Русская Правда – первый свод законов.

Субъектами преступления были все физические лица, включая  рабов. О возрастном цензе для  субъектов преступления закон ничего не говорил. Субъективная сторона преступления включала умысел или неосторожность. Четкого разграничения мотивов  преступления и понятия виновности еще не существовало, но они уже  намечались в законе. (Ст. 6 ПП) упоминает случай убийства “на пиру явлено” , а (ст. 7 ПП)— убийство “на разбое без всякой свады”. В первом случае подразумевается неумышленное, открыто совершенное убийство (а “на пиру” — значит еще и в состоянии опьянения). Во втором случае — разбойное, корыстное, предумышленное убийство (хотя на практике умышленно можно убить и на пиру, а неумышленно — в разбое).

Тяжелым преступление против личности было нанесение увечий (усечение руки, ноги) и других телесных повреждений. От них следует отличать оскорбление  действием (удар чашей, рогом, мечом  в ножнах), которое наказывалось еще строже, чем легкие телесные повреждения, побои.  Имущественные преступления по Русской Правде включали: разбой(неотличимый еще от грабежа) , кражу (“татьбу” ) , уничтожение чужого имущества, угон, повреждение межевых знаков, поджог, конокрадство (как особый вид кражи), злостную неуплату долга и пр.

Наиболее подробно регламентировалось понятие “татьба”. Известны такие ее виды, как кража из закрытых помещений, конокрадство, кража холопа, сельскохозяйственных продуктов и пр. Закон допускал безнаказанное убийство вора, что толковалось как необходимая оборона.

 5.2.Формы наказания по “Русской правде”

Первичная форма наказания  в Древней Руси — месть, осуществляемая потерпевшим и его ближними. Сначала  она был, крайне неравномерна, так  как определялась степенью разгневанного  чувства и силами пострадавших. Позднее  месть начинает подвергаться различным  ограничениям, благодаря которым  приобретает публичный характер, потому что подлежит контролю общественной власти. Ограничения мести сводятся: к сокращению числа преступлений, за которые допускается месть, установлению срока, в течение которого можно  мстить, сужению круга мстителей. “Русская Правда” знает месть  за убийство, увечья, кровавые «синие» раны, даже за удар рукой или каким-либо не воинским оружием, а также за кражу. За увечья мстят дети, за раны и побои может мстить лишь сам потерпевший и притом только вслед за нанесением удара. «Русская Правда» Пространной редакции упоминает только о мести за убийство и кражу и не облагает наказанием того, кто ткнет мечом за причиненный удар. 

 Все случаи правонарушений  из мести могли подлежать судебной  оценке. Суд проверял соблюдение  правил мести. При этом сам  суд мог присудить месть. Намек  на послесудную месть содержится  в Краткой редакции “Правды”  и в летописном рассказе о  суде над суздальскими кудесниками.

 Помимо указанных ограничений,  важную роль в смягчении мести  играло право убежища. Местами  убежищ, прежде всего, являлись  церкви, о чем сохранилось несколько  летописных указаний. «Русская Правда» в одном случае упоминает об убежище 8 частном доме: холоп, ударивший свободного, мог укрыться в хоромах, и господин мог его не выдать. Постепенно ограничиваемая месть все более и более вытесняется системой выкупов.

Выкуп — это денежное вознаграждение, уплачиваемое правонарушителем и его родственниками потерпевшему и его ближним при условии  отказа их от мести. Такая замена одного обычая другим по существу

противоположным, могла произойти  лишь постепенно. Отказ от мести  сопровождался при этом обрядами, устранявшими всякое подозрение в трусости перед противником. Упрочившись, выкупы слагаются в довольно сложную  систему правил. Размеры выкупа, определяемые сначала соглашением  сторон, постепенно фиксируются соответственно причиненным ущербам.  

Вмешательство общественной власти в систему выкупа влечет за собой установление штрафов и  в пользу власти, и в пользу пострадавших.

  Так возникают: вира — штраф за убийство, поступающий в пользу князя; плата за голову,  головизна или головничество, поступающая в пользу родственников убитого; продажа — штраф за другие правонарушения, кроме убийства и увечья (за увечье взымалось полувирье), также взимаемый в пользу князя. В пользу потерпевших от других преступлений, помимо убийств, уплачивался урок, протор, пагуба и т.п.

Система выкупов - господствующая форма наказания по «Русской Правде» и современным ей памятникам, но не единственная.

