Исторические основы общественных традиций и политической культуры Дагестана

Обычаи и традиции

Исторические основы общественных традиций и политической культуры Дагестана.

1. Факторы  своеобразия (несколько необходимых  предварительных замечаний особенностях  исторического процесса в Дагестане).  
1.1. Сухость климата. 
1.2. Особенности геоморфологии. 
1.3. Великий транзитный исторический путь.

2.Формирование  этнотерриториальной структуры. Начало  социального и государственного  устройства. 
2.1. Проблема полиэтничности  
2.2. Дагестан - как историко-территориальное целое. 

1. Факторы  своеобразия (несколько необходимых  предварительных замечаний особенностях  исторического процесса в Дагестане).

Своеобразие, особое лицо культуры любого края формируется особенностями его исторического пути. Ход истории Дагестана весьма своеобычен, даже по условиям Кавказа, богатого локальными отличиями. Тому есть множество причин - больших и малых, - но по длительности и глубине действия здесь следует особо выделить три фактора:

 
1.1 Сухость  климата.

Большой Кавказский Хребет расположен так, что отсекает от Дагестан атмосферные потоки с Атлантики - а ведь это главные увлажнительные климата всей западной Евразии. Поэтому массы влаги, поступающие сюда с Запада, оседают в основном на Северо-Западном (С.-З.) и Центральном Кавказе: Дагестан же остается страной с более континентальном и сухим (аридным) климатом. Это, в частности, затрудняет и формирование его горных ледников - их тут всего 2% общей их площади на Большом Кавказе. Если на С.З. Кавказе грагица их до 2800 м. над уровнем моря, то в Дагестане она гораздо выше: около 3500 м. Все это имело некоторое влияние и на ход развития человеческого общества в Дагестане. Отметим два факта:

- Историческое ядро Дагестана - это страна сухих средневысоких  гор, поразительно сходная с нагорьями  Передней Азии. "Какое бы районирование  мы ни взяли - физико - географическое, гео - морфологическое, зоо - географическое, ботаническое - выясняется, что внутренний Дагестан выделяется в качестве отдельного района с показателями близкими к переднеазиатским в большей степени, чем к центрально - и западнокавказским" (Х. Амирханов, 1987, с. 167), хотя этот "островок" составляет всего 0,2% общей площади Кавказа. Сходен и их растительный мир: "среди эндемиков горного Дагестана больше всего видов, родственных переднеазиатским, а уже затем кавказским и средиземноморским"

(О. Агаханянц - там же). Между  тем Аридные горы - это наиболее  активные очаги видообразования. "Здесь выделяются ограниченные территории, которые биологи называют центрами морфогенетического "взрыва", "видообразовательными вулканами" (там же) или даже "центрами концентрации генов" (Н. Вавилов). Так в Дагестане обнаружены 55 ботанических разновидностей пшеницы, 14 разновидностей и 30 рас ячменя, 5 разновидностей ржи, не менее 7 родов и видов зернобобовых - многие из них эндемичны.

Значительный "сдвиг вверх" всех природный зон: в Дагестане альпийские луга простираются на тех высотах, которые на Центральном и Северо - Западном Кавказе заняты льдом и снегом. Соответственно в Дагестане несколько "сдвинуты вверх" и зоны хвойно-берёзовых, и затем широколиственных лесов. Всё это в итоге создаёт здесь условия для постоянного заселения среднегорья и даже высокогорья (выше 2 500 метров), между тем как там эти же высотные зоны используются главным образом как сезонные пастбища.

Оба эти факта имели важные исторические последствия: в эпоху неолита (VI тысл. до н.э.) Дагестан оказался в числе тех немногих уголков Земли, где люди первыми начали переход от присваивающего типа хозяйства (охота + рыболовство + собирательство) к производящему типу (земледелие + скотоводство + ремёсла). В этих раннеземледельческих очагах были одомашнены растения (особенно злаки) и животные, отработанны приёмы мотыжного земледелия и скотоводства. Именно из таких очагов первичного земледелия и скотоводства остальное человечество получило набор основных культурных растений и основных видов домашних животных. Это повлекло за собою общий его переход к производящему хозяйству - "неолитическую революцию."

