Сергий Радонежский

Преподобный Сергий, родился в 1314 году в семье именитых бояр ростовских Кирилла и Марии и был наречен именем Варфоломеем.

Когда ребенок еще был  в утробе матери, однажды в воскресенье  мать его вошла в церковь во время пения святой литургии. Перед самым началом чтения Евангелия младенец в её чреве так громко вскрикнул, что голос его слышали все, стоящие в храме. Во время херувимской песни младенец вскрикнул во второй раз, а когда священник произнес "Святая-Святых" - в третий раз послышался из утробы матери его голос. И все сделали вывод: "Придет на свет великий светильник миру и служитель Пресвятой Троицы". 

У Варфоломея было ещё два брата: Стефан и Петр. Они быстро изучили грамоту, Варфоломей же не быстро учился читать.  Отрок со слезами молился: "Господи! Дай мне выучить грамоту, вразуми меня".  

Печалились родители его, огорчался учитель. Все печалились, не ведая высшего предначертания божественного промысла, не зная, что  хочет Бог сотворить.  

Однажды Варфоломей был послан отцом в поле на поиски скота и  увидел под дубом стоящего и молящегося черноризца . Когда кончил молиться старец, он обратился к Варфоломею: "Что хочешь, чадо?" Отрок же сказал: "Душа желает знать грамоту. Учусь я грамоте, но не могу ее одолеть. Святой Отче, помолись, чтобы смог я научиться грамоте". И ответил ему старец: "О грамоте, чадо, не скорби: с сего дня дарует тебе Господь знание грамоты". С того часа он хорошо знал грамоту.

Около 1328 года сильно обедневшая семья Варфоломея была вынуждена  перебраться в город Радонеж. После женитьбы старшего сына Стефана, постаревшие родители приняли схиму  в Хотьково-Покровский монастырь где и скончались.

После смерти родителей  Варфоломей сам отправился в Хотьково-Покровский монастырь, где уже иночествовал его овдовевший брат Стефан. Стремясь к «строжайшему монашеству», к пустынножитию, он оставался здесь недолго и, убедив Стефана, в поисках уединения поселились в 10 верстах от Радонежа, в глубоком лесу около речки Кончюры на небольшой, поросшей густым лесом возвышенности, названной позже Маковец. Братья рубили лес своими руками и построили келью и малую церковь. Эту церковь священник, посланный митрополитом Феогностом, освятил в честь Святой Троицы. Так было положено начало обители, ставшей одной из самых знаменитых на Руси.

Жизнь в пустынном лесу была тяжела. Вскоре Стефан, не выдержав лишений, ушел в Москву и стал настоятелем Богоявленского монастыря и духовником великого князя. А Варфоломей остался в лесу, возложив все упование на Бога. Около двух лет подвизался он, «един единствуя», в трудах и подвигах строгого воздержания и молитвы. Приняв монашеский постриг с именем Сергий от игумена Митрофана, он усилил свои духовные и телесные подвиги. Уходя, Митрофан благословил Сергия на жизнь пустынную. Мимо келии преподобного Сергия целыми стаями пробегали волки, приходили и медведи, но ни один из них не причинял ему вреда. Однажды святой пустынник дал хлеба пришедшему к его келье медведю, и с тех пор зверь стал постоянно навещать преподобного Сергия, который делил с ним свой последний кусок хлеба.

Блаженный все посылавшиеся ему испытания с радостью терпел, за все благодарил Бога, а не протестовал, не унывал в трудностях .И потом Бог, видя великую веру святого и большое терпение его, смилостивился над ним и захотел облегчить труды его в пустыне: постепенно, узнав о суровой добродетельной жизни Преподобного Сергия, к нему стали стекаться иноки, жаждущие подвигов пустынно-жительства, а затем и крестьяне стали приходить к нему за советом и благословением и поселяться рядом. Так образовывался монастырь и обустраивался посад вокруг него.

В 1354 г. живший в Переяславле-Залесском епископ Волынский Афанасий по поручению митрополита Алексия поставил Сергия во игумена (настоятеля) и одновременно рукоположил его в сан священника.

Преподобный Сергий труды  свои все более умножал, старался быть учителем и исполнителем: и  на работу раньше всех шел, и на церковном  пении раньше всех был, и на службе никогда к стене не прислонялся. Был обычай у блаженного сначала: совсем глубоким вечером, когда уже наступала ночь, особенно же в темные и долгие ночи, завершив молитву в келье своей, выходил он из нее , чтобы обойти все кельи монахов. Сергий заботился о братии своей, не только о теле их думал, но и о душах их пекся, желая узнать жизнь каждого из них и стремление к Богу. Если слышал он, что кто-то молится, или поклоны совершает, или работой своей в безмолвии с молитвой занимается, или святые книги читает, или о грехах своих плачется и сетует, за этих монахов он радовался, и Бога благодарил, и молился за них Богу, чтобы они до конца довели добрые свои начинания. "Претерпевший, - сказано, - до конца - спасется".

Если же Сергий слышал, что кто-то беседует, собравшись вдвоем или втроем, или смеется - негодовал он об этом, и, не терпя  такого дела, рукой своей ударял в дверь или в окошко стучал и отходил. Таким образом он давал знать им о своем приходе и посещении и невидимым посещением праздные беседы их пресекал.

По молитвам Сергия совершались  многочисленные чудеса и исцеления. Постепенно слава о нём распространилась по всей Руси, к нему стали отовсюду стекаться богомольцы и просто страждущие люди за утешением.

 Епифаний рассказывает про случай с бесноватым знатным вельможею, жившим на берегах Волги, который, будучи связан, разрывал железные узы и скрывался от людей, живя среди диких зверей, пока его не находили домашние. И когда о святом чудотворце достигла и тех мест, то домашние решили привести его к Преподобному.

Вельможу повезли насильно, ибо  он и слышать не хотел о Сергии. Когда же его довезли до Обители, он в ярости разбил свои узы, и вопли  его были слышны внутри монастырской ограды. Когда Сергию сказали о  том, то он приказал всем собраться  в церковь и служить молебствие о болящем. Тогда бесноватый стал понемногу успокаиваться, и его могли подвезти к церкви. Преподобный вышел к нему с крестом, и лишь только он осенил его и окропил святой водою, как больной с диким воплем "горю, горю" бросился в большую, накопившуюся от дождя лужу, но внезапно утих и стал совершенно здрав. Впоследствии он рассказывал, что когда Преподобный хотел осенить его крестом, он увидел нестерпимый пламень, исходивший от креста, который и охватил его всего, потому он и бросился в воду, чтобы не сгореть. Несколько дней провел он в Обители и вернулся к себе с глубокою благодарностью к Святому. Конечно, такие исцеления и чудеса широко разносились по окрестностям, и в Обитель к Преподобному притекали со всех мест люди разного положения, от самых нищих до бояр и князей.

Так в августе 1380 г., преданный своим недавними союзниками, князь Дмитрий оказался  один на один с надвигавшимися на Русь многотысячными татарской и литовской армиями. Нуждаясь в моральной поддержке и благословении на  борьбу с врагами, Дмитрий отправился к Сергию в Маковец. Великий старец не только ободрил  князя и предрёк ему победу, но даже отправил с ним  двух своих монахов. Оба они стали живым свидетельством того, что радонежский игумен — самый авторитетный в то время церковный деятель -признал войну с Мамаем священным долгом  христиан.      

 Посылая своих иноков  на бой с Мамаем, Сергий нарушал церковные каноны, запрещавшие монахам брать в руки оружие. Во имя спасения  Отечества он рисковал собственным "спасением души”. Однако Сергий готов был принести и эту ,самую тяжкую для монаха, жертву.

Победа на Куликовом поле была одержана в день  большого церковного праздника —Рождества Богородицы. Это было воспринято современниками как  ещё одно явное свидетельство небесного покровительства Богородицы Русской земле

Однажды Сергий долго и  самозабвенно молился перед иконой Богоматери. Вероятно, это была та самая, небольшая по размерам, но очень выразительная по манере изображения икона Одигитрии, которая до сих пор хранится в музее Сергиева Посада (бывший Загорск) и, согласно старой монастырской традиции, считается любимой келейной иконой Сергия.

Закончив молитву, старец обратился к своему ученику, келейнику (т.е. жившему с ним в одной  келье монаху) Михею, со словами: "Чадо! Будь бдителен и бодрствуй, потому что  видение чудесное и ужасное будет  нам сейчас”.

За полгода до кончины Сергий передал игуменство своему ученику Никону и "начал безмолвствовать”. Отрешённый от всего мирского внимательно-сосредоточенный, он словно готовился к далёкому пути. В сентябре 1392 г. недуг стал совсем одолевать старца. Предчувствуя жение смерти, он велел собрать монахов — обратился к ним с последним наставлением. Более всего он просил братию хранить любовь и единомыслие, душевную и телесную чистоту, смирение и "страннолюбие” — заботу о нищих и бездомных. 25 сентября 1392 г. великий  старец отошёл в мир иной.

Скромному радонежскому игумену  суждено  было  обрести бессмертие не только в памяти и делах своих учеников и последователей, но также и в истории Российского государства. Московские государи считали его своим небесным покровителем и заступником. Они часто ездили в Троицкий монастырь на богомолье. К образу Сергия обращались в тяжёлые для России времена.