Реформы С.Ю. Витте и П.А. Столыпина

2) реорганизация крестьянского поземельного банка, скупка им помещичъих земель и перепродажа их в руки крестьян. Эта мера решала проблему малоземелья, не затрагивая интересы крупных собственников. Крестьянам была передана часть государственных и удельных (принадлежавших императорской семье) земель. Основанный еще в 1882 г. Крестьянский банк в годы аграрной реформы покупал помещичьи имения и продавал их крестьянам мелкими участками на достаточно выгодных условиях. Чтобы облегчить положение крестьян, государство с 1906 г. отказалось от взимания остатков выкупных платежей;

3) поощрение переселения малоземельных и безземельных крестьян из Центральной России на окраины (в Сибирь, на Дальний Восток, в Среднюю Азию), переселенцам прощались недоимки, выдавались беспроцентные ссуды, прожились дешевые железнодорожные билеты. В течение пяти лет переселенцы не платили налогов. Эти льготы и отсутствие перспектив в родных местах побудили многих малоземельных крестьян отправиться в восточные районы. За 10 лет число переселенцев превысило 3 млн. человек [5, с. 321].

Несмотря на существенные положительные моменты, аграрная реформа мела серьезные недостатки:

- экономический прогресс в деревне был несовместим с сохранением помещичьего землевладения;

- реформа оказалась слишком запоздалой, потому что у страны не было 20 лет, на которые уповал Столыпин; в результате царизм не успел создать себе опору в деревне из крестьян — собственников земли;

- постепенное разрушение общинных порядков порождало новые и обостряло старые проблемы. Разорявшиеся крестьяне уже не могли рассчитывать на помощь мира; во многих центральных губерниях, где остро ощущалась нехватка земли, ускорилась пролетаризация части крестьян. Противостояние зажиточных и бедных крестьян дестабилизировало обстановку в деревне;

- «середняк» начал борьбу против разрушения общины, увидев в нем угрозу своему положению. Крестьяне стали препятствовать деятельности землеустроительных комитетов, не тушили при пожаре дома хуторян или отрубников, даже не разрешали хоронить их на мирском кладбище. Общинная психология оказалась у крестьянства сильнее, чем полагали власти;

- переселенческая политика также не во всем достигла своих целей: суровые климатические условия, неумение приспособиться к новым, непривычным способам хозяйствования, далеко не всегда организованный прием переселенцев на местах. Это вынудило примерно 16% крестьян вернуться обратно и приводило к тому, что переселенцы-неудачники с трудом находили себе место в покинутых ранее родных местах, тем самым увеличивая число социально неустроенных и малоимущих в центральных районах [8, с. 215]. Переселенческая программа привела, таким образом, лишь к частичному разрешению проблемы малоземелья.

Всего же за семь лет фактического действия указа от 9 ноября 1906 г. были достигнуты существенные успехи в развитии аграрного сектора страны. Если в целом по стране посевные площади увеличились примерно на 10%, то в тех регионах, где происходило больше всего выходов крестьян из общины, количество посевных угодий возросло в 1,5 раза. Сельское хозяйство стало переходить к интенсивному типу воспроизводства. За эти годы количество использованных минеральных удобрений увеличилось в два раза. Перед Первой мировой войной появились первые 152 трактора, купленные за границей. Урожайность всех сельскохозяйственных культур повысилась на 10% [2, с. 360].

Посевные площади за Уралом увеличились в два раза. Сибирь стала вывозить на внутренний и внешний рынок до 800 тыс. т. зерна ежегодно [14, с. 171]. В 1910 г. П.А. Столыпин подчеркивал: «Весь наш экспорт масла на внешние рынки целиком основан на росте сибирского маслоделия», которое «дает золота вдвое больше, чем вся сибирская золотопромышленность» [14. с. 172]. По Уралу на границе между Европой и Азией стояли посты и не пропускали дешевые сибирские продукты, дабы не сбивать цены на продовольствие в Центральной России.

Если валовые сборы зерна в начале века составляли 3,5 млрд. пудов, то в 1913 г. они увеличились на 40% — до 5 млрд. пудов, из которых 4,4 млрд. пудов было собрано в основном в зажиточных крестьянских хозяйствах, а 600 млн. пудов — на помещичьих полях. Доходы от зернового хозяйства выросли на 86%, от животноводства — на 108%. В 1911 — 1913 гг. страна получила зерновых на 28% больше, чем США, Канада и Аргентина, вместе взятые [14, с. 172]

У Столыпина не было достаточно надежной политической опоры в обществе. Октябристы, одно время поддерживавшие реформатора, вскоре перешли в оппозицию правительству; правые партии (которые вместе с октябристами составляли большинство в III Думе) также во многом не соглашались) с премьер-министром. В проведении преобразований Столыпин стремился опереться на исполнительную власть, на бюрократические структуры, но далеко не всегда встречал понимание высшего чиновничества.