Итак, особенности климата, отразившиеся в ландшафте и флоре Дагестана, создали предпосылки для "исторического выбора": раннего перехода его жителей к производящему хозяйству (с начала VI тысл. до н.э.), оседло-земледельческого характера ХКТ горцев, к раннему и постоянному заселению среднегорья ещё в мезолите - неолите. "На уровне неолитического слоя Чохского поселения мы фиксируем хотя и примитивные, но долговременные искусственные жилища, сосуды из обожжённой глины, зернотёрки, редкие и очень архаичные земледельческие орудия. Найдены также обугленные зёрна окультуренных злаков и кости одомашненных животных": свидетельства начала перехода к производящему хозяйству (Х.Амирханов, 1987, с. 207).

 
1.2. Особенности  геморфологии.

Основная территория Дагестана - от Главного хребта до Каспия - заполнена цепями "далеко выдвинутых вперёд параллельных основному хребтов, пространство между которыми образуют высоко поднятые (до 2 000 м над уровнем моря ) горные плато или обширные котловины с полустепной растительностью и соответствующим жарким климатам. Реки протекают большей частью не6 вдоль, между параллельными хребтами, а поперёк, "проламывая" их в различных участках…". Собственно, Внутренний Дагестан и представляет собою "супер - котловину" с единственным стоком (Сулакский Каньон), собирающим воды четырёх Койсу - она не находит подобия нигде на Кавказе. "Котловины, плато и особенно долины рек образуют чередующиеся между собой, иногда повторяющиеся экологические ниши" (М.Агларов, 1988, с. 5) - В результате здесь относительно редки "спрямлённые" русла рек, типичные для Центрального Кавказа, а территории ландшафтных зон не образуют, как там, почти сплошных массивов, простирающихся параллельно Главному хребту - зато бассейн любой значительной речки включает здесь 2-3 природные зоны (а рек длиною более 25 км. В Дагестане более 50). Этим объясняется проникновение теплолюбивых культур далеко в горы: винограда - до Гоцатля, гранат - до Гимры, абрикосов - до Муни и т. д.

Эта особенность геоморфологии также повлекла за собой последствия исторического характера:

- К концу неолита удобные  для мотыжного земледелия естественные  террасы у рек были в основном  освоены. Между тем для него  оказались достаточно удобны  горные долины и котловины. В энеолитический (меднокаменный) период - конец V - IV тысл. до н.э. - начинается земледельческое освоение горной зоны.

- В большинстве из "чередующихся…  иногда из повторяющихся экологических  ниш" (занимавших обычно бассейн  небольшой речки или даже часть его) сочеталось три геморфологических элемента: речная долина - котловина - плато, предрасполагавшие к специализации хозяйственных занятий (соответственно: садоводство - полеводство - скотоводство), которая ещё углублялась межзональными различиями. - К чему это приводило? Каждая такая "экологическая ниша" в итоге располагала набором всех необходимых средств жизни, не испытывая особой нужды во внешних связях. Археологи отмечают складывание в горах "автономных самодостаточных аграрных комплексов" уже с периода средней бронзы.

- Земледельческое освоение  Нагорья и Высокогорья в периоды  энеолита - ранней бронзы (IV - III тысл. до н.э.) привело к росту численности  и плотности населения. Это обернулось  нехваткой земли, обострением соперничества за неё. Свидетельство тому - появление укреплённый поселений: например, Гинчи (IV тысл. до н.э.) с его оборонительными каменными стенами в 1,5 - 2 метра толщиной (в прежних, неолитических посёлках ничего подобного не было).

