Следователь

Не менее важную роль играет умение следователя налаживать психологический  контакт с подозреваемым (обвиняемым) и иными участниками уголовного процесса как в ходе проведения следственных действий, так и за их пределами. Это весьма важно, когда деятельность следователя протекает в конфликтных ситуациях, носит характер противоборства. Психологический контакт сам по себе не является тактическим приёмом. Значимость его в другом: за этой категорией стоит особое состояние отношений, сложившихся в ходе межличностных общений, особая нравственная атмосфера, благоприятствующая конструктивному обмену информацией, решению других задач в ходе следственной деятельности по подготовке и производству намеченного действия. Изложенное нельзя понимать в том смысле, что установление психологического контакта заведомо и во всех случаях является залогом успеха на пути достижения намеченной цели.

Даже самые идеальные  отношения, установившиеся в кругу  участников процесса, ещё не гарантируют получения ожидаемых результатов. В том случае, когда они не переведены в деловое русло, а сведены к ничего незначащему диалогу, пустопорожней болтовне, богатый потенциал психологического контакта останется невостребованным и нереализованным. Однако хотя психологический контакт не является способом непосредственного воздействия на объект (ситуацию, поведение других людей и т.д.), его практическая значимость для оптимизации нравственных взаимоотношений очень велика. Сформированный на базе применения одной группы приёмов и правил, он позволяет создать существенные предпосылки интеллектуального и психологического порядка для продуктивной реализации многих других приёмов и правил. Поэтому необходимость установления и использования возможностей такого контакта следует рассматривать в качестве одного из методологически центральных положений, относящихся к категории нравственных принципов, правил, которыми следует руководствоваться при подготовке и производстве намеченных следственных действий.1

Выбор способа установления психологического контакта с участниками  уголовного процесса обусловлен многими  факторами: процессуальным положением, ролью, которую играет тот или  иной участник действия, целями и задачами его деятельности, отношением к событию, по поводу которого проводится расследование, его интеллектуальным уровнем, а также уровнем криминалистических знаний и профессиональных навыков следователя, его организаторским талантом и т.д.

Одно из условий установления психологического контакта – предварительное  изучение личности участников уголовного процесса, образа жизни, особенностей профессиональной деятельности, черт характера, отношения к другим людям, материальным и духовным ценностям, правоохранительным органам. Эта задача решается в стадии подготовки следственного действия на основе получения сведений в процессе общения с другими людьми, изучения собранных материалов, использования метода включённого наблюдения.

Этот процесс продолжается также в ходе взаимодействия с  участником следственного действия при его проведении. Интересующая информация может быть получена и  использована в ходе обсуждения биографических данных участника процесса, разговора с ним на отвлечённые темы, интерпретации его речевых и неречевых форм поведения, спонтанных реакций, выдающих подлинные мысли.

Установлению и поддержанию  психологического контакта способствует проявление следователем: эмоциональной устойчивости, душевного равновесия, самообладания, умения логически мыслить, говорить и писать грамотно, сдержанно, понятно, выразительно и тактично.

Ему необходимо также: а) в  совершенстве владеть методами воспитательного  воздействия, разъяснения, самоконтроля и самоанализа, полемики, критического аргументированного анализа фактов, логико-правового анализа событий, действий, материалов дела; б) правильно  реагировать на дельные советы и  предложения своих партнёров  по общению; в) строго следовать принципам  неразрывного единства слова и дела (не преступая границы между дозволенным  и недозволенным), снятия напряжения, предотвращения и разрешения конфликтных  ситуаций, стимулирования откровенности собеседников, заинтересованности их в общении и желании быстро и надлежащим образом решать поставленные задачи.1

Искусство владения собой  также влияет на установление межличностного контакта. Оно, в частности, предполагает умение следователя смотреть на себя как бы со стороны, видеть себя глазами окружающих людей, оценивать себя объективными строгими критериями, корректировать в нужном направлении свои действия, держать под контролем тон, громкость, содержание своей речи, её словесное оформление, артикуляцию, мимику.

Сигнал к тому, что следователю  необходимо взять себя в руки, оказать  воздействие на своё психическое состояние, проявляемые эмоции, скорректировать своё поведение, дают не только самоконтроль, результаты внутреннего диалога, но и реакции окружающих. Важно замечать всё: и то, какими выражениями глаз, какими жестами, словами, действиями окружающие воспринимают сказанное и сделанное следователем, и то, как это сказывается на ходе и результатах проводимого действия.

В ходе производства по уголовному делу, используя вышеназванные правила  установления психологического контакта, следователь вправе применять и  методы, направленные на активизацию и проявление инициативы участников предварительного следствия, а в ряде случаев на погашение их противоборства. Так, А.Р. Ратинов предлагает группу методов, используемых в типичных ситуациях, которые при умелом их применении находятся на грани нравственной допустимости.1

1. Формирование у заинтересованного  лица истинного представления  об обстановке и условиях, в  которых ему придется действовать,  путём передачи информации о  реальных обстоятельствах, способных  повлиять на него нужным для  следователя образом (например, сообщение  подследственному, находящемуся на  свободе, об аресте соучастников  с целью побудить его к отказу  от преступной деятельности). При неумелом применении данного метода очень легко можно дойти до психического насилия, то есть лишить подследственного свободы выбора не в вопросе прекращения преступной деятельности, а, например, в вопросе дачи показаний. Поэтому при его применении следователь должен быть очень осторожным.

2. Формирование у лица  ошибочного представления о тех  обстоятельствах, знание которых  могло бы привести к нежелательным  для следователя решениям и  действиям (например, оставление в неведении относительно имеющихся у следователя доказательств либо, наоборот, создание преувеличенного представления об их объёме). Если оставление в неведении подследственного в отношении имеющихся у следователя доказательств следует признать вполне допустимым, то при создании преувеличенного представления об объёме отдельных доказательств следователь всегда неизбежно стоит на грани лжи. Это необходимо учитывать.

