Системный подход в международных отношениях

Таким образом, в политической науке нельзя говорить о наличии единого системного подхода. Политическая система, выступая главным объектом анализа со стороны системного подхода, может быть исследована с разных позиций и сторон, что привело к формированию нескольких ведущих направлений в рамках системного подхода, которые зачастую наделяются статусами самостоятельных теоретических подходов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

§2.2 Эмпирическое применение системного подхода

в политической науке

 

Итак, системный подход позволяет классифицировать политические системы по разным основаниям.

Интересным исследованием в данном контексте является работа Ч. Эндрейна «Сравнительный анализ политических систем», где политическая система – это средство воплощения и выработки в жизнь решений, влияющих на общество в целом. Анализ такой системы включает в себя исследование следующих категорий: культурные ценности, власть, которой обладают структуры (правительства, партии, иностранные структуры), поведение политиков и рядовых членов общества. Ч. Эндрейн предлагает следующую типологию политических систем:

- народные (племенные) системы (безгосударственные  общества, в которых дистанция  между правителями и подчиненными  ничтожно мала (племена в Африке  – ибо, банту, тутси, хуту));

- бюрократическая авторитарная (государство осуществляет строгий контроль над социальными группами; отдельные лица не могут противостоять властям (конфуцианский Китай));

- элитистская мобилизационная (сильное  государство, в котором социальные  группы получают от государства  мало самостоятельности, а между правителями и управляемыми сохраняется большая политическая дистанция (идеология чучхе в Северной Корее));

- согласительная система (наиболее  эффективный тип, когда государство  обладает ограниченными возможностями  контроля над социальными группами)15.

Из современных исследований следует отметить крупный проект Г. Хофстеде «Культуры и организации: программирование ума». Исследование было заказано корпорацией IBM, чтобы понять, как лучше функционировать/получать прибыль, находясь в той или иной политической системе. Так, Г. Хофстеде проанализировал четыре критерия: дистанция власти, фемининность/мускулинность, индивидуализм/коллективизм и избегание неопределенности. Таким образом, по Г. Хофстеде, все политические системы современности, исходя из первого критерия, подразделяются на политические системы с большой дистанцией власти (Малайзия, Словакия, Гватемала) и маленькой дистанцией власти (Голландия, Канада, США). Категория фемининность/мускулинность также сегодня полноценно применима к политическим системам: так, в Швеции, Норвегии, Голландии можно найти больше «женских черт», чем «мужских» и соответственно наоборот (Великобритания, Колумбия, Филиппины). По индивидуализму и коллективизму лидировать будут США, Австралия, Великобритания и Гватемала, Эквадор, Панама соответственно. Избегание неопределенности – очень интересный критерий, по-другому, его можно сформулировать как уверенность в завтрашнем дне. Индексы по данному критерию следующие: низкая уверенность в завтрашнем дне сохраняется в Греции, Португалии, Гватемале, высокая уверенность в завтрашнем дне — в Сингапуре, Ямайке, Дании16.

Однако системный подход в политической науке применяется не только для осмысления политических систем. Сегодня все большую важность такой подход приобретает при исследовании глобальных проблем современности (демографической, экологической и т.д.).

Так, А. Печчеи, создатель Римского клуба в 1968 г., был одним из первых, кто призывал к тому, что настало время пересмотреть традиционные взгляды на человека. Он призывал решать весь спектр глобальных проблем, которые уже ввели человечество в кризис: бесконтрольное расселение человечества, неравенство и неоднородность в обществе, голод и недоедание, бедность, безработица, мания роста, инфляция, распад финансовой системы, неграмотность, отчуждение, бунты среди молодежи, пытки и террор, политическая коррупция, ядерное безумие, упадок ценностей. Такое системное понимание глобальных проблем, которые уже начинают пересекать границы, распространяться по всей планете, несмотря на конкретные социально-политические условия, существующие в различных странах, было в 1960-е г.г. передовым и осталось таковым до сих пор17.

Таким образом, следует отметить значительный эвристический потенциал системного подхода в компаративистских и глобалистских исследованиях. Одновременно с тем следует признать, что системный подход получил достаточно широкое распространение и в отечественной политической мысли.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3. Применение системного подхода к исследованию международных отношений

 

§3.1 Особенности и основные направления системного подхода к анализу международных отношений