Искать выхода за счёт расширения площади нив было бесполезно - ведь каждая "экологическая ниша имела свои пределы, т.о. экстенсивный путь роста был закрыт. "…Выход из создавшегося таким образом положения был найден за счёт перехода к интенсивным формам земледелия, чему в немалой степени способствовало применение пахотных орудий, а также земледельческого освоения высокогорий. Свидетельством этому являлись особенности расположения таких, несомненно земледельческих, памятников, как Галгалатлинское, Кулинское, Устинское и наконец Верхнегунибское поселения. Все они возникли в разнее промежутки III тысл. до н.э. (преимущественно во 2-ой его половине) и располагались в местах с высотными отметками 1 700 - 2 000 метров и более над уровнем моря - вне зоны естественного произрастания злаков… (В.Г. Котович, 4982, с. 150)"… мощные (1 -2 метра и более) свиты культурных отложений свидетельствуют о прочной и длительной осёдлости" (там же, с. 145). Кроме известных и прежде твёрдой и мягкой пшеницы, ржи, ячменя теперь встречаются полба, лён. "Названия этих культур в восточнокавказских языках восходят к дагестанско-нахскому хронологическому уровню - древнейшему из восстановленных по лингвистическим данным, предшествовавшему времени бытования общедагестанского языка - основы, который, как это доказывается по методу Сводеша, существовал в III тысл. до н.э. и начал распадаться не позднееXXIII в. до н.э." (Котович В.Г., 1982, с.143), "названия ярма в восточнокавказских языках восходит к общедагестанско-нахскому слову" (там же, с.144), "к общедагестанскому языку-основе, существовавшему в III тыс.до. н.нэ., восходят бытующие почти во всех дагестанских языках названия плуга, пашни-села, быка гумна, солмы, мякины и др." (там же, с.146).

Но самым важным шагом в интенсификации горного земледелия стало террасирование - "следствие целенаправленной многовековой борьбы землевладельцев против эрозии почв на склонах гор" (М. Агларов, 1988, с.48). Особые приемы многолетней целенаправленной поперечной пахоты склона позволяют делать его ступенчатым и т.о. пригодным для возделывания - такой господствующий тип террасы. Другой, менее распространенный тип террасы с подгорными стенами: узкие возделываются вручную, более широкие пригодны к пахоте. "Почвы на них наносные и целиком антропогенны" (там же, с.49). Хотя оба вида террас создаются исключительно индивидуальным трудом, однако века непрерывной работы горских пахарей превратили склоны многих долин и котловин Дагестана в сплошной антропогенный ландшафт. По количеству овеществленного труда", это сравнимо с древними "чудесами света", а вместе с остальными достижениями традиционной горской агротехники это свидетельство высочайшей культуры земледелия. "У нас в Дагестане можно видеть интенсивную террасную культуру, идеальное использование для культуры рельефа гор, максимальное использование каждой пяди для земледелия. Можно учиться умению рационально использовать каждый клочок ценной земли… Вряд ли можно лучше использовать землю, чем это делают в Дагестане" (Н.Вавилов - там же, с.42)

Скотоводство так же приобрело интенсивно-рациональные формы. "Специфика дагестанского скотоводства в первую очередь определялась естественно-географическими условиями Страны Гор. Особенности её орографии обусловили специализацию хозяйственного развития не по вертикальным зонам, как в других областях Кавказа, а по естественноисторическим зонам и округам, соответствующим конкретным геоморфологическим областям и районам. Именно эти обстоятельства определили оседлый, стационарный характер дагестанского скотоводства в бронзовом веке. Его кормовой базой служили достаточно обширные угодья по склонам гор вблизи поселений, в пределах родовых и племенных территорий. Практиковалось в ту пору стойловое содержание животных…" (В.Г.Костович, 1982, с. 147) - отметим попутно первичность оседлых и придомных форм древнего горного скотоводства: отгонные появлялось гораздо позднее.

