Криминологическая характеристика личности преступника

          3. Эта группа объединяет типологии, выбирающие критерием типологизации социальную направленность личности преступника. Один из вариантов такой типологии дифференцирует преступников, исходя из соотношений негативной и позитивной направленности личности.

     В соответствии с этой типологией преступники  делятся на следующие типы:

     1. Профессиональный тип. Самый опасный тип личности. Направленность личности деформирована и представлена в виде негативной направленности. Лица данного типа отличаются «правовым нигилизмом», низкой общей культурой, антиобщественной установкой. Этому типу присуща внутренняя тяга к совершению повторных преступлений, он активен в нахождении и создании собственными усилиями ситуаций, которые способствуют совершению преступлений. К профессиональному типу относятся профессиональные преступники, особ опасные рецидивисты.

     2. Привычный тип. Для этого типа характерна значительная деформация в

     структуре «социальной направленности, позитивный компонент слабо выражен, социально-психологические свойства личности неустойчивы и противоречивы»[9]. Преступники данного типа имеют очень низкий уровень правосознания, у них отсутствуют четкие границы между моральным и аморальным. Отличие же его от профессионального типа состоит в том, что для совершения преступления преступник привычного типа использует преимущественно жизненные ситуации. К данному типу относятся лица, совершившие повторные преступления, т.е. рецидивисты, хотя, как правило, это смешанный рецидив.

     3. Неустойчивый тип. Этот тип не имеет каких-либо стойких или значительных деформаций в отличие от двух предыдущих. Присутствует равная негативная и позитивная направленность. Однако, опять же, в отличие от двух вышеназванных типов, неустойчивому типу присуща противоречивость в действиях, что может стать толчком к ослаблению или наоборот усилению криминогенности, поскольку между преступлением и личностью всегда имеет «повод», личностная интерпретация которого либо ведет, либо не ведет к совершению преступления.

     4. Небрежный тип. В данном типе преобладает позитивная направленность личности, т.е. присутствует минимум негативной направленности. Небрежному типу присуще легкомысленное отношение к социальным нормам, регулирующим поведение в обществе. Обычно преступники данного типа совершают нетяжкие преступления умышленно или по неосторожности.

     5. Случайный тип. Этот тип характеризуется полной позитивной направленностью, без каких-либо деформаций. Имеет устойчивый уровень правосознания, преступление же совершает только в силу давления жизненных обстоятельств. Преступники данного типа совершают преступные деяния в состоянии сильного душевного волнения, вызванного неправомерным действиями потерпевшего, или с превышением пределов необходимой обороны.

     Таким образом, мы выяснили, что классификация – это низкий уровень обобщения, представляющих собой устойчивую группировку исследуемых объектов по их отдельным признакам, которые строятся на критерии групп и подгрупп, каждый из которых четкое фиксированное место, а типология это метод научного познания в основе, которых лежит расчет. 
 

     4.Формирование личности преступника 

     Социализация  – это процесс наделения личности общими свойствами выбора жизненных путей, установление социальных связей, формирование сознания и система социальной ориентации. Вхождение в социальную сферу, освоение социальных ролей и функций.

