Самара гордится своими героями. В. Фадеев

Войска Северо - Кавказского  фронта возобновили прерванное весенней распутицей наступление в районе станицы Крымской. В воздухе творилось  что-то невообразимое. На всех высотах, несколько километров по фронту и  в глубину, косяками плыли к целям "Илы", утюжили передний край противника "Петляковы". А с другой стороны  двигались к нашим позициям "Юнкерсы", "Дорнье", "Хейнкели". На земле  рвались бомбы, снаряды, полыхали огненные снопы "катюш". Всё окутано дымом. Падали горящие бомбардировщики  и истребители, белели купола парашютов. В эфире неразбериха...

Вадим Фадеев услышал в шлемофоне  голос генерала Бормана. Командир дивизии  вызывал его - ведущего группы.

- Я - "Борода", - ответил Вадим. - Слушаю.

Генерал приказал связать боем вражеские  истребители, сопровождавшие к линии  фронта бомбардировщики. Фадеев молниеносно  принял решение: паре лейтенанта Труда  подняться на 1000 метров для вертикального  маневра, а группе Фёдорова обеспечить их прикрытие, чтобы во время боя  какой - нибудь фашист не прорвался  сверху.

В небе было 8 "Мессеров". То сходились, то расходились пары, присматривались, почему-то медлили, боя не начинали. И тут Вадим понял, что их сдерживает вражеская группа заслона, а "Мессеры" прикрытия сейчас помешают ударной группе Дмитрия Глинки броситься на "Юнкерсы".

Надо было скорее выйти из этой игры. Начался жаркий воздушный бой. Фадеев хотел передать на станцию  наведения, что группа Глинки осталась без прикрытия, но не успел переключить  рацию на передачу, как снова услышал  голос генерала. Комдив указал четвёрке старшего лейтенанта Искрина направление, чтобы связать боем истребители  прикрытия "Юнкерсов". И снова  вызвал "Бороду". Он предупредил, что со стороны солнца к противнику идёт подкрепление - ещё 12 Ме-109, и приказал продержаться до подхода смены.

Неравный бой длился не больше минуты. На помощь подошла группа капитана Тетерина. Потом ещё и ещё прибывали  на разных высотах самолёты из других полков. Заметно прибавилось и "Мессеров". Небо было заполнено самолётами. Всё  вокруг стреляло, вспыхивая то ярко - оранжевым пламенем, то белыми куполами парашютов. С рёвом, окутавшись клубами  дыма, летели к земле смертельно раненные самолёты.

Вадим при сближении с "Мессерами" видел немецких лётчиков. Один пронёсся совсем близко. На борту Ме-109 бросился в глаза красный дракон. И только разошлись - сквозь гвалт выкриков и  команд Вадим услышал картавое:

- "Борода", "Борода" !   Давай сразимся !

Но у Вадима истекло время: пора было выводить группу из боя.

Вскоре Фадеев увидел: на капитана Тетерина, увлечённого схваткой, стремительно шёл сверху Ме-109. Командиру эскадрильи грозила неминуемая гибель, но вражескому асу преградил путь Ваня Савин. Прогремела короткая очередь, и "Мессер" вспыхнул, не успев атаковать Тетерина.

...Душное безветренное небо 16 Апреля 1943 года предвещало грозу. В  8 часов 30 минут сформированная  по предложению Покрышкина и  Фадеева группа из 5 пар взмыла  в воздух. Ведущим её был Покрышкин.  Курс прежний - по железной  дороге к станице Крымской. Враг  мог встретиться в любую минуту, поэтому сразу же каждый занял  своё место в "этажерке" - новом боевом порядке.

В районе станицы Холмской на высоте 4500 метров пары Покрышкина и Речкалова  встретили 4 Ме-109. Чтобы занять более  выгодное положение для боя, Покрышкин  и Речкалов сделали на своих самолетах  петли. Покрышкин оказался под ведомым первой пары "Мессеров". Короткой очередью в упор он расстрелял врага. Ведущему асу всё же удалось выскочить метров на 100 вверх. Но на развороте фашист попал под огонь Федорова, загорелся и штопором пошёл к земле. Вторая пара увернулась от атаки Речкалова, перешла в вираж. Отставший от Речкалова его ведомый Табаченко оказался в выгодном для атаки положении и с пикирования сбил ведущего второй пары противника.