Итак, особенности геоморфологии Дагестана сопряжены зонально-ландшафтной "чересполосицей", нехарактерной для остального Северного Кавказа. Отсюда опять ряд историко-культурных отличий: раннее и прочное земледельческое освоение Нагорья; "изощрённая борьба за землю" (М.Агаларов) и хроническая её нехватка, стимулировавшие крайне интенсивные формы хозяйства (в т.ч. и террасирование); принципиально иная, нежели на Северном Кавказе, специализация хозяйственного развития по геоморфологическим "нишам", приобретающим облик самодостаточных "естественноисторических округов". "Отдельные элементы культуры этой эпохи сохранились вплоть до современной этнографической действительности Дагестана (террасная система земледелия; формы скотоводства; традиции каменной архитектуры, различные составляющие интерьера жилищ - печи, лежанки, лавки и т.п.). Антропологический тип древнего оседлоземледельческого населения лёг в основу формирования физического облика современных народов С.-В. Кавказа. Их языки, относящиеся к нахско-дагестанской группе…, восходят к пранахско-дагестанскому языку, культурная лексика которого отражает уровень хозяйственного и культурного развития раннеземледельческого общества С.-В. Кавказа" - вV-IV тысл. до н.э. (М.Г. Гаджиев, 1999, с. 83).

В начале "неолитической революции" (IV тысл. до н.э.) Дагестан входил в авангард человеческого прогресса - какова была дальнейшая судьба его древней земледельческой культуры? "Дав первоначальный импульс зарождению и становлению производящей экономики, население горных районов было вынуждено затем затрагивать огромный труд на дальнейшее развитие своего земледельческого - скотоводческого хозяйства, получая при этом значительно меньший выход полезной продукции, особенно прибавочного продукта, по сравнению со вторичными по происхождению, но гораздо более быстро развивающихся очагами раннеземледельческих культур и, позднее, цивилизаций, основанных на применении регулярного искусственного орошения". (В.Г. Котович, 1982, с. 164)

 
1.3. Великий  транзитный путь (его влияние  на исторический процесс в  Дагестане).

Большой Кавказ часто употребляют двухтысячеметровой стене, разгородившей от моря до моря два огромных исторических мира - Переднюю Азию с её древними очагами цивилизаций и Великую Степь с её кочевыми культурами. Сквозь эту стену было по сути лишь два прохода надёжных и круглогодичных - Дарьям и Дербентское дефиле (в отличие от пути вдоль чёрноморского берега и десятков перевалов, функционировавших сезонно). Всё же Дербентский проход имел некоторые преимущества: неуязвимость для лавин и обвалов и параллельный водный путь вдоль западного берега Каспия.

Трансконтинентальный транзитный путь, функционирующий тысячелетия, конечно же, это мощный фактор влияния Переднеазиатского и Степного миров на Восточный Кавказ. И все же в Дагестане оно не было столь сильным, как к югу от него: горные складки по восточному "обводу" Нагорья были достаточно серьезной оградой, позволявшей дозировать это влияние, а периодами изолироваться от него. С другой стороны внешнее влияние - и положительное, и разрушительное - сказывалось на ходе развития Дагестана ощутимо сильнее, чем на других горных краях Северного Кавказа.

Ни одно крупное иноземное нашествие, коснувшееся Кавказского региона, не миновало Дагестан, причем довольно часто захватчиков манила не столь сама эта бедная ресурсами страна, сколько именно Великий трансконтинентальный путь и возможность овладения здесь самым контролируемым его участком. Начало этой тенденции прослеживается, по меньшей мере, с конца III тысл. до н.э. До этого "… культурно-историческое развитие раннеземледельческого общества С.-В. Кавказа шло по переднеазиатскому пути, который завершается, как правило, сложением классового общества и цивилизаций. Однако прогрессивное развитие …было прервано в конце III тысл. до н.э... Произошёл закат высокоразвитой раннебронзовой культуры, распалось прежнее культурное единство С.-В. Кавказа, представленное здесь северовосточнокавказским вариантом куро-аракской культуры… С.-В. Кавказ превратился в весьма пёструю в этнокультурном отношении область… Это сопровождалось снижением темпов его экономического и культурного развития, упадком ремёсел. В обществе отчётливо наметились признаки застоя, регресса. В конечном итоге древнедагестанское общество, развившееся неуклонно поступательно на протяжении четырёх тысячелетий, было отброшено далеко назад… Вторжения степных племён… были одной из главных причин культурно-исторической трансформации… С.-В. Кавказа. В сменивших раннебронзовую куро-аракскую культуру среднеброзовых культурах Дагестана [II тысл. до.н.э.], особенно присулакской, определяющими уже являются признаки степных культур - курганный обряд захоронения, керамика со шнуровым узором…" (М.Г.Гаджиев, 1999, с. 81-82). Подобные же последствия имели и все последующие вторжения в Дагестан по приморскому пути (подробнее см. ниже, 4.3.3.)