Многие из планов Столыпина остались неосуществленными. Из 43 обещанных реформ были осуществлены лишь 10 [5, с. 222]. Еще в марте 1907 г. премьер-министр предложил ряд законопроектов, реализация которых должна была, по его мысли, приблизить Россию к идеалу правового государства. Столыпин предлагал преобразовать крестьянские волостные суды, которые часто руководствовались не писаными законами, а обычаями; обеспечить национальное и вероисповедное равноправие (для этого необходимо было в первую очередь отменить сохранявшиеся еще ограничения, ущемлявшие права иудеев, и разрешить свободный переход из православия в другие конфессии); усовершенствовать уголовное законодательство.

Большое значение Столыпин придавал местному управлению. Он хотел ввести волостные земства (при Александре II представительные учреждение были созданы на уездном и губернском уровнях), расширить представительство в земствах зажиточных крестьян, ограничить права предводителей дворянства. Настойчивость Столыпина в утверждении законопроекта о западных земствах (о введении самоуправления в шести польских губерниях) привел к конфликту с  Государственным советом и правительственному кризис (1911 г.). Тогда премьер-министру удалось привлечь на свою сторону Николая 1 и провести закон без одобрения представительных органов, но многие проекты отвергались или до неузнаваемости изменялись в ходе сложного процесс одобрения Думой, Государственным советом и утверждения императором.

Иные из замыслов Столыпина были реализованы только после его смерти; так, лишь в 1912 г. были приняты законы о начальных училищах (вводивший обязательное начальное обучение) и о страховании рабочих.

Сложная политическая ситуация в стране и непоследовательность самого Столыпина определили компромиссный, половинчатый характер реформ. Тем не менее преобразования — особенно в аграрной сфере — способствовали постепенному решению многих актуальных проблем общественной жизни, Столыпин полагал, что для полного успеха преобразований в России потребуется не менее трех десятилетий спокойного развития. Такого запаса времени в начале XX века уже не было.

Стремление Столыпина приспособить феодальную форму правления к развивающимся буржуазным отношениям подвергалось все большим нападкам слева и справа. Правым был нужен Столыпин-«успокоитель», в Столыпине-реформаторе они не нуждались. Поэтому часть его законопроектов, прошедших через Думу, отклонялась Государственным советом (о расширении бюджетных прав Думы, усовершенствовании судопроизводства и т. д.).

После убийства Столыпина в сентябре 1911 г. реформы постепенно были свернуты. Однако их проведение во многом обусловило экономический подъем 1911 — 1913 гг., существенное увеличение количества свободных рабочих рук, превращение зажиточного крестьянина в стабильного потребителя промышленной продукции (именно эта часть крестьянства станет производить около 40% товарного хлеба) [5, с. 223].

После смерти Столыпина в стране не нашлось сил, способных продолжить политику реформирования. Пришедший на смену Столыпину бывший министр финансов В. Н. Коковцов стал проводить политику, которая фактически свернула реформы его предшественника. Брошенная Столыпиным фраза: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!» — получила обратное значение: все, что делалось после него, вело к социальному взрыву и непредсказуемости развития страны.

 

 

 

 

 

.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Общего у С. Ю. Витте и П. А. Столыпина было немного, однако оно составляло главное в их деятельности. «И тот и другой делали (...) русскую историю именем царской власти и опираясь на ее силу», — справедливо заметил современник, близко наблюдавший обоих [2, с. 165]. Оба, похоже, и занимались одним большим делом — модернизацией России. «Есть полная аналогия между политикой Витте в период 1892 — 1902 гг. и современной политикой Столыпина, — писал П. Б. Струве. — В политике Витте рядом с показной консервативностью объективно заключался глубоко революционный элемент: его промышленная политика подготовила элементы новой России. Точно так же и аграрная политика Столыпина кажется консервативной, но в существе своем она есть попытка перестроить Россию в самых ее глубинах» [2, с. 165]. По существу одинаково представляли они выход из революционного кризиса. «Ощупью Витте должен был приходить к тому, что позднее объявил уже как принцип Столыпин: «Революции — беспощадный отпор, стране — реформы»» [2, с. 165].