3. Формирование у лица  целей, которые, в определённой  степени совпадая с целями  следствия, побуждают к компромиссным  решениям и действиям (например, побуждение к добровольному возмещению  ущерба). Этот метод не вызывает  возражений, если само формирование  указанных целей достигается  нравственными средствами.

4. Формирование у лица  целей, попытка достижения которых  поставит его в невыгодное  положение. Метод имеет характер «психологической ловушки» (например, следователь косвенным путём формирует у обвиняемого или подозреваемого намерение, которое может разоблачить его). «Психологические ловушки» следует считать стоящими за пределами допустимого прежде всего вследствие их сомнительности и неизбежности нарушения контакта между следователем и допрашиваемым, который, естественно, почувствует себя обманутым и перестанет верить следователю. Подобное поведение следователя находится на грани провокации, если вообще не превращается в таковую. К тому же этот метод даже при очень точном соблюдении всех нравственных принципов, что весьма затруднительно ввиду самой его структуры, скорее будет относиться не к следственным, а к оперативно-розыскным. Поэтому данный метод, как и другие «психологические ловушки», следует признать недопустимым с моральной точки зрения.

5. Побуждение лица к  желательному для следователя  образу действий (например, следователь  как бы сознательно «попадается»  на определенные уловки обвиняемого,  в результате чего последний на некоторое время закрепляет удавшийся образ действия, а следователь в решающий момент использует это). Данный приём при правильном его применении без элементов провокации может быть признан допустимым.

6. Формирование у лица  ошибочного представления о целях  отдельных действий следователя,  благодаря чему подлинная цель, не вызывая противодействия, достигается  без помех. Однако его нельзя  применить при первых допросах  лиц в качестве подозреваемого  или обвиняемого, так как им  должно быть известно, в чём  они обвиняются или подозреваются,  то есть скрывать цель данных  следственных действий недопустимо.

7. Формирование у заинтересованных  лиц ошибочного представления  о неосведомленности следователя относительно подлинных целей, которые они преследуют (например, зная об инсценировке кражи со взломом, следователь делает вид, что ни в чём не подозревает материально ответственное лицо и принимает его попытки направить расследование по ложному пути за искреннюю помощь).

8. Формирование у обвиняемого  или подозреваемого ошибочного  представления о неосведомленности следователя относительно ложности выдвинутых объяснений и представленных доказательств, что побуждает виновного не прибегать к другим ухищрениям.

9. Формирование у подследственного  намерения воспользоваться невыгодными  средствами противодействия расследованию  (например, следователь не препятствует  попыткам подследственного создать себе мнимое алиби, а потом использует этот факт в подходящий момент).

Последние три метода могут  быть признаны допустимыми при условии, что их применение не превращается в провокацию.

Таким образом, можно сделать вывод, что стремление найти более совершенные морально – этические и гуманные формы предварительного расследования неизбежно заставляет обращаться к нравственным критериям для реализации тех или иных процессуальных действий.

Заключение.

Подводя итог необходимо отметить, что для успешного раскрытия, расследования и предупреждения преступлений необходимо в ходе производства предварительного следствия строго придерживаться практики применения неписаных норм морали (нравственности), то есть общечеловеческих ценностей, представления о которых формировались на протяжении всей истории человечества.

Розыскная работа наполнена  высоким нравственным содержанием. Розыск скрывшихся и бежавших преступников обеспечивает обстановку общественной безопасности и спокойствия, нормальные условия ведения следствия, реальное привлечение преступников к ответственности по закону и является вместе с тем одним из важных средств предупреждения уголовного рецидива. С этической точки зрения, осуществление оперативно-розыскной деятельности следует рассматривать как моральный компромисс, на который общество вынужденно идти для достижения благородных целей борьбы с преступностью, но который, в любом случае, предполагает, что средство должно быть адекватно цели.

Сотрудникам следственных подразделений  следует придерживаться общего правила, согласно которому при производстве по уголовному делу недопустимо унижение чести и человеческого достоинства  лиц – участников уголовного процесса. Как правило, соблюдение нравственных норм является одним из важнейших  средств осуществления воспитательной задачи уголовного судопроизводства, а их нарушение, даже при законном и справедливом разрешении уголовного дела, может пагубно влиять на правосознание  граждан и интересы укрепления правопорядка.

Чтобы избежать этих негативных последствий, необходимо в ходе производства предварительного следствия строго придерживаться практики применения неписаных норм морали (нравственности). Отражение, учёт такого рода неписаных норм в конкретных нормах уголовно-процессуального права и принято называть его нравственными началами. Они лежат в основе многих процессуальных запретов, а также обязанностей следователя. Так, например, уголовно-процессуальным законодательством прямо запрещено следователю разглашать данные предварительного следствия, участвовать в расследовании дела, если имеются данные, характеризующие его личную, прямую или косвенную, заинтересованность в данном деле, привлекать кого-либо в качестве обвиняемого при отсутствии должных оснований и в нарушение порядка, установленного законом. Нравственные начала проявляются и во взаимоотношениях следователя с защитником, руководителем следственной бригады, другими участниками процесса, а также оперативными работниками.

Стремление найти более  совершенные морально – этические  и гуманные формы предварительного расследования неизбежно заставляет обращаться к нравственным критериям  для реализации тех или иных процессуальных действий. Кроме того, соблюдение следователем нравственных норм уголовного процесса – это не только одно из важнейших  средств осуществления воспитательной задачи уголовного судопроизводства и обеспечения высокой культуры производства по уголовным делам, но и его юридическая обязанность, а также основной критерий профессиональной оценки деятельности следователя.