"Американизация" как явление современной культуры

В Европе, как известно, ответом на возрастающую американизацию культуры было введение системы квот. Подобные меры можно приветствовать, ибо они единственно гарантируют поддержку производителям национальной кино-, теле- и музыкальной продукции. Но не следует питать иллюзий по поводу действенности подобных мер. Введение системы квот на радио, например, обернулось тем, что радиостанции стали передавать национальную музыку после полуночи, т. о. выполняя квоты, но одновременно удовлетворяя в течение дня потребность слушателей в американской музыке, вроде рэпа и рока.

Нельзя отрицать, что контроль над рынком СМИ американских и транснациональных корпораций растет год от года и по ряду причин является поводом для беспокойства. Однако это само по себе не может быть удовлетворительным объяснением американизации современной культуры, ведь мы почти ничего не знаем о социальном, психологическом, эмоциональном и эстетическом восприятии культурного материала, производимого этими корпорациями. Даже если американские корпорации господствуют на мировом рынке, должна быть причина, по которой их продукция столь привлекательна для потребителя. До тех пор, пока этой проблеме не будет уделено должного внимания, споры по поводу процесса американизации будут сводиться к легковесным демонстрациям протестного сознания. Что если успех американской популярной культуры определяется природой ее внутренних свойств? Тому, что именно в американском обществе возникли формы популярной культуры, воспринимающиеся сегодня как особенно живые и современные

Американское общество и притягивает к себе, и отпугивает европейца, видящего, что импульс к индивидуальному самоутверждению получил там неслыханное развитие, между тем как самая радикальная культурная критика в ее заокеанских теоретических версиях этот процесс почти начисто игнорирует, именно потому, возможно, что сама является его частью.

В XIX веке была европеизация мира, сейчас - американизация.

Однако, Европа -  это сообщество разных культур, в котором всегда есть место для нового инструмента со своим голосом. Если же мы имеем дело с Америкой, то это одна страна. В нее нельзя войти, оставаясь самим собой. Можно только подчиниться, и поэтому американизация в отличие от европеизации вызывает резкое сопротивление в образованных кругах. Европеизация, как правило, принималась элитой и вызывала сопротивление скорее в более широких массах, которые не все там понимали. Американизация идет совершенно иначе. В самой Америке элита противостоит той культуре, которую Америка экспортирует.

Производство массовой культуры в значительной степени монополизировано американскими средствами массовой информации, американским телевидением.

Сейчас все американское - и политика, и телевизионная продукция - вызывает законное сопротивление в мире и прежде всего в Европе, где достаточно сильны настроения сопротивления чрезмерно большой, не по духовной значительности роли американской культуры. А между тем она - лишь одна из национальных культур Европы, и когда начинает выступать в качестве, так сказать, культурного фюрера, то выходит за рамки своих возможностей.  Для культуролога Европа всегда была очень сложным явлением, а сейчас мир стал еще сложнее. Благодаря широкому распространению западной культуры и попытке христианизировать планету выяснилось, что произошло нечто другое, что повсеместное употребление английского языка втянуло в диалог и очень живые, не умершие, не потерявшие своего пафоса культурные миры, мусульманские, индийские, дальневосточные, которым есть что сказать. В том духовном вакууме, который заставляет современного западного человека и в Америке, и в Европе искать чего-то другого, нового, в этих странах, причем в Америке даже больше, чем в других, начался импорт восточных культур. Импортируются йога, дзэн-буддизм, суфизм и т. д., потому что вербализированное, то есть ставшее держаться скорее в словах, чем в духе, христианство уже не удовлетворяет ищущего американца. Она постхристианская, но вместе с тем не приобрела пока никакого другого духовного стержня. Поэтому она является сейчас культурой глубокого кризиса. Дело не в том, что у нее есть недостатки, это настоящий, глубокий кризис, и требуются, по-видимому, какие-то непривычные, новые шаги для выхода из него.

На исходе XX в. мы все острее осознаем, что живем не просто на рубеже двух тысячелетий, но и на рубеже истории — мы живем в период, который еще сто лет назад сравнивали с закатом античного мира, а затем все глубже стали ощущать его громадное значение как для Европы и западной культуры, так и для всего мира. Это — век техники со всеми ее последствиями, которые, по-видимому, не оставят ничего из того, что на протяжении тысячелетий человек обрел в области символики, труда, жизни, мышления.

Немецкий философ К. Ясперс определил технику как совокупность действий знающего человека, направленных на господство его над природой. Цель их — придать жизни человека такой облик, который позволил бы ему снять с себя бремя нужды и обрести нужную ему форму окружающей среды. Как природа меняет свой облик под воздействием техники, какое обратное действие на человека оказывает его техническая деятельность, т.е. как характер его труда, организация его труда и его воздействие на среду меняют его самого, — все это составляет основной фактор исторического развития.5

В конце XX в. важным критерием вхождения в постиндустриальное общество становится «компьютерная грамотность», т.е. овладение информационной технологией. Вот как пишет об этом российский академик Н. Моисеев: «Подобно тому, как в прошлом веке после первой научно-технической революции люди, не умеющие читать, оказались лишенными «места под солнцем», так и сейчас, уже в наступающем десятилетии, лица, не владеющие элементарной компьютерной грамотностью, окажутся на обочине общественной жизни. Народы, не сумевшие овладеть информационными технологиями и использовать их, неизбежно окажутся на периферии исторического процесса».6

Под влиянием научно-технического прогресса современные энергетика, техника связи, новые технологии и связанная с этим переоценка ценностей стали движущими силами децентрализации американского общества, его культуры. Разнообразие видов энергии и более рациональное ее использование, развитие пригородов, филиалов и особенно формирование новых информационных систем, благодаря которым любой человек через персональный компьютер может получать и передавать информацию вне «культурных центров» и даже места работы. Компьютер стал мощным орудием децентрализации, так как он обеспечивает информацией все звенья, узлы общественного организма практически в равной мере, независимо от места в социальной иерархии и пространстве. Происходят изменения в системе ценностей среднего американца: он хочет менее претенциозного образа жизни, большего признания и реализации индивидуальных культурных запросов.

По целому ряду причин Америка оказалась на переднем плане в этой культурной революции. Из-за отличающего эту страну этнического и культурного многообразия особенно в годы формирования развлекательной культуры в конце XIX — начале XX века американская массовая культура столкнулась с ситуацией, сходной с сегодняшней ситуацией на мировом рынке, только в более скромном масштабе. Это привело к развитию общепонятных невербальных форм передачи информации, рассчитанных в основном на зрительное и слуховое восприятие. Так что, прежде чем «американизировать» остальных, американской культуре самой пришлось «американизироваться».

Каково же значение и культурная значимость процесса «американизации»? Постоянное сокращение предпосылок, необходимых для понимания культуры, может послужить подтверждением точки зрения, что потребители массовой культуры пассивны. Так, например, популярная музыка способна практически незаметно проникать в сознание слушателя из-за полного отсутствия необходимости умственной обработки ее содержания, поскольку она совершенно не претендует на информативность. Скорее наоборот, настроения создаются путем воздействия на подсознание.

Типичный способ, посредством которого такая музыка «включает» воображение, заключается в воскрешении в памяти мимолетных несвязанных друг с другом образов или неясного ощущения беспредельности без какой-либо необходимости объединения их в смысловой контекст. Слушателю популярной музыки не надо приобретать эстетический опыт через участие в процессе. В отличие от предшествующих визуальных форм передачи культурной информации, включая кино, больше нет необходимости в последовательности и связности потока образов. В отличие от того, что происходит в процессе чтения романа, здесь не требуется никакой мысленной переработки информации, поскольку оказываемое музыкой воздействие на чувства человека создает ассоциации, формирующиеся не посредством описания, но посредством настроения.

Развитие массовой культуры, начиная с романа, через создание образов, и заканчивая триумфом популярной музыки и «бесцентровой» неоднородности телевидения, создало формы культурных проявлений, которые могут эффективно использоваться воображением человека для повышения чувства собственной значимости. Результатом стало все большее и большее отделение эмоциональных элементов от морального, социального и даже информационного контекстов. В этом и заключается триумф «настроения над моралью». Действительно, американизация распространяется за счет обещания повышенной воображаемой самореализации индивидуумам, свободным от оков общественных норм и культурных традиций.

Таким образом, американизацию нельзя считать тайно созданным невидимым механизмом поглощения чужой культуры, это, скорее, процесс, движущей силой которого является индивидуализация. Этот процесс достиг наибольшего развития в США по целому ряду причин. Обещание определенной формы индивидуализации объясняет тот факт, что американская массовая культура вызывает огромный резонанс в других обществах, которые принимают ее практически без сопротивления (особенно молодежь, пытающаяся отойти от традиций).

