость  реформ, он решился на их проведение, потому что проблемы уже очень долго держали всех за горло.  В течение практически всего 1986-го  и первой половины  1987 года  эти попытки  носили  достаточно  спорадический  характер  и  отражали,  как  уже говорилось,   тогдашние   его   надежды   запустить   механизм  эффективного хозяйствования путем  "повышения  требовательности,  укрепления дисциплины наведения в стране элементарного порядка". [3, c. 231]

В апреле 1985-го,  Горбачев взял линию на ускорение социально-экономического развития страны. Установка эта звучала лейтмотивом на июньском совещании по проблемам научно-технического прогресса, под этим девизом развертывалась деятельность партии, ее нового руководства до XXVII съезда КПСС и после него. Лишь с весны 1986 года формула «ускорения» стала употребляться в сочетании с понятием «перестройка». Дело в том, что крайне тревожная экономическая ситуация, доставшаяся в наследство новому руководству, требовала срочных мер. Понимая значение экономических реформ, Горбачев считал, что надо прежде всего попытаться модернизировать экономику, чтобы к началу 90-х годов подготовить условия для радикальной экономической реформы. В соответствии с рекомендациями совещания была составлена программа модернизации отечественного машиностроения, предусматривавшая достижение мирового уровня уже к началу 90-х годов.

Особые надежды  Горбачев возлагал на «целевые программы научно-технического прогресса» по информатике и вычислительной технике, развитию роторных и роторно-конвейерных линий, робототехнике, биотехнологии, генной инженерии и т.д. Эти программы предусматривали серьезную перестройку инвестиционной политики, широкое кооперирование с предприятиями восточноевропейских социалистических стран, создание совместных производств и с западными фирмами (в частности, ФРГ). Они воспринимались кадрами как крутой поворот, которого ждали годы. [1, c. 335]

 

 

 

 

АНИТИАЛКОГОЛЬНАЯ РЕФОРМА

 

Антиалкогольная программа, принятая в мае 1985 года, до сих пор остается предметом недоумения и догадок. Почему решили начать с этой меры, рискуя осложнить возможность проведения реформ? Как можно было допустить, чтобы доброе само по себе начинание обернулось для общества немалым ущербом? Алкоголизм превратился в острейшую социальную проблему, которую долгое время стыдливо замалчивали. Пьяниц объявляли «моральными уродами», в пропаганде утверждалось, что в социалистическом обществе нет объективных причин, порождающих это явление.

В чем были причины повального пьянства? Их много: нелегкие условия жизни миллионов  людей, неустроенность быта, низкий культурный уровень. А многие спивались из-за невозможности проявить себя, говорить что думаешь. Гнетущая общественная атмосфера толкала слабые натуры «залить» чувство неполноценности, страх перед окружающим суровым миром. Дурную роль играл пример начальства, отдававшего щедрую дань «зеленому змию».

Поначалу  общество  с одобрением отнеслось  к Антиалкогольной программе, но по мере его воплощения в жизнь возникло недоумение, сменившееся раздражением, недовольством и в конце концов даже озлоблением.

Антиалкогольная кампания, к сожалению, стала еще  одним печальным примером того, как  вера во всесилие командных методов, максимализм, административный раж губят правильно задуманное дело. В спешном порядке начали закрывать магазины, винно-водочные заводы, а кое-где и вырубать виноградники. Свертывалось производство сухих вин, что не было предусмотрено постановлением. Приобретенное в Чехословакии дорогостоящее оборудование по производству пива ржавело и гибло. Массовый характер приобрело самогоноварение. Из продажи начал исчезать сахар; его нехватка потянула за собой резкое сокращение ассортимента кондитерских изделий. Потом с прилавков начали исчезать недорогие одеколоны, употреблявшиеся вместо алкоголя. А использование всевозможных «заменителей» привело к росту заболеваний. Вот какая протянулась зловещая цепочка. Людей все больше раздражали многочасовые очереди, униженные ожидания в надежде приобрести бутылку водки или вина по случаю какого-либо торжества. Как только ни ругали начальство, а больше всех доставалось генсеку, которого по традиции принято было считать ответственным за все.