     Социализация  личности как активный процесс длится не всю жизнь, а лишь период, необходимый для восприятия комплекса норм, ролей, установок и т.д., т.е. на протяжении времени, необходимого для становления индивида как личности. Можно выделить первичную социализацию, или социализацию ребенка, и промежуточную, которая знаменует собой переход от юношества к зрелости, т.е. период от 17—18 до 23—25 лет. 
Особенно важную роль в формировании личности играет первичная социализация когда ребенок еще бессознательно усваивает образцы и манеру поведения, типичные реакции старших на те или иные проблемы, как показывают психологические исследования личности преступников, уже взрослым человек часто воспроизводит в своем поведении то, что запечатлелось в его психике в период детства. Например, он может с помощью грубой силы разрешить конфликт так, как это раньше делали его родители. Можно сказать, что преступное поведение в определенном смысле есть продолжение, следствие первичной социализации, но, конечно, в других формах. 
          Дефекты первичной, ранней социализации в родительской семье могут иметь криминогенное значение в первую очередь потому, что ребенок еще не усвоил другие положительные воздействия, он полностью зависим от старших и совершенно беззащитен от них. Поэтому вопросы формирования личности в семье заслуживают исключительного внимания криминологов. Семья — главное звено той причинной цепочки, которая выводит на преступное поведение. 
         Сейчас накоплено значительное количество данных о семьях правонарушителей, условиях их родительского воспитания. В основном это социологические, социально-демографические данные о семье. Однако на нынешнем этапе развития науки и запросов правоохранительной практики становится ясно, что с помощью лишь такой информации (о составе родительской семьи будущих правонарушителей, общих характеристиках отношений в ней, уровне культуры родителей, совершении ими и другими родственниками аморальных или противоправных действий и т.д.) уже нельзя в должной мере объяснить происхождение преступного поведения. 
        Так, при всей ценности весьма многочисленных данных о неблагополучных или неполных семьях, остается непонятным, почему многие «выходцы» из таких семей никогда не совершают противоправных действий. К числу же неблагополучных семей относят только те, в которых родители совершают противоправные или аморальные действия. Отсутствие, например, отца или его аморальное поведение далеко не всегда формирует личность правонарушителя. Поэтому следует считать, что решающую роль играет не состав семьи, не отношения между родителями, даже не их объективно неблаговидное, пусть и противоправное поведение, а главным образом их эмоциональное отношение к ребенку, его принятие или, напротив, отвержение. 
         Можно обнаружить достаточное количество семей, в которых родители совершают правонарушения, но их эмоциональное отношение к детям отличается теплотой и сердечностью. Поэтому есть все основания считать, что именно отсутствие подобных отношений в детстве в решающей степени определяет ненадлежащее поведение человека в будущем. 
         Однако условия жизни ребенка не прямо и непосредственно определяют его психическое и нравственное развитие. В одних и тех же условиях могут формироваться разные особенности личности прежде всего из-за того, в каких взаимоотношениях со средой находится человек, какими биологическими чертами он обладает. Средовые влияния воспринимаются в зависимости от того, через какие ранее возникшие психологические свойства ребенка они преломляются. 
         Имеется множество убедительных доказательств того, что в семьях с прочными, теплыми эмоциональными контактами, уважительным отношением к детям у них активнее формируются такие качества, как коллективизм, доброжелательность, внимательность, способность к сопереживанию, самостоятельность, инициативность, умение разрешать конфликтные ситуации и др. Все это делает их коммуникабельными, обеспечивая высокий престиж в группе. 
         Напротив, чем меньше тепла, ласки, заботы получает ребенок, тем медленнее он формируется как личность. Даже недостаточное внимание, низкая частота общения родителей и детей (гипоопека) по самым разным причинам, в том числе объективным, нередко вызывают у последних эмоциональный голод, недоразвитость высших чувств, инфантильность личности. Следствием этого может быть отставание в развитии интеллекта, нарушения психического здоровья, плохая успеваемость в школе.                                Психологическое отчуждение ребенка родителями — не единственная причина формирования личности преступника. Нередко это происходит иным путем: у ребенка и подростка есть необходимые эмоциональные связи с родителями; но именно последние демонстрируют ему пренебрежительное отношение к нравственным и правовым запретам, образцы противоправного поведения (например, постоянно пьянствуют, учиняют хулиганские действия и т.д.).  
