Суды справедливости в Англии XIV-XVI веков

В жизни английского общества суд и его аксессуары всегда занимали очень важное место. Классик английской историографии XIX в. Ф. Мэтланд утверждал, что именно судебная система сделала Англию великой державой. Как всякий социально актуальный институт, английский суд адекватно и относительно быстро реагировал на изменения в английском обществе. Системный кризис 70-80-х годов XIV в., проявления которого хорошо известны (восстание Уота Тайлера, возникновение лоллардизма, усиление парламентской оппозиции правящей аристократической верхушке), вызвал среди других новых явлений и перестройку судебной системы. Главным в этой перестройке стало расширение судебных полномочий канцлерства [1] и возникновение так называемых "судов справедливости" [2]. Эта система судебных органов получила свое название от разработанного еще римскими юристами (Павел, Ульпиан и др.) принципа неформального ("по уму" судящего) судопроизводства, применение которого ограничивалось особыми правовыми казусами по гражданским делам. Одним из постулатов такого судопроизводства являлось равенство сторон вне зависимости от их социального, этнического и конфессионального положения.

Когда речь идет о канцлерском  суде справедливости, следует иметь  в виду, что в Англии он не являлся  чем-то уникальным. П. Таккер подробно описал подобные случаи в лондонских городских судах. Им установлено, что здесь уже в конце ХIII в. принципы "разумной справедливости" применяло судебное присутствие при столичном мэре и этим отличалось от суда шерифов, работавшего на базе процедур и принципов общего права. Подобная практика суда лондонского мэра была связана с двумя обстоятельствами.

Первое из них аналогично тому, которое позднее имело место  в канцлерстве (часто - при участии  олдерменов). Мэр судил городских  служащих, разбирал дела между городскими службами и теми жителями английской столицы, которые могли быть представлены как физические (частные) и юридические (корпорации разного рода) лица. Вокруг этих дел сложились определенные юридические кадры, которые были не прочь расширить сферу своей  деятельности.

Второе обстоятельство - это  споры отечественных и иностранных  купцов, требовавшие быстрого решения  и с учетом других, не британских правовых традиций (т.е. они находились за пределами общеправовой юрисдикции). Увеличение количества таких дел  в XIV в. (или несколько ранее) и  особенно в XV в. вызвало приток купеческих петиций именно мэру, в обход казуистики обычных правовых процедур суда шерифов. Нередко требовалось быстрое  судебное решение - "час в час  и день в день".

Кроме того, увеличилось - и  имело тенденцию к дальнейшему  увеличению - количество тяжб (споров) и, следовательно, дел для судопроизводства по мере роста товарооборота как  внешнего (что было особенно характерно для Лондона), так и внутреннего. Наверняка увеличение объема юридической  работы наблюдалось не только в английской столице, но и в центральных, общегосударственных  судебных офисах. Лишь этим можно объяснить  то, что на путь сокращения судебной казуистики оказались вынужденными встать наряду с канцлерством Суд  королевской скамьи [3] и Суд казначейства. Как справедливо заметил Таккер, вначале упрощенного судопроизводства по принципу справедливости добились те, кто относился к высокопоставленным лицам, или люди, имевшие покровителей в той или иной судебной палате [4].

Процедура "эквити" (равенства) в английских судах, в первую очередь в канцлерском суде, долгое время оставалась "эластичной", т.е. простой и доступной для тяжущихся. Презумпция "здравого смысла", свойственная английской нации и развившаяся в новое время до основного принципа национального поведения, во многом помогла английскому обществу преодолеть кризис и с конца XV столетия начать быстрое движение к передовым рубежам европейской цивилизации.

Классическим примером тяжбы  людей различного социального статуса  является юридический спор, произошедший в 1422 г. между двумя физическими  лицами (Уолтер против Реджинальда), на котором тяжущиеся стороны просили короля урегулировать их взаимоотношения в канцлерстве на основании принципов "разума" и "совести", иначе - через канцлерский суд совести. Такое обращение становится логичным только в случае недоверия судящихся к судам общего права.

Другой классический для  канцлерства "казус" случился на полвека позже по жалобе вдовы  копигольдера Пуа на сэра (рыцаря) и ее лорда, т.е. собственника той земли, которой пользовалась жалобщица, по имени Оксенбригг (Оксенбридж). Лорд отнял у вдовы усадьбу, пять виргат [5] земли и водяную мельницу в качестве штрафа за нарушение его мельничного баналитета: она молола зерно соседей на своей мельнице к ущербу мельницы господской. Местный суд общего права постановил отнять имущество вдовы. Канцлерский суд признал наказание соответствующим манориальным правовым обычаям, но, исходя из христианского милосердия и учитывая бедность и старость ответчицы, незначительность ущерба, нанесенного богатому рыцарю, принял решение вернуть ей все достояние, с одним ограничением — не брать на помол чужой хлеб.