Нормы международного права: понятие, виды, структура. Нормы так называемого «мягкого права»

2. Нормы  «мягкого права». 

2.1. Понятие «мягкого» права

Несмотря на то, что термин «мягкое» право уже занял свое место в международно-правовой доктрине и практике государств, четкого определения он еще не получил. Более того, сама концепция часто подвергается резкой критике. Трудность здесь заключается в том, что, во-первых, под «мягким» правом понимаются разные по своей природе и характеру нормы, во-вторых, они имеют свои особенности в регулировании международных отношений, которые не всегда хорошо воспринимаются сторонниками формально-правового подхода.

Обычно под «мягким» правом в международно-правовой литературе понимается нормативная совокупность, состоящая из двух видов норм: 1) нормы договоров, которые неопределенны по своему содержанию и не порождают для государств конкретных прав и обязанностей; 2) нормы, содержащиеся в резолюциях международных органов и организаций, не обладающих юридически обязательной силой.

Некоторые исследователи, говоря о «мягком» праве, имеют в виду только одну из этих категорий. Например, в российском учебнике по международному праву под редакцией Ю. М. Колосова и В. И. Кузнецова под нормами «мягкого» права понимаются нормы, содержащиеся в резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, а также в аналогичных актах других международных организаций (универсальных и региональных) и конференций, которые имеют рекомендательный характер и не являются нормами международного права. В другом российском учебнике по международному праву под редакцией К. А. Бекяшева этот термин применяют в отношении договорных норм: «Особенностью международного экономического права и его источников является значительная роль так называемого "мягкого" права, т. е. правовых норм, которые используют выражения типа "принимать необходимые меры", "содействовать развитию или осуществлению", "стремиться к осуществлению" и т. д. Такие нормы не содержат четких прав и обязанностей государств, но, тем не менее, являются юридически обязательными».

Таким образом, можно отметить, что единого подхода к пониманию «мягкого» права в международно-правовой доктрине не существует. Условно можно выделить три концепции определения «мягкого» права. Во-первых, под «мягким» правом понимается определенный нормативный массив или документы, содержащие такие нормы. Во-вторых, авторы определяют его, как правила необязательного характера. В-третьих, к «мягкому» праву относят нормы, у которых отсутствуют те или иные признаки норм «твердого» права. Отдельно можно выделить еще одну концепцию отрицания «мягкого» права.

Анализ этих точек зрения позволяет сделать вывод о том, что «мягкое» право по нормативному составу представляет собой совокупность, состоящую из двух видов норм: договорных и норм, которые содержатся в актах рекомендательного характера. Качественной характеристикой договорных норм является то, что, несмотря на свой правовой характер, такие нормы не порождают четких прав и обязанностей для государств. Нормы резолюций характеризуются тем, что не имеют юридически обязательной силы. Нормы «мягкого» права содержатся в письменных источниках и являются результатом нормотворческой деятельности государств.

Несмотря на то, что данные нормы  не порождают для государств четких прав и обязанностей, все же, на  мой взгляд, нельзя делать критерий обязательности определяющим в понимании «мягкого» права, так как, например, нормы международного договора, пусть даже содержащие нечеткие формулировки, являются международными юридическими обязательствами.

Подход тех авторов, которые утверждают, что норма «твердого» права — классическая модель международно-правовой нормы, а у «мягкого» права отсутствуют те или иные признаки таких норм, представляется наиболее предпочтительным. Это обусловлено тем, что сравнение двух категорий (hard law и soft law) может дать понимание их качественных различий, что позволит лучше познать сущность норм «мягкого» права.

2.2. Нормы «мягкого» права.

Признаком правовой нормы в общей теории права выделяют формальную определенность, которая тесно связана с таким признаком, как предоставительно-обязывающий характер, т. е. ее действие через права и обязанности.

Касаясь этого вопроса, А. В. Васильев указывает, что юридическим содержанием нормы права является закрепленное в ней формально определенное поведение сторон, которое устанавливается путем возложения на них взаимосвязанных прав и обязанностей . Некоторые ученые полагают, что формальная определенность является точным бесспорным обозначением обстоятельств, порождающим правовые последствия, определение самих этих последствий, качеств, присущих участникам правоотношений, что она выступает в виде четко сформулированного правила, фиксируется как строго выраженное требование должного или возможного поведения, закрепленное в юридических документах. И. И. Лукашук пишет: «Под формальной определенностью понимается отличительная черта международно-правовых норм, состоящая в особой четкости и определенности, в точности понятий и конструкций».

