Христианская церковь в Западной Европе в Средние века: специфика, основные институты, историческая роль

                                                       Введение

Христианство стояло у  колыбели феодального общества как  сложившаяся религиозная идеология. Уже в последние столетия существования  Римской империи оно из религии  угнетенных превратилось в орудие порабощения  трудовых масс в руках господствующего  класса рабовладельцев. Христианская проповедь внушала трудящимся мистическую веру в то, что справедливость и добро, которые не могут осуществиться в земном мире, восторжествуют в загробном царстве для всех последователей новой религии. Фантастической идеей о равенстве всех людей перед богом христианство стремилось прикрыть зияющую пропасть социальных противоречий реального существования. Религиозным утешением «страждущих и обремененных» оно стремилось потушить социальный протест эксплуатируемых, обещая им воздаяние за страдания в «потусторонней жизни». Благодаря этой своей социальной и идеологической функции христианство смогло пережить крушение рабовладельческого строя и оставалось важным средством духовного порабощения трудящихся и в феодальном обществе.

Господствующий класс  этого общества, приспособляя христианство к условиям нового феодального строя  на протяжении всего средневековья, стремился всемерно укреплять церковь  в экономическом, политическом и  идейном отношении. Церковь и  обслуживающее ее духовенство стали  частью феодальной системы, ее важнейшей  идеологической опорой. Христианская религия в Западной Европе — католицизм — в средние века являлась господствующей формой идеологии. Она доминировала во всех областях общественной, идейной, культурной жизни, подчинила себе мораль, науку, культуру, образование, облекла  в свои формы и пронизала все  стороны средневекового мировоззрения.

Исключительно большая роль религии и церкви в феодальную эпоху, их сильнейшее воздействие на умы людей определялись тем, что  мировоззрение средневекового человека было по преимуществу теологическим. Представления  всех людей в ту эпоху, независимо от их социальной принадлежности, были пронизаны религиозным духом.

Идейные основы средневекового христианства

Христианское вероучение возникло из борьбы и вместе с тем  из взаимного влияния множества  философских и религиозных течений, среди которых особое значение имели идеи иудейского философа — неоплатоника Филона из Александрии и римского стоика Сенеки. Однако в дальнейшем философские основы христианства, хотя и сильно упрощенные, обросли плотной тканью более 'Примитивных религиозных представлений, приспособленных к пониманию «варваров», наводнивших Западную Римскую империю. Основы феодально-церковного мировоззрения средних веков были заложены на рубеже IV и V вв. епископом города Гиппона (Северная Африка) Августином (354—430). К догматическим положениям христианства, в основном утвержденным на Никейском и Константинопольском церковных соборах в 325 и 381 гг., он добавил разработанное им учение «о единоспасающей роли церкви». Августин вел ожесточенную борьбу против различных еретических течений, догматически обосновал право частной собственности, объявил богатство и бедность «божественным установлением». В своем главном сочинении «О государстве божьем» («De civitate Dei») Августин дал христианское представление о мировой истории. Согласно его концепции, «земному государству» — миру (civitas terrena), которое является порождением дьявола, противостоит, хотя и сплетаясь с ним в реальной жизни, «государство божие» (civitas Dei). Представителем последнего является церковь; ее задача — одолеть «царство дьявола» путем распространения христианской веры, искоренения ересей и обращения в «истинную веру» всего человечества. Августин считал, что история развивается по божественному плану и, в конечном счете, по восходящей линии — к блаженному состоянию человечества.

