Автор работы: Пользователь скрыл имя, 26 Декабря 2012 в 06:52, биография
Русская поэтесса. Дочь ученого, специалиста в области античной истории, эпиграфики и искусства, Ивана Владимировича Цветаева. Романтический максимализм, мотивы одиночества, трагической обреченности любви, неприятие повседневного бытия (сборники "Версты", 1921, "Ремесло", 1923, "После России", 1928; сатирическая поэма "Крысолов", 1925, "Поэма Горы", "Поэма Конца", обе — 1926). Трагедии ("Федра", 1928). Интонационно-ритмическая экспрессивность, парадоксальная метафоричность. Эссеистская проза ("Мой Пушкин", 1937; воспоминания об А. Белом, В. Я. Брюсове, М. А. Волошине, Б. Л. Пастернаке и др.). В 1922 — 39 в эмиграции. Покончила жизнь самоубийством.
Русская поэтесса. Дочь ученого, специалиста в области античной истории, эпиграфики и искусства, Ивана Владимировича Цветаева. Романтический максимализм, мотивы одиночества, трагической обреченности любви, неприятие повседневного бытия (сборники "Версты", 1921, "Ремесло", 1923, "После России", 1928; сатирическая поэма "Крысолов", 1925, "Поэма Горы", "Поэма Конца", обе — 1926). Трагедии ("Федра", 1928). Интонационно-ритмическая экспрессивность, парадоксальная метафоричность. Эссеистская проза ("Мой Пушкин", 1937; воспоминания об А. Белом, В. Я. Брюсове, М. А. Волошине, Б. Л. Пастернаке и др.). В 1922 — 39 в эмиграции. Покончила жизнь самоубийством.
Биография
Родилась 26 сентября (8 октября н.с.) в Москве в высококультурной семье. Отец, Иван Владимирович, профессор Московского университета, известный филолог и искусствовед, стал в дальнейшем директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина). Мать происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи, была талантливой пианисткой. Умерла в 1906, оставив двух дочерей на попечение отца.
Детские годы Цветаевой прошли
в Москве и на даче в Тарусе. Начав
образование в Москве, она продолжила
его в пансионах Лозанны и
Фрейбурга. В шестнадцать лет
совершила самостоятельную
Стихи начала писать с шести
лет (не только по-русски, но и по-французски
и по-немецки), печататься с шестнадцати,
а два года спустя тайком от семьи
выпустила сборник «Вечерний
альбом», который заметили и одобрили
такие взыскательные критики, как
Брюсов, Гумилев и Волошин. С первой
встречи с Волошиным и беседы
о поэзии началась их дружба, несмотря
на значительную разницу в возрасте.
Она много раз была в гостях
у Волошина в Коктебеле. Сборники
ее стихов следовали один за другим,
неизменно привлекая внимание своей
творческой самобытностью и
В 1912 Цветаева вышла замуж за Сергея Эфрона, который стал не только ее мужем, но и самым близким другом.
Годы Первой мировой войны, революции и гражданской войны были временем стремительного творческого роста Цветаевой. Она жила в Москве, много писала, но почти не публиковалась. Октябрьскую революцию она не приняла, видя в ней восстание «сатанинских сил». В литературном мире М. Цветаева по-прежнему держалась особняком.
В мае 1922 ей с дочерью Ариадной
разрешили уехать за границу —
к мужу, который, пережив разгром
Деникина, будучи белым офицером, теперь
стал студентом Пражского
Творческая энергия Цветаевой, невзирая ни на что, не ослабевала: в 1923 в Берлине, в издательстве «Геликон», вышла книга «Ремесло», получившая высокую оценку критики. В 1924, в пражский период — поэмы «Поэма Горы», «Поэма Конца». В 1926 закончила поэму «Крысолов», начатую еще в Чехии, работала над поэмами «С моря», «Поэма Лестницы», «Поэма Воздуха» и др. Большинство из созданного осталось неопубликованным: если поначалу русская эмиграция приняла Цветаеву как свою, то очень скоро ее независимость, ее бескомпромиссность, ее одержимость поэзией определяют ее полное одиночество. Она не принимала участия ни в каких поэтических или политических направлениях. Ей «некому прочесть, некого спросить, не с кем порадоваться», «одна всю жизнь, без книг, без читателей, без друзей...». Последний прижизненный сборник вышел в Париже в 1928 — «После России», включивший стихотворения, написанные в 1922 — 1925.