Выявлением сути данного понятия больше занимались в рамках общей теории права, нежели в теории международного права. Однако вполне справедливо утверждение, что и международно-правовая норма должна выступать в виде формально определенного правила поведения, т.е. в силу своего содержания порождать для субъектов международного права конкретные, четко определенные права и обязанности. Это отмечают В. А. Василенко, И. И. Лукашук, Дж. П. Бургес.

Нормы «мягкого» права, содержащиеся в международных договорах, по форме являются правовыми. Однако в отличие от «твердых» международно-правовых норм они своими формулировками не порождают четко определенных прав и обязанностей. Некоторые юристы считают, что текст воспринимается как правовой, если в нем используется форма глагола «shаll» в английском языке или ее эквивалент, если он имеется, в других языках. Если же используется язык рекомендаций, то текст считается «мягким» правом. Как утверждает П. Вейль, содержание таких норм настолько неопределенное и нечеткое, что обязанности А и права Б едва ли можно понять.

В этой связи следует заметить, что степень неопределенности формулирования правил поведения небезгранична. Как отмечает российский ученый С. С. Алексеев, определяющее качество права — его нормативность. Следует согласиться с российским юристом Н. В. Мироновым, который пишет: «В принципе международно-правовая регламентация может носить как общий (абстрактный), так и достаточно детализированный, а иногда даже и конкретно-определенный (казуистический) характер в его международно-правовом понимании.., слишком высокая степень абстрагирования в формулировании нормы может привести к утрате нормативности и превращению нормативного предписания в общую декларацию или констатацию состояния, т. е. в неправовые категории». Поэтому, чтобы относить нормы «мягкого» права, содержащиеся в договорах, к нормам права вообще, необходимо, чтобы они обладали при всей их неопределенности формулирования качеством правовой нормативности.

Для сравнения рассмотрим две договорные нормы. В статье 1 Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 г. сказано: «Каждое из государств — участников настоящего Договора, обладающих ядерным оружием, обязуется не передавать кому бы то ни было ядерное оружие или другие ядерные взрывные устройства, а также контроль над таким оружием или взрывными устройствами ни прямо, ни косвенно; равно как и никаким образом не помогать, не поощрять и не побуждать какое-либо государство, не обладающее ядерным оружием, к производству или к приобретению каким-либо иным способом ядерного оружия или других ядерных взрывных устройств, а также контроля над таким оружием или взрывными устройствами». Из этого следует, что государства берут на себя конкретные обязательства по четко определенной линии поведения, и у них появляется право требовать от других государств такого же должного поведения. Данная норма, закрепленная в источнике международного права, порождает для государств конкретные, четко определенные права и обязанности и, соответственно, выступает в виде формально определенного правила поведения.

 В статье 10 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. указывается: «Стороны сотрудничают непосредственно или через компетентные международные или региональные организации в целях оказания помощи и поддержки государствам транзита и, в частности, по мере возможности, развивающимся странам, нуждающимся в такой помощи и поддержке, путем осуществления программ технического сотрудничества в пресечении незаконного оборота, а также путем осуществления других связанных с этим мероприятий». В этой статье четко не определена линия должного или возможного поведения, здесь закрепляются общие направления сотрудничества, которые впоследствии могут быть конкретизированы либо практикой, либо национальным законодательством, либо дополнительными соглашениями. Здесь отсутствует четкая определенность формулирования правил поведения, и у государств не возникает конкретных прав и конкретных обязанностей.

Исходя из вышесказанного, можно утверждать, что у норм «мягкого» права, содержащихся в международных договорах, отсутствует такой существенный признак «твердой» правовой нормы, как формальная определенность, и они не порождают для государств четких, определенных прав и обязанностей.

