Аптекарский приказ и первые аптеки

    Следующая проблема, с которой столкнулась Медицинская канцелярия, заключалась в нежелании лекарей, получивших профильное образование, оставаться на фармацевтической службе. Они переходили на службу в действующую армию с офицерским званием, поскольку условия службы там были намного лучше. По этой причине 1 февраля 1754 года Медицинская канцелярия издала указ "О бытии лекарям и аптекарям, обучающимся в России, всегда в их настоящем звании; и о недозволении им избирать другой род службы".

Процесс обучения фармацевтическому ремеслу проходил по следующей схеме:

• сначала ученик в течение 5-6 лет проходил обучение в аптеке или на аптекарском огороде,
• успешно сдав экзамен и заслужив должность подмастерья, ученик переходил на следующее место обучения - в полевую аптеку, где набирался опыта в течение 2-3 лет,
• финальным этапом обучения была успешная сдача экзамена и присвоение должности аптекаря, или провизора, после чего бывший ученик мог заниматься самостоятельной фармацевтической практикой.

    После организации хирургической школы в Санкт-Петербурге был издан указ "О дозволении лекарям, лекарским и аптекарским ученикам вступать для усовершенствования по части медицины в хирургическую школу в Санкт-Петербурге и о призвании выдаваемых из сей школы аттестатов действительными".

 

 

УСТРОЙСТВО АПТЕК В XVIII ВЕКЕ.

Согласно «Руководству к осмотру аптек» в XVIII веке в каждом учреждении должны были быть материальная и рецептурная комнаты, лаборатория и погреб.

 

    Материальная комната использовалась для размещения основного запаса медикаментов. Лекарственные средства хранились в деревянных ящиках, холщовых мешках, стеклянных и фарфоровых сосудах, деревянных и каменных штанглазах для мазей. Каждая емкость снабжалась соответствующей надписью, вытравленной на стеклянной поверхности или нанесенной светлой масляной краской. Чтобы ароматические вещества не теряли своих свойств, их складывали в стеклянные банки, которые хранились в оловянных сосудах.

    Порошковые вещества помещали в колбы или выдвижные  жестяные ящики, покрытые лаком. Все спиртосодержащие и летучие жидкости, согласно руководству, должны были храниться в плотно закрывающихся сосудах, пробки которых пропитывались воском и обвязывались бычьими пузырями, бумагой или двумя слоями кожи.

    Для таких ядовитых веществ, как мышьяк, сулема, окись ртути, молочай и белая чемерица, выделялся специальный шкаф, закрытый на замок, ключ от которого хранился у аптекаря.

    Рецептурная комната была оборудована двумя столами, один из которых предназначался для изготовления лекарственных средств, а другой – для отпуска медикаментов.

На столе для изготовления рецептурных препаратов полагалось иметь определенный набор инструментов:

• ручные весы с чашами, изготовленными из фарфора или скорлупы кокосового ореха. Очень редко чаши были медными, использование этого металла считалось нежелательным;
• ступка из стекла, агата или минерала змеевика;
• разнообразные мензурки и баночки для фасовки лекарственных веществ;
• серебряные, стальные, костяные ложки.

    В рецептурной комнате хранился расходный запас лекарственных средств, которые располагались в алфавитном порядке. Исключение составлял только отдельно стоящий шкаф с ядами.

    Центральное расположение делало рецептурную одним из основных помещений. Оно отделялось от приемной только прилавком, сообщалось с хозяйской комнатой (что позволяло аптекарю постоянно контролировать деятельность служащих), а также с комнатой-общежитием служащих фармацевтов.

    Чтобы сотрудники могли слышать звонок, извещающий о прибытии посетителя, между рецептурной и комнатой-общежитием находилась деревянная перегородка, часто не доходящая до потолка. Из-за этого фармацевтам приходилось дышать парами готовящихся медикаментов.

В лаборатории изготавливались галеновые препараты – лекарства, получаемые путем вытяжки или экстракции из растительного или животного сырья. Поэтому в этом помещении располагалась печь с медными кубами и трубками, с помощью которой в аптеке изготавливали ароматные воды, эфирные масла и другие летучие вещества.

    Здесь же размещались еще две печи – плавильная и пробирная, каждая из которых была оснащена необходимым количеством трубок, пробирок и чаш. Обязательным атрибутом был горн, образовывающий купол над печами.

    Рабочей поверхностью в лаборатории служил большой деревянный стол, заставленный ступками. Возле него, на полочках, размещались колбы, банки с винтовыми крышками, реторты, алембики, медные цилиндры для плавления.

Во время работы в лаборатории применялось самое разнообразное оборудование:

• для измерения пропорций – большие и малые весы с чашами из железа, кости или рога;
• для варки и выжимки сырья – приспособления для розлива жидкостей, стеклянные воронки, луженые медные котлы, жаровни; соки уваривались в оловянных чашах; жидкости фильтровали через холст ("колпаки");
• для создания порошков – стеклянные, чугунные, бронзовые, каменные ступки, стальные наковальни; просеивать полученный порошок можно было через специальную машинку или через каменные, фаянсовые, жестяные сита;
• для изготовления пилюль – доска и лопаточки, сделанные из дерева, кости и железа;
• для работы с веществами с сильным запахом использовали специально отведенные ступки.