- Вместе с тем столь  же неоспоримы факты положительного, стимулирующего влияния Великого транзитного пути на разные стороны исторической жизни Дагестана. Транзитная торговля здесь наиболее очевидна и достаточно изучена, неоспоримые её следы прослеживаются в археологическом материале Дагестана по меньшей мере с последних веков до н.э. (прямой натуральный обмен восходит к более ранним эпохам) - вместе с тем Дагестан не был втянут в экономическую жизнь соседних регионов, и не сделался, подобно Восточному Закавказью, органической частью их региональной экономики: до 2-ой пол. XIX в. он сохранял свою экономическую самодостаточность. Зато привлекает внимание проникновение сюда ремесленных технологий Ближнего и Среднего Востока (подробнее см. ниже: 4.3.2.), оказавших бесспорное положительное влияние на ремёсла Дагестана - попутно следует отметить, что в других землях Северного Кавказа не сложилось ни столь же мощных и устойчивых гнёзд высокопрофессионального ремесла (подобных Кубачи, Кумуху, Гоцатлю, Эндирею и др.), ни столь же высокого технологического уровня ремесленного производства.

Связи по Дербентскому пути многократно давали сильные культурные импульсы духовному развитию Дагестана. Наиболее убедительно здесь влияние переднеазиатской исламской цивилизации (подробнее см. ниже: 4.3.2.) - ограничимся лишь одним примером: из массы доныне опубликованных этнографических (преимущественно арабоязычных) северокавказских метериалов X-XIX вв. 90% приходится на Дагестан, а 10% - на все остальные края и области Северного Кавказа.

Итак, транзитный трансконтинентальный путь как проводник мощных внешинх влияний и импульсов - ещё один фактор исторического развития Дагестана, отличающий его от других земель Северного Кавказа.

2. Формирование  этнотерриториальной структуры  Дагестана. Начала социального и  государственного устройства. 
 
2.1. Проблема полиэтничности (состояние изученности)

Национальная пестрота и многоязычие Дагестана издавна привлекали внимание и ожидали исследования и объяснениё. Их предлагалось немало, подчас фантастических, иногда претендовавших на научность (миграционные гипотезы, искавшие в Дагестане остатки древних народов), но почти все они не выдержали строгой научной критики.

- Наиболее живучей оказалась  гипотеза о естественно-географической  причине многоязычия. Достаточно  ясно сформировал её ещё арабский  учёный и путешественник Масъуди (Х в.),описывая горы к северу от Ширвана: "Эта гора имеет долины, ущелья и проходы, в которых живут племена, не знающие друг друга ввиду крутизны и недоступности гор, подымающихся к небу, обилия лесов и зарослей, потоков, неизвергающихся каскадами, огромных скал и камней"… - далее упоминаются лакзы, табасаранцы, хайдаки, сарирцы, дидои. Итак, причина их разобщённости и "незнания друг друга" - это горная изоляция. Это объяснение настолько самоочевидно, что выглядит аксиомой - следовательно, не требует особых доказательств.

Поэтому этот взгляд, так или иначе, был усвоен и последующими учёными, встречается он и в современных трудах. Взгляды этот не лишён оснований: ведь и в самом деле, в горных странах мира чаще проявляются этнокультурные и языковые различия - великие равнины, напротив, в этом смысле монолитны (Китай, Монголия, Казахстан, Россия, Сахара, Аравия и т.п.).

