Знаковые системы записи

Содержание 

Введение…………………………………………………………………………..3                                                                                                 

1. Знаковые системы записи……………………………………………………...5

2. Тексы и их интерпретация……………………………………………………12

3. Пример интерпретации культурного  текста: семиотика «Медного всадника»………………………………. ………………………………………..20                                

Заключение……………………………………………………………………….28                                                                                                

Список  литературы……………………………………………………………....29  

            

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Понимать какую-либо культуру – значит понимать ее семиотику, уметь устанавливать значение знаках и расшифровать тексты, составленные используемых в ней из них. Под словом «текст» культурологии понимается не только письменное сообщение, но любой объект (художественное произведение, вещь, обычай и т. д.), рассматриваемый, как носитель информации.

Текст – это культурные явления, несущие  информацию и смысл.  

Каждому человеку более ли менее понятно  семиотика его родной культуры. Но гораздо хуже обстоит дело с чужими культурами. Чтобы научиться улавливать значения, смысл ее знаков и текстов, требуется много усилий и все  же редко кому удается достичь  того же уровня, на котором находится   понимание родной, знакомой с пеленок культуры. Язык любой культуры своеобразен и уникален. Но во всех культурах используются одни и те же типы знаковых систем. Поэтому знать их необходимо для понимания любой культуры.

Все многообразие знаковых средств, используемых в культуре,  составляет ее  семиотическое поле. В основе этого поля можно выделить 5 основных типов знаков и знаковых систем:

- естественные;

- функциональные;

- конвенциональные;

- вербальные (естественные языки);

- знаковые системы записи.

 

 

 

 

 

 

 

1.    Знаковые системы записи.  

Важнейшие из них – письма, системы  записи знаков естественного языка, устной речи. К этому типу знаковых систем также относятся нотная грамота, способы записи танца и т. п. Особенностью знаковых систем этого типа является то, что они возникают на базе других знаковых систем – разговорного языка, музыки, танца, - и вторичны по отношению к ним. Изобретение  знаковых систем записи – одно из величайших достижений человеческой мысли. особенно большую роль в истории культуры сыграло возникновение и развитие письменности. Можно сказать без преувеличения, что только ее создание позволило человеческой культуре выйти из начального, примитивного состояния. Без письменности было бы невозможно развитие науки, техники, искусства, права и т.п. и т. д.

     В древности письменность казалась людям удивительным чудом, поэтому ее считали даром богов. « У вавилонян письмо изобрел бог Набэ – покровитель наук и писец богов… В китайских легендах изобретателем письменности считался либо Фу-си – основоположник торговли, либо мудрец Цан цзе с ликом четырехглазого дракона. По представлению древних евреев, у них, помимо более позднего «человеческого» письма ( исход, 8,1), некогда имелось  более древние «божественное» письмо (исход, 21,18). По исламской традиции, сам Бог был создателем письменности. С точки зрения мудрецов им был Брахма:  считалось, именно он дал людям знание букв. Скандинавская сага приписывает ей изобретение рук Одину, а в ирландских легендах изобретателем письма является  Огме.  

     Если говорить о письменности, то необходимо заметить, что зародышем  письменности было так называемое «предметное письмо», возникшее еще в первобытном обществе использование предметов для передачи сообщения (например, оливковой ветви как знак мира). К таким  способам коммуникации прибегают иногда и более поздние времена. Но все это пока только предыстория письменности. Первой стадией ее истории было письмо в рисунках – пиктография. На следующей стадии возникает идеографическое письмо, в котором рисунки приобретают все более упрощенный и схематический характер – иероглифы. На прежней стадии создается алфавитное письмо, в котором используется сравнительный языковой набор письменных знаков, означающих не слова, а составляющие их звуки искусной речи.

   

 

 

     Аналогичным образом  развивалась и запись музыки – нотное письмо. Сначала музыканты стали прибегать к идеографическим записям, в которых мелодия рисовалась в виде ломаной или волнообразной линии, а затем к использованию букв, иероглифов, и специальных письменных знаков. Современная форма нотной записи – продукт Нового времени. Наряду с ней в ХХ веке появились и другие формы записи музыки – на гомофонной пластинке, магнитной ленте. Компьютеры сделали возможной заменить ее с помощью цифровых кодов.

     Попытки записи танца тоже начинаются с рисунка (еще в Древнем Египте на фресках изображались танцовщицы). В середине XIX в. А. Сен-Леон разработал кроковую систему записи ( кроки – фигурки из палочек); несколько позже она была дополнена введением в кроковые рисунки нот для коордитеции танца с музыкой (В. Сменоков). В XX в. На основе спектральных знаков, фиксирующих танцевальные положения и движения, были созданы «кинетография» (Р. Лабаш, 1928) и другие системы, из которых наибольшую популярность получила «хореография» Иоанны и Рудольфа Бенеши (1955). В настоящее время наиболее распространенными средствами записи стали кино и телевиденье.

     Появление и развитие письменной речи порождает принципиально новые возможности культурного прогресса. Базисным знаком письма является не слово, как в разговорном языке, а меньшая и более абстрактная единица – буква. Количество базисных знаков системы при этом уменьшается и становится обозримым. Это ведет к коренным изменениям в логике пользования знаковой системой. Становятся возможным качественно новые способы обработки, восприятия и передачи информации.

     Запись создает возможность существенно увеличить словарный запас языка. В племенных бесписьменных языках редко употреблявшиеся слова просто исчезали из социальной памяти, на смену забытым словам приходили новые. Словарь таких языков содержит не более 10-15 тысяч слов. В современных языках происходит накопление слов, их количество достигает полумиллиона.

    С возникновением письменности начинают складываться языковые нормы и правила. Это делает возможным создание нормированного литературного языка. В ней вырабатываются стройные грамматические формы, усложняются речевые обороты и конструкции. Появляются принципиально неосуществимые в устной речи приемы обработки текста: выделение абзацев и разделов, выделение основного содержание и комментариев, список, указателей к нему, введение графического оформления, облегчающие понимание смысла, таблиц, рубрикаций текста и т. д. В результате обогащается и совершенствуется способ выражение мысли в языке, повышается точность и глубина передачи ее тончайших нюансов.

     Создание и закрепление Язиковых норм замедляет темп исторического изменения языка. Лингвисты сравнивают нормативную регламентацию языка с плотиной, которая превращает языковой поток в стоящее озеро. Устойчивость языка способствует расширению его коммуникативных возможностей.

     При этом неизмеримо возрастает количество циркулирующей в обществе информации. Бесписьменные языки могли обеспечить передачу лишь того объема знаний, который хранился в фольклоре – мифах, пословицах. Этот объем был ограничен возможностями памяти индивида, выступающего в роли жреца или сказателя. Письменность позволяет обществу транслировать информацию, количество которой на много превосходит объем памяти одного человека. Возникают библиотеки, выполняющие функцию хранения знаний и делающие его доступным для грядущих поколений. Снимаются временные и пространственные границ общения: становится возможной коммуникация между людьми, живущими на больших расстояниях друг от друга и в разное историческое время. Это позволило многое узнать о жизни давно исчезнувших народов – древних египтян, греков, восстановить через несколько веков после гибели Римской империи и положить в основу европейской юриспруденции римскую систему права.

     Благодаря письменности изменяется качество информации, сохраняющейся в обществе. Оригинальная, нестандартная мысль, которая среди современников ее автора не встречает понимания и поэтому считалась не заслуживающей  запоминания, без письменности была бы после смерти автора забыта, и потомки бы о ней не знали. Письмо дает возможность запечатлеть и сохранить ее. Это открывает широкие возможности для развития творчества, для специализации интеллектуальных усилий его членов в направлениях, выходящих из рамки общепринятых взглядов и интересов.

     Письменность открыла путь тиражирования текстов – книгопечатанию. Оттески, написанные краской на деревянных и медных досках научились делать еще в \/II в. В Китае и Индии. Когда же мастер Иоганн Гуттенберг изобрел печатный станок и набор текста из стандартных литер шрифта, то стало возможным массовое тиражирование книг. Началась новая эра культурного прогресса. Круг читателей чрезвычайно расширился. Произошла демократизация письменного общения, оно стало повседневным делом миллионов людей. Возникли условия для массового образования и просвещения народа. Вместе с ним школьное обучение грамоте стало непременным условием функционирования письменной речи, сохранения языковых традиций и непрерывности существования культуры.

 

2.   Тексты  и их  интерпретация.