За какую-то минуту боя от вражеской  четвёрки остался только один самолёт, спасшийся бегством.

Через 2 минуты над Абинской на высоте 6000 метров, которую занимали пары Фадеева  и Сутырина, появились 8 Ме-109. Покрышкин, получив предупреждение Фадеева, приказал Федорову остаться на прежней высоте, чтобы во время боя фашисты  не подкрались снизу, а Речкалова  направил вверх, на 7000 метров, для прикрытия. Вместе с ведомым Покрышкин поспешил на помощь лётчикам Фадеева и Сутырина. Несколько раз промелькнул в  стороне от Вадима "Мессер" со знакомым драконом на фюзеляже. Узнал  Фадеева и фашист.

- Держись, "Борода" ! - услышал  Вадим в наушниках шлемофона  сиплый голос. - Бить будем !

- Врёшь, пёс, - ответил Фадеев, - это  я тебя сейчас хлопну.

Бой перемещался к Крымской. "Дракон" что-то торопливо кричал своим ведомым. Потеряв 2-х лётчиков, он ещё старался наверстать упущенное. Фадеев сделал замысловатую спираль и, точно рассчитав, ударил короткой очередью по гнавшемуся за Сутыриным "Мессеру". Тот загорелся, стал падать. Вадим ушёл влево со снижением, чтобы развернуться и дать возможность  присоединиться А. Труду, отставшему на большом вираже. Оглянувшись, он заметил  несшийся на него сверху Ме-109. Вадим  сделал восьмёрку, и нападавший оказался в его прицеле. "Мессер" вспыхнул и не вышел из пикирования... "Дракон", потеряв половину своей группы, дал  команду всем выйти из боя - Ме-109 сразу бросились в направлении  Анапы.

Группа Покрышкина приземлилась в 9 часов 40 минут. Лётчики, вылезая из кабин, улыбались. Ещё бы, такой победы не знала на Кубани ни одна группа истребителей: 10 против 12 самолётов противника закончили  бой со счётом 7 : 0 в нашу пользу. Требовалось  теперь закрепить, расширить и распространить тактику воздушного боя на вертикалях с эшелонированием пар на высоте.

Под вечер командир полка подвёл итоги боевой работы за день и, коротко  обрисовав положение, поставил задачу на завтра.

- Гитлеровский генерал Вейтцель  сегодня в 5 часов 30 минут предпринял  решительную атаку против нашего  десанта на Малой земле. За  день противник совершил 1500 самолёто - вылетов. Положение на Малой  земле создалось критическое.  Поэтому с завтрашнего дня,  как только подсохнет аэродром, будем прикрывать десант в  районе совхоза "Мысхако"  за Новороссийском. Политработникам,  секретарям партийных и комсомольских  организаций провести соответствующую  работу, - закончил командир полка.

Группа капитана Покрышкина сопровождала бомбардировщики. В районе встречи "Петляковы" не заставили себя ждать. Четвёрка старшего лейтенанта Фадеева, выполняя роль заслона, шла метров на 1000 впереди бомбардировщиков. Назначение "железной метлы" - перехватывать  и связывать боем истребители  противника, расчищать бомбардировщикам путь к цели.

Пересекли невысокие у Геленджика Кавказские горы. Вадим увидел уплывающий под крыло город, через минуту развернулся над морем вправо. Впереди Новороссийск и цель - Цемесская  бухта, порт. Там, по данным разведки, ночью  стали на якорь морские транспорты с живой силой и техникой противника. Вадим оглянулся: "Петляковы" несколько  отстали, но тоже развернулись и сбавили  высоту. Так они выскочат к цели со стороны солнца незамеченными.

Город нёсся навстречу, увеличиваясь в размерах. Вот уже можно разглядеть отдельные дома, корабли в порту. Четвёрка Фадеева проскочила бухту. Порт замер. Молчат зенитки. Вот спикировал ведущий группы "Петляковых", за ним остальные. Заговорили береговые  батареи. На них обрушили пулемётно - пушечный огонь пары Фадеева и  Сутырина. В порту вспыхнул пожар. Бомбардировщики вышли из пикирования  и после боевого разворота  снова пошли на цель. Один Пе-2 вздрогнул, слегка накренился влево, но тут же выровнялся, направился к берегу, сбросил  бомбы с горизонтального полёта на портовые сооружения и ушёл в  море под прикрытием истребителей.