Нельзя сказать, что принятые меры оказались абсолютно безрезультатными и вызывали только отрицательные эмоции. Сократился травматизм, снизилась смертность людей, потери рабочего времени, хулиганство, разводы по причинам пьянства и алкоголизма. Не все ведь сводилось к запретам. Впервые появилась информация о производстве и потреблении спиртных напитков, публиковались статистические данные, которые раньше держались в тайне. Но негативные последствия антиалкогольной кампании намного превзошли ее плюсы. [1, c. 338]

 

ХОЗЯЙСТВЕННАЯ РЕФОРМА

 

Настраиваясь на реформу хозяйственного механизма, Горбачев связывал немалые  надежды с экономическим экспериментом, начатым еще в 1983 году на предприятиях двух союзных и трех республиканских  министерств, — по расширению прав предприятий и усилению их ответственности за результаты работы. Но очень скоро он почувствовал, что рамки экспериментальной системы слишком узки, ее энергетический заряд ограничен. На XXVII съезде КПСС был поставлен вопрос, что нельзя ограничиться частичными улучшениями, нужна радикальная реформа. Уже в 1986 году был принят ряд практических решений, но они были безрезультатны. И вот наконец 25 июля. Пленум ЦК, доклад «О задачах партии по коренной перестройке управления экономикой», ставший одним из этапных событий перестройки. [1, c. 346]

Исходный пункт рассуждений  Горбачева: демократизация и еще  раз демократизация, в ней смысл перестройки, самое эффективное средство разрешения возникших острых противоречий и проблем. Командно-административные формы управления тормозят движение. Сохраняются заповедники инертности, безынициативности. Люди говорят и пишут, что они за перестройку, но не видят перемен вокруг себя — в трудовых коллективах, городах, селах, где они живут и трудятся. Это показатель слабости работы партийных организаций, которые отстают от динамичных процессов в обществе. Требовательность надо повышать на всех уровнях. И начинать с себя. Сказав о приоритетном значении трех задач (продовольствие, жилье, товары и услуги), Горбачев подчеркнул, что эти и все другие жизненные проблемы страны могут быть решены только путем радикальной реформы экономики. [4, c. 145]

В 1985—1988 годах предпринимались  серьезные усилия для вывода страны из застоя, обновления всех сторон жизни  общества. Была сделана первая попытка коренным образом реформировать экономику. Но по-настоящему поворотным моментом, после которого перестройка начала приобретать необратимый характер, стала XIX Всесоюзная конференция КПСС. К этому решающему шагу подвели и явная пробуксовка с преобразованиями экономики, и радикализация общественного мнения.

Но итоги 1987 года оказались значительно  хуже предшествующего. Добавляли беспокойства неурядицы, связанные с неупорядоченным переходом промышленности на хозрасчет, самофинансирование и самоуправление. На трудностях начали спекулировать те, кто боялся перемен. Все громче становились голоса: «Вот ваша демократия!» (хозрасчет, подряд, кооперативы и т. д.). Нелегко было различать, где в них истинная народная тревога, а где злорадство и козни демагогов.

Пожалуй, в это время впервые  начало проявляться отчуждение между центральными и низовыми органами партии. Последние в большинстве своем не были готовы работать в атмосфере, порожденной демократизацией и гласностью, переходом к новым формам в экономике. При встречах звучал один и тот же вопрос: «Скажите, что делать, дайте указания». Это были зловещие симптомы кризиса партии, которая формировалась совсем для другой роли. За три года перестройки, в рамках альтернативных выборов произошло существенное обновление кадров. Но и вновь пришедшие кадры были обременены грузом прошлого, за редкими исключениями действовали в том же духе, теми же методами. [1, c. 365]

К середине октября был подготовлен черновой вариант юбилейного доклада — основательное сочинение объемом около 120 страниц, — и Горбачев с его союзниками, по заведенному порядку, обсудили его. Замечания были полезные, но больше носили характер уточнения формулировок.

