Чувашские праздники

Более устойчивыми к влиянию  церкви оказались похоронно-поминальные, брачные, родильные обряды, обряды лечебной магии, ограниченные сравнительно небольшим  кругом участников - преимущественно  семейно-родственной группой, а с другой стороны, касавшиеся наиболее значимых сторон и моментов жизни человека: рождения, смерти, вступления в брак, его здоровья.

   

 

 

Глава №  3

                                   Особенности традиционного костюма 

Самарские чуваши при изготовлении рубах, как и других деталей костюма, использовали практически те же материалы, что и живущие в Республике: белый холст шур пир, крашенину, пестрядь улача, кумач хамач, фабричные ткани ситец и сатин, шерстяные и шелковые крашенные нитки, шелковые ленты, тесьму, позумент, бисер, кораллы, раковины каури и т.д.

С конца XIX в. вышивка на рубахах  стала постепенно вытесняться нашивками  из покупных, преимущественно красного цвета, тканей - сатина, ситца и т.д. Нашивки имели место еще в XVIII в., тогда они выполнялись из крашенных мареной холщовых полосок. С появлением фабричных тканей стало престижным и менее трудоемким заменять вышивку на груди и спине квадратными и ромбовидными нашивками пуштер или чут, имитировавшими узор вышивки.  

  На праздники, особенно имевшие сакральный смысл - симек, мункун - старались надевать рубахи из белого холста, связывавшиеся в народном сознании с древностью выполняемых ими обычаев. Считалось чуть ли не грехом появиться в праздничный день в пестрядинной рубахе: "Носящие пестрядь будут гореть в огне, а белые рубахи - пойдут в рай", - говорили чуваши Ставропольского уезда. 

Белые, а впоследствии ситцевые рубахи светлых тонов чуваши продолжали надевать в праздники - на Троицу, Петров день.

Неизменной частью женского костюма самарских чувашей был передник черситти. Но в отличие от передника правобережных низовых чувашей его носили без нагрудника. Черситти шили из тех же материалов, что и рубаху, и в своем первоначальном виде он представлял собой кусок белого холста, украшенного в технике бранного тканья кер секлесе, пришитого к поясу. Подобные передники полихромного тканья можно встретить в отдельных чувашских деревнях и сегодня.

Головной убор самарских чувашей - хушпу содержит ряд отличительных  признаков от хушпу низовых чувашей правобережья. Заволжские хушпу имеют шлемообразную форму и сочетают в декоре как монеты, так и кораллы. Остов его состоит из полусферической вязанной из грубой шерсти или холста шапочки с открытым верхом, к которому пришивается цилиндрическая кожаная верхушка. По внешнему виду закамские хушпу также приближаются к низовым правобережным, однако отличаются от последних строгостью форм, последовательностью и аккуратностью выполнения декора.

Принцип украшения закамских хушпу  заключается в следующем: верхушка хушпу - хушпу тарри - обшивается в несколько рядов (10-12) кораллами и бисером, а основание ее - 3-4 - рядами серебряных пластинок нухраток. Далее ниже следуют несколько рядов серебряных монет, размеры и достоинство которых увеличиваются по мере удаления от центра вниз. Спереди ряды монет прерываются коралловыми нашивками (6-7 рядов), а сзади пришивается хвост хюре с нашитыми на него рублевыми монетами, бисером, кораллами. Рублевые монеты пришиваются также на наушники. По нижнему краю головного убора помещаются подвески из бус и мелких монет.

В комплекс украшений самарских  чувашей традиционно входили  шейное украшение май сыххи (майя) или мисиххи, наплечное украшение  сюха и чентерли, нагрудное украшение  сурпан сякки, бусы шарся, головные украшения  алка и халха тенки, поясные подвески сара (у бузулукских чувашей имелись также и дополнительные подвески сара сюммисем и специфическое поясное украшение из кожи и трубочек.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                             

 

 

 

 

 

 

                                               Глава № 4

                                       Чувашские праздники

       Вот  уже 400 лет чуваши живут в  составе России, впитывая живительные  соки богатейшей русской культуры. Это не могло не сказаться  и на обрядах чувашей. Они восприняли ряд русских народных календарных праздников - масленицу (саварни), семик (симек), крещение (кешэрни) и др. Но эти праздники обогащались традиционными чувашскими обрядами и порой приобретали совершенно иной вид.

