Автор работы: Пользователь скрыл имя, 09 Ноября 2011 в 13:09, контрольная работа
Язык — это дополнительные ступени вовнутрь страницы».
СТИЛЕВЫЕ
ОСОБЕННОСТИ ДРАМЫ
Стилевые особенности - это развитие лексики. В языке отражаются типичные, существенные стороны явлений окружающей действительности. Если речь идет о литературном произведении, то посредством языка передаются характер персонажа, его культура, склад мыслей, душевное состояние. Язык служит важнейшим средством выражения авторской идеи, в нем раскрывается содержание произведения. Помимо этого основного смыслового материала, язык автора содержит еще огромный дополнительный материал, который является источником самых разнообразных сведений, помогающих раскрыть тончайший смысл произведения.
Очень
образно сказал об этом Л. Леонов: «Язык
— это дополнительные ступени
вовнутрь страницы». Для овладения
умением передавать мысль произведения,
как и для овладения умением
связно излагать мысли, необходимо располагать
достаточным запасом
Драматургический язык - это особый язык. На первый взгляд он мало чем отличается от обычной, бытовой речи, тем не менее, это не так. Этот язык, в отличие от бытовой речи, существует по своим законам, в связи с тем, что у него другие функции. Его основная функция не коммуникация, а сообщение, которое должно быть донесено до зрителя. В этой связи С. Балухатый писал: «Постоянная связь слова со «сценической» его препарацией (связь фактическая или только предопределенная пьесной формой произведения), функции драматического слова, действенного в звучании и обычно сопровождаемого мимикой-жестом-поступком, не могли не создать особых черт драматической композиции и подбора таких признаков словесного материала, закономерное использование которыми привело к спецификации «драматического» слова»1.
«Всякое производство, - писал Шкловский - нуждается в техническом языке… Литературный язык представляет особое завоевание культуры; прежде всего, он является языком общим для разных губерний и разных городов. Кроме того, драматургический язык - это язык с довольно точным значением каждого понятия. Технически он выше каждого отдельного языка определенного человека или определенной деревни. Он более разработан, чем эти языки. Конечно, нельзя действовать только этим языком, и литературный язык существует все время, обновляясь местным языком, языком других областей, жаргонными выражениями, иностранными понятиями и т.д. Но основу литературного языка нужно беречь и нарушать, но не разрушать, потому что сама красочность отдельных выражений, вся эта местная окраска разговора отдельных людей только и понятна на фоне, на основном цвете литературного языка»2. В отличие от литературы драматическое слово не есть непосредственное выражение чувств и мыслей, оно как бы мост, между сценическим персонажем и воспринимающим его зрителем. Слова персонажей на сцене это особые слова, не столь «эстетические», сколь «практические», направленные к определенной цели определяемой действием спектакля. «При сценическом воплощении словесный текст полностью исчезает как литературное явление, превращаясь из языковой структуры в структуру сценическую»3.
Это
отличие жизненного материала от
его изображения в театральном
произведении особенно подчеркивается
в санскритской драме. Сочетание
в санскритской драматургии принципов
правдоподобия (локадхарма) и театральной
условности (натьядхархма) привело
к использованию нескольких языков
в рамках одного представления. Так
«Натьяшастра» регламентирует использование
каждого диалекта: на санскрите говорят
цари, брахманы; на пракрите - среднее
сословие; на магадхи - лица низкого
происхождения. Западная драма знала
только один пример подобного использования
диалектов. В комедии дель арте каждый
персонаж говорил на диалекте своего
города: Панталоне - на венецианском диалекте;
Доктор - на болонском; Капитан - на неополитанском;
Слуги - на бергамском; влюбленные - на
тосканском. Кроме этого в санскритской
драме прозой передавались реплики,
связанные с развитием сюжета,
стихотворными формами
И в заключение - необходимо разграничить понятия текста пьесы и сказать, что драматическое слово - это текст, произносимый персонажами, а драматургический текст - это все литературное поле пьесы (текст персонажей и авторские ремарки).
