Творческий поиск титана. Возрождение Леонардо да Винчи

          Недатированная картина «Благовещение» (середина 1470-х годов) (см. прил.2) была приписана Леонардо в 19 лет; возможно, более правильно было бы рассматривать ее как результат сотрудничества Леонардо и Верроккьо. Существует два варианта картины, один находится в Париже, в Лувре, другой, более ранний, - в галерее Уффици во Флоренции.

          Сюжет картины заключается в  том, что архангел Гавриил приносит  Деве Марии известие о том,  что она родит Сына Божьего  - Иисуса Христа. Архангел осторожно  приближается к Марии, робко  смотрит на нее, словно поится испугать се своим сиянием. Образ Богоматери, ожидающей благую весть, необычайно поэтичен и одухотворен. Она стоит на коленях, склонив голову и прикрыв глаза, и с благоговением вслушивается в произносимые архангелом слова.

           Лишние детали были убраны Леонардо из первоначального варианта картины. Ведь для него главное - показать прозрачную голубизну неба, растущие вдали деревья, неуловимость туманной дымки над вершинами гор. Однако второстепенные детали также изображаются молодым мастером при

помощи собственных  технических приемов. Все детали, даже те, что имеют лишь второстепенное значение, показаны объемно, реалистично, а главное - не нарушают целостность композиции. Пространство небольшой картины использовано очень рационально и придает сюжету значительность и одновременно интимность.

           Особенно удачно подобрана палитра красок в позднем варианте картины: ясное небо, стройные кипарисы вдали, спрятанные в туманной дымке горы. Светло-голубой плащ, накинутый на плечи Марии, оттеняет небесную лазурь. Прозрачную белизну лица подчеркивает ее платье насыщенного синего цвета. Образ ангела выполнен не менее колоритно: бархат, мягкие драпировки и ярко-красный плащ подчеркивают поэтичность и романтизм образа посланника Божьего, принесшего Марии благую весть.

          Картина Верроккьо «Крещение Христа» (Уффици) (см. прил.3) также не датирована, хотя предположительно может быть помещена в первую половину 1470-х годов. Джорджо Вазари, один из первых биографов Леонардо, утверждает, что он написал фигуру левого из двух ангелов, повернутого в профиль. Голова ангела нежно моделирована светом и тенью, с мягким и тщательным изображением фактуры поверхности, отличающимся от более линеарной трактовки ангела справа.

          Кажется, что участие Леонардо в этой картине распространилось и на туманный пейзаж с изображением реки, и на некоторые части фигуры Христа, которые написаны маслом, хотя в других частях картины использована темпера. Такое различие в технике говорит о том, что Леонардо, скорее всего, закончил картину не дописанную Верроккьо; вряд ли художники работали над ней одновременно [5; c. 322-401].

          «Портрет Джиневры деи Бенчи» (около 1478, Вашингтон, Национальная галерея) (см. прил.4) – возможно, первая картина Леонардо, написанная самостоятельно. Доска обрезана примерно на 20 см снизу, так что исчезли скрещенные руки молодой женщины (это известно из сравнения с сохранившимися подражаниями этой картине). В этом портрете Леонардо не стремится проникнуть во внутренний мир модели, однако как демонстрация прекрасного владения мягкой, почти монохромной светотеневой моделировкой эта картина не имеет себе равных. Сзади видны ветви можжевельника  и подернутый влажной дымкой пейзаж.

«Портрет Джиневры деи Бенчи» и «Мадонна Бенуа» (Санкт-Петербург, Эрмитаж) (см.прил.5), которой предшествовала серия крошечных набросков «Мадонны с Младенцем», вероятно, являются последними картинами, законченными во Флоренции. Картину «Мадонна Бенуа» только что завершивший обучение молодой художник Леонардо да Винчи написал во Флоренции в конце семидесятых годов пятнадцатого столетия.

          Когда Леонардо писал её, ему было двадцать шесть лет. К этому времени художник обрёл уже совершенное мастерство в великом искусстве живописи, которое, как мы увидим, он ставил выше всех прочих. 
“Мадонна с цветком” (“Мадонна Бенуа”) – это хронологически первая мадонна, образ которой внутренне лишён какой бы то ни было святости. 
Мадонне придан вид несколько болезненной девушки, играющей со слишком крупным младенцем, сидящим у неё на коленях. Своеобразный мертвенно-зелёный колорит, подчёркнуто реалистическая трактовка человеческого тела, усиленное внимание к изображению игры света и тени на отдельных частях тела, сложное положение обеих фигур, - всё в этой картине показывает нам молодого Леонардо хотя и ищущим ещё широкого свободного стиля, но уже твердо, ставшим на тот путь, по которому он пойдёт в течение своей дальнейшей деятельности.

