Автономия воли в международном частном праве

             Теоретической основой автономии воли согласно позиции указанного автора, является возможность существования обратной связи между правом и регулируемым им общественным отношением, действующей в условиях презумпции бесспорного наличия между ними первичной, «естественной», или обычной, связи. Учет названных, а также не упомянутых в данном случае, но которые, однако, реально имеют место в жизни, теоретических аспектов автономии воли практически важен со многих точек зрения. Во-первых, ориентирование в сложностях, связанных с правовой природой соглашения о выборе права, поможет сторонам избежать ряда заблуждений, например, относительно формы соглашения, поскольку таковое не может рассматриваться в качестве внешнеэкономической (внешнеторговой) сделки. Во-вторых, это будет содействовать верному конструированию положений такого гражданско-правового соглашения между контрагентами договора, принадлежащими к различным правопорядкам, относительно тех норм права, которым они намереваются подчинить свое отношение или отношения. И наконец, в-третьих, теория должна помочь законотворческой практике выработать объективные формулы соответствующих правил, которые надлежит создать, усовершенствовать или заменить.

              В институте автономии воли, как следует из современных теоретических разработок, отражается взаимодействие национальных правовых систем, которое самым явственным образом проявляется в возможности применения на территории данной конкретной страны права иностранного государства. Выбор сторон может пасть на любую систему национального права любой страны. Наряду с этим выбор права ограничен именно «правом», т.е. правилами, сформулированными и существующими в качестве норм права, а не какими-либо «вненациональными» системами или совокупностями норм, «принципами справедливости», «общими принципами» или нормами, некогда бывшими правовыми, но утратившими свою юридическую силу (нормы отмененного акта или денонсированного международного договора).

            Вследствие всего указанного наиболее важным и обобщающим выводом современных отечественных исследований по рассматриваемой проблеме выступает утверждение, что в нынешних условиях автономия воли сторон представляет самостоятельный, особый институт международного частного права, а не только разновидность коллизионного принципа МЧП. В нем соединены многие сущностные элементы, характеризующие специфику как самого данного феномена — международного частного права, так и объекта его регулирования — общественных отношений, имеющих проявление юридической связи с правопорядками различных государств, которые, в свою очередь, обусловлены международным взаимодействием национальных правовых систем между собой, а также их взаимодействием с международной системой. Конкретные стороны реализации принципа автономии воли сторон в международной торговле в обязательственных и иных отношениях будут показаны в нижеследующих разделах.

            Относительно всего спектра вопросов, охватываемых сферой действия  обязательственного статута, действующее  законодательство открывает множество  вариантов заключения соглашения  о выборе права, различающихся  по способам выражения, времени  заключения и критериям, положенным  в основу последних. Практически  каждая разновидность соглашения  о применимом праве способна  породить трудности на практике  при неграмотном её использовании  и, кроме того, целесообразность  и допустимость ряда таких  соглашений оспаривается на уровне  доктрины.

          В частности, утверждается о  неэффективности двусторонних соглашений  о применимом праве, отсылающих  к законодательству страны истца  или ответчика, в силу возможной  подачи встречного иска. В связи с этим следует отметить, что проблемы с установлением применимого права при подаче встречного иска могут возникнуть лишь в том случае, если такой иск, основанный на нормах иного правопорядка, нежели первоначальный иск, будет подан после дня первого заявления сторон по существу спора, а ответчик по встречному иску прямо или молчаливо согласится на применение иного правопорядка. В подобной ситуации, учитывая нецелесообразность переориентации суда во время уже начавшегося судебного разбирательства на иной правопорядок, наиболее предпочтительным выходом видится применение того правопорядка, к которому привела подача первоначального иска, в связи с чем необходимо ограничить момент самого позднего осуществления автономии воли днем представления сторонами первого заявления по существу спора, закрепив соответствующее положение в разъяснении Высшего Арбитражного Суда РФ.