К 1930-м годам Цветаевой казался ясным рубеж, отделивший ее от белой эмиграции: «Моя неудача в эмиграции — в том, что я не эмигрант, что я по духу, т.е. по воздуху и по размаху — там, туда, оттуда...» В 1939 она восстановила свое советское гражданство и вслед за мужем и дочерью возвратилась на родину. Она мечтала, что вернется в Россию «желанным и жданным гостем». Но этого не случилось: муж и дочь были арестованы, сестра Анастасия была в лагере. Цветаева жила в Москве по-прежнему в одиночестве, кое-как перебиваясь переводами. Начавшаяся война, эвакуация забросили ее с сыном в Елабугу. Измученная, безработная и одинокая поэтесса 31 августа 1941 покончила с собой.
Жизнь посылает некоторым
поэтам такую судьбу, которая первых
же шагов сознательного бытия
ставит их в самые благоприятные
условия для развития природного
добра. Все в окружающей среде
способствует скорому и полногласному
утверждению избранного пути. И пусть
в дальнейшем он сложится трудно, неблагополучно,
а порой и трагически, первой ноте,
взятой голосом точно и полновесно,
не изменяют уже до конца. Такой была
и судьба Марины Цветаевой, яркого и
значительного поэта первой половины
нашего века. Все в ее личности и
в поэзии резко выходило из общего
круга традиционных представлений,
господствующих литературных вкусов.
В этом была и сила, и самобытность
ее поэтического слова, а вместе с
тем и досадная обреченность жить
не в основном потоке своего времени,
а где-то рядом с ним. Со страстной
убежденностью провозглашенный ею в ранней
юности жизненный принцип: быть только
самой собой, ни в чем не зависеть ни от
времени, ни от среды — обернулся в дальнейшем
нерешимыми противоречиями трагической
личной судьбы.
А начало было исключительно благоприятно
для развития действительно своеобразного
дарования.
Марина Цветаева оставила значительное
творческое наследие: книги лирических
стихов, семнадцать поэм, восемь стихотворных
драм, автобиографическую, мемуарную и
историко-литературную прозу. К этому
надо добавить большое количество писем
и дневниковых записей. Имя Марины Цветаевой
неотделимо от истории отечественной
поэзии.
Художественный мир Цветаевой на самых
ранних порах становления ее художественной
индивидуальности был во многом иллюзорен
и населен образами, сошедшими со страниц
любимых книг. Все внимание поэта в эти
годы обращено к быстро меняющимся приметам
душевного состояния, к многоголосию жизни,
к себе самой:
Кто создан
из камня, кто создан из глины, —
А я серебрюсь
и сверкаю!
Мне дело
— измена, мне имя — Марина,
Я — бренная
пена морская.
…Дробясь
о гранитные ваши колена,
Я с каждой
волной — воскресаю!
Да здравствует
пена — веселая пена —
Высокая
пена морская!
Свойственная творчеству
Цветаевой торжественность, праздничность,
мелодичность сменяются бытовыми разговорными
речениями, распевным движением
стиха. Несмотря на то, что в поэзии
Цветаевой есть немало упоминаний о
бренности всего земного и
мыслей о собственном конце, общая
ее тональность — мажорная, даже
праздничная. В общем это непрерывное
объяснение в любви по самым различным
поводам, любви к миру, выраженной требовательно,
страстно:
К вам всем
— что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие я
свои?! —
Я обращаюсь
с требованием веры
И с просьбой
о любви.
Для Цветаевой очень типично все своевольно
и властно подчинять собственной мечте.