Концепция эволюции в биологии

Вид Homo sapiens распадается, как известно, на три большие расы: австрало-негроидную, европеоидную и монголоидную. Но, строго говоря, не все группы человечества можно разделить по трем основным стволам. Например, американские индейцы выпадают из этой классификации. Их часто относят к монголоидам, однако у них редко встречается эпикантус (складка во внутреннем крае глаза, прикрывающая слезный бугорок), а лицо с выступающим узким носом имеет такую же форму, как и у европеоидов. Поэтому их иногда выделяют в особую расу америндов. То же можно сказать об австралийцах-аборигенах. Хотя они темнокожи, волосы у них не курчавы, а волнистые борода и усы растут обильно как у европеоидов, а вот по составу крови и пальцевым узорам они оказываются ближе к монголоидам. Можно, кроме того, каждый из этих пяти стволов разделить на множество группировок, хотя такое деление будет в значительной мере условным. Так, например, известно, что среди жителей северной Европы намного чаще встречаются голубоглазые и светловолосые люди, чем среди жителей южной Европы, хотя здесь речь идет скорее о вероятности появления того или иного признака.

В результате антропологи  выделяют несколько десятков человеческих рас – так называемых рас второго  и третьего порядков. Точную цифру  здесь назвать вообще невозможно, тем более, что многие такие группировки сливаются, исчезают или, наоборот, возникают. Это так называемые контактные группы. Например, в нашей стране около 45 млн. населения относится к переходному европеоидно-монголоидному типу. Можно даже сказать, что сейчас, в эпоху интенсивных контактов между народами и отмирания расовых предрассудков практически нет «чистых рас».

Три основных человеческих расы возникли, по-видимому, очень давно. В последнее время близость рас  исследовали методами биохимической  генетики. По этим данным получается, что общий предок всех рас жил около 90-92 тыс. лет назад. Именно тогда произошло разделение двух стволов – большого монголоидного (включая америндов) (см. рис.2). Коренные австралийцы проникли на свой материк около 50 тыс. лет назад и, по-видимому, по этой причине сохранили больше черт своего общего предка. Разделение европеоидов и негроидов произошло около 40 тыс. лет назад, причем долгое время они обитали совместно: на стоянке Маркина Гора вблизи Воронежа вместе с черепами кроманьонцев европеоидного типа найден череп с австралоидными чертами.

Механизм расогенеза. Известно, что существуют два основных механизма изменения генного состава (генофонда популяции) – естественный отбор и так называемый дрейф генов. При возникновении рас человека действовали оба этих механизма, но роль каждого из них в образовании того или иного признака остается дот конца не выясненной. Многие признаки имеют несомненно адаптивный (приспособительный характер), например, темная кожа и курчавые волосы негроидов. Не так все ясно с признаками европеоидной расы:  светлая кожа, светлые глаза, прямые, светлые волосы – признаки рецессивные по отношению к доминантным – темной коже, курчавым и темным волосам. Поэтому вероятно допустить, что при заселении Европы малыми по численности популяциями древних людей по внешности сходных с австралоидами, в результате близкородственных браков возникали и закреплялись рецессивные гомозиготы. Сходные процессы наблюдаются и в изолированных популяциях. С другой стороны, сильно пигментированная кожа препятствует проникновению ультрафиолетовых лучей, под действием которых синтезируется  витамин D, и на севере это оказывается вредным [2].

Понятие расы следует  четко отличать от понятия этнос, национальность, нация, которые являются признаками социальными, а не биологическими. Грубейшая ошибка – отождествлять народы с расами. Представители разных рас могут образовывать одну нацию. Практически каждый достаточно большой народ разнороден по расовому составу. В истории известны случаи, когда расовый облик этноса в течении нескольких столетий полностью менялся.

К началу документа

4. Эколого-эволюционные  возможности человека

С возникновением человека как социального существа биологические факторы эволюции постепенно ослабляют свое действие и ведущее значение в развитии человечества приобретают социальные факторы. Рассмотрим изменение роли основных биологических факторов эволюции.

Естественный  отбор как основная и направляющая сила эволюции с переходом материи на социальный уровень развития резко ослабляет свое действие, однако не исчезает совсем (ранняя абортивность зигот, составляющая около 25% от всех зачатий является результатом естественного отбора).

Изоляция как эволюционный фактор еще недавно играла заметную роль, однако с развитием средств массового перемещения людей на планете остается все меньше генетически изолированных групп.

Волны численности еще в недавнем прошлом играли заметную роль в истории человечества. Например, во время эпидемий холеры и чумы всего лишь несколько сотен лет назад население Европы сокращалось в десятки раз. Такое сокращение могло быть основой для рада случайных процессов изменения генофонда. Теперь численность человечества не подвержена таким колебаниям.