Огонь зениток ослаб. Фадеев видел  на берегу сильный взрыв. В бухте  полыхал танкер, чёрный дым заволакивал  порт. А "Петляковы" уже набрали  высоту ив сомкнутом строю легли  на обратный курс. "Странно, почему не было "Мессеров" ? - удивился Фадеев и тут же заметил: юго - восточнее  метров на 300 выше пара "Яков" дерётся  с 4 Ме-109. Он сообщил об этом Покрышкину и поспешил с лейтенантом Трудом на выручку. Снизу атаковал "Мессер" и с короткой дистанции открыл огонь. Сверху тянулся к противнику ещё один сноп трасс. Ме-109 развалился. Фадеев и Труд ушли в сторону, чтобы  не попасть под обломки сбитого  самолёта. Когда Вадим развернулся, атаковать уже было некого. Фашистские "храбрецы" бежали.

 
Вадим Фадеев  ( справа )  и его ведомый Андрей Труд.  Весна 1943 года.

В 15 часов 30 минут Фадеев снова в  воздухе. Он повёл в район Новороссийска 3 четвёрки. Но задание изменилось. Сопровождение  бомбардировщиков поручено лётчикам соседнего  полка. Из штаба воздушной армии  сообщили, что фашисты готовят  массированный налёт у совхоза "Мысхако". Командующий поставил задачу - ни одна вражеская бомба  не должна упасть в расположение малоземельцев.

Линию фронта решили не перелетать, чтобы  избежать встречи со случайными истребителями, и снова, как и в первом вылете, пошли к Новороссийску со стороны  моря. Юго - восточнее местечка Абрау - Дюрсо показались вражеские бомбардировщики. Шли они на Мысхако с моря. Вадим  подсчитал - 3 Ju-88 и 10 Ju-87 в сопровождении 10 Ме-109 - и дал команду Искрину  атаковать истребители, а Речкалову - прикрыть удар по бомбардировщикам. Вторую пару послал на усиление четвёрки Искрина.

Четвёрка Фадеева снизу ворвалась  в боевой порядок "Юнкерсов". Вадим  обстрелял ведущего. Тот загорелся, но упрямо продолжал лететь к цели. Фадеев атаковал его сверху. Дал 2 короткие очереди из всех пулемётов и пушки. Ведущий взорвался. Мимо проскочившего  вниз Фадеева падали обломки "Юнкерса". Сверху кувыркался, дымя, "Мессер". Пришлось отказаться от атаки снизу - "Юнкерсы" поспешно сбросили бомбы, повернули на материк южнее Мысхако. Преследовать их некогда: противник  может подбросить подкрепление истребителей, чтобы ударить сверху со стороны  солнца.

И точно - с 6000 метров свалились 8 Ме-109. Пары Фадеева и Сутырина бросились  им наперерез. Вадим с ходу сбил ведущий "Мессер". Искрин и Речкалов сначала вели бой парами, потом всё смешалось, схватка 12 наших истребителей с фашистскими продолжалась на виражах... Фадеев заметил быстро приближающиеся 6 Ме-109 и устремился навстречу ведущему.

Лобовая атака длилась считанные  секунды. "Мессер" быстро рос в  прицеле, ещё немножко - и пора стрелять. Но противник поторопился, открыл огонь  раньше, и трасса ушла под самолёт  Фадеева. Внести поправку и дать вторую очередь враг не успел. Он вспыхнул, сражённый точным ударом, и завалился  на крыло. Вадим с набором высоты ушёл в сторону.

Фадеев управлял боем спокойно, старался удержать инициативу в своих руках. Фашисты потеряли уже 5 истребителей и никак не могли "отыграться". Непрерывные атаки наших лётчиков довели их до отчаяния. И вот на 15-й  минуте боя сверху со стороны моря на помощь "Мессерам" показались 4 "Фокке - Вульфа".

Они открыли огонь, но наши лётчики  вышли из-под удара. "Фоккеры" безуспешно повторили атаку снизу, попытались навязать бой на вертикалях, но стоило Сутырину поджечь одного на пикировании, как 3 уцелевших FW-190 бросились  наутёк.

Сбитый Сутыриным "Фокке - Вульф" упал в море. Мимо Речкалова проскочил "Мессер", преследуемый Ваней Савиным, а по Савину в это время стрелял  с большой дистанции другой Ме-109. Речкалов снизу с короткой дистанции  всадил длинную очередь в этот "Мессер". Фашистский лётчик покинул  горящий самолёт и повис под  куполом парашюта над морем. Немецкие самолёты все сразу вышли из боя. Гвардейцы в полном составе ушли домой. В этом бою фашисты потеряли 7 истребителей и 1 бомбардировщик.

В ночь на 29 Апреля наша авиация нанесла  сильный удар по боевым порядкам и  огневым позициям противника. Несколько  раз поднималась в воздух и  группа В. Фадеева. На этот раз ему  пришлось вступить в бой недалеко от своего аэродрома с четвёркой "Мессеров". С самого начала он понял, что встретился с бывалыми асами и его лётчикам придётся трудно. Фадеев предупредил ведомых, что противник опытный, подбодрил  их шуткой.

В это время начал на него наседать фашистский ас. Вадим сделал несколько  замысловатых фигур, но отвязаться не удалось. Фадеев, улучив удобный момент, резко "переломил" полёт самолёта, с переворотом через крыло  взмыл вверх и оказался над  хвостом проскочившего вперёд "Мессера". На фюзеляже заметил дракона. "А-а, старый знакомый !" - узнал его  Вадим.

Вражеский самолёт никак не хотел  лезть в сетку прицела. Долго  гонялся за "драконом" Фадеев. Поймал на мгновение и всадил в него короткую очередь из всех огневых точек. Немецкий ас выпрыгнул из горящей машины, долго не раскрывал парашюта. "Боится - расстреляю, - подумал Вадим. - Живи. В плену пригодишься..."

В тот день лётчиков рано отпустили  на отдых. Солнце только клонилось к  западу, а Вадим уже был в  станице. Во дворе штаба, на брёвнах, сложенных ещё до войны у забора, сидели товарищи. Слышались шутки, смех.

- В чём дело ? - спросил Фадеев. Люди расступились, и Вадим увидел  сбитого им немецкого лётчика. - Так вот ты какой, "дракон", - сказал Вадим, разглядывая врага.  Тот стоял - маленький, рыжий,  немолодой, вся грудь в Железных  Крестах.

- Это и есть тот, кто вас  сбил, - сказал пленному по-немецки  один из наших солдат, указывая  глазами на Вадима.

"Дракон" вдруг начал что-то  говорить. Из всего сказанного  Вадим успел разобрать только  слово: "Борода... Борода..."

- Он очень доволен, что его  сбил лётчик - богатырь, - перевёл  солдат. - На его боевом счету  с 1937 года более 100 сбитых самолётов.

А "дракон" продолжал что-то говорить, показывая на свои золотые часы.

- Он хочет поблагодарить вас  и подарить свои именные часы, - переводил солдат. - Всё равно,  говорит, их у него отберут,  так пусть достанутся победителю.

Немец протянул Вадиму руку. Фадеев посмотрел  на него с презрением и пробасил:

- Врагам руки не подаю и  подарков не принимаю. И нечего  тут...

Вадим встал на рассвете в приподнятом  настроении. Он шёл по улице, и всё  вокруг казалось ему необычным. Те же дома, тот же утопающий в сирени сквер, но всё будто принарядилось. Ветер ласкал красные флаги. Лётчик подумал, что там, по ту сторону фронта, на всём Таманском полуострове, над  которым будет пролетать сегодня, он их не увидит. Там ещё зверствуют фашисты. Но недолго ждать того дня, когда советский флаг будет свободно развеваться на освобождённой от фашистов земле.

На аэродроме, у стоянок самолётов, выстроился в каре полк. Командир поздравил  личный состав с Первомаем. Начальник  штаба зачитал приказы и поздравительные телеграммы Гвардейцам. Затем огласил приказ об итогах боевой работы полка и каждого лётчика: "С 9 Апреля по 1 Мая полк совершил 489 самолёто - вылетов. За эти дни Гвардии старший лейтенант Фадеев сбил 13 лично и 1 в группе, Гвардии капитан Покрышкин - 10, Гвардии старший лейтенант Речкалов - 8, гвардии лейтенант Труд - 7 лично и 1 в группе, Гвардии майор Крюков и Гвардии лейтенант Сутырин - по 5 вражеских самолётов... Итого 81 сбитый лично и 2 в группе. Наши потери за этот период - 18 самолётов. 11 наших боевых товарищей не вернулись из полётов..."