Однако такое "общее" объяснение удовлетворяло не всех. Известный этнограф Л.И. Лавров (1978, с. 29) писал: "Если из числа существующих на Кавказе языков исключить все те, которые распространены более широко за его пределами (русский, курдский, греческий, айсорский и пр.), то общее количество кавказских языков будет 44. Если же из них исключить все те языки, которые не встречаются в Дагестане и на севере Азербайджана или же … распространены больше в других местах Кавказа (азербайджанский, татский ногайский, чеченский и пр.), то на долю ДАССР вместе с сопредельной частью Азербайджане приходится 29 языков, причём только на ДАССР падает 25 языков". - Итак, из 44 языков Кавказа 29 приходится на Дагестан (4 из них - хиналугский, будухский, крызский, удинский - входят в число южнодагестанских и за пределами границ ДАССР оказались по причинам чисто-политическим), а 15 - на всю остальную территорию Кавказа, где тоже ведь есть и крутые и недоступные горы, и потоки с водопадами, и все другие признаки горной изоляции. Так в них ли дело?

Итак, следовало искать объяснения в каких-то отличительных особенностях Дагестана.

- Подобное объяснение, основанное  на особенностях геоморфологии Дагестана, было предложено археологами (см. В.Г. Котович, 1961). Основные доводы этой гипотезы изложены выше (см. 4.0.2.) - из них следует вывод: "Особенности орфографии обусловили специализацию хозяйственного развития не по вертикальным зонам, как в других областях Кавказа, а по естественноисторическим зонам и округам, соответствующим конкретным геоморфологическим областям и районам" (В.Г. Котович, 1982, с. 147). Иными словами, зональная "чересполосица", отличающая Дагестан, способствовала формированию "экологических ниш" для первичного земледелия и скотоводства: в каждой складывался самодостаточный аграрный комплекс. Таким образом, не естественные препятствия, а условия хозяйства стали причиной изоляции: геоморфологические ниши превращались в замкнутые "естественно-исторические округа", а единая раннебронзовая культура и единый общедагестанский язык III тысл. до н.э. стали утрачивать единство уже не позднее XXIII в. до н.э. и постепенно распались на обособленные этнокультурные сообщества со своими отдельными языками.

- Несколько иное объяснение  возникло в среде этнографов, искавших его также в особенностях  Дагестана. Л.И. Лавров обратил внимание  на эндогамные традиции дагестанского  тухума, резко отличающие его  от экзогамии патронимических  объединений во всех остальных частях Кавказа. Нисколько не отрицая действия всех остальных причин и факторов - и способствующих многоязычию, и ассимилирующих языки - Лавров всё же указывал, что они не в меньшей степени действуют и у всех остальных народностей Кавказа. Между тем в поисках объяснений явления специфического следует обращать особое внимание на столь же специфические его факторы. "Экзогамия содействовала установлению языковых общностей на широких территориях, так как жены, взятые из других мест, приносили в новую для них среду новый язык. Это, повторяясь их поколения в поколение, неизбежно способствовало выработке в данной области общего языка. В какой мере в других местах Кавказа экзогамия помогала стиранию граней между языками, в такой же мере эндогамия в Дагестане способствовала их сохранению. Без учета этих факторов нельзя найти правильный ответ на вопрос, почему на многоязычном Кавказе именно Дагестан является наиболее многоязычным" ( Л.И. Лавров, 1978, с.32).

- Этнографическими доводами  обоснована и совершенно иная гипотеза происхождения многоязычия и полиэтничности в Дагестане, предложенная М.И. Агларовым. В основе ее - особенности дагестанской сельской общины - джамаата. На протяжении веков джамаат был универсальной моделью социально-политической организации горцев. Но в отличие от сельских общин других стран, которые всегда были низовыми звеньями сложных иерархических структур, увенчанных верховной государственной властью, дагестанский горский джамаат, напротив, всегда сохранял свою самостоятельность, являясь своего рода "мини-государством". На этой основе возникали и более крупные объединения нескольких соседних сельских джамаатов в единое вольное общество (на основе общности их хозяйственных, политико-правовых, военных интересов), обладавшее всеми признаками государственности, и прежде всего - политическим суверенитетом и чётко очерченной территорией. Её защита при извечной нехватке земли была гарантией выживания для общинников и их потомкоы на протяжении многих поколений. Итак, "между двумя соседними общинами было нечто более непроходимое чем горы: священные границы"… (М.Агларов, 1988, с. 197), превращавшие в "социально-политические изоляторы" (там же, с. 204), что постепенно и привело к распадению единого языка и культуры и к формированию многоязычного, полиэтнического общества в Дагестане.