К числу общих особенностей международных отношений относится то, что по своему характеру они являются социальными отношениями, из чего следует, что международные системы относится к типу социальных систем. Это означает, что они должны рассматриваться как сложные адаптирующиеся системы, анализ которых невозможен по аналогии с анализом моделей механических систем. Кроме того, социальные в том числе и международные системы принадлежат, к особому типу открытых и слабоорганизованных систем. Иными словами, здесь «далеко не всегда должно провести ясную и четкую границу между изучаемым комплексом и его внешней средой, как можно сделать, скажем, при определении границы между объектом и средой двух пространственно отдаленных друг от друга объектов» . В отличие от систем физического или биологического тепа, пространственные границы международных систем носят чаще всего условным характер. Эту условность не следует абсолютизировать, представляя дело таким образом, что международные системы «не даны в реальности, где существует только множество людей и множество отношений», или же утверждая, что они «всегда конструируются наблюдателем». Это верно лишь отчасти. 18

Конечно, подобное нельзя утверждать, о системе межгосударственного сотрудничества (например, экономического, политического и т.п.) или же о системе взаимодействия традиционных и новых международных акторов. Однако и в этом случае международные системы представляют собой не просто некие аналитические объекты, а конкретные связи между реально существующими социальными общностями, взаимодействие которых проявляет определенные (пусть даже минимальные) черты системной организации. Это не означает, что подобного рода неформальные системы представляют собой четко различного конкретную общность, наподобие какой-либо вещественной системы, например, биологического организма. Как пишет Ф.Брайар, имея в виду неформальные международные системы, они, «разумеется, должны как определенная целостность проявляться и в феноменологическом плане, но только опосредованно», что и обнаруживается путем теоретического анализа . Еще одна общая особенность международных отношений, которая оказывает влияние на системный подход к их изучению, связана с тем, что их основные элементы представлены социальными группами и отдельными индивидами. Отсюда следует, что международные системы это системы взаимодействия людей, руководствующихся в своих действиях волей, сознанием, ценностными ориентациями и т.п. В свою очередь, это означает, что, как подчеркивают С. Фридлендер и Р. Коэн, определяющие факторы международной системы связаны с такими феноменами, как выбор, мотивации, восприятие и т.п. 19

Третья общая особенность международных отношений, которая с необходимостью должна приниматься во внимание при системном подходе к их изучению, заключается в том, что они являются по преимуществу политическими отношениями, главным звеном которых остаются взаимодействия между государствами. Поэтому, например, ядром глобальной международной системы является система межгосударственных отношений.

Что касается специфических особенностей международных отношений, то главная из них состоит в том, что они характеризуются отсутствием верховной власти и «плюрализмом суверенитетов». С этим связан свойственный международным системам низкий уровень внешней и внутренней централизации. Иначе говоря, международные системы это социальные системы особого типа, отличающиеся слабой степенью интеграции элементов в целостности, а также значительной автономией этих элементов. Разумеется, степень такой автономии нельзя абсолютизировать: Международные отношения характеризуются не только конфликтом интересов, но и взаимозависимостью акторов. А интегрированное общество (внутриобщественные отношения), в свою очередь, не избавлено от конфликтного измерения, которое при некоторых условиях может придать ему черты определенной анархии, свойственные международным отношениям, в том числе и вполне реальную дезинтеграцию, в чем мы смогли убедиться на примере судьбы СССР.

Различия в понимании специфики международных отношений и особенностей международных систем влекут за собой разные подходы к их изучению. Существует несколько таких подходов: традиционно-исторический, историко-социологический, эвристический, смешанный и эмпирический. 20

Так, в основе традиционно-исторического подхода лежит использование понятия «международная система» для обозначения дипломатических отношений между государствами в тот или иной исторический период в том или ином регионе. Например, европейской системы XVII века, основанной на принципах Вестфальского договора 1648 года; системы политического равновесия европейских государств («европейский концерт нации») XIX века; глобальной биполярной межгосударственной системы 19451989 годов. Основной недостаток подобного «панорамного» подхода состоит в том, что он не нацеливает на поиск закономерностей функционирования международных (а вернее сказать, межгосударственных) систем, ограничиваясь описанием взаимодействий между главными акторами великими державами. Тогда как главное в системном подходе именно в убежденности относительно существования закономерных связей между характером международных систем и поведением их основных элементов международных акторов . Именно на подобной убежденности основаны другие из названных подходов.

