Предмет, метод и цели культурологического исследования

Соответственно в эпоху Возрождения  изменилось и отношение к античной культуре. Именно в философии и  искусстве этой эпохи стали видеть основу формирования и проявления человеческих талантов. Во многом из-за этого в условиях Возрождения ведутся археологические раскопки в городе Риме, возвращающие миру множество утраченных шедевров.

Просветительские размышления  о культуре - это не просто констатация  фактов, но и разговор о высших целях  человеческого рода. С помощью  понятия "культура" просветители задавали главный ориентир и направленность человеческой жизни. Ведь оно указывало  на разумную природу человека, в  свете которой мы должны оценивать  прошлое и настоящее человечества.

2. Формирование  культурологии как науки

Любая наука - это исследование природы, стремящееся выявить ее объективные законы. Но наука Нового времени, которая формировалась в Европе с XVI века, выстраивала объективную картину мира не так, как это было в древности.

• Во-первых, с самого начала она была сориентирована на масштабные наблюдения за жизнью природы.
• Во-вторых, она активно "выпытывала" тайны природы при помощи опытов и экспериментов.
• В-третьих, она ориентировалась на практическое использование полученных результатов.

Наука Нового времени неуклонно  становилась "производительной силой  общества". И этим она отличалась от науки древнего мира, где научный  поиск был фрагментарен и только косвенно был связан с запросами  практики. Широко известны достижения греков в геометрии, успехи римлян в  юриспруденции и естественной истории, изобретение алгебры арабами. Но только наука Нового времени превратилась в социальный институт, влияющий на жизнь всего общества.

В Новое время нормы и методы естествознания были спроецированы  на всю науку, включая социальное и гуманитарное знание. Такого рода подход к социальным и гуманитарным проблемам принято называть позитивно-научным. Данный термин происходит от слова "позитивный", что в переводе с латыни означает "положительный". "Позитивными" науками в Новое время называли именно естественные науки. Соответственно, позитивизм - это применение методов исследования природы к исследованию общества и жизни человека, а значит к культуре. Позитивизм как способ мышления ученого не нужно путать с позитивизмом как особым направлением в философии XIX-XX веков. При позитивно-научном подходе ставку делают на точные методы, прежде всего математические, поскольку математика всегда считалась "королевой наук". Соответственно, позитивно-научный подход предполагает строгость и однозначность выводов. И объективным законом в этом случае считается только тот закон, который действует всегда и везде.

В современной культурологии при всем многообразии трактовок можно выделись три основных подхода.

1. Позитивно-научный подход, который своими корнями уходит к учениям Э.Б. Тайлора и Л. Уайта. Здесь анализ культуры не противопоставляется анализу природы, и культурология воспринимается как вполне точная наука, изучающая законы и механизмы существования культуры. При этом свобода воли человека и его творческая деятельность как источники культуры по большому счету выносятся за скобки научного анализа. 
     2. Классический подход, уходящий своими истоками к учениям И. Гердера. И Канта, Г.В.Ф.Гегеля, с определенными оговорками, К. Маркса. Здесь анализ культуры признается научным. Но культурно-исторической теория, вышедшая из недр философской классики, является особого рода наукой, отличной от позитивных наук о природе. Ее главное отличие в том, что объективные закономерности культуры не противопоставляются субъективным творческим действиям людей, вне анализа которых научный анализ культуры безнадежно упрощается.

3. Неклассический подход, истоки которого связаны с именами А.Шопенгауэра и Ф.Ницше. К формированию этого подхода к культуре имели отношение В.Дильтей, О.Шпенглер, во многом З.Фрейд. Суть этого подхода в том, что культура признается недоступной объективному научному анализу. В ее субъективную суть предлагается проникать, используя возможности мифа и искусства. Тупики этой методологии обнаруживает теория и практика постмодернизма. Здесь неклассический подход оборачивается "раскультуриванием" человека, в результате чего исчезает сам предмет культурологического анализа.

В самом общем плане по предмету исследования в современной культурологии также можно выделить три направления:

• изучение первобытной культуры, которой на протяжении ХХ века занимались так называемая этнология, а также "культурная" и "структурная" антропология;
• изучение европейской культуры классического типа, которую часто соотносят со своеобразием древних восточных культур;
• изучение культуры современного массового общества, связанной с новыми постиндустриальными технологиями

3. Современная культурология: на стыке методологий

Культурологические концепции  ХХ века сложны для классификации  именно потому, что они чаще всего  находятся на стыке разных подходов, на границе ясно выраженных трактовок  культуры.