     После обращения чувашей  в христианство их обрядовый репертуар значительно пополнился, в него вошли такие праздники, как рождество (раштав), троица (труйски), Спас (сапас), Петров день (питрав), покров (пукрав) и др. Многие из церковных праздников переосмысливались и приобретали  более «приземленный» земледельческий  характер. Традиционные народные праздники и обряды принято делить на календарные – связанные с сельскохозяйственными работами и семейно-бытовые – обусловленные рождением человека, его переходом из одной возрастной группы в другую, вступлением в брак, смертью и т.п

В календарной обрядности чувашей  Самарского Заволжья в XVIII-XIX вв. выделяются следующие наиболее общераспространенные обряды:

1) праздники зимнего календарного  цикла: Раштав Рождество, сене сул Новый год, Кешэрни Крещение, совпадавшие по времени и по содержанию со святочной неделей у русских (25 декабря - 6 января) (даты здесь и в дальнейшем приведены по старому стилю). Праздники сопровождались гаданиями с целью предсказания судьбы, магическими приемами, направленными на обеспечение благополучия в делах на будущий год;

2) обряды весенне-летнего периода,  начинавшиеся с саварни - чувашской масленицы- и завершавшиеся в конце июня проводами игрищ уяв или вайа. Масленица начиналась у чувашей с середины масленичной недели и длилась, таким образом, меньше, чем у русских крестьян. Проводы периода гуляний уяв/вайа приурочивались у крещеных чувашей к Петрову дню (29 июня). В течение весны и лета самарские чуваши отмечали еще несколько праздников: мункун Пасху, соответствовавший православной Пасхе и совпадавший с ней у крещеных чувашей, у язычников же мункун начинался со среды Страстной недели и завершался в четверг Пасхальной.

 Большинство самарских чувашей  отмечали Троицу, но празднование  начинали еще с четверга поминовением  предков симек. Впрочем, дата  проведения этих поминок также  сместилась под воздействием  христианской традиции на субботу  перед Троицей или же Троицу.

3) обряды осеннего цикла были  связаны с уборкой урожая и  представляли собой серию благодарственных  молений в честь бога и предков:  керхи сара или автан сари, проводившийся в четверг перед  Дмитриевской субботой, то есть  в конце октября. 

Впрочем, чувашам не были чужды и некоторые христианские осенние праздники, посвященные христианским святым и святыням, например, в честь Козьмы и Демьяна, Архангела Михаила, Казанской Божьей Матери и т.д. Многие из них почитались жителями отдельных чувашских селений в качестве престольных праздников, даже если в селении отсутствовала церковь.

Из праздников зимнего цикла  наиболее яркими по форме и содержанию являлись обряды, посвященные встрече  Нового года - сурхури/сорхори и сене сюл "овечья нога".

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                        Глава № 5

                                                             Семик 

        После обращения чувашей в  христианство их обрядовый репертуар  значительно пополнился, в него  вошли такие праздники, как рождество (раштав), троица (труйски), Спас (сапас), Петров день (питрав), покров (пукрав) и др. Многие из церковных праздников переосмысливались и приобретали  более «приземленный» земледельческий  характер.

       Симек – летний праздник, посвященный поминовению усопших родственников с посещением кладбищ. Соответствует христианской троице, именуемой русскими также семик, так как на Руси этот праздник отмечался в четверг седьмой недели после Пасхи. Чувашский симек восходит к этому русскому слову.

         Празднование симек среди чувашей  распространилось сравнительно  недавно, видимо, не ранее середины XVIII века. Объясняется это тем, что на симек перенесены многие обрядово-ритуальные действия, первоначально причастные к празднику калам.  В обрядово-ритуальной стороне праздника симек можно выделить три основных линии: восходящие к восточнославянскому язычеству, русскому христианству (в его народном проявлении) и чувашскому язычеству.     

          Несмотря на позднее, в целом  христианское происхождение, симек широко распространился в быту не только крещеных чувашей. Но и язычников. В некоторых местах некрещеные чуваши называют этот день виле тухна кун, т.е. «день выхода усопших (из могил)».  Возможно, это и есть старое чувашское название праздника, соответствующее русскому семику.