Так, например, Р. Арон, являющийся одним из основателей историко-социологического подхода к изучению международных отношений, делает отправным пунктом своих размышлений о международных системах опыт истории, отклоняя любую попытку конструирования абстрактных моделей. Сравнивая отношения между греческими полисами, европейскими монархиями XVII века, государствами Европы XIX и взаимодействие современных ему систем Востока и Запада, он искал в них повторяемость, которая позволила бы выделить некоторые общие закономерности, подтверждаемые уроками исторического прошлого и изучением настоящего. Понимая, что «анализ типичной международной системы не дает возможности предвидеть дипломатическое событие или диктовать правителям линию поведения, соответствующую типу системы» 14 , Р. Арон считал, что системный подход позволяет выявить ту долю социального детерминизма, которая имеется в функционировании международных отношений, и потому рассматривал его как необходимый элемент их изучения.21

В отличие от Р. Арона, американский исследователь М.Каплан далек от ссылок на историю, считая исторические данные слишком бедными для теоретических обобщений. Основываясь на общей теории систем и системном анализе, он конструирует абстрактные теоретические модели, призванные способствовать лучшем) пониманию международной реальности. Исходя из убежденности в том, что анализ возможных международных систем предполагает изучение обстоятельств и условий, в которых каждая из них может существовать или трансформироваться в систему другого типа, он задается вопросами о том, почему та или иная система развивается, как она функционирует, по каким причинам приходит в упадок. В этой связи М. Каплан выделяет пять переменных, свойственных каждой системе: основные правила системы; правила трансформации системы; правила классификации авторов, их способностей и информации. Главными из них являются первые три группы переменных. Так, «основные правила» описывают отношения между авторами, поведение которых зависит не столько от индивидуальной воли и особых целей каждого, сколько от характера системы, компонентом которой они являются. «Правила трансформации» выражают законы изменения систем. Так, известно, что общая теория систем делает акцент на гомеостатическом характере систем, то есть на их способности адаптации к изменениям среды и тем самым к самосохранению. При этом каждая система имеет свои правила адаптации и трансформации. Наконец, к «правилам классификации авторов» относятся их структурные характеристики, в частности, существующая между ними иерархия, которая также оказывает влияние на поведение каждого автора.

Другой американский ученый, Р. Роузкранс, предпринял попытку синтеза историко-социологического и эвристического подходов. Основываясь на изучении конкретных исторических ситуаций, он выделяет девять последовательных международных систем, соответствующих следующим историческим периодам: 1740-1789, 1789-1814, 1814-1822, 1822-1848, 1848-1871, 1871-1888, 1888-1918, 1918-1945 и 1945-1960 гг. Затем он проводит системный анализ каждой из них с целью нахождения факторов, способствующих стабильности системы, или же, наоборот, влияющих на ее дестабилизацию. Подобный подход использовал Дж. Френкел, который сделал попытку проследить историческую эволюцию международных отношений, основываясь на их системных характеристиках и, в частности, на особенностях их структуры. Однако он не стал выделять последовательные международные системы, считая, что современное состояние системного анализа международных отношений не позволяет решить такую задачу вполне удовлетворительным образом. Рассматриваемому подходу был близок и английский ученый Е. Луард, много и плодотворно работавший в области социологии международных отношений. Он выделял семь исторических международных систем: древкитайская система (771-721 гг. до н. э.), система древнегреческих государств (510-338гг. до н.э.), эпоха европейских династий (1300-1559 гг.), эра религиозного господства (1559-1648 гг.), период возникновения и расцвета режима государственного суверенитета (1648-1789гг.), эпоха национализма (3789-1914 гг.), эра господства идеологии (1914–1974гг.), Выделив указанные исторические системы, Е Луард анализирует их при помощи таких концептуальных орудий (переменных), как идеология, элиты, мотивации, используемые акторами средства, стратификация, структура, нормы, роли и институты. Опираясь на указанные переменные, автор прослеживает соотносительное воздействие каждой из них на структуру и функционирование международных систем, на их изменение в пространстве и времени.

По мнению Б. Корани, описываемый комплексный подход имеет целый ряд преимуществ: он более конкретен и ясен по сравнению с подходом М. Каплана; он базируется на солидном эмпирическом материале, накопленном специалистами-историками, на достижениях политологии и других социальных дисциплин; наконец, он характеризуется удобством и простотой с точки зрения как проверки его выводов, так и использования в качестве самостоятельного метода изучения международных систем. Эти преимущества способствовали тому, что данный подход привлек внимание и специалистов чикагской школы во главе с М. Калном, которые также стали использовать его в своих исследованиях (см. прим.7, с.67-68).22

Наконец, существует и такой подход к системному изучению международных отношений, который может быть назван эмпирическим, поскольку опирается на реально существующие в практике международных отношений взаимодействия в рамках определенных географических регионов. От традационно-исторического подхода его отличает стремление объяснить особенности международнополитической ситуации в том или ином регионе планеты спецификой сложившихся здесь системных связей, раскрыть степень влияния, которую оказывают на поведение авторов такие факторы, как общерегиональное соотношение сил, социокулътурные реалии, региональные международные организации и т.п. Иначе говоря, данный подход отличает поиск закономерностей, объясняющих поведение международных акторов, и дедуктивность выводов относительно существования и содержания таких законов.