Возьмем точку зрения известного антрополога, исследователя культуры племен Новой  Гвинеи Бронислава Каспера Малиновского (1884-1942), который ввел в культурологию принцип функционализма. В трактовке Б. Малиновского любая культура - это целостная система, состоящая из набора элементов, которые, в свою очередь, связаны отношениями функциональной взаимозависимости. Указанный принцип функционализма, безусловно, уходит своими истоками к позитивно-научному мышлению. Ведь как раз у позитивно мыслящих ученых устройство культуры подобно организации всякого живого организма, и даже технической системе.

Но в то же время Б. Малиновский  стремился доказать, что различные  культуры никак не связаны между  собой, а потому бессмысленно, подобно  этнографам, располагать их в качестве ступеней в культурно-историческом развитии. Таким образом, отрицая  единство культур и культурно-исторический прогресс, этот исследователь сближается с теми, кто, подобно О. Шпенглеру, отрицает взаимосвязь культур в  пространстве и во времени. И то же можно сказать о русском ученом Н. Я. Данилевском, который в свое время настаивал на научном подходе  к культуре, но, тем не менее, предполагал  изначальную разобщенность культурных организмов, что больше свойственно  неклассически мыслящим культурологам.

Своеобразный синтез позитивно-научной  и неклассической позиций в культурологии предложил французский исследователь Клод Леви-Строс (р. 1908), который, подобно другим этнологам ХХ века, занимался исследованием жизни и сознания дикарей, сохранивших свои традиции вплоть до ХХ века. Своей задачей К.Леви-Строс, возглавлявший в свое время Антропологический музей в Париже и служивший профессором в Коллеж де Франс, считал изучение перехода от природы к культуре. При этом Леви-Строс разработал своеобразную структурную антропологию, методологическая суть которой как раз в сочетании элементов позитивнонаучного и неклассического подходов к культуре.

Леви-Строс считал, что объективная точка зрения науки, предполагающая изучение культуры извне, и точка зрения той философии, которая стремится изучать культуру только субъективно и изнутри, вовсе не противостоят друг другу. В отличие от того, что утверждал, к примеру, В.Дильтей, Леви-Строс считал, что возможно реально совместить точку зрения внешнего наблюдателя и внутреннего "вживания" в культуру. Указанную методологию исследования культуры он практиковал, изучая мифы американских индейцев. Трактовка первобытного мифа, предложенная Леви-Стросом, считается значимой в соответствующей области науки. Что касается метода исследования культуры, то здесь Леви-Строс не добился серьёзной поддержки у своих коллег.

Необходимо уточнить характеристику методологического многообразия в  современной культурологии. Это многообразие до определенного времени было скрыто от отечественной науки в силу известных идеологических причин. Но не будет преувеличением сказать, что в 70-е годы XX века в советской науке наступил культурологический бум, связанный с освоением новейших западных разработок в этой области. Второй культурологический бум в нашей стране наступил в начале 90-х годов и определялся уже не внутринаучными, а политическими причинами. С падением Советской власти утратила былой авторитет и её идеологическая основа - марксистское обществоведение. И вместо истории КПСС, марксистско-ленинской философии и научного коммунизма у нас появились культурология, политология, социология и другие новые науки, которые давно преподавались в западных учебных заведениях.

Заключение

       Вопрос о высоком культурном  измерении человека в преддверии XXI в. встает с особой настойчивостью. Если в средневековье мыслители, размышляя о судьбе человека и его назначении, уклонялись к мысли, что конец света неизбежен, то сейчас, живя в разрываемом и кровоточащем мире, мы воочию убеждаемся, что именно течение этих лет определит, как человечество будет жить в третьем тысячелетии.

      Две мировые войны, кровавые  революции и контрреволюции, борьба  за передел мира, колониальные  и межнациональные войны, тоталитарные  режимы и концентрационные лагеря  показали, что не только индивид  - хрупкое биологическое существо. Практика массового уничтожения  людей без суда и следствия  доказала, что и миллионы граждан  могут быть «внезапно смертны».