     Как мы уже отмечали, всякое явление культуры есть сочиненный людьми с помощью знаковых систем текст. Текст – это плоть и кровь культуры. Но любой текст – в виде вещи ритуала, художественного произведения, речи и т. д. – представляет собой нечто такое, что подлежит прочтению и пониманию. Как только это будет сделано, сразу встает вопрос: правильно ли текст прочитан и понят? Таким образом, каждый раз нам приходится, сталкиваясь с каким-либо культурным явлением, решать две задачи: как его понять и как проверить правильность его понимания. Но необходимо сказать, что однозначного решения эти задачи не имеют.

     Ко всякому тексту как произведению культуры можно подойти двояко. С одной стороны, текст можно рассматривать как «вместилище информации», которая должна быть от туда извлечена. Это значит, что требуется определить степень двойственности содержащийся в нем информации и увидеть «за» ним «подлинную» реальность, которую он отображает. «Человек, пытающийся таким образом разобраться в тексте, действует подобно врачу который, слушая жалобы пациента («текст»), стремится определить их истинное содержание («информацию») от субъективных линий или фантазий пациента и интересуется действительными причинами, вызвавшие жалобы («реальностью»)».  С другой стороны, к нему можно отнестись как к уникальному, порожденному своеобразием личности автора произведению, которое представляет интерес само по себе. В этом случае не то что «за» текстом, а именно он сам и есть «подлинная» реальность. Читатель ставит свей целью понять текст так, как хотел того автор, понять его мысли и замыслы. Его чувства и переживания. Он действует тут не подобно врачу, а как близкий пациенту человек, который сопереживает, сочувствует больному и в этом смысле «понимает» его боль и тревоги – не зависимо от того, насколько они соответствуют реальному положению дел.

     Первый подход – это научный подход, при котором текст сопоставляется с другими текстами, оценивается в свете исторических данных.  На этой стадии анализируется его место и значение в культуре, его соответствие распространенным в нем нормам и т. п. Все это дает возможность объяснить и объективно оценивать его содержание. Правильность, объективная истинность, полученная таким путем суждений о тексте может быть более или менее обоснованна (но необходимо иметь в виду, что впоследствии могут обнаружиться новые факторы, опровергающие их). Но этот подход не позволяет взглянуть на текст «изнутри», вступить с ним и его автором в живое духовное общение, уловить в нем тайные субъективные смыслы, выражающие особенности видении мира глазами автора и, в конечном счете, своеобразие культуры, носителем которой является автор.

     Второй подход – специфический «гуманитарный подход», предполагающий неформализуемое, эмоциональное общение с текстом (или, что то же – с его автором), диалог с ним, проникновение «внутрь» его культурного мира.  Но этот подход страдает субъективностью, бездоказательностью, необязательностью, он затрудняет объективную оценку текста как произведения культуры.

     Таким образом, ни один из этих подходов не ведет к единственной, полной и окончательной истине. Вероятнее всего, нужны они оба, т. к. они дополняют друг друга. Но если первый нацелен на объективное познание текста как исторического факта, то второй – на субъективное понимание, в котором текст осмысливается не как отчужденный от создателя, застывший и омертвленный продукт, а именно как произведение культуры – в его неотделимости то человека, наполненности субъективными смыслами, которые читатель в живом диалогическом общении с автором по-своему пытается понять и интерпретировать.

     Читатель и автор – совершенно разные неповторимые личности, поэтому читательская интерпретация текста в принципе никогда не может совпасть с авторской. Существенное значение при этом имеет также различие культурных контекстов, в которых воспроизводится данный текст. Когда читатель знакомится с текстом – например, у него возникает «избыточное видение»: он знает то, что создатель этого произведения знать не мог. Поэтому он способен к какой-то иной и в чем-то, возможно, даже более глубокой интерпретации того, что автором сказано. Как пишет А. А. Бахтин, древние греки не знали о себе самого главного,  что он древние. Но та дистанция во времени, которая превратила их в древних греков, имеет огромное культурное содержание: она наполнена постепенным раскрытием в произведениях античной культуры все новых и новых смысловых регистров, о которых сами творцы этих произведений ничего не знали. Точно также Трезмин не мог увидеть современного архитектурного облика Петербурга, а Пушкин не мог осмыслить свои творения в контексте последующего развития русской культуры. Не могли этого осмыслить и их современники. Поэтому они не имели возможности оценить содержание и значение своих собственных произведений, как это делаем мы. Текст, попадая в новый историко-культурный контекст, наполняется новым смыслом, отличным от того,  кокой он имел во время его создания. «Каждый век, приобретая новые факты, приобретает и новые глаза» (Гетне). Новыми глазами многое видится иначе.