             Обе фигуры, тесно вписанные в картину, заполняют собой почти без остатка всю её поверхность, только справа, наверху расположено небольшое стрельчатое окно, по-видимому, незаконченное художником. Надо думать, что он предполагал поместить здесь свой излюбленный горный пейзаж с рекой, напоминающий виды его родного Винчи, но, как обычно, затянул работу и, перейдя к чему-нибудь другому, оставил эту деталь недоделанной. 
Свет на фигуры в картине падает в основном слева, но очень возможно, что именно небольшое окно и, вероятно, расположенные за ним горы и вода определяют то, что помещение, в котором находится мадонна, освещено слабо и притом своеобразным зеленоватым светом. Он окрашивает всё в зеленоватые тона, бросает зеленоватые блики на обнажённые части тела, создаёт густые тени в местах, более тёмных, заслонённых чем-нибудь от падающего из окна света.

          Композиционным и идейным центром картины является переплетение трёх рук: двух пухлых ручонок мальчика и нежной, девической руки матери, держащей за стебель цветок, к которому направлены внимательный и ласковый взгляд мадонны и пытливый, серьёзный взгляд младенца, пытающегося неловко схватить цветок. Жажда познания, по-детски неосознанного, но не по-детски страстного, того познания, которое томило и гнало вперёд Леонардо, выражено во всём облике младенца. Взгляд зрителя невольно приковывается к смысловому центру картины – переплетению трёх рук, изображённая в ней простая и скромная сцена приобретает значительность и идейную глубину. Небольшая картина приковывает внимание, заинтересовывает, волнует [1; c. 156-165].

           В 1480 году Леонардо заключает с монахами монастыря Сан Донато а Скопе-то договор на алтарный образ «Поклонения волхвов». Эта картина, как и большинство леонардовских вещей, осталась неоконченной. Она дошла до нас в виде коричневого подмалевка и хранится в настоящее время в Уффици во Флоренции. По-видимому, мастер бросил над ней работать из-за своего отъезда в 1482 году в Милан. «Поклонение волхвов» представляет собой большую многофигурную композицию, к которой художник долго и тщательно готовился. Он выполнил десятки предварительных набросков и рисунков, стремясь уточнить в них не только общий композиционный замысел, но и движения, позы и жесты отдельных фигур. Особенно его интересовали жесты, при помощи которых он стремился передать различные психологические оттенки в переживаниях всех тех, кто пришел поклониться младенцу.

           В «Поклонении Волхов» показательно сосуществование двух различных тенденций. Окружающие Мадонну фигуры, равно как и всадник второго плана. Представлены в сильном движении и в состоянии глубокой душевной взволнованности: головы запрокинуты назад, либо склоняются, жестикуляция полна подчеркнутой экспрессии. Здесь, без сомнения, сказалось воздействие нервного, эмоционального искусства Боттичелли, пользовавшегося в то время большим успехом при дворе Лоренцо Медичи. Скученная, несколько перегруженная композиция, распадающаяся на две разобщенные пространственные зоны, также связана еще с кваттрочентистскими традициями. На живучесть последних указывают и фантастическая архитектура, и обладающие слишком большой самостоятельностью отдельные детали второго плана, явно рассчитанные на то, чтобы занять зрителя, перед которым художник блещет смелыми ракурсами (фигуры сражающихся всадников справа, группа женщин со стариком, идущая на зрителя лошадь и сидящая не лестнице мужская фигура в центре, выезжающие из-под арки всадники с приближающейся к ним женщиной, обнаженные юноши слева). В противоположность всем этим элементам, тяготеющим к более раним традициям, группа мадонны с двумя коленопреклоненными волхвами обнаруживает совсем иной характер. Фигуры образуют ту классическую по ясности своего композиционного построения группу, которая целиком предвосхищает стиль высокого Возрождения. Движения стали спокойнее, сдержаннее, композиционные линии подверглись обобщению, исчезли скученность, граничившая с экзальтацией  эмоциональность, готическая угловатость жестов. Взамен всего этого Леонардо дает замечательное по своей глубокой внутренней логике композиционное решение. В основу последнего он кладет пирамиду. Ее вершина совпадает с головой Марии, ее ниспадающие линии находят себе продолжение в фигурах коленопреклоненных волхвов. Введенные художником по сторонам от Марии пространственные интервалы усиливают значение мадонны и сидящего на ее коленях Христа как главных действующих лиц всей сцены. Фигуры стоящих по краям старика и юноши замыкают композицию с обеих сторон, благодаря чему она приобретает строгую архитектурную упорядоченность [4; c. 38-39].

                   2.2 Зрелый период творчества Леонардо да Винчи

         Несмотря на то, что Леонардо да Винчи отправился в Милан в надежде на карьеру инженера, первым заказом, который он получил в 1483, было изготовление части алтарного образа для капеллы Непорочного зачатия – «Мадонна в гроте» (Лувр) (см. прил.7).

          Коленопреклоненная Мария смотрит на Младенца Христа и маленького Иоанна Крестителя, в то время как ангел, указывающий на Иоанна, смотрит на зрителя. Фигуры расположены треугольником, на переднем плане. Кажется, что фигуры отделены от зрителя легкой дымкой, что отныне становится характерной чертой живописи Леонардо. За ними в полутьме пещеры видны сталактиты и сталагмиты и подернутые туманом медленно текущие воды. Пейзаж кажется фантастическим, однако следует помнить утверждение Леонардо о том, что живопись – это наука. Как видно из рисунков, одновременных картине, он основывался на тщательных наблюдениях геологических явлений. Это относится и к изображению растений: можно не только отождествить их с определенным видом, но и увидеть, что Леонардо знал о свойстве растений поворачиваться к солнцу.

           «Мадонна Литта» (см. прил.)— закончена несколькими годами позже "Мадонны Бенуа". На этот раз художник избрал более строгий тип лица мадонны, выдержал картину в другой красочной гамме. Но основной смысл, идейное содержание произведения то же, что и раньше: та же человечность, та же любовь к подлинным, живым чувствам людей пронизывает все произведение. Мать кормит ребенка грудью, устремив на него задумчивый нежный взгляд; ребенок, полный здоровья и бессознательной энергии, двигается на руках матери, вертится, перебирает ножками. Он похож на мать: такой же смуглый, с таким же золотистым цветом полос. Она любуется им, погруженная в свои мысли, сосредоточив на ребенке всю силу своих чувств. Даже беглый взгляд улавливает в «Мадонне» именно эту полноту чувств и сосредоточенность настроения. Лицо мадонны обращено к зрителю в профиль; мы видим только один глаз, даже зрачок его не вырисован; губы нельзя назвать улыбающимися, только тень в углу рта как бы намекает на готовую возникнуть улыбку, и в то же время самый наклон головы, скользящие по лицу тени, угадывающийся взгляд создают то впечатление одухотворенности, которое Леонардо так любил и умел вызывать. Завершая этап долгих исканий в искусстве Возрождения, художник на основе уверенного и точного воплощения видимого создает поэтический образ, в котором отброшено случайное и мелкое, выбраны те черты, которые помогают создать волнующее и возвышенное представление о человеке. Леонардо да Винчи как бы сводит в одно целое разрозненные усилия своих современников и, во многом их опережая, поднимает итальянское искусство на новую ступень [7; c. 345-389].

          В середине 1480-х годов Леонардо написал картину «Дама с горностаем» (Краковский музей) (см. прил.9), которая, возможно, является портретом фаворитки Лодовико Сфорца -  Цецилии Галлерани. В пользу этого предположения говорит белый зверек, которого она держит на руках. Горностай заменял в старые времена кошек и был довольно широко распространен в быту. Здесь этот зверек использован как эмблема Галлерани. Леонардо очень любил подобные зашифрованные намеки на имена портретированных. С замечательным искусством передал Леонардо тонкое, женственное лицо Цецилии, которая изображена глядящей в сторону и как бы прислушивающейся к словам невидимого собеседника. Великолепно написаны ее руки, в особенности, правая, которую она гладит горностая и в которой так много индивидуального, что уже одна деталь указывает на авторство выдающегося мастера. С большой наблюдательностью передал Леонардо и кошачьи повадки белого зверька. Надо видеть в подлиннике портрет, чтобы убедиться в том, насколько тщательно написана шерсть горностая, каждый волосок которой воспроизведен с почти каллиграфической точностью [4; c. 47-48].

         Наиболее прославленное произведение Леонардо — знаменитая “Тайная вечеря” (см. прил. 10) в миланском монастыре Санта Мария делла Грацие. Эта роспись, в настоящем своем виде представляющая руину, была выполнена между 1495 — 1497 годами. Причина быстрой порчи, дававшей о себе знать уже в 1517 году, заключалась в своеобразной технике, сочетавшей масло с темперой.

           К миланской росписи Леонардо готовился тщательно и долго. Он выполнил множество набросков, в которых изучал позы и жесты отдельных фигур. “Тайная вечеря” привлекла его не своим догматическим содержанием, а возможностью развернуть перед зрителем большую человеческую драму, показать различные характеры, вскрыть душевный мир человека и точно и ясно обрисовать его переживания. Он воспринял “Тайную вечерю” как сцену предательства и поставил себе целью внести в это традиционное изображение то драматическое начало, благодаря которому оно приобрело бы совсем новое эмоциональное звучание.

         Обдумывая замысел “Тайной вечери”, Леонардо не только выполнял наброски, но и записывал свои мысли о действиях отдельных участников этой сцены: “Тот, который пил и поставил кубок на место, обращает голову к говорящему, другой соединяет пальцы обеих рук и с нахмуренными бровями взирает на своего сотоварища, другой показывает ладони рук, приподнимает плечи к ушам и выражает ртом удивление...” В записи не указаны имена апостолов, но Леонардо, по-видимому, ясно представлял себе действия каждого из них и место, которое каждый призван был занять в общей композиции. Уточняя в рисунках позы и жесты, он искал таких форм выражения, которые вовлекли бы все фигуры в единый водоворот страстей. Он хотел запечатлеть в образах апостолов живых людей, каждый из которых по-своему откликается на происходящее событие.