Основные институты  церкви и специфика

Церковные феодалы занимали видное место в складывающейся феодальной иерархии. Являясь вассалами королей  и других светских государей, сами они  имели многочисленных не только духовных, но и светских вассалов. Крупные  церковные феодалы располагали  широкими иммунитетными правами. Большое  значение в укреплении экономического и социального влияния церкви имели монастыри. Основанный около 529 г. Бенедиктом Нурсийским монастырь  Монтекассино (Италия) положил начало первому монашескому ордену —  ордену бенедиктинцев. Его устав широко использовался при дальнейшей организации раннесредневековых монастырей, большинство которых принадлежало к бенедиктинскому ордену. Монастыри и епископские владения уже в VII—VIII вв. обычно были средоточием экономической жизни — рядом с ними устраивались ярмарки, на принадлежащих им землях трудом зависимых крестьян — колонов и сервов — велось обширное хозяйство. Обогащаясь, они еще шире развертывали свою хозяйственную деятельность, округляя владения за счет разоряющихся общинников, а также за счет освоения, конечно с помощью своих крестьян, лесов, болот и пустошей. Наиболее крупные и богатые монастыри (аббатства) оказывали влияние и на политическую жизнь стран Западной Европы. Церковь все более приобретала характер мощной централизованной и вместе с тем иерархической организации. Низшей ячейкой церковной организации на Западе и на Востоке был приход во главе с приходским священником (пресвитером). Пресвитеры входили в состав иерархии, возглавляемой епископом. Епископ, ставший единоличным главой «общины верующих» каждой епархии, приобретал в церкви особое значение. Ряд епархий объединялся в митрополию, во главе которой стоял митрополит на Востоке и архиепископ на Западе. На Востоке еще в V в. возникли церковные объединения более высокой ступени — патриаршества (в Константинополе, Александрии, Антиохии и Иерусалиме). На Западе равное с патриархами признание (а затем и более высокое, чем они) получил римский епископ — папа. Большое значение приобрели в управлении церковью соборы (съезды) епископов. На местные (или поместные) соборы собирались епископы отдельной провинции или нескольких провинций; «вселенские соборы объединяли всех епископов церкви, на них решались вопросы догматики, культа, организации церкви (до IX в. они созывались византийским императором). Огромное влияние церкви в раннесредневековом обществе определялось не только ее богатствами и союзом с государством, а также той монополией, которой она пользовалась в интеллектуальной жизни общества. В руках церкви тогда были полностью сосредоточены элементарное школьное образование, литература, производство и переписка книг, от нее всецело зависели отбор и сохранение тех крайне урезанных элементов античной культурной традиции, в которых она нуждалась для осуществления своих идеологических целей. Преимущественно из рядов духовенства в то время выходили все сколько-нибудь образованные люди, поэты, писатели, историки, педагоги. В XII—XIII вв. происходит дальнейшее усиление влияния католической церкви и папства. Этот процесс был связан с тем, что в это время большинство стран Западной Европы переживало состояние феодальной раздробленности. При отсутствии сильных централизованных государств церковь, усилившая к этому времени свое могущество, оказалась на какое-то время единственной силой, авторитет которой признавался во всех странах. По словам Энгельса, в этот период католическая церковь была «крупным интернациональным центром феодальной системы». Папство успешно использовало феодальную раздробленность в своих интересах. Главную его опору в отдельных странах Западной Европы составляли представители церковной иерархии, прежде всего епископы и монастыри, располагавшие обычно весьма широкими им-мунитетными привилегиями. Однако, являясь одновременно вассалами и короля своей страны, и папы как главы церкви и будучи зависимыми во многих отношениях от обоих, они в разные периоды занимали различные позиции. Многие из них поддерживали усиление центральной светской власти в своих странах и поэтому не сочувствовали крайним теократическим притязаниям папства; другие, напротив, рьяно проводили в своих странах папскую политику, препятствуя там усилению центральной власти и охотно поддерживая феодально-сепаратистские выступления. Папство в XII—XIII вв. использовало для усиления своего влияния все важнейшие политические события времени. Оно выступало как организатор крестовых походов на Восток; придало Реконкисте в Испании религиозный характер «защиты христианского мира от неверных»; под лозунгом распространения христианства среди язычников церковь освящала грабительские походы немецких рыцарей против славянских и прибалтийских народов. Папство активно участвовало в подавлении народных антифеодальных движений и ересей. Политическое влияние церкви и ее главы — папы — опиралось также на финансовую мощь римской курии. Сюда из всех католических стран Европы стекались ежегодно значительные суммы денег — доходы от земельных владений церкви, от церковной десятины, от сборов на крестовые походы и другие церковные поборы. Располагая огромными средствами, нередко далеко превосходившими финансовые ресурсы светских государей Европы, папы имели возможность проводить активную внешнюю политику. Укреплению могущества церкви и папства в Западной Европе содействовало и то, что она продолжала сохранять власть над всей умственной и идейной жизнью общества. XIII век был временем наивысшего могущества и международного влияния папства. Это проявилось уже во время понтификата (правления) папы Иннокентия III (1198—1216), который еще активнее, чем Григорий VII, отстаивал идею верховенства церковной власти над светской и выдвигал притязания на мировое господство. Он полностью восстановил свои владения в Папской области и значительно расширил ее границы; одно время он даже был правителем Сицилийского королевства. Он придал папской курии значение высшей судебной инстанции во всем католическом мире. Ему удалось добиться, что его вассалами признали себя английский король Иоанн Безземельный, короли арагонский и португальский. Иннокентий III и его преемники через своих легатов постоянно вмешивались во внутренние дела западноевропейских государств, претендуя на роль всеевропейского арбитра. Для того чтобы пресечь длительную борьбу вокруг выборов папы, которые нередко затягивались на длительное время, II Лионским собором 1274 г. было установлено, что кардиналы, собравшиеся для избрания нового папы, должны находиться в полной изоляции от внешнего мира — «под ключом» (cum clave), отсюда выборная сессия кардиналов получила название «конклав». Если в течение трех дней кардиналы не закончили выборов, их питание должно быть ограничено одним блюдом к обеду и ужину. Еще через пять дней кардиналов оставляли только на хлебе и воде, и на все последующее время конклава они лишались доходов от своих церквей. Папы стремились выставить себя в качестве борцов с «татарской опасностью», нависшей в середине XIII в. над Западной Европой, проведя на I Лионском соборе (1225) решение о необходимости общей борьбы с монголами. Однако в действительности папа не пытался возглавить борьбу европейских народов с этим нашествием. Он и его преемники лишь искали пути для переговоров с монгольскими ханами, рассчитывая с их помощью распространить католическое влияние на Руси.