«Достоинство речи, - как сказал Аристотель - быть ясной и не быть низкой»4. Всякий сценический диалог приподнят над уровнем обыденного разговорного языка. Лучше всего об этом написал А.С. Пушкин. «У Расина (например) Нерон не скажет просто: « Я прячусь в этой комнате» - но: «Сокрытый близ сих мест, я вас узрю, госпожа». Агамемнон будит своего наперсника, говорит ему с напыщенностью:
Да, это Агамемнон, это твой царь тебя будит.
Приди, узнай голос, поражающий твой слух.
Мы к этому привыкли, нам кажется, что так и должно быть. Но надобно признаться, что если герои выражаются в трагедиях Шекспира, как конюхи, то нам это не странно, ибо мы чувствуем, что и знатные должны выражать простые понятия, как простые люди»5.
Речь многих персонажей во многом вычурна и многословна, если руководствоваться принципом жизненной правды. Почему? Попытаемся ответить на вопрос. Во-первых, в жизни мы меньше говорим и реже проявляем свои чувства в слове, чем на сцене. Мы скупы в словах, в жестах, т.к. у нас больше времени и нас никто (в принципе) не торопит, чего не скажешь о сценическом персонаже, которому нужно прожить определенное время (от нескольких дней до нескольких лет(!) за 3 - 4 часа). Поэтому происходит как бы некое «прессование» жизни реальной в жизнь сценическую. Отсюда и формы драматического изображения существенно и неминуемо расходятся с формами самой жизни.
Во-вторых, на сцене часто используется форма чисто коммуникативно - информационного сообщения о том, что происходит за сценой и многое другое, о чем вроде бы должно быть ясно персонажу, но зрителю это необходимо пояснить.
В третьих, словесное действие в театре продиктовано спецификой самого театра, его размера, дистанцией до зрителя и пр. В жизни средняя дистанция при общении - от 1 метра до 2,5 максимум. В театре 10 - 15 м и более, отсюда совершенно другой посыл звука, его сила, внешняя выразительность. Точность посыла звука при этом нарушается; персонаж обращается к партнеру, например, стоящему от него на расстоянии 1,5 метра, и кричит так, как будто он стоит на расстояние 10 м. Это необходимо для того, что бы его слышали все зрители до самого последнего ряда. Таким образом, сценическая речь абсолютно противоестественна.
В четвертых, артист использует характерное для сценической речи неполное произнесение слов, допуская многократное выпадение звуков из словесного комплекса. В результате слова и их сочетания обретают следующие значения: «са саей» (со своей), «человечеса» (человечества), «Аэсан» (Александр), «динаково» (одинаково), «када» (когда), «саыршено» (совершено), «так сать» (так сказать), «хахое-нить» (какое-нибудь) и т.д. «В дикционной палитре актера оказываются и различные варианты разборчивости речи - от чрезмерной, нарочито преувеличенной ее степени до трудно расшифровывающейся и, наконец, до неподдающейся распознаванию, нулевой разборчивости»6.
Наконец, наш язык слишком беден для обозначения иногда очень существенных оттенков психологии, чего не скажешь о театральных персонажах. Например, Екатерина в «Грозе» Островского говорит Варваре:
…А знаешь, в солнечный день из купола такой светлый столб вниз идет и в этом столбе ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангела в этом столбе летают и поют…
Лезет мне в голову мечта какая-то. И никуда я от нее не уйду. Думать стану - мыслей никак не соберу, молиться - не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме совсем не то: точно лукавый в уши шепчет, да все про такие дела нехорошие. И то мне представляется, что мне самой себя совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот какой-то: кто-то так ласково говорит со мной, точно голубит меня, точно голубь воркует. Уж не снятся мне, Варя, как прежде райские деревья да горы, а точно меня кто-то обнимает так горячо-горячо, и ведет меня куда-то, и я иду за ним, иду…
(действие первое, явление седьмое)
Шкловский, рассматривая проблему языка действующих лиц, приводит описания Гоголя речи своих героев: «Почтмейстер умащивал речь множеством разных частиц, как-то: сударь ты мой, это какой-нибудь, знаете, понимаете, можете представить, относительно, так сказать, некоторым образом, и прочими, которые он сыпал как из мешка»7. Герой «Шинели», отмечает Гоголь, говорит большей частью предлогами и наконец такими частицами, которые решительно не имеют никакого значения. Пушкин писал о том, что герои Шекспира говорят как конюхи. Л.Н. Толстой стремился сделать речь героев характерной, в «Войне и мире» указываются подробно особенности говора каждого действующего лица.
