Венецианский карнавал

Оглавление

Введение. 2

Венецианский карнавал. 4

Истории и легенды о венецианских масках. 6

Список литературы: 8

 

 

 

                                                  

 

Введение.

Празднества карнавального типа и  связанные с ними смеховые действа  или обряды занимали в жизни средневекового человека огромное место. Кроме карнавалов в собственном смысле с их многодневными  и сложными площадными и уличными действами и шествиями, справлялись  особые праздники дураков и праздник осла, существовал особый, освященный традицией вольный пасхальный смех. Более того, почти каждый церковный  праздник имел свою, тоже освященную традицией, народно-площадную смеховую сторону. Таковы, например, так называемые храмовые праздники, обычно сопровождаемые ярмарками  с их богатой и разнообразной  системой площадных увеселений (с  участием великанов, карликов и т.д.).

Карнавальная атмосфера господствовала и в дни постановок мистерий и  соте. Царила она также на таких  сельскохозяйственных праздниках, как  сбор винограда, проходивший и в  городах. Смех сопровождал обычно и  гражданские и бытовые церемониалы  и обряды: шуты были их неизменными  участниками и пародийно дублировали  различные моменты серьезного церемониала (прославления победителей на турнирах, церемонии передачи ленных прав, посвящений в рыцари и др.). И бытовые пирушки  не обходились без элементов смеховой организации, например, избрания на время  пира королев и королей для  смеха.

Все эти обрядово-зрелищные формы  давали, подчеркнуто неофициальный, внецерковный и внегосударственный аспект мира, человека и человеческих отношений. Они как бы строили  по ту сторону всего официального второй мир и вторую жизнь, которым  все средневековые люди были в  большей или меньшей степени  причастны, в которых они в  определенные сроки жили. Каковы же специфические особенности карнавалов средневековья и прежде всего  какова их природа?

Прежде всего, необходимо отметить, что все карнавальные формы последовательно  внецерковны и внерелигиозны. Они  принадлежат к совершенно иной сфере  бытия.

По своему наглядному, конкретно-чувственному характеру и по наличию сильного игрового элемента, они близки к  художественно-образным формам. К театрально-зрелищным. Но основное карнавальное ядро этой культуры вовсе не является чисто художественной театрально-зрелищной формой и вообще не входит в область искусства. Оно  находится на границах искусства  и самой жизни. В сущности, это  сама жизнь, но оформленная особым игровым  образом.

Для смеховой культуры средневековья  характерны такие фигуры, как шуты и дураки. Они были как бы постоянными, закрепленными в обычной (т.е. не карнавальной) жизни, носителями карнавального  начала. Такие шуты и дураки, как, например, Трибуле при Франциске, вовсе не были актерами, разыгрывавшими на сценической площадке роли шута и дурака (как позже комические актеры, исполнявшие на сцене роли Арлекина, Гансвурста и др.). Они оставались шутами и дураками всегда и повсюду, где бы они ни появлялись в жизни. Как шуты и дураки, они являются носителями особой жизненной формы, реальной и идеальной одновременно. Они находятся на границах жизни  и искусства (как бы в особой промежуточной  сфере): это не просто чудаки или  глупые люди (в бытовом смысле), но это и не комические актеры.

Официальные праздники средневековья  и церковные и феодально-государственные  никуда не уводили из существующего  миропорядка и не создавали никакой  второй жизни. Официальный праздник, в сущности, смотрел только назад, в прошлое и этим прошлым освящал  существующий в настоящем строй. Официальный праздник, иногда даже вопреки собственной идее, утверждал  стабильность, неизменность и вечность всего существующего миропорядка: существующей иерархии, существующих религиозных, политических и моральных  ценностей, норм, запретов. Праздник был  торжеством уже готовой, победившей, господствующей правды, которая выступала  как вечная, неизменная и непререкаемая  правда. Поэтому и тон официального праздника мог быть только монолитно  серьезным, смеховое начало было чуждо  его природе.

В противоположность официальному празднику карнавал торжествовал как  бы временное освобождение от господствующей правды и существующего строя, временную отмену всех иерархических отношений, привилегий, норм и запретов. Это был подлинный праздник времени, праздник становления, смен и обновлений. Он был враждебен всякому увековечению, завершению и концу. Он смотрел в не за вершимое будущее.

Особо важное значение имела отмена во время карнавала всех иерархических  отношений. На официальных праздниках иерархические различия подчеркнуто  демонстрировались: на них полагалось являться во всех регалиях своего звания, чина, заслуг и занимать место, соответствующее  своему рангу. Праздник освящал неравенство. В противоположность этому на карнавале все считались равными. Человек как бы перерождался для  новых, чисто человеческих отношений.

Это временное идеально-реальное упразднение  иерархических отношений между  людьми создавало на карнавальной площади  особый тип общения, невозможный  в обычной жизни. На карнавале  вырабатывались и особые формы площадной  речи и площадного жеста, откровенные  и вольные, не признающие никаких  дистанций между общающимися. Свободные  от обычных, вне карнавальных норм этикета  и пристойности.

В карнавале сама жизнь играет, а игра на время становится самой  жизнью. В этом специфическая природа  карнавала, особый род его бытия. Карнавал это вторая жизнь народа, организованная на начале смеха. Это  его праздничная жизнь. Праздничность  здесь становилась формой второй жизни народа, вступавшего временно в утопическое царство всеобщности, свободы, равенства и изобилия.

Венецианский карнавал.

 

Венецианский карнавал уходит своими корнями в далекое языческое прошлое. Cамо слово «карнавал» происходит от латинского carrus navalis (что в переводе означает "потешная колесница", "корабль праздничных процессий") — так в древности называлась ритуальная повозка-корабль, на которой в Европе еще в далеком бронзовом веке во время праздников возили идолов плодородия . Другие утверждают , что слово "карнавал" означает — "carnis laxatio" или "carnasciale" (в переводе "прощай, мясо!") —  отказ от мяса, религиозный пост перед Пасхой. В желании приспособить дохристианские обычаи к новой вере, церковь использовала старинный праздник для подготовки христиан к самому длинному в году посту — Великому Посту перед Пасхой.

Прародителем карнавалов стали древнеримские сатурналии. В дни, посвященные богу урожая и  плодородия Сатурну, римляне устраивали пиршества, дабы воскресить золотой  век всеобщего равенства и  процветания. Пропасть между господином и рабом на время праздника  исчезала — рабы кутили за одним  столом с вельможами, а свободные  граждане подносили им вино. Отсюда и ведут своё происхождение венецианские карнавальные маски: дабы светские предрассудки не мешали веселью, все прятали свои лица под масками. Маска и карнавальный костюм скрывали подлинный облик хозяина, позволяя ему делать все, что угодно, невзирая на титулы и звания, и главное — нисколько не задумываться о последствиях. На дни разгулья избирался лжекороль, который в конце сатурналий либо должен был покончить с собой, либо погибал от ножа, огня или петли.

Главными атрибутами любого карнавала стали костюмы и  маски, призванные скрыть социальные различия и уравнять каждого на время празднества. На родине Венецианские маски приобрели такую популярность, что их стали носить постоянно. Стоит отметить, что почти все горожане предпочли бы прятать свои лица и без всякого карнавала. Бывали случаи, когда под венецианскими масками скрывались для совершения криминальных поступков. Такое положение дел, принудило церковь ограничить использование венецианских масок. Маска отменяла все нормы поведения.

В XVIII веке главными действующими лицами венецианского карнавала стали герои итальянской комедии Дель Арте: на улицах появились сотни и тысячи Арлекинов, Пьеро, Панталоне, а прелестная Коломбина становится лицом, или скорее маской карнавала. В то же время возникла и дожила до наших дней традиция в первый день карнавала спускать по канату над площадью Сан-Марко с колокольни механическую голубку - Коломбину, из которой сыпется конфетти. Правда, изначально над площадью пролетала девушка, пока однажды этот завораживающий полет не окончился трагедией. Дождь конфетти служит знаком официального начала карнавала. Сразу вслед за этим наступает время безудержного веселья.

.

Истории и легенды  о венецианских масках.

 

Ма́ска (личина) — предмет, накладка на лицо, который надевается, чтобы не быть узнанным, либо для защиты лица. Маска своей формой обычно повторяет человеческое лицо и имеет прорези для глаз и (реже) рта и носа. Маски использовались с древности в церемониальных, эстетических, и практических целях.

Существуют разные причины  для того, чтобы человек хотел  скрыть свое истинное имя, положение, возраст  и даже пол - анонимность также  была на руку респектабельным горожанам, иногда посещавшим бордели, и игрокам  – ведь не каждому понравится, если все сограждане будут в курсе  крупного выигрыша. Многие аристократы  под покровом маски выходили на поиски аморальных приключений. 

Многие маски карнавала  – это варианты масок итальянской  комедии дель арте, особого вида уличного театрального представления. К ним относятся Арлекин, Коломбина, Педролино, Пульчинелла и другие персонажи, каждый из которых отличался  определенным характером, стилем поведения  и манерой одеваться. 

К классическим маскам, не связанным  с театром, относятся Баута, Венецианская дама, Кот, Доктор Чумы и Вольто.

Одной из причин популяризации венецианских масок являлась свирепствовавшая в 11 веке эпидемия чумы. Жители Венеции считали, что если лицо закрыто маской, то смерть может не узнать избранного ею человека и пройти мимо.Маски с длинными носами имели также и медицинское назначение: в нос вставляли ткань, пропитанную эфирными маслами, позволявшим владельцу маски избежать заражения, по крайней мере древние люди так считали. В этих масках часто ходили врачи, обследующих больных.

Привыкнув, в маске стали  ходить на рынки, в гости, театры. Благодаря  ей, стирались все иерархические  социальные различия. Желание измениться и спрятать свое лицо под "личиной" родилась из желания преобразить  действительность. В венецианской маске  воплощено игровое начало, которое  помогает выйти из рамок реальной жизни. Эта виртуальная действительность удовлетворяет человеческую потребность  в радости, в общении, в отдыхе.

 

Список литературы:

   1. Мари-Ани Поло  де Болье «Средневековая Франция»  изд-во «Вече».2009 г. – 84 с.

   2. О карнавале:  дайджест / Муниципальная информационная  библиотечная система г. Томска; МБ «Северная»; сост. : В. Г. Белицина. - Томск: [б. и.], 2007.- 63 с.

   3. Бахтин М. М.  Творчество Франсуа Рабле и  народная культура средневековья  и Ренессанса. - М. «Искусство», 1990. – 54 с.

   4. Юдин А. « Русская  народная культура. Кульминационные  и критические точки народной  духовности», cт.  «Карнавальные праздники и "смеховой мир"» . Издательство «Высшая школа» , 2007 г.-121 с.

   5.  Статья «Время  надевать маски». Интернет портал  «Карнавал масок.Мастерская по  изготовлению венецианских масок.»

   6. Гуревич А.Я. «Культура  и общество Средневековья Европы  глазами современнников.»- Издательство  «Искусство»,1989 г.-119 с.

   7. Гуревич А.Я. «Средневековый  мир: Культура безмолвствующего  большинства», издательство «Искусство»,1990 г.-98 с.

   8. Рюмин Е.Н. «Массовые  праздненства»

   9. «Гитара. Карнавал  в старом замке.» Издательство  «Нота Ми»,2006 г. - 44 с.

   10. Грохотов С.Е.  «Шуман .Карнавал»  Издательство  «Классика-ХХI» , 2009 г.-48с.

   11. Даркевич В.П.  «Народная культура Средневековья.Светская  праздничная жизнь в искусстве  11-16 в.в.». Издательство «Наука»,1988 г.- 128 с.