            Являющаяся в настоящее время  одной из наиболее популярных  среди отечественных учёных доктрина  «компетенции компетенции», состоящая в обращении при оценке действительности соглашения о применимом праве к самому праву, избранному сторонами, не учитывает возможность выбора сторонами вненационального права. Для разрешения данной проблемы в ГК РФ целесообразно ввести альтернативную коллизионную привязку к закону суда. Это будет способствовать также снижению риска признания соглашения о применимом праве недействительным.

Кредитные и расчетные  отношения в международном частном  праве

           В российском праве расчеты с участием граждан, не связанные с осуществлением ими предпринимательской деятельности, могут производиться наличными деньгами без ограничения суммы или в безналичном порядке. При осуществлении безналичных расчетов допускаются расчеты платежными поручениями, по аккредитиву, чеками, расчеты по инкассо, а также расчеты в иных формах, предусмотренных законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота.

               Аккредитивом называют любое соглашение, как бы оно ни было названо или обозначено, по которому банк, действуя по поручению и на основании инструкций своего клиента или от своего собственного имени, должен произвести платеж третьему лицу или по его приказу, или должен акцептовать и оплатить векселя, выставленные бенефициаром, или дает полномочия другому банку произвести такой платеж или акцептовать и оплатить векселя или дает полномочия другому банку негоциировать векселя против предусмотренных документов, если соблюдены все условия и положения аккредитива. Инкассо означает операции, осуществляемые банками на основании полученных инструкций с документами в целях получения платежа или акцепта. Чеком признается ценная бумага, содержащая ничем не обусловленное распоряжение чекодателя банку произвести платеж указанной в нем суммы чекодержателю. В качестве плательщика по чеку может быть указан только банк, где чекодатель имеет средства, которыми он вправе распоряжаться путем выставления чеков. Отзыв чека до истечения срока для его предъявления не допускается. Выдача чека не погашает денежного обязательства, во исполнение которого он выдан. Иногда среди средств осуществления расчетов выделяют вексель. Но вексель - ценная бумага и имеет несколько иную природу, чем вышеперечисленные инкассо, аккредитив и др.   Выделяют простые и переводные векселя. В случаях, когда в соответствии с соглашением сторон заемщиком выдан вексель, удостоверяющий ничем не обусловленное обязательство векселедателя, имеет место простой вексель, а в случае иного указанного в векселе плательщика выплатить по наступлении предусмотренного векселем срока полученные взаймы денежные суммы имеет место переводной вексель.

Заключение

           Автономия воли во внешнеэкономических сделках предполагает наделение сторон последних широкими возможностями по выбору применимого права. Юридическая природа автономии воли характеризуется сочетанием материальных и коллизионных начал. Наличие первых выражается в необходимости достижения согласия сторон по вопросу о применимом праве, правилах о действии императивных норм страны, с которой договор реально связан, а вторых - в одинаковой с объективными привязками функциональной нагрузке соглашения сторон о выборе права, возможности применения императивных норм правопорядка, на который не распространяется выбор сторон, только в исключительных случаях.

         Для определения сферы действия права, избранного сторонами, современный российский законодатель отказался от исключительного использования «негативного» подхода, закрепив в части третьей ГК РФ по образцу многих международных правовых и зарубежных актов примерный перечень вопросов, регулируемых применимым правом. Подобный открытый характер перечня, содержащегося в ст. 1215 ГК РФ, допускает его восполнение с учётом неразрывной связи соответствующих вопросов с правами и обязанностями сторон. Обобщение положений доктрины и арбитражной практики позволяет заключить, что по избранному праву определяются также переход риска случайной гибели товара, основания недействительности сделки, права выгодоприобретателей из договоров, заключённых в их пользу и др.