    Погреб и подвал располагались максимально близко к лаборатории для обеспечения удобного и быстрого доступа к хранящемуся сырью. В основном там размещались емкости со скоропортящимися и летучими веществами, для которых необходимы были особые условия хранения. Жидкие вещества, такие как уксус, вино, настойки, заливали в покрытые спиртовым или масляным лаком дубовые бочки.

 

 

 

АПТЕКАРСКИЙ ОГОРОД.

В 1706 году по указу Петра I на тогдашней северной окраине Москвы, за Сухаревой башней, был заложен огород для выращивания лекарственных трав. С этого огорода сад и ведет свою историю.

XVIII век — Аптекарский огород.

    В 1706 году по указу Петра I на тогдашней северной окраине Москвы, за Сухаревой башней, был заложен огород для выращивания лекарственных трав. С этого огорода сад и ведет свою историю.

    Первый аптекарский огород возник, вероятно, в Измайлово, при отце Петра, царе Алексее Михайловиче. В Москве подобных огородов было несколько, но все они, кроме нашего, бесследно исчезли.

    Хозяином огорода сначала был Аптекарский приказ, затем Московский госпиталь, а ближе к концу XVIII века — Медико-хирургическая академия.

    Для управления огородом по традиции приглашали опытных садовников и ученых-иноземцев, главным образом, из Германии. В медицинском саду не только выращивали, заготавливали лекарственные травы и на месте готовили из них лекарства (об этом косвенно говорят находимые в земле старинные аптекарские пузырьки), но и обучали студентов,  будущих врачей. Отсюда посылали и первые ботанические экспедиции по России, а любознательные ученые-ботаники собирали в саду первые коллекции «курьезных плантов». По легенде, еще при основании сада сам Петр посадил здесь три хвойных дерева: ель, пихту и лиственницу «для научения граждан в их различии»; из них последняя жива до сих пор. Крона лиственницы повреждена молнией в начале XX века, и с тех пор она почти не растет. Ее почтенный возраст недавно был подтвержден с помощью возрастного бура. 

XIX век — Золотой век

Сад превратился в один из центров отечественной науки и стал московской достопримечательностью.

1812 год оставил эту часть Москвы  выгоревшей дотла. В саду сгорела  большая часть оранжерей, библиотека  и гербарий; уцелели лишь деревья  в глубине парка, где не было  построек. Идея избавиться от  сада, тягостного для университетской  казны, не раз посещала тогда  ответственные головы. Но нашелся устроивший всех компромисс: под частный садовый питомник продали часть территории. Это был единственный раз в истории сада, когда его площадь уменьшилась. На вырученные деньги и восстановили хозяйство.

В 1850-х годах была предпринята серьезная реконструкция сада с целью сделать его более привлекательным для горожан. У прежде сугубо научного заведения возникла новая функция: сад превратился в любимое москвичами место отдыха. Часть его была «отделана в английском вкусе», появилось много цветов, и «для удобства посетителя наставлены по разным местам скамейки и диваны». И. Е. Репин, бывавший в саду, записал как-то в дневнике: «В университетском саду много милого мужичья да бабья, несмотря на высокую входную плату».

XX век — Советский период

Все драматические события XX века сполна сказались на судьбе даже такого далекого от политики заведения, как ботанический сад.

В первые годы Советской власти в стране было не до ботанических садов. Вплоть до 1930-х годов в саду наступил период разрухи и упадка, сравнимый по нанесенному урону только с пожаром 1812 года.

Вот как писал об этом уже после войны Константин Игнатьевич Мейер, директор сада с 1940 по 1948 год: «Угроза замерзания не раз нависала над оранжереями… К весне 1920 года все заборы, окружавшие Ботанический сад, оказались разобранными окрестными жителями, и сад превратился в проходной двор, от чего весьма пострадали все насаждения… Впрочем, ограждение сада скоро удалось восстановить, но оранжереи, равно как и культуры открытого грунта, остались в прежнем состоянии. Большинство этих культур было уничтожено, и в голодные годы на их месте разводились овощи. Деревянные перекрытия [оранжерей] быстро сгнили и провалились, стекла вывалились, и их стали расхищать окрестные жители. Чтобы спасти стекла от окончательного разграбления, их сняли и с уцелевших оранжерей. Голые остовы, заливаемые дождем и засыпаемые снегом, стояли до 1924 года…»

Примечательно, что в первые послереволюционные годы, когда никому не приходило в голову заботиться о досуге горожан, сад был закрыт для обычных посетителей, но несколько раз в неделю на территории разрешали гулять детям, жившим в окрестных кварталах.

По мере роста Москвы возрастало и значение сада как места отдыха горожан.

 

 

Список литературы.

1. Пищита А.Н., Гончаров Н.Г.. Эволюция правового регулирования здравоохранения в России. - Историко-правовые аспекты, 2007.
2. Светлана Марковна Марчукова. Медицина

в зеркале истории, 2007.

3. История здравоохранения дореволюционной России (конец XVI-начало XX в.)  
   Под ред. Р.У. Хабриева. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014.