Поскольку же тесные контакты с ними имеются, подросток сравнительно легко усваивает эти образцы, соответствующие им взгляды и представления, которые вписываются в его психологию и начинают стимулировать его поступки. Этот путь криминогенного заражения личности достаточно хорошо известен практическим работникам правоохранительных органов. 
        Криминогенные последствия может иметь и такой недостаток семейного воспитания, когда при отсутствии теплых эмоциональных отношений и целенаправленного нравственного воспитания окружающие заботятся об удовлетворении лишь материальных потребностей ребенка, не приучая его с первых лет жизни к выполнению простейших обязанностей перед окружающими, соблюдению нравственных норм. По существу, здесь проявляется равнодушие к нему. 
        Отвергание родителями ребенка, отсутствие родительской заботы и попечения могут иметь место в явной, открытой форме. Чаще всего это случаи, когда его бьют, издеваются над ним, иногда очень жестоко, выгоняют из дома, не кормят, никогда не проявляют заботы и т.д., нанося ему незаживающие психические травмы. Неприятие своего ребенка может быть и скрытым, отношения между родителями и детьми в этих случаях как бы нейтральны, эмоционально никак не окрашены, каждый живет по-своему и мало интересуется жизнью другого. Такие отношения выявить всегда трудно, их обычно скрывают и родители, и дети, причем делают это скорее невольно, непреднамеренно. Ведь даже для взрослого человека очень травматично признать, да еще открыто, что родители его не любили, что он был им в тягость. 
       Нередко дети предоставлены сами себе в семьях, в которых много детей или в которых родители слишком заняты по работе. К., 17 лет, осужденная за ряд квартирных краж, так рассказала о своей семье: «Нас детей в семье было семеро, я — пятая. Каждый жил, как хотел, на меня родители внимания не обращали, хотя и не обижали никогда». Итог: две младшие сестры К. живут в детском доме, двое братьев и она — в местах лишения свободы. 
        Отсутствие надлежащих семейных контактов особенно пагубно для девочек. Во-первых, почти все отвергнутые семьей девочки слишком рано начинают половую жизнь, становятся легкой сексуальной добычей более взрослых парней, быстро деморализуются, их интимные связи приобретают беспорядочный характер. Во-вторых, оторвавшись от семьи, школы, выйдя за пределы нормального человеческого общения, таким девушкам очень трудно, а иногда и невозможно вернуться к обычной жизни, завоевать уважение окружающих. Социальное клеймение (стигматизация) женщин обычно оказывается более стойким и губительным, чем мужчин. Особенно трагично складывается судьба бродяг, проституток, наркоманок, алкоголичек, а также тех, кто связал себя с профессиональными преступниками.  
        Чрезвычайно важно отметить, что в результате эмоционального отвергания родителями ребенка, его неприятия или лишения родительской ласки и попечения в его психике на бессознательном уровне формируются тревожность, беспокойство, боязнь утраты себя, своего «я», своего положения в жизни, ощущение враждебности, даже агрессивности окружающего мира. Эти качества из-за отсутствия надлежащих воспитательных воздействий или, напротив, негативных влияний затем закрепляются в ходе общения в школе, в учебных и трудовых коллективах, среди товарищей и, что очень важно, очень многими и субъективно значимыми условиями жизни индивида. 
        Все названные качества можно назвать тревожностью, понимая ее как страх небытия, несуществования. Этот страх может иметь два уровня — страх смерти (высший уровень) и постоянное беспокойство и неуверенность (низший уровень). Если тревожность достигает уровня страха смерти, то человек начинает защищать свой биологический статус, свое биологическое существование — отсюда совершение насильственных преступлений как способ защиты от мира, субъективно воспринимаемого как опасный или враждебный. Рядом специальных психологических исследований установлено, что наиболее характерной чертой убийц является повышенная восприимчивость, ранимость, ожидание угрозы со стороны среды. Если тревожность сохраняется на уровне постоянного беспокойства и неуверенности, то человек может защищать свой социальный статус, социальное существование, свою социальную определенность путем совершения корыстных и корыстно-насильственных преступлений. 