           Чувашский симек начинался спустя  семь недель после пасхи, с  четверга перед троицей, завершался  в четверг троицыной недели. Первый  день этой недели назывался  асла симек (большой семик), а последний – кесен симек (малый семик).

            Накануне асла симек женщины  и дети ходили в лес, урочища  и овраги, собирали там лечебные  травы и коренья. Обычно приговаривали: 

« На семик  надо собрать семьдесят и семь видов разных трав с опушки семи лесов, с вершин семи оврагов». Из леса возвращались с вениками и ветвями различных деревьев. Эти ветки втыкали к окнам, воротам и дверям строений. Чаще всего втыкали рябиновые ветки. Считая, что они предохраняют от злых духов.

           Накануне симек все топят баню, где полагалось приготовить отвар «из семидесяти семи трав» и веник «из семидесяти семи веток».

В баню приглашали умерших предков, для чего специально посылали одного парня на кладбище. В бане парились вениками из разных пород деревьев, мылись отваром разных видов трав. Это считалось целебным средством. Собранные в праздник симек  лечебные травы хранили в течение всего года.

        Накануне троицы всем миром  совершали поминовение усопших.  Для этого заранее варили пиво, в день поминовения с утра  пекли блины, пироги и другое съестное. Первые три блина выносили во двор и бросали в костер из старых лаптей, зажженный у столба ман келе. Также резали живность – обычно птицу. Резали у какого – либо столба в хозяйстве, где не ступала ничья нога. Посвященное умершим животное резали обязательно на западной, обращенной к кладбищу стороне подворья, на задах.  Когда все было готово, собирали на стол. Хозяин дома или самый старший член семьи зажигал ритуальные свечи около стены у дверей и вокруг блюд, предназначенных для жертвенной пищи и напитков. Затем совершал молитву, и домочадцы усаживались за стол. При трапезе каждый член семьи, прежде чем отведать то или иное кушанье, должен был отложить небольшую часть в специальную посуду. При этом каждого усопшего сородича поминали по имени. По традиции полагалось поминать умершего в течение стольких лет, сколько он прожил на земле. Надо отметить, в старое время каждый чуваш помнил своих предков до седьмого колена. А многие – до девятого и далее колен.

        После завершения домашних поминок  все шли или ехали на кладбище «провожать покойников». Ехали на тарантасах, украшенных зелеными ветками. Эти ветки ставили для того, чтобы на них устроились души умерших и не тревожили живых. С собой брали бочонок пива, каравай хлеба, круг сыра, блины, яйца и другие припасы, а также сосуды с жертвенной пищей и напитками.

          На кладбище совершали моление  духам предков, в дар умершим  на намогильный столб вешали  новое вышитое полотенце, рубашку,  женщинам – сурбаны и головные  платки. На могилу стелили скатерть, расставляли привезенные с собой кушанья и «угощали» их пивом, вином.

          Приглашенные на кладбище почтенные,  пользующиеся уважением старцы  совершали общую молитву. Вместе  с ними вставали на молитву  все присутствующие на кладбище.

         После завершения молитвы начиналось общее угощение. По древним чувашским представлениям, плакать по умершим было нельзя.

Существовало  поверье: если по умершему плачут на этом свете, то ему на том свете тоже придется плакать. Поэтому  на кладбище играла музыка и звучала специальная поминальная песня. Это была грустная, минорная мелодия. После исполнения ритуальной поминальной песни разрешалось петь и другие песни. Обычно пели гостевые песни, так как пришедшие на кладбище находились как бы в гостях у родственников, ушедших в мир иной. Не возбранялось также и поплясать. Это как-то должно было увеселить истосковавшихся предков. Согласно поверью, веселье на том свете передавалось на тот свет, к умершим.

       После завершения предписанных  ритуалом действий начинали собираться домой. В почву на могиле зарывали одно крашеное яйцо. Разбивали посуду с жертвенной пищей и, пожелав усопшим родственникам до очередных поминок жить своей жизнью и не тревожить живых, отправлялись домой.

       В старину чуваши – язычники  поминовение на кладбище совершали в кесен симек и тогда же «провожали» покойников на кладбище. После «проводов» усопших сородичей можно было веселиться, и молодежь начинала водить хороводы. Наступало самое веселое, праздничное время в году – уяв.

 

                                                          

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                       

 

 

 

 

                      

                                                       Глава № 6