В «Русской Правде», кроме мести, упоминается наказание, назначаемое за убийство в разбое, поджог и казнокрадство, — это разграбление и поток.

Разграбление означало насильственное изъятие имущества. Поток же предусматривал различные формы личных наказаний: изгнание, обращение в рабство  и даже убийство. Отсюда могли развиться  такие формы наказания, как смертная казнь, телесные наказания и лишение  свободы, известные у нас по византийским образцам после принятия христианства.   

Уже Владимиру епископы советовали казнить разбойников, хотя потом они же предложили восстановить старый порядок взимания вир. В летописях, однако, можно найти и указания, что осужденные на смерть могли от нее откупиться.

В законодательных сборниках  смертная казнь впервые упоминается  в Псковской грамоте.Из других наказаний, применявшихся в Древней Руси, стоит назвать также наказание  кнутом и даже применение в особых случаях членовредительских наказаний.

Однако, несмотря на все большее  распространение в Киевской Руси перечисленных выше видов наказаний, первое место в общественных отношениях того периода занимали саморасправа или примирение потерпевших с  нарушителями. В связи с этим стоит  обратить внимание на специфику понимания  в Древней Руси преступления. Это  — не нарушение юридических норм, грозящее безопасности государства  или общества, а

ущемление и попрание частных  интересов. Сам термин “преступление” не известен древности. Вместо него употребляются  такие слова, как обида, сором, пагуба, протор. Обида вовсе не означала оскорбления чести. Так

называли и убийство, и  неплатеж долга. Во всех этих словах на первом плане стоит понятие вреда, причиненного частному лицу или группе лиц.

 Материальная сторона  преступления имела, таким образом,  преобладающее значение. Главное  внимание обращалось на материальный  ущерб, причиненный преступлением,  а не на грозящую от злой  воли опасность. Впрочем, уже в эпоху «Русской Правды» можно отметить целый ряд уточнений в мерах наказания: в ряде статей обращается внимание на степень проявления злой воли. Так, убийство на пиру, совершенное явно, влечет более мягкие последствия, чем убийство во время разбоя. Ответственность купца за утрату чужих денег или товара видоизменяется в зависимости от того, случилась ли такая пагуба от Бога или по вине самого купца и т.д. Но оценка мотивов преступного деяния носила поверхностный характер. Так, все соучастники преступления наказывались одинаково, хотя виновность их могла быть весьма различной.

В связи с постепенным  усилением роли государства и  государственной власти, все активнее включающейся в процесс как оценки преступных деяний, так и определения наказания за них, существенно изменились и основные воззрения на наказание и преступление. Государство начинает стремиться к тому, чтобы страх перед властью поддерживался страхом наказаний. Еще в XI в. один канонический летописный источник рекомендовал “яро казнити на возобранение злу”. Цели, намечаемые наказанием, стали определяться исключительно государственными и общественными интересами, в угоду которым преступник приносился в жертву.

5.3. Цели наказаний по «Русской правде»

Целями наказаний, предусмотренных «Русской Правдой», были: ограждение общества от преступников путем полного их истребления (“чтобы лихих люден извести” ) или изувечения, чтобы предупредить возможность совершения ими новых преступлений (например, виновным в подделках подьячим отсекали пальцы, “чтобы впредь к письму были непотребны” ), или, наконец, изъятием преступников из среды общество в тюрьму или в ссылку; устрашение преступников и всех граждан тяжестью и жестокостью наказании за совершаемые преступные деяния; “да и прочие строх примут таковое не творити, чтобы на то смотря другим неповадно было так чинить” ; извлечение материальных выгод из имущества и личных сил преступника — конфискация, денежные пени и эксплуатация труда преступников со времени введения каторжных работ при Петре.

Первые две цели требовали  самых жестких наказаний, которые  и начали активно вводиться в  законодательство в период формирования централизованного государства, что  будет рассмотрено позднее, в  других темах. Что же касается Киевской Руси, то ее законы и правовые обычаи в совокупности создали основу довольно развитой системы древнерусского права. Как всякое феодальное право, оно  было правом-привилегией, т.е. закон  прямо предусматривал неравноправие  людей, принадлежащих к разным социальным группам. Так, холоп не имел почти  никаких прав. Весьма ограничена была правоспособность смерда, закупа, тогда  как права и привилегии верхушки общества усиленно охранялись.

6. Суд и процесс.

Древнейшей формой судебного  процесса был суд общины, члены  которой в равной степени обладали правами и обязанностями в  судебных разбирательствах.

Состязательность сторон сохранялась долгое время, поэтому  процесс в Древней Руси называют состязательным (реже - обвинительным). Ему присущи такие отличительные  Черты, как относительное равенство  сторон и их активность при рассмотрении дела в сборе доказательств и  улик.

 Одновременно в Х-Х1  вв. укрепляется процесс, где ведущую  роль играли князь и его  администрация: они возбуждали  процесс, сами собирали сведения  и выносили приговор, часто сопряженный  со смертным исходом. Прототипом  такого процесса может служить  суд княгини Ольги над послами  древлян в период восстания  или суд князей над восставшими в 1068 г. и 1113г.

Поводами к возбуждению  процесса служили жалобы истцов, захват преступника на месте преступления, факт совершения преступления. Одной  из форм начала процесса был так  называемый “заклич”: публичное объявление о пропаже имущества и начале поиска похитителя (обычно на торгу). Давался  трехдневный срок для возвращения  похищенного, по истечении которого лицо, у которого обнаруживались искомые  вещи, считалось виновным и должно было вернуть имущество и доказывать законность его приобретения.

Можно предполагать, что  использовались различные виды доказательств: устные, письменные, свидетельские  показания, улики. Очевидцы происшествия назывались видоками. Существовали “послухи”, которых одни исследователи считают  очевидцами «по слуху», другие - свидетелями “доброй славы” обвиняемого могли быть только свободные люди: “на холопа  послушества не складывают, поскольку он нЕ свободен”, - гласит Русская Правда.

 Равенство, сторон  в процессе диктовало привлечение  к свидетельству столько свободных.  Лишь в “малой тяжбе” и  по нужде можно было “ссылаться  на закупа”. Если не было  свободных, то ссылались на  тиуна боярского, а на “иных  не складывать” (ст. 66 Пространной  Правды).

В Русской Правде предусмотрена  особая форма обнаружения утраченного  имущества - свод. Если после “заклича”  пропавшая вещь обнаруживалась у  лица, заявившего себя добросовестным приобретателем, начинался свод. Указывался человек, у которого приобреталась  вещь, тот, в свою очередь, указывал на другого, и т.д. Кто не мог указать  источник приобретения, считался вором, должен был вернуть вещь (стоимость) и заплатить штраф. В пределах одной территориальной единицы  свод шел до последнего лица, но если в нем участвовали жители другой территории (города), он шел до третьего лица, которое выплачивало повышенное возмещение и начинало свод по своему месту проживания (ст. 35-39 Пространной  Правды).

Другое процессуальное действие - гонение следа - представляло собой  розыск Преступника по следам. В  случае убийства наличие следов преступника  в какой-либо общине обязывало ее членов выплачивать “дикую виру”  или разыскивать виновное лицо. При  терявшихся следах на пустошах и дорогах  поиски  прекращались (ст. 77 Пространной  Правды).

Нормы Русской Правды, действующие  в русских княжествах в ХII-ХV вв., продолжали использовать в судебном процессе рассматриваемого периода. При сохранении состязательных начал в судебном процессе усиливались роль и активность государственной администрации. Повсеместно выросло значение судебного поединка при невозможности выяснения истины иными способами. Ордалии уходили в прошлое поскольку противоречили христианскому пониманию выяснения истины, судные клятвы лишались языческой атрибутики. Одновременно возросла роль письменных документов, особенно в земельных спорах и тяжбах.

Для эпохи, предшествовавшей Русской Правде, характерным объединением сельского населения была соседская  община. Она выросла в процессе разложения прежней семейной общины⁵. Частная собственность на землю постепенно разлагает прежде однородную массу общинников: наряду с зажиточными появляются бедняки, терявшие свои участки. Выходя из общины, они в поисках работы попадали в зависимость от богатых землевладельцев - князей и бояр.

Древнейшая Правда (“Суд Ярослава”) сохранила следы живучих  обычаев родового строя, которые  еще не были изжиты в раннефеодальном  государстве⁶. Ст. 1 признает еще институт  кровной родовой мести за убийство, но вводит ограничение круга мстителей ближайшими родственниками убитого. “Убьеть мужь мужа, то мстить брату брата, или сыновни, или брату чаду, любо сестрину сынови…”. Но тут же княжеский закон устанавливает, что в случае отсутствия мстителя убийца должен уплатить денежный штраф в пользу князя: “аше не будет кто мстя, то 40 гривен за голову…”.