        Важным аспектом реализации автономии воли является возможность для сторон оговорить применение только внутреннего законодательства государства, что может оказаться весьма эффективным в тех ситуациях, когда обе стороны сделки имеют местонахождение и осуществляют свою деятельность на территории «близких» государств, представляющих одну правовую семью, в частности, на территории СНГ. Однако, в подобной ситуации возникает проблема верного истолкования соответствующей оговорки о выборе права, обусловленная многоаспектностью понятия «законодательство». Разрешена она может быть не только путём определения сторонами сделки «законодательства» или «права» того или иного государства в качестве применимых, но и одновременным указанием на возможность или невозможность применения в соответствующих случаях норм международных договоров. Тогда ситуация искаженного понимания воли сторон будет исключена, что при наличии существенных расхождений между положениями международного договора и нормами национального законодательства позволит сторонам надлежащим образом обосновать исковые требования и построить защиту своих интересов. Следует отметить значимость соответствующей проблемы и для международных договоров, во многих из которых для обозначения объекта автономии воли используется категория «законодательство», отождествляемая на практике с «правом» исходя из цели соответствующих договоров. В условиях отсутствия в последних специальных разъяснений на этот счёт, их разработчикам предпочтительнее отказаться в дальнейшем от оперирования термином «законодательство», заменив его более широкой категорией - «право». Иначе получается несоответствие: термин «законодательство» во многих публичных актах будет пониматься как синоним «права», а в соглашениях частных лиц, по общему правилу, уже — как охватывающий исключительно внутригосударственные акты.

         В контексте выбора внутригосударственного законодательства выявлена повышенная сложность установления содержания его норм, что требует поиска в рамках существующего регулирования дополнительных средств для этого. Учитывая характер последних изменений в отечественном законодательстве, касающихся соотношения роли суда и сторон в установлении содержания норм применимого права, выражение «лица, участвующие в деле, могут представлять документы, подтверждающие содержание норм иностранного права . и иным образом содействовать суду в установлении содержания этих норм» (ст. 1191 ГК РФ) следует понимать как предполагающее одновременное (общее) право сторон на содействие суду в установлении содержания иностранных норм, в целях реализации которого участники сделки могут распределить между собой соответствующие обязанности, например, указать в оговорке о применимом праве, что каждый из них в случае возникновения спора обязан представить информацию о своём законодательстве контрагенту и (или) правоприменительному органу. Соответствующий смысл подтверждается нелогичностью возложения на стороны бремени установления содержания применимых норм судом без предоставления сторонам возможности предпринять самостоятельные усилия в этом направлении.

          Обоснованными представляются утверждения об усилении предпосылок для их более широкого применения в качестве автономной системы норм, регулирующих международные коммерческие договоры. В таких условиях отсутствует практический смысл в сохранении дуализма в подходах к применению вненациональных источников при рассмотрении споров в государственном и коммерческом арбитраже. Его устранение возможно, в частности, если в п. 1 ст. 1210 ГК РФ принципы международного коммерческого права, признаваемые международными организациями, будут прямо причислены к объектам автономии воли.

         Отличительной чертой современных законодательных положений о праве, подлежащем применению к договорным обязательствам, является их детальность, что проявляется в появлении в ГК РФ нормы о возможности выбора права только к части договора, из которой следует допустимость избрания к различным аспектам договорных отношений права разных государств. Данную возможность следует признать весьма важной для практики внешнеторгового оборота, поскольку её реализация способна обеспечить наиболее тщательную регламентацию отношений по сделке и служит способом достижения компромисса в решении вопроса о применимом праве. Однако если стороны осуществят внутренне противоречивый выбор права, подчинив одни и те же вопросы своих взаимоотношений одновременно праву разных государств, возникнет ситуация, механизм разрешения которой не предусмотрен в ст. 1210 ГК РФ. Для её разрешения целесообразно использовать механизм, состоящий в применении на основании п. 2 ст. 1186 ГК РФ критерия наиболее тесной связи. В том случае, если применение правопорядка, выявленного таким способом из числа оговоренных сторонами, невозможно по каким-либо причинам, например, в силу не установления содержания его норм, к регулированию должны подключаться нормы другого избранного правопорядка («запасного»), пусть и не обладающего тесной связью с контрактом. Если и его невозможно применить либо если связь с соответствующим правоотношением отсутствует у обоих правопорядков, применимое право должно определяться на основании объективной коллизионной нормы, как если бы вообще отсутствовало соглашение о применимом праве. Иначе говоря, необходимый правопорядок отыскивался бы уже из всех правовых систем, а не только из тех, которые указали стороны.