Культурная американизация является, таким образом, частью процесса модернизации. Американизация — это не форма культурного империализма, а олицетворение обещания современности о безболезненной самореализации для всех, в отличие от требований, предъявляемых более традиционными концепциями эмансипации. Глобализация, которую часто принимают за триумф культурной стандартизации, в реальности создает препятствия этой самой стандартизации. Ни одна отдельная национальная культура уже не является движущей силой. Глобализация приводится в действие неуемным индивидуализмом, черпающим силы в растущем запасе символов массовой культуры. Так что мы не подвергаемся американизации. Мы «американизируем» самих себя. 7

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Человек не рождается, а становится человеком в процессе своего культурного развития, образования и воспитания. Культура по отношению к каждой личности выступает в качестве объективированного духа, и становление человека происходит прежде всего благодаря врастанию индивида в духовную сферу, которую он находит и усваивает. Культ и культура — слова однокоренные, и это не случайно. Культ — от лат. cultus — почитание, религиозное служение, в широком смысле — преклонение перед чем-либо, почитание, а культура — от лат cultura — возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание, уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, знания, умения, уровень интеллекта, нравственное и эстетическое развитие, мировоззрение, способы и формы общения людей. Таким образом, культура личности — это культ идеальных ценностей, сложность духовной жизни, духовность, наполненность внутренним смыслом, а важнейшие компоненты культуры — представления человека об окружающем мире и о себе самом, об истоках своего бытия, его целях и смысле.

Культура — явление целостное и органическое. Нам необходимо усвоить, что она искусственно не конструируется и не трансформируется, подобные эксперименты ведут только к ее повреждению и разрушению. С большим трудом в сознании многих людей, в том числе и ученых, утверждается идея специфичности и многообразия развития разных культур, каждая из которых по-своему встраивается в общемировой цивилизационный процесс, опираясь на свои глубинные духовно-нравственные архетипы, которые не могут быть распределены по рангам на прогрессивные и реакционные. Известный отечественный философ Ю. М. Бородай считает, что «... там, где земная жизнь людей складывалась более или менее сносно, она строилась не на умозрительных домыслах и расчетах, но на святынях, т. е. на нравственных императивах, «предрассудках», если угодно, своеобразных у каждого из народов, что и делает их неповторимыми соборными личностями, общественными индивидуальностями. Человеческий мир многоцветен и интересен именно потому, что основу культуры каждого из народов составляют свои культовые святыни, не подлежащие никакому логическому обоснованию и не переводимые адекватно на язык культуры иной».

Однако «это вовсе не значит, что нужно с порога отвергать чужое. Изучать иной опыт можно и должно, но стоит помнить, что это именно чужой опыт». В мире существуют различные культуры, но они не могут быть «лучше», «хуже», «правильными», «неправильными». Ошибкой является стремление их «исправить», «улучшить», «цивилизовать» по какому-то образцу, идеализировать какую-то модель. Подлинные общечеловеческие ценности могут возникнуть только в диалоге всех земных обществ и цивилизаций. Весьма современно звучат слова Ф. М. Достоевского: «Пусть кто-нибудь из теоретиков укажет нам тот общечеловеческий идеал, который выработать из себя должна всякая личность. Целое человечество еще не выработало такого идеала... А если тот общечеловеческий идеал, который у них есть, выработан одним только Западом, то можно ли назвать его настолько совершенным, что решительно всякий другой народ должен отказаться от попыток привнести что-нибудь от себя в дело выработки совершенного человеческого идеала и ограничиться только пассивным усвоением себе идеала по западным книжкам».8

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

 

1. Выготский Л.С. Психология искусства / Л.С. Выготский ; Предисл. А. Н. Леонтьева; Коммент. Л. С. Выготского, В. В. Иванова; Общ. ред. В. В. Иванова. - 3-е изд. - М.: Искусство, 1986.- 573 с.
2. Гуревич П.С. Культурология: элементарный курс: Учеб. пособ.- М.: Гардарики, 2001.- 336 с.
3. Ерасов Б.С. Социальная Культурология: Пособ. для студентов высш. учеб. заведений.- 2-е изд. , исправ. и допол.- М.: Аспект Пресс, 1996.-591 с.
4. История мировой культуры (мировых цивилизаций).- 2-е изд., допол. и перер.- Ростов н/Д: Феникс, 2002.- 544 с.
5. Моисеев Н. Информационное общество: Возможности и реальность // Политические исследования. - 1993. - № 3.- С. 13.
6. Флак У. Похитители культуры? Над миром витает призрак «американизации» / Уинфред Флак // День.- 2002.- №46.- С. 4.