Таким образом, мы видим, что текст пьесы выполняет одновременно несколько разных функций. Драматическое слово подлежит рассмотрению как:
Здесь необходимо заметить, что есть два вида действия в пьесе: это непосредственно действие - поступок и действие - слово. Ремарка - первое; словесное действие в тексте - второе. Сам художественный текст так же имеет двойственную основу: с одной стороны - текст выдает себя за саму реальность, обладающую независимым бытием, «вещью среди вещей реального мира»8; с другой - постоянно напоминает нам (или мы знаем), что он чье-то создание. Лотман указывает, что до последнего времени бытовало представление, о некоем изолированном, стабильном и самодовлеющем тексте. «Текст был константой, и началом и концом исследования. Понятие текста по существу было априорным»9. Со временем произошло существенное изменение взгляда на текст. Современное семиотическое исследование считает текст одним из исходных понятий, а сам он мыслиться не как предмет, имеющий стабильные, постоянные признаки, но в качестве функции. Таким образом, вводиться расширенное понимание текста. Он может выступать и как отдельное произведение, и как часть некоего произведения (например пьесы), и как композиционная группа, жанр и т.д. Это все вносит принципиальное отличие в наше понимание текста и его анализ. «В понятие текста вводится презумпция создателя и аудитории, причем эти последние могут не совпадать по своим объемам»10.
Драма, в основе своей, оперирует и опирается на произносимые слова. Постоянная связь слова со сценической практикой, его звучание, сопровождение мимикой, жестом, действием создали определенную форму построения пьесы: речь персонажей в сочетании с ремаркой. Кроме этого выработаны довольно устойчивые формы организации речевого ряда: монолог, диалог, полиалог, реплика. Именно их мы и определяем как приемы построения речи персонажей.
Диалог
Диалог - обычно обмен репликами между персонажами, является наиболее распространенной формой драматургического письма или построения речи персонажей. С одной стороны, он служит для коммуникации, с другой, выражает конфликт (словесное действие). Его словесный ряд состоит из:
Диалог наиболее драматическая форма выражения. Но в классических пьесах, например, диалог представляет собой скорее последовательность монологов, чем обмен репликами. Поэтому иногда трудно провести границу между диалогом и монологом. Но в том и в другом случае диалог непосредственно связан с действием и является его главным выразителем. Рассмотрим эту связь.
Связь между диалогом и действием:
В классицистской драматургии, диалог символизировал начало действия, он его причина и следствие. В натурализме - диалог лишь видимая и вторичная причина действия, само же действие движется благодаря изменениям ситуации; диалог является «проявителем», барометром действия. В театре абсурда/парадокса диалог - примета, знак, часто алогичный и противопоставленный действию. Диалог, во многом приближающийся по своему характеру к разговорному языку реальной жизни, можно назвать натуралистическим. В основе же языка в театре (речи персонажей) лежит принцип приподнятости над реальной жизнью.
Не всякий диалог драматичен (например «бытовое общение»). Драматический диалог - это речь / речи, раскрывающие драматизм поведения, эмоций или ситуации. В диалог вплетаются паузы - моменты безмолвного действия. Паузы в диалоге выступают как: