Матрица внешней политики России

МАТРИЦА ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ        

 Российское  государство должно со всей  решительностью отказаться от  химеры ответственности перед  кем бы то ни было, кроме  своих граждан – и, проникнувшись  этой ответственностью, подчинить  интересам своих граждан все свои действия, в том числе в области внешней политики.        

 Необходимо  в полной мере использовать  современный благоприятный период: с одной стороны, колоссальные  запасы свободных денег (сумма  золотовалютных резервов м неиспользуемых  остатков федерального бюджета к концу 2006 года превысит эквивалент 400 млрд.долл.), с другой – замешательство США, вызванное как внешними, так и внутренними проблемами, бюрократический ступор Евросоюза и обострение цивилизационной конкуренции.         

 Пассивные  и слабые государства, не использующие возможности интеллекта, обречены в этой ситуации на утрату своих позиций. Однако активная политика, опирающаяся на четкий анализ и сопряженная с демонстрацией своей силы, способна кардинально увеличить влияние России и тем самым создать необходимые предпосылки для качественного улучшения ее экономического положения.        

 Мы должны  изменять реальность, а не быть  ее заложниками.

Направления и приоритеты российской внешней  политики

* Кипр, Черногория, Израиль

Столбцы – региональные направления внешней политики России по мере убывания их значимости.

Строки – содержательные направления внешней политики России по мере убывания их значимости.

«+» - значимые для  российской внешней политики направления

«!» - приоритетные для российской внешней политики направления.

1. ЦЕЛЬ  ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ И ПРИНЦИПЫ  ЕЕ ДОСТИЖЕНИЯ           

 Российская  внешняя политика является одним из важнейших инструментов внутренней политики. Объективно обусловленная цель внешней политики – обеспечение максимально благоприятных условий и создание дополнительных ресурсов для собственного, внутреннего развития страны, на данном этапе – ее модернизации.            

 Определение характера,  конкретных задач и этапов  модернизации не входит в задачи  данного доклада. Пока общество  не выработало консенсуса по  этому вопросу, внешняя политика  может существовать лишь в  виде наиболее общих основных принципов и направлений.            

Основные  принципы внешней политики России:            

1. Внешняя политика  должна максимизировать выгоды  для всего российского общества  в целом.При противоречии между краткосрочными и долгосрочными интересами в современных условиях наличия существенного «запаса прочности» приоритет принадлежит долгосрочным интересам. Следует со всей решимостью отказаться от вызванного отсутствием целей «ситуационного реагирования» и подчинения внешней политики страны частным интересам отдельных коммерческо-бюрократических групп, а то и лиц.            

2. Разумный эгоизм. Пока Россия остается относительно слабой, не доминирующей в глобальном масштабе страной, она должна исходить исключительно из своих собственных интересов. Несмотря на безусловное наличие общечеловеческих ценностей, гуманитарных принципов и сочувствия к другим странам и народам Россия должна исходить из абсолютного примата национальных интересов, сознавая, что в современном мире сочувствия и жалости заслуживает прежде всего ее собственный народ, а российское государство несет ответственность исключительно перед ним, но ни в коем случае не перед другими народами.

Россия должна осознать свою слабость и отказаться от попыток  урегулирования глобальных процессов: у нас нет для этого ресурсов и (по крайней мере, в ближайшие годы не будет) понимания, в результате чего претензии на роль участника решения глобальных проблем мы будем обречены таскать для других каштаны из огня.           

 Россия должна  сосредоточиться на решении собственных проблем и рассматривать внешнюю политику преимущественно как инструмент решения этих проблем. Ради сбережения ресурсов следует самоустраняться от действий, которые не приносят нам конкретной выгоды и находятся за пределами наших интересов.           

 Следует  отказаться от выполнения невыгодных  обязательств во всех случаях,  когда это возможно (например, в  силу коррупционного характера  заключения соответствующих договоров).

Должен быть установлен абсолютный приоритет национальных законов перед международными, означающий закрепление естественного доминирования интересов России над интересами ее стратегических конкурентов. Этот принцип, являющийся необходимым условием обеспечения национального суверенитета, де-юре действует в США и де-факто - в ЕС (неявно, так как общеевропейское законодательство формально международное).

3. Конструктивный  реваншизм. На протяжении последних 18 лет наша страна последовательно отказывалась от своего влияния в мире, подрывая тем самым ресурсную базу своего развития. Любое стремление к модернизации объективно требует расширения сферы российского влияния. В частности, российский рынок даже при условии разумного протекционизма неприемлемо узок для целого ряда российских же производств. Без выхода на внешние рынки целые отрасли – например, гражданское авиастроение и производство оборудования для атомных электростанций – не смогут существовать. А устойчивый контроль за внешними рынками высокотехнологичных товаров требует политического влияния на соответствующие общества.           

 Важнейшими  направлениями экспансии России  должны стать создание в каждой  из значимых для нас стран  разветвленной инфраструктуры политического  влияния и, при возможности,  прямой контроль российского  бизнеса за хозяйственной инфраструктурой  значимых для нас стран и наиболее важными для них отраслями их экономик.             

4. Балансирование интересов. Будучи слабым субъектом глобальной конкуренции, Россия не может сегодня противостоять ни одной из развертывающихся в мировом масштабе экспансий – финансово-экономической Запада, идейно-религиозной ислама и этнической Китая. Потому Россия должна поддерживать такое равновесие между ними, при котором эти экспансии будут двигателями ее развития, а сама она не будет зависеть ни от одного из их источников или, в крайнем случае, будет зависеть от них одинаково.

Более важной целью  является сохранение максимальной степени  свободы, так как попадание России в преобладающую зависимость  от одного из источников экспансий  нарушит глобальное равновесие и  создаст предпосылки для поглощения им России.

Основными принципами стратегии России должны стать:

╥        уравновешивание экспансий, то есть организация объединения двух слабейших источников экспансии для сдерживания сильнейшего с последующей организацией посредничества между ними;

╥        сдерживание экспансий, то есть объединение усилий объектов экспансий, особенно доминирующей экспансии, для их самозащиты, с последующим многоуровневым посредничеством между ними и источниками экспансий.

Поскольку главной  экспансией сегодня продолжает оставаться американская, Россия должна не мешать США истощать самих себя, но, напротив, всячески затягивать их в непосильную для них сегодня роль «глобального полицейского». Максимально жестко сталкивая их с Китаем и исламским миром, Россия сама должна выскальзывать из любых форм прямого (а лучше – и непрямого) противостояния.

5.В рамках и по мере выполнения первых четырех принципов российская внешняя политика должна обеспечивать добрососедство, позволяющее минимизировать усилия по достижению целей внешней политики, в частности, снижать расходы на оборону и тем самым высвобождать ресурсы для экономического и социального развития.             

6. Разнообразие: внешняя политика должна учитывать разнообразие современного мира и согласованно применять разнообразные специальные инструменты взаимодействия с самыми разными реальными субъектами глобальной политики.

2. ОСНОВНЫЕ  ИНСТРУМЕНТЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ           

 Россия должна  настойчиво, последовательно и повсеместно  разъяснять свою позицию и законность своих интересов, чтобы стать понятной развитым странам, в первую очередь Западу и Китаю, и нейтрализовать тем самым опасные для нее страхи, вызванные представлениями о ее непредсказуемости.            

 В то же время  следует с беспощадной ясностью осознавать, что агрессия НАТО против Югославии 1999 года и последующие военно-террористические операции (11 сентября 2001 года, временная «покупка» Афганистана у талибов, хаотизировавшее Ирак свержение С.Хусейна) свидетельствуют о резкой утрате значения международного права. Оно еще применяется в частных спорах, однако при решении вопросов внешней политики доминирует прямое и грубое право силы, причем дипломатия низведена до роль простого оформителя результата применения или угрозы применения силы.           

 Соответственно, внешняя  политика должна быть направлена  на изменение соотношения баланса  сил России и ее конкурентов  по значимым для России внешним  проблемам.           

 Ограниченность российских  ресурсов должна компенсироваться  при этом их концентрацией на ключевых для России вопросах (которых для нее будет существенно меньше, чем для стран, пытающихся играть глобальную роль), а также разнообразием используемых инструментов и способов их применения.            

 Следует в полной  мере осознать выдающийся урок Ирана, который весной-летом 2006 года смог так «размыть» административно-политические и интеллектуальные ресурсы США между целым рядом локальных кризисов и проблем, что у США не хватило для нападения для него именно управленческих возможностей. Традиционная дипломатия играла в этом важную, но вспомогательную роль, затягивая время и отвлекая силы американского государства на решение второстепенных проблем и разработку призрачных либо второстепенных возможностей.            