        Формирование и последующее развитие будущих преступников складываются так, что по сравнению с другими они совершенно иначе видят окружающий мир и соответственно реагируют на его воздействия. Их ведущей чертой становится постоянное стремление к самоутверждению, к самоприятию, защите себя и своего «Я», отстаиванию своего места в жизни. Тенденция к утверждению и самоутверждению может осуществляться за счет снижения статуса другого человека, его унижения и даже уничтожения. Именно такие люди обладают наибольшей степенью внутренней несвободы и весьма предрасположены к противоправному поведению. 
        Наличие тревожности, бессознательное ощущение призрачности и хрупкости своего бытия, опасения небытия являются фундаментальными особенностями личности и качественно отличают преступника от непреступника. Эти особенности возникают в результате неблагоприятного формирования личности начиная с детских лет. При их наличии человек может совершать преступления потому, чтобы не разрушались его представления о самом себе, своем месте в мире, его самоощущение, самоценность, не исчезло приемлемое для него его биологическое и социальное бытие. 
       Высокая тревожность может быть прирожденной, но снята надлежащим воспитанием. Неблагоприятное же формирование личности способно еще более усилить тревожность, породить ее высокий уровень у тех, кто не был предрасположен к этому. У тревожных личностей угроза бытию, биологическому и социальному способна преодолеть любые нравственные преграды или правовые запреты, игнорировать их, никак не принимать во внимание. Поэтому не учитывается и угроза сурового наказания. Нравственные нормы в силу указанных особенностей и отсутствия целенаправленного воспитания не воспринимаются ими. Однако в принципе возможна компенсация указанных черт с помощью целенаправленного, индивидуализированного воздействия с одновременным, если это нужно, изменением условий жизни. Но это в большинстве случаев не делается. 
          Названные качества закрепляются, развиваются в личности, «обрастают» другими положительными и отрицательными особенностями, часто противоположными, причем эти наслоения нередко преобладают в ее реакции на средовые воздействия. Поэтому подобные качества обнаружить очень сложно даже с помощью специальных методов. 
       Конечно, многие люди обладают прирожденной предрасположенностью к тому, чтобы с повышенной тревожностью воспринимать окружающий мир, и у них риск поведенческого срыва достаточно велик. Однако никакая предрасположенность фатально не приводит к совершению преступлений. Страх смерти, как и постоянное беспокойство, могут быть преодолены вполне допустимыми и нравственными способами, великое множество которых выработало человечество на протяжении своей истории. Это рождение, воспитание и попечение своих детей и внуков, передача им по наследству имущества, традиций и нравственных ценностей, делание карьеры, создание произведений искусства, литературы, научных трудов, накопление богатства и т.д. Поэтому можно сказать, что преодоление страха небытия и в том числе страха смерти является мощным стимулом человеческого поведения, творческой деятельности, хотя и очень редко осознается в таком качестве. Вот почему ни в коем случае нельзя считать, что страх небытия выполняет лишь негативные функции. Нравственная и правовая его оценка полностью зависит от того, какими способами он преодолевается. 
       Семья как известно, психологически характеризуется взаимосвязью между ее членами, а именно наличием взаимных идентификаций, взаимными привязанностями, что порождает общие интересы и ценности, согласованное поведение. Внутрисемейные отношения представляют собой социально-психологические механизмы взаимопонимания между членами семьи, способность каждого из них принимать на себя роль другого. Человек может сочувствовать и сопереживать другому человеку, если он способен представить себя на его месте, понять, что тот, другой, тоже может нуждаться в помощи и поддержке. Идентификация неразрывно связана с коммуникацией, ибо только вообразив себя на месте другого, человек может догадаться о его внутреннем состоянии. На идентификации основывается одна из главных функций семьи — формирование у ее членов способности учитывать в своем поведении интересы других.      

     Значительно возросшие за последние годы агрессивность  и жестокость людей, выражающиеся в  росте насильственных преступлений, прямо связаны с нарушением эмоциональных коммуникаций в семье. Эти коммуникации сейчас ослабли, семья меньше, чем ранее, способна эффективно контролировать поведение своих членов, которые в свою очередь далеко не всегда находят в ней возможность психологической разрядки и отдыха. Семья перестала в должной мере обучать женщину состраданию, сочувствию, мягкости, причем надо отметить, что если родители ее не любили и не заботились о ней, то она вряд ли сможет научить этому своих детей. Понятно, что все это негативно сказывается на воспитании подрастающего поколения. 
       Семья, включая ребенка в свою эмоциональную структуру, обеспечивает тем самым его первичную, но чрезвычайно важную социализацию, т.е. «через себя» вводит его в структуру общества. Если этого не происходит, ребенок отчуждается от нее, закладывается основа для весьма вероятного отдаления в будущем от общества, его институтов и ценностей, от малых социальных групп. Это отдаление может принять форму стойкого дезадаптивного, отчужденного существования, в том числе бродяжничества, если не будут осуществлены специальные воспитательные мероприятия. Последнее обстоятельство нужно подчеркнуть особо, так как просто наступление благоприятных, по мнению окружающих, условий жизни может не привести к желаемым результатам, поскольку эти условия субъективно будут восприниматься как чуждые для данного индивида. 
          Неблагоприятное формирование личности продолжается в антиобщественных малых неформальных группах сверстников. Последние, как правило, представляют собой объединение в прошлом отвергнутых семьей детей — и юношей, и девушек. Их сближение в рамках такой группы происходит обычно очень быстро, так как они представляют друг для друга социальную и психологическую ценность. Дело в том, что групповая сплоченность и постоянное общение позволяют им устоять перед обществом, которое воспринимается ими как нечто чуждое и враждебное. Естественно, некоторые его важные нормы перестают регулировать их поведение. 
      Таким образом, существование преступных групп или групп, в которых господствуют отсталые, вредные взгляды и нравы, антиобщественные нормы поведения и которые, в свою очередь, оказывают отрицательное влияние на личность, также обусловлено социальными причинами. Существование подобных групп неизбежно в той же мере, в какой закономерно существование таких общественных структур, из которых выталкиваются отдельные люди, обрекаемые на отчуждение. Отчужденные же личности обязательно объединяются в свои группы для защиты собственных интересов и взаимной поддержки. Общество всегда их будет осуждать, почти всегда забывая о том, что само виновато в этом. Конечно, группы отличаются друг от друга и своей сплоченностью и устойчивостью, и степенью своей общественной опасности, причем не только для среды в целом, но и для отдельных членов. 
       Отторгнутый родительской семьей индивид почти всегда попадает под сильнейшее влияние антиобщественной группы сверстников, участники которой, как правило, совершают преступления. Под влиянием группы формируются установки и ценностные ориентации, включающие способы разрешения возникающих жизненных ситуаций и проблем. Это очень важный момент, поскольку не всегда противоправны сами мотивы и цели поведения, таковыми чаще являются способы реализации мотивов и достижения целей.  
         Влияние группы значительно постольку, поскольку данный человек ценит свое участие в ее жизнедеятельности. Ее члены находятся в повседневном общении, между ними возникает множество отношений, основанных на чувствах, а их отношения друг к другу и их оценки различных социальных фактов, событий, других людей неизбежно выражаются в эмоциональной форме. Группа осуждает или одобряет, радуется или негодует, и потому общие настроения или мнения выступают ее основными социально-психологическими и духовными факторами. Настроения и мнения, господствующие в группе, неизбежно. 
        Личность преступника формируется не только под влиянием микросреды (семьи, иных малых социальных групп), но и широких, макросоциальных явлений и процессов. Они действуют двояко: непосредственно, особенно с помощью средств массовой информации, и опосредованно, через микроокружение. 
       Как известно, постсоветское российское общество претерпело значительные изменения: утрачены прежние идеологические ориентиры, произошло резкое расслоение населения по уровню материального благосостояния, повысилась мобильность людей и в то же время ослаб социальный контроль за их поведением. Возросли опасения, тревоги, страхи. Так, по выборочным данным в 1996 г. по сравнению с 1990 г. страх тирании и беззакония повысился с 22,5 до 66,7%, нищеты — соответственно с 16,7 до 67,2%, криминализации - с 14,6 до 66,0%, возврата массовых репрессий - с 13,7 до 27,6%, национальных конфликтов - с 12,3 до 48,2%. Другие исследования показывают, что в среднем двое из десяти человек страдают повышенной общеличностной тревожностью, усугубляемой социально-экономической нестабильностью, хотя истоки их невротизма глубже и должны быть объяснены фактами их биографии. В целом более 70% опрошенных обнаруживают более или менее выраженное состояние социальной тревожности. 
      Названные явления не могут не оказывать существенного влияния на формирование личности преступника. Понятно, что приведенная Психологическая характеристика относится отнюдь не к каждому отдельно взятому преступнику. Как мы увидим в последующих главах, среди преступников достаточно часто встречаются волевые, уверенные в себе личности, активно подчиняющие себе окружающих людей. Это в особенности относится к членам и руководителям организованных преступных сообществ.        Неуверенность в будущем, постоянные опасения за своих близких и за себя определяют особое восприятие окружающего мира и самого себя, противоправные способы защиты против действительной или мнимой опасности.