Нормы «мягкого» права, закрепленные в рекомендательных нормативных актах, нередко достаточно четко формулируют права и обязанности государств, т. е. по своему содержанию очень схожи с правовыми нормами. Для примера можно упомянуть Декларацию о недопустимости интервенции и вмешательства во внутренние дела государств 1981 г., где говорится: «Принцип отказа от интервенции и невмешательства во внутренние и внешние дела государств включает следующие права и обязанности». Но, как правило, для формулирования решений международных организаций государства используют язык рекомендаций.

Таким образом, нормы «мягкого» права, зафиксированные в рекомендательных нормативных актах, могут иметь в своем содержании разную степень определенности формулирования правил поведения, однако сама форма закрепления этих норм придает им рекомендательный характер, т. е. такие нормы не могут порождать юридические права и обязанности для государств. Подводя итог вышеизложенному, можно утверждать, что нормы «мягкого» права в отличие от «твердых» правовых норм не порождают для субъектов международного права конкретных, четко определенных прав и обязанностей либо в силу формы своего закрепления, либо в силу своего содержания, т. е. они не обладают качеством формальной определенности.

Так можно выделить следующие признаки норм «мягкого» права:

— содержатся в писанных нормативных источниках;

— являются результатом активной нормотворческой деятельности государств и других субъектов международного права;

— носят общий характер;

— являются результатом согласования воль государств и других субъектов международной системы;

— не имеют качества формальной определенности и не порождают для государств конкретных, четко определенных прав и обязанностей;

— могут быть промежуточным этапом на пути формирования международно-правовых норм.

С учетом вышеизложенного можно отметить, что «мягкое» право — это совокупность норм, регулирующих взаимоотношения государств и других субъектов международного права общего характера, созданных путем согласования их воль, закрепленных в международном нормативном источнике, но не обладающих качеством формальной определенности «твердого» права.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Нормы международного права - это общеобязательные правила деятельности и взаимоотношений государств или иных субъектов. Особенности норм: предмет, порядок создания, форма закрепления, обеспечение реализации.

В соответствии с методом международно-правового регулирования нормы международного права устанавливаются по взаимному согласию и соглашению между субъектами международных отношений и ими же охраняются путем применения в необходимых случаях принуждения к их соблюдению. Согласно общей теории права, нормы права (национального и международного) включают три элемента, имеют трехчленную структуру: гипотезу, обозначающую условие действия установленного правила поведения; диспозицию, излагающую это правило, и санкцию, указывающую на те неблагоприятные юридические последствия, которые наступают для субъекта права, нарушившего данное правило. Права и/или обязанности, вытекающие для субъекта права из установленного правила поведения, именуются его субъективными правами и обязанностями. В теории международного права и в международно-правовых актах вместо термина «обязанность» используется термин «обязательство» опять же в соответствии с методом международно-правового регулирования.

Совокупность же и система норм права именуются правом в объективном смысле или объективным правом, каковым и является международное право в целом. Вышеизложенное о трехчленной структуре норм права не должно пониматься буквально. В международном праве отдельно взятая его норма содержит, как правило, лишь диспозицию, излагающую данное правило поведения, а юридический факт, вводящий в действие эту норму (гипотеза), излагается в другой норме данной системы (подсистемы) норм.

Нормы международного права различаются по своим адресатам - субъектам, отношения между которыми они регулируют. Поэтому они структурно подразделяются на нормы общего международного права, устанавливаемые международным сообществом государств и адресованные всем субъектам или всем основном субъектам международного права - государствам, и нормы локальные, адресованные двум или нескольким его субъектам, по соглашению между которыми они устанавливаются. Конкретнее - это нормы двусторонних или многосторонних международных договоров. В числе локальных норм можно выделить также нормы индивидуальные, определяющие поведение субъектов в конкретном, единичном случае. Это, например, решения международных судов или арбитражей, обязательные для сторон в споре только по данному делу.

Соотношение между нормами общего международного права и нормами локальными состоит в том, что последние не должны противоречить существу норм общего международного права, т.е. должны соответствовать им в своей основе. Так, согласно ст. 103 Устава ООН (основного акта общего международного права), в случае, когда обязательства членов Организации по настоящему Уставу окажутся в противоречии с их обязательствами по какому-либо другому международному соглашению, преимущественную силу имеют обязательства по настоящему Уставу.