В осуществлении этой программы П. А. Столыпин был продолжателем начатого С. Ю. Витте. С помощью манифеста 17 октября и амнистии 21 октября 1905 г. «перескочить» через революцию не удалось. Стало ясно, что ей надо противопоставить силу, и С. Ю. Витте не только «предоставил Дурново всю черную работу по подавлению революции», но и «подстрекал и натравливал на самые крутые действия» [13, с. 228]. П. А. Столыпин с успехом завершил дело.

С. Ю. Витте «удалось начать новый, более творческий период русской политической жизни. В идее, новый порядок был основан на сближении власти с русскими общественными верхами и на постепенном втягивании крестьянских низов в общественную культурную государственность. Но Витте удалось только начать. Наладить новый, думский порядок суждено было П. А. Столыпину» [2, с. 165].

П. А. Столыпин был продолжателем С. Ю. Витте и в решении аграрного вопроса. Однако здесь была и существенная разница. Во-первых, «в отличие от Столыпина, Витте не предвидел (а впоследствии не одобрял) обязательного разверстания целых селений когда этого требовали две трети общинников. Эта мера более всесодействовала успеху столыпинской реформы в плане экономики». Во-вторых, «Витте защищал невмешательство государства в процесс ускоренного перехода на единоличную собственность» В-третьих, С. Ю. Витте «усматривал (...) в реформе общины (... только проблему агрономии и гражданского права, проблему рационального использования земли на основе личного интереса. Он не видел в ней срочной проблемы укрепления государственного строя, чем она, начиная с 1905 — 1906 гг., стала для Гурко, Столыпина и Кривошеина и чем она, в сущности, была со времени освобождения крестьян, только этого не замечали. (...) Для Витте эта проблема оставалась экономической и юридической, Столыпина — политической и экономической» [2, с. 166].

Таким образом, П. А. Столыпин был «беднее во многом в области крестьянской земельной реформы и прививки к русскому Государственному строю Думы, народного представительства продолжал и исправлял Витте, бросившего первые семена — наспех, полусознательно» [2, с. 166].

И еще одно отличие, пожалуй, главное. П. А. Столыпин не стремился к власти, она для него была только средством — быть полезным России, народу, монарху. Для С. Ю. Витте власть была самоцелью, и ради нее он готов был не брезгать никакими средствами. «В борьбе за власть он нередко пускал в ход предосудительные приемы. Цепляясь за власть, он нередко пренебрегал моральным достоинством своей личности» [2, с. 166].

Не случайно некоторые современники, сравнивая, предпочитали П. А. Столыпина. «Я всегда был большим поклонником гр. Витте, — признавался П. Л. Барк, — которого считал наиболее выдающимся государственным деятелем после Столыпина» [2, с. 169]. А. П. Извольский писал о С. Ю. Витте: «(...) в известные периоды его службы (...) его можно поставить в один ряд с величайшими государственными людьми всех времен и всех наций. Но в иные времена и, к сожалению, в очень критические моменты он не оказывался на высоте положения. Это происходило скорее от недостатка характера, чем интеллекта, так как в противоположность личности Столыпина он обнаруживал себя как человек, моральные качества которого не всегда были на одном уровне с его интеллектуальной одаренностью» [2, с. 169]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

1. Антонов, М. Золотая удавка / М. Антонов [Текст] // Родина- 2006. - № 3. – С. 27 – 33.

2. Бородин, А. П. Столыпин. Реформы во  имя России [Текст] / А. П. Бородин. – М.: Вече, 2004. – 384 с.

3. Витте, С. Ю. Избранные воспоминания [Текст] / С. Ю. Витте. – М.: Мысль, 1991. – 720 с.

4. Дворниченко, А. Ю. История России [Текст] / А. Ю. Дворниченко [и др.]. – М.: Велби, Проспект. 2006. – 472 с.

5. Деревянко, А. П. История России [Текст]: учебное пособие / А. П. Деревянко, Н. А. Шабельникова. – М.: Проспект, 2007. – 560 с.

6. Зуев, М. Н. Отечественная история: в 2 кн. Кн. 2 [Текст] / М. Н. Зуев. – М.: ОНИКС 21 века, 2005. – 672 с.

7. История России XIX - начала XX в. [Текст] / под ред. В. А. Федорова. – М.: ВИТРЭМ, 2002. – 536 с.

8. Пожигайло, П. А. Столыпинская программа  преобразования России (1906 – 1911) [Текст] / П. А. Пожигайло. – М.: Российская политическая энциклопедия, 2007. – 240 с.

9. Полуянов, А. Отец золотого рубля [Текст] / А. Полуянов // Родина. – 2003. - № 8. – С. 70.

10. Россия на рубеже веков: исторические портреты [Текст]. – М.: Политиздат, 1991. – 380 с.