     Таким образом, мы выяснили, что процесс  формирования личности принято рассматривать как социализацию, то есть процесс наделения личности общими свойствами выбора жизненных путей, установление социальных связей, формирование сознания и система социальной ориентации. Вхождение в социальную сферу, освоение социальных ролей и функций. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 

     В данной  работе рассмотрены теоретические  вопросы, связанные  с криминологической характеристикой личности преступника то есть его понятие, основные черты, классификацию, типологию и его формирование.

       Проделанная работа позволяет нам сделать выводы:

       В первом разделе мы пришли к выводу, что личность преступника – это совокупность социально значимых негативных свойств, развившихся в процессе многообразных и системных взаимодействий с другими лицами. Его специфика определяет особенности духовного мира преступников, их реакции на воздействие окружающей среды.

     Далее мы выяснили, что основные черты личности преступника позволяющие установить отличие преступников по полу, возрасту, социальному положению, образованию, характеру и  выявить факторы, влияющие на совершение преступления.

     В третьем разделе мы определили, что классификация – это низкий уровень обобщения, представляющих собой устойчивую группировку исследуемых объектов по их отдельным признакам, которые строятся на критерии групп и подгрупп, каждый из которых четкое фиксированное место, а типология это  метод научного познания в основе, которых лежит расчет.

     В четвертом разделе выяснили, что процесс формирования личности принято рассматривать как социализацию, то есть процесс наделения личности общими свойствами выбора жизненных путей, установление социальных связей, формирование сознания и система социальной ориентации. Вхождение в социальную сферу, освоение социальных ролей и функций.

     Таким образом, рассматривая проблему криминологической характеристики личности преступника, мы осознаем,  что  все поставленные  задачи были  решены  глубоко и основательно, вместе с тем, данная проблема выявляет ряд вопросов, связанных с личностью преступника, которые требуют своего дальнейшего развития.

     Поставленная  цель   курсовой работы  – выполнена.

Список  источников  и  литературы 

1.  Конституция РФ: офиц. текст. − М.: Маркетинг, 2011. − 39с.
2. Уголовный кодекс РФ: [ Федеральный закон: принят Государственной Думой РФ 24 мая 1996 года.: по состоянию на 19 декабря 2011 года.]. – М.: Экс мо, 2011. – 192с.
3. Уголовно-процессуальный кодекс РФ: [ Федеральный закон: принят Государственной Думой РФ 22 ноября 2001 года.: по состоянию на 8 декабря 2011 года.]. – М.: Эксмо, 2011. – 222с.
4. Антонян Ю.М. Криминология: Избранные лекции. – М.: Логос, 2009. – 448с.
5. Антонян Ю.М., Еникеев М.И., Эминов В.Е. Психология преступника и расследование преступлений. М., 2006г. – 205с.
6. Бурлаков В.Н. Личность преступника как объект профилактической деятельности органов внутренних дел. СПб, 2005с. – 307с.
7. Бурлаков В.Н., Волженкин Б.В. Криминогенная личность и индивидуальное предупреждение преступлений. СПб.: С.-Петербургская академия МВД России, 2008. – 235с.
8. Криминология: Учебник для вузов / Под общей редакцией профессора Долговой А.И. – М.: Издательство НОРМА – ИНФРА М, 2010. – 784с.
9. Криминология: Учебник для / Под редакцией Кудрявцева В.Н. Эминова В.Е. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Юристъ, 2008. – 734с.
10. Эминов В.Е. Криминология М.: Юристъ, 2008. – 734с.

[7] Криминология. Учебник для юридических

вузов. Под общ. ред. А.И. Долговой - М., 1999. С. 296

[8] Криминология. Учебник для вузов./ Под

ред. В.Н. Бурлакова, В.П. Сальникова - СПб., 1998. С. 136