Мутационный процесс – единственный эволюционный фактор, сохраняющий прежнее значение, в человеческом обществе. Вновь возникающие мутации постоянно меняют генотипический состав населения отдельных районов. В последнее время мутационный процесс в ряде районов нашей планеты может несколько повышаться за счет локального химического и энергетического загрязнения биосферы. Создавая и поддерживая разнообразие, мутации, в то же время являются крайне опасными из-за ослабления естественного отбора. Рождение неполноценных детей, передача неполноценных генов – все это реальные опасности на современном этапе развития общества [3]. Здесь человечество сталкивается с огромной нравственной проблемой. Единственный приемлемый выход видится в развитии генной инженерии, которая даст возможность исправлять поврежденные геномы.

Человечество изменятся  и сейчас, причем особенно распространены процессы грацилизации и акселерации. Грацилизация – снижение общей массивности скелета – связана в основном с тем, что человек все меньше занимается физической работой. Параллельно идет процесс акселерации – ускорение развития всего организма. Теперь у грудных детей раньше удваивается масса. На год раньше, чем в прошлом веке, молочные зубы сменяются на постоянные.  За последние 100 лет подростки 14 - 16 лет стали почти на 20 см выше. Все эти изменения идут параллельно у представителей разных рас. Сами же расы постепенно теряют характерные для них наборы признаков. Это объясняется тем, что все больше и больше людей как бы изолируется от внешней среды. Так сейчас более трети населения живут и работают в одинаковых условиях при «комнатной» температуре. В таких условиях расовые признаки перестают быть адаптивными, и отбор практически не действует.

К началу документа

5. Биосоциальные  основы поведения

Этот вопрос в сущности, сводится к следующему: рождается  ли человек «безморальным», и только воспитание прививает ему принципы морали, или же человек появляется на свет с каким-то набором врожденных чувств и представлений о том, что хорошо, и что плохо. Нельзя сводить целиком человеческую мораль к врожденным программам (редукционизм), поскольку она продукт длительного социального развития, культуры (в том числе – религии), однако следует признать, что многие признаки, присущие человеку, генетически обусловлены. Эти поведенческие признаки рассматриваются в настоящее время с позиций биоэтики.

Биоэтика, или сложные  поведенческие программы, присущие животному миру, рассматриваются как естественное обоснование человеческой морали. Поведение животных рассматривается в рамках специальной науки – этологии. Этологи открыли у животных большой набор инстинктивных запретов, необходимых и полезных в общении с сородичами.

Впервые глубокий анализ поведенческих программ животных провел в своей книге «Агрессия» выдающийся австрийский этолог Конрад Лоренц. К. Лоренц рассматривает мораль животных как создание естественным образом врожденного запрета выполнять обычные программы поведения в определенных случаях, возникающих при общении с себе подобными. То есть в тех случаях, когда проявление инстинкта может оказаться вредным, вводится в действие механизм его торможения. Интересно, что аналогичным образом происходит и культурно-историческое развитие человеческого общества. Действительно, важнейшие требования моральных заповедей в большинстве своем не предписания, а запреты.

Врожденные запреты  создаются под жестоким давлением  отбора ради выполнения задачи сохранения вида. К важнейшим из таких запретов относятся следующие:

1) «не убей своего»,

2) «нельзя нападать  неожиданно и сзади, без предупреждения  и без проверки» – этот запрет  непосредственно вытекает из  предидущего;

3) у хорошо вооруженных  природой животных есть запреты  применять смертоносное оружие или убийственный прием в драке со своими (у «слабо вооруженных природой» существ, к которым относится и человек, этот врожденный запрет развит плохо).

4) «нельзя бить того, кто принял позу покорности»  – этот запрет также более  всего выражен у сильно вооруженных животных (в основном хищников). Более слабое, проигравшее в схватке животное останавливает победителя, подставляя ему самое уязвимое место. (Сходная ситуация встречается у людей – «на бей!»).

5) «победа с тем,  кто прав»; животное, защищающее  свою территорию, свою нору, самку, детенышей, чаще выигрывает в конфликте даже у более сильного и агрессивного соперника. Это происходит не только потому, что противник заранее психически ослаблен. Его агрессивность также сдерживается запретом. Аналоги этого запрета в человеческом обществе – неприкосновенность жилища, личной жизни и имущества.

Разумеется, у животных возможны и сбои, поломки этого  врожденного механизма. Такое животное, по существу, «выродок» становится опасным для своих сородичей.

К. Лоренц пишет, что можно лишь пожалеть, что человек не имеет «натуры хищника», поскольку большая часть опасностей, которые ему угрожают, происходят от того, что по натуре он сравнительно безобидное и всеядное существо, и у него нет естественного оружия, принадлежащего его телу, которым он мог бы убить крупное животное. Именно поэтому у него нет и тех механизмов безопасности, возникших в процессе эволюции, которые удерживают сильных животных от применения оружия против сородичей.