2 ноября 1987 года с докладом «Октябрь  и перестройка: революция продолжается» Горбачев выступил на торжественном заседании в Кремле. Он был воспринят как крупный шаг на пути очищения нашей истории от мифов, восстановления правды. Конечно, и на нем лежала печать ограниченности. Он сознательно решил умолчать о чем-то. Им самим предстояло еще многое осмыслить, преодолеть психологические барьеры. Оставалось немало «белых пятен», требовавших исследования.

Доклад, достаточно взвешенный, а местами  и очень осторожный, не удовлетворил «крайних» с обеих сторон. Одни восприняли критический анализ прошлого как «очернительство», «неуважение к своему народу», как потрясение основ и предвестие тотального пересмотра истории советского народа. Другие, кому лихих публицистических статеек было достаточно, чтобы «прозреть», твердили, что ждали большего, Горбачев топчется на месте, необходим полный разрыв с прошлым.

Сроки — вечная и больная тема, с ними связаны, в сущности, и все  последующие дискуссии о темпах перестройки. История рассудила этот спор. Нынешнее печальное состояние России прямо обусловлено тем, что на определенном этапе эволюционный подход был  отброшен. Вместо него стали действовать методом «бури и натиска», ломая общество, круша все и вся, в том числе человеческие судьбы, прокладывая по ним дорогу в новое «царство свободы». [1, c. 355]

21 октября на Пленуме ЦК при  обсуждении доклада к 70-летию Октября возник инцидент, связанный с Ельциным. Обычно доклады к юбилейным датам на пленумах не обсуждались. Реакция зала выявила общий настрой на то, что открывать прения и на этот раз нет необходимости. Лигачев, который вел заседание, поставил это на голосование.

Дальше Ельцин затронул вопрос о  трудностях, с которыми сталкивалась перестройка. Поставил под сомнение тезис о необходимости в ближайшие  два-три года добиться улучшения  жизни людей. Сказал, что это широковещательное, ничем не обоснованное заявление способно породить потом разочарование и озлобление. И, наконец, сделал сенсационное заявление: по разным причинам у него не получается работа в Политбюро. Сказываются и недостаток опыта, и другие обстоятельства, но главное — отсутствие поддержки, особенно со стороны Лигачева. По этим причинам он просит освободить его от обязанностей кандидата в члены Политбюро и должности первого секретаря МГК.

Через 10 дней, 31 октября, Ельцин пришел на заседание Политбюро, обсуждавшее окончательный вариант доклада о 70-летии Октября. Когда ему предоставили слово, стал пространно говорить, что на начальном этапе перестройки мы набирали скорость, а теперь потеряли ее; тогда готовность народа к переменам была большая, но мы слишком много взяли на себя и в чем-то просчитались. С середины 1986 года «вновь пошли большие подвижки, а я — это моя главная ошибка — из-за амбиций, самолюбия уклонялся от того, чтобы нормально сотрудничать с Лигачевым, Разумовским, Яковлевым. Но товарищи в горкоме партии не отвернулись от меня — хотя и осудили мое поведение, просят остаться».

Подготовка и проведение 70-летия  Октября, публикации в прессе по широкому кругу проблем, волновавших людей, внесли большое оживление в общественную жизнь страны. 4—5 ноября в Кремле состоялась встреча представителей общественных сил и движений, приехавших на юбилейные торжества. Она стала ареной интересной дискуссии по проблемам исторического развития. Горбачев впервые выдвинул тогда идею многовариантности исторического процесса, заявил, что противоречие двух систем не является определяющим. И уж совсем «крамольно», как призыв к инакомыслию, прозвучало из уст Генерального секретаря ЦК КПСС признание необходимости отказа от монополии на истину.