Таковы четыре основных гипотезы, которые в соответствии с сегодняшним уровнем наших знаний предлагают объяснение главной особенности Дагестана --его многоязычия и этнокультурного разнообразия. Впрочем, некоторые исследователи (Л.Лавров, 1988, с. 30) не исключают, что указанные причины могли действовать совместно. Возможно даже, что в разные периоды на первый план выдвигалась та или другая из них, становясь на какое-то время "главной", а в итоге нынешняя уникальная ситуация создана их общим действием.

 
2.2. Дагестан - как историко-территориальное целое.

- Первое датированное  упоминание названия "Дагестан" (= Страна Гор) письменным источником - в "Завещании Андуника", 1485 г. Вполне понятно, что в документе отражается лишь то, что уже давно существует. В описании обытий XIV в. летописном своде "Тарих Дагестан" слово "Дагестан" уже есть (но при этом сама дошедшая до нас редакция свода - не ранее концаXVI в.)

- Более важно поэтому  другое: с какого времени часть С.-В. Кавказа между Главным хребтом и Каспием стала осознаваться как единое историко-культурное пространство, отличимое от соседних земель? Это заметно как-будто уже в XVIII в.,: Рашид ад-Дин сообщает, что в 1262 году Абага-хан послал своего агента в горы Лекзистана, чтобы узнать не накапливаюся ли ордынцы "за Дербентом". Если понятие "Лекзистан" охватывало пространство и к северу от Дербента (по крайней мере горную часть), то можно полагать, что термин этот употреблялся тогда в том же смысле что и "Дагестан" в более позднее время.

Зато в источниках домонгольского времени ещё нет столь же однозначного взгляда. В арабоязычных сочинениях IX - XI вв. Дербентский эмират обычно включается в "Арран" (= Восточное Закавказье), остальная приморская равнина - в "Хазарию", а Нагорье - в пределы "горы Кабк". Однако при этом ал-Истахри (X в.) пишет о Дербенте: "… город этот служит портом на Хазарском море для Серира (=Внутренний Дагестан) и иных стран кяфиров…", а Йакут, опираясь на сведения IX - XII вв., уточняет: "Баб ал-Абваб порт на это море. К нему стекаются хазары (хайдаки, т.е. кайтагцы), … рукланы (гоуркилан?=хюрклинцы) и гумики (кумухцы) с севера…" Итак, для наиболее наблюдательных инозомцев по крайней мере с Х в. была заметна явная консолидация всех земель Дагестана, их общее тяготение к Дербенту и прибрежному транзитному пути. Для более раннего периода сведения крайне скудны: иноземные источники лишь собирательно говорят о "царях гор" в области Чога=Дербенд=Баб-Абваб, рассматривая их в единстве со всеми землями восточного Каспия и севернее Куры (эта традиция восходит, видимо, к Кавказской Албании просуществовавшей до 705 г.)

- Поэтому следует обратиться  к наиболее объективным археологическим  свидетельствам. В облике археологического  материала Нагорья и предгорий Дагестана от Главного хребта до приморской равнины (примерно до железнодорожной станции Алмало), прежде всего в особенностях форм и специфики каменных орудий, очевидно единство уже с VIII тысл. до н.э. (Амирханов, 1987, с. 185; М.Г.Гаджиев, 1999, с. 75). При этом они резко отличаются от находок того же времени в соседних землях по другую сторону Главного Хребта и на равнине к северу от предгорий Дагестана, хотя и обнаруживают некоторое сходство с находками с южного берега Каспия и из Западной Туркмении (Х.Амирханов, 1987, с. 190-193).

Итак, истоки своеобразия исторического процесса на территории Горного Дагестана восходят к эпохе мезолита. Формирование Дагестана как особого исторического целого началось около 10 тыс. лет тому назад.