Важнейшую сторону папской  политики составляла борьба с ересями. Ереси — религиозные учения, в  той или иной степени отклоняющиеся  от догматов официальной церкви. Ереси  сопровождают христианство на всем протяжении его существования, начиная с  первых его шагов как самостоятельной  религии. Однако наибольший размах и  значение еретические движения получили в эпоху феодализма. Христианская религия в средневековой Западной Европе определяла не только мировоззрение класса феодалов, но как господствующая идеология — во многом и сознание народных масс. В этих условиях любое, даже враждебное официальной ортодоксии общественное учение и движение неизбежно должно было принять теологическую форму. Основой еретических движений был социальный протест против отдельных сторон феодального строя или феодализма в целом. Но поскольку католическая церковь теоретически обосновывала и утверждала существовавшие порядки, выступала в роли их «божественной санкции», постольку «все выраженные в общей форме нападки на феодализм и прежде всего нападки на церковь, все революционные — социальные и политические — доктрины должны были по преимуществу представлять из себя одновременно и богословские ереси. Для того чтобы возможно было нападать на существующие общественные отношения, нужно было сорвать с них ореол святости».

Подъем еретического движения в Западной Европе в период развитого  средневековья был, в первую очередь, связан с возникновением и ростом городов. Сословно неполноправное положение  горожан в феодальном обществе, эксплуатация городских низов не только со стороны  светских и церковных феодалов, но и со стороны городского купечества и патрициата, острота социальных противоречий, наконец, относительно (в  сравнении с деревней) активная общественная жизнь делали города подлинными очагами  ересей. Не случайно области наиболее раннего и бурного городского развития — Северная Италия, Южная  Франция, Рейнская область, Фландрия, Северо-Восточная  Франция, Южная Германия были одновременно и областями наиболее активного  развития еретических движений.

Рост городов способствовал  распространению ересей и в деревне. Развитие товарно-денежных отношений  и связанное с этим ухудшение  положения значительной части крестьянства создавали почву для вовлечения в еретические движения крестьянских масс. Антицерковные, еретические настроения усиливались тем, что церковные  феодалы особенно рьяно препятствовали попыткам находившихся под их властью  городов добиться самоуправления, личному  освобождению крестьян в своих владениях. Религиозная оболочка пронизывала  все формы общественного движения и классового сопротивления этой эпохи. Она выступает, соответственно условиям времени, то в виде мистики, то в виде открытой ереси, то в виде вооруженного восстания».

Догматика средневековых  еретических учений была довольно разнообразна, но основные идеи и положения были общими для многих сект. К их числу  относится, прежде всего, резко критическое  отношение к католическим священникам  всех рангов, включая папу, характерное  для всех сект и всех их участников, к какому бы общественному слою они ни принадлежали. Главным приемом критики духовенства являлось противопоставление реального поведения священников идеальному образу библейского пастыря, их слов и проповедей — повседневной практике. Резким нападкам со стороны большинства еретиков подвергались также индульгенции, требование присяги на Библии, раздельное — для мирян и для клира — причастие. Еретики многих сект называли церковь «вавилонской блудницей», творением сатаны, а папу — его наместником, антихристом. При этом некоторая, более умеренная часть еретиков считала себя истинными католиками, стремящимися помочь исправлению церкви. Другая, не менее значительная часть открыто порывала с католической церковью, создавая свои религиозные организации (катары, вальденсы, апостолики, табориты); наиболее же радикальные среди них (особенно апостолики, лолларды XIV в.) переносили свое враждебное отношение к католической церкви на весь феодальный общественный строй. Влиянием среди еретиков пользовались также мистические идеи. Мистика в средневековых ересях выступала в двух основных формах. По-своему трактуя библейские обличения и пророчества, в частности видения Апокалипсиса, многие ересиархи — Иоахим Калабрийский, Дольчино и др. — не только предрекали неизбежное изменение существующих порядков, но и называли близкие сроки этого переворота. Такого рода пророчества носили радикальный характер, отвечали революционным настроениям крестьянско-плебейских кругов еретиков. Они были связаны с характерными для этих кругов «милле-наристскими» или «хилиастическими» идеями — о скором наступлении «тысячелетнего царства» справедливости, иначе — «царства божьего» на Земле. Иной характер имело бюргерское направление в мистике, опиравшееся на учения немецких теологов XIV в. — Эккарта, Таулера и др. Они и их последователи считали, что «божественная истина» заключена в самом человеке, который поэтому обладает «свободой воли» и должен быть творчески активен. Им были свойственны элементы пантеизма, приводившие их к идее ненужности церкви. Вместе с тем для этого типа мистики был характерен уход во внутренний мир человека, религиозный экстаз, видения и пр., что резко снижало радикализм подобных учений и уводило их сторонников от реальной жизни и борьбы.