      XX век обнаружил также, что  человек может быть и духовно  смертным. Замена высшего смысла  существования достижением благополучия, счастья - потреблением, высших идеалов  - практицизмом, духовности - сухим рационализмом  - вот реальный путь духовной  деградации личности, ибо без  нравственных начал неизбежно  одичание, оскуднение, неуважение к себе и неуважение-к другим. Как писал Мальро, мы имеем дел с «первой цивилизацией, которая может завоевать всю землю, но не способна изобрести ни своих храмов, ни своих гробниц». Ему вторит Х.Ортега-и-Гассет: горька «наша растленная эпоха, где смешивались провалившиеся перевороты, обезумевшая техника, мертвые боги и истощенные вдеологи, где посредственные силы могут сегодня все уничтожить, но не смотут больше победить, где разум опустился до прислужничества перед ненавистью и угнетением».

Эти размышления  могут навести на мысль о том, что не все явления социальной жизни можно отнести к культуре. Такие социальные феномены, как каннибализм, войны, концентрационные лагеря являются теми «озоновыми дырами» на теле культуры, которые приводят к разрыву этого  тела и, следовательно, к деформации духовного мира человека.

Есть законы человеческого рода, в пределах которых  индивид и может существовать как человек. Человек, «вольноотпущенник  природы», может не считаться с  ее законами, но расплата в этом случае неминуема, неотвратима. Точно так  же человек обязан считаться и  с законами экономики, политики, логики и красоты.

В этом смысле можно говорить о том, что существует возмездие за зло. Зло наказуемо  потому, что, совершая злые поступки, человек  поднимает руку на себя, истончая и  губя в себе человеческое, лишая  себя возможности подлинной жизни.

Таким образом, проблемы нравственности в современную  эпоху по праву становятся бытийственными основаниями человеческой культуры. Нравственность и, соответственно, духовность, призваны выполнить в наше непростое время своеобразную роль запретов - табу на все поползновения против идеи самоценности человеческой жизни.

Этот запрет может быть сформулирован в форме  знаменитого кантовского требования: никогда не относись к человеку как  к средству. Здесь речь идет о  покушении на убеждения, волеизлияние, целеполагание.

Во-первых, запрещается  отношение к человеку как к  вещи, которое в своем предельном состоянии допускает превращение  индивида в раба, говорящее и мыслящее орудие господской воли.

Во-вторых, запрещается  навязывание человеку веры, воли и  целей, которое предполагает идеологическое порабощение людей.

Можно утверждать, что вторая формула кантовского  «категорического императива» представляет собой упреждающий, пророческий  запрет, налагаемый на тоталитарное насилие.

Ложь и обман, а также насилие  над верой и волей в тех  или иных формах отвергались на веем протяжении человеческой истории. Соответствующие запреты сыграли в развитии культуры ничуть не меньшую роль, чем табу, наложенные на инцест или убийство сородича. Но ложь и обман в нынешнюю эпоху касаются не только ближних, как это было на заре человеческой истории. Современная цивилизация предполагает интеграцию различных стран и народов в едином мировом хозяйстве, а значит, и понимание между дальними и чужими. Запрет на обман и принуждение к «своей истине» сегодня - это условие возможности любого договора, а в перспективе и консенсуса между всеми народами и культурами.

Обобщая сказанное, можно сделать вывод, что в  настоящее время запрет на политическое и идеологическое ограничение личности выступает как культурно-антропологическое  табу, которое, сдерживая метастазы  бездуховности, откроет подлинные горизонты человеческого творчества. Только в этом случае человек станет под-,1ишным творцом культуры и ее продуктом.

Список использованной литературы

1. Есин А.Б. Литературоведение. Культурология. Избранные труды. Издательство «Флинта», 2002 г.
2. Каверин Б.И. Культурология. Учебное пособие. М., Издательство «Юриспруденция», 2001 г.
3. Культурология. Краткий тематический словарь. Издательство «Феникс», 2001 г.
4. Мареева Е.В. Культурология. Теория культуры. Учебное пособие. Издание второе. М., Издательство «Экзамен», 2002 г.
5. Ревская Н.Е. Культурология. Конспект лекций. М., Издательство «Альфа», 2001 г.