Гвардейцы минутным молчанием почтили  их память. Затем все уехали в  станицу. Там пионеры преподнесли  Фадееву, Дмитрию Глинке, Покрышкину и Крюкову живые цветы. Девочка  с красным галстуком громко благодарила  советских лётчиков, которые вместе со своими друзьями бьют фашистов в  кубанском небе.

Вадим от имени советских воинов произнёс ответную речь. Говорил он страстно, жестикулируя правой рукой. В левой - прижатые к сердцу цветы. Сирень, красные тюльпаны, фиолетовые ирисы прикрывают на груди 2 боевых ордена Красного Знамени. Лёгкий ветерок  шевелит бороду. Фадеев заверил партию и Родину, юных ленинцев, что Гвардейцы  будут крепко бить ненавистного врага.

После перегруппировки войска Северо - Кавказского фронта 3 Мая 1943 года перешли  в наступление и южнее станицы  Крымской прорвали оборону противника. Большую помощь наземным частям оказала  прикрывавшая их авиация. Чтобы вернуть  утерянное господство в воздухе, немцы перебросили сюда лучшие авиачасти  из противовоздушной обороны Берлина. И снова разгорелась ещё более  жестокая борьба за кубанское небо.

Фадеев, вылетевший в 8 часов 50 минут, увидел, как гигантским костром полыхает передний край, кометами падают на землю  самолёты, а в небе расцветают ромашки  парашютов. Группа Вадима дралась отважно. Четвёрки противника оказались отлично  слётанными, лётчики были напористыми. Вадим сбил один Ме-109 и до выхода из боя держал инициативу в своих  руках.

Днём 5 Мая 1943 года Вадим Фадеев не вернулся с боевого задания. Случилось  так, что он, не предупредив ведущего группы, решил сбить пролетавший  ниже "Мессер". Вечером прибыл со станции наведения командир дивизии  Ибрагим Дзусов. "Я сам видел, - рассказывал он на КП полка, - на Фадеева  набросилась четвёрка Ме-109, и он один дрался с фашистами. Двух сбил. Но из облаков вывалилась пара "Фоккеров" и нанесла неожиданный удар. Фадеев вышел из боя и передал по радио: "Я - "Борода". Иду домой..."

Мне было видно в бинокль - он снизился до самой земли и ушёл вдоль  железной дороги на север".

Но поиски оказались безрезультатными. Ждали, может, сам объявится. Уже  пришёл приказ о присвоении ему звания Капитана. А затем и Указ - Вадим  Иванович Фадеев стал Героем Советского Союза.

Лишь 11 Июля случайно обнаружили его  в адагумских плавнях разведчики лейтенанта Ермакова. Лежал Вадим  на крыле самолёта, прислонившись  спиной к фюзеляжу. Богатырская грудь  его была пробита навылет снарядом. Похоронили его бойцы у реки Адагум, в саду неподалёку от одного из домов.

На Кубани, в Крымском районе, есть посёлок Фадеева, там и школа  его имени, а на возвышенности  памятник с бюстом Героя. Такой же памятник стоит и у средней  школы станицы Калининской, на улице  Фадеева. Улица его имени есть и в городе Крымске. И на родине Вадима, в Самаре. Там же - лётный клуб ДОСААФ имени В. Фадеева, бывший аэроклуб Осоавиахима, давший Вадиму крылья в юности. Живёт память о волжском богатыре во многих школьных дружинах Краснодарского края, в Самарской  средней школе № 6 имени М. В. Ломоносова, где он учился. Там в музее комсомольской  славы собрано много материалов о Фадееве...

( Из материалов  сборника - "Герои кубанского неба".  Издательство "Краснодар", 1987 год. )

Вечная память…

В свой родной аэроклуб Вадим Фадеев вернулся в рассказах тех, кто  учился вместе с ним искусству  полёта, в коротких и, вместе с тем, всеобъемлющих строках постановления  правительства о присвоении клубу  его имени. Состоялся митинг. Затаив дыхание, слушали спортсмены взволнованные  слова матери Героя Варвары Федоровны: повышайте свои знания, изучайте военное  дело, будьте достойными продолжателями дела ваших отцов и старших  братьев, свято чтите погибших за Отчизну, берегите Родину.

В устах матери эти слова звучали  как призыв. И каждое слово запомнилось, запало в сердце. Они, эти слова, в  мыслях спортсменов, в их делах...