Борьбу против еретических  идей и антиклерикальных течений  церковь вела с жестоким фанатизмом и непримиримостью. Церковные соборы XII—XIII вв. обязывали не только духовенство, но и светскую власть принимать активное участие в этой борьбе. На соборах в разное время были преданы анафеме катары, патарены, вальденсы, позднее — бегины. Были признаны ересью и запрещены учения Иоахима Флорского, Амори Венского, позже — Петра Оливи, в XV в. — Джона Виклифа и Яна Гуса. Были осуждены и сожжены сотни руководителей еретических направлений и сект, а рядовые еретики подвергались жестоким преследованиям. Наиболее кровавой формой расправы с еретиками были вдохновлявшиеся церковью и папством крестовые походы: против альбигойцев (начался в 1209 г.), против апостоликов (1306—1307), пять крестовых походов против гуситов (1420—1431) и т. д.

Особую роль в борьбе с  ересями играла инквизиция (от латинского inquisitio — расследование). Возникшая  в конце XII в. как форма церковного суда, осуществлявшегося сначала  епископами, инквизиция постепенно была изъята из-под контроля епископов  и превратилась в первой половине XIII в. в самостоятельную организацию, обладавшую огромными полномочиями и подчиненную непосредственно  папе. Постепенно инквизиция создала  специальную систему розыска  и судебного расследования по делам еретиков. Она широко ввела  в практику шпионаж и доносы. У  своих жертв она вырывала признания  путем запутанных софистических  ухищрений, к упорствующим же применялись  изощренные пытки. Усердие инквизиторов и их доносчиков награждалось разделом между ними части имущества, конфискованного  у осужденных. Уже в XIII в. наряду с  еретиками инквизиция стала преследовать ученых и философов, проявлявших  свободомыслие. Инквизиция лицемерно  провозглашала принцип «непролития  крови», поэтому уличенные в ереси  передавались в руки светских властей  для наказания. Наиболее распространенной карой для еретиков было сожжение на костре, причем нередко групповое (так называемое аутодафе — от португальского auto-da-fe — дело веры). С деятельностью инквизиции   связана   одна   из самых   трагичных страниц в истории человечества.

Роль церкви в  истории Западной Европы

Уже в Раннем Средневековье  католическая церковь стала одним  из крупнейших феодалов. По ряду подсчетов, ей принадлежало до трети всей обрабатываемой земли в Западной Европе. Так, бенедиктинский монастырь в Фульде (Германия) имел более 250 тыс. га земли, Сен–Жерменский монастырь (Франция) – более 100 тыс. зависимых людей. Еще Карл Мартелл использовал церковные земли для проведения бенефициальной реформы.

Вовлечение духовенства  и монашества в светскую систему  сюзеренитета – вассалитета (напр., распоряжение Карла Великого епископам  и аббатам поставлять в королевское войско определенное число рыцарей–вассалов), обогащение их верхушки (что вело к утрате авторитета католической церкви в обществе) вызвали ответную реакцию в виде клюнийского движения. Это привело к столкновению папства с королевской властью, прежде всего из–за порядка введения в должность епископов и аббатов. Наиболее острым был конфликт между папой римским Григорием VII и германским королем Генрихом IV.

В период феодальных усобиц в Западной Европе католическая церковь пыталась ограничить их размах и приносимый ими ущерб обществу, принимая постановления о Мире Божьем и Божьем перемирии. Правда, существенного эффекта они не дали. Выступив организатором кровавых войн против иноверцев – мусульман , папство способствовало оттоку на Восток из Европы наиболее опасных анархичных слоев общества. В условиях политической раздробленности папство в XIII в. достигло зенита своего могущества, когда многие европейские монархи признавали свою вассальную зависимость от римских пап, а позиция и воля последних во многом определяли политическую ситуацию в Европе. Создание сильных централизованных государств (прежде всего Англии и Франции) привело к упадку политического могущества папства, что отчетливо показали так называемое авиньонское пленение пап и последующий «Великий раскол» в католической церкви (1378–1414). В XV в. в Англии и Франции фактически сложились свои национальные церкви, которые подчинялись не столько Римским папам, сколько своим королям.