 Поэтому, помимо взаимодействия с руководством иных государств и межгосударственных организаций в рамках традиционной дипломатии, следует создавать и использовать следующие основные инструменты внешней политики:

╥        использование ресурсов международных организаций и благотворительных фондов для замещения российских ресурсов при решении российских проблем;

╥        стимулирование экспансии российского бизнеса как средства укрепления российской экономики и расширения влияния России;

╥        формирование за пределами России национальных и транснациональных политико-коммерческих лобби, зарабатывающих на выгодном для России сотрудничестве с ней, ассоциирующих себя с этим сотрудничеством, заинтересованных в нем и поэтому ориентированных на поддержку России (инвестиции в политиков выгоднее инвестиций в нефтяные поля, потому что политикам никогда не придумают альтернативы);

╥        создание пророссийского экспертного сообщества как инструмента влияния России;

╥        создание сетей постоянной коммуникации с ключевыми зарубежными экспертами, влияющими на формирование национальных позиций и позиций глобальных корпораций как для взаимного информирования и предварительного обсуждения тех или иных действий, так и для влияния через них;

╥        систематическое и массовое обучение молодых представителей зарубежных элит и налаживание теснейших связей с перспективной политической молодежью;

╥        формирование российских (в основном русских, как не возникающих самостоятельно) диаспор за рубежом и сотрудничество с имеющимися;

╥        формирование инфраструктуры внутреннего воздействия на страны, представляющие наибольший интерес для России по наиболее важным для нее вопросам, в том числе и не являющейся сторонниками России и не ассоциирующей себя с ней;

╥        формирование общественного мнения и, главное, инструментов его создания – как глобального, так и регионального, так и общего, так и доминирующего среди каких-либо страт общества (наиболее важны управленческая, медиа- и бизнес- элиты, а также ключевые этноконфессиональные группы), касающихся как России в целом, так и конкретных важных для нее вопросов;

╥        контроль за поведением российской элиты (не более 100 тыс.чел.) за границей[1];

╥        формирование (в первую очередь средствами искусства и культуры) и продвижение за рубежом позитивного российского образа жизни (при этом данный образ должен дифференцироваться в соответствии с потребностями конкретных целевых аудиторий);

╥        выработка новой доктрины обороноспособности, исходящей из новых реалий, а не из благих пожеланий, и обеспечение обороноспособности, включая: сохранение стратегических ядерных сил как действенного инструмента сдерживания с учетом технологического прогресса, обеспечение способности армии вести два интенсивных локальных конфликта (в том числе с сетевыми структурами) одновременно в течение не менее года, надежная защита границ России к востоку от Урала, в том числе подавляющим преимуществом в огневой мощи;

╥        специальные структуры.           

 Понятно,  что указанные инструменты должны  для наибольшей эффективности  применяться комплексно.

Они частично обеспечивают подготовку решений традиционной дипломатии, формируя их возможные рамки, однако чем дальше, тем больше будут становиться  самостоятельным средством достижения целей внешней политики.

3. УПРАВЛЕНИЕ  ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКОЙ           

 Во внешней  политике, как и в остальных  сферах жизни общества, нетерпима  ситуация, при которой принятие  всех важных решений целиком  и полностью сосредоточено в руках одного человека: практика показывает, что, какими бы ни были его достоинства, он просто технологически не может подменить собой государство.            

 Существующие  в настоящее время скомканные  и разрозненные институты формирования  и реализации внешней политики России должны быть расправлены в рациональную политико-управленческую схему.           

 Функции  стратегического анализа и планирования, в том числе в области внешней  политики, разумно, как это предполагалось  на заре нынешнего президентства, сконцентрировать в Совете безопасности, работающем под руководством президента.           

 В подготовке  его решений наряду с представителями  профильных ведомств и объединений  российского бизнеса должно принимать  активное участие развитое, разнообразное, структурированное (в том числе для сопоставления разных позиций и подходов), патриотическое и при этом компетентное, находящееся в постоянном контакте со своими зарубежными аналогами экспертное сообщество.           

 Министерство  иностранных дел, оставаясь исполнительным органом, должен вернуть себе аналитические функции и, используя негосударственных экспертов, представителей заинтересованных ведомств и российского бизнеса, стать центром тактического анализа и планирования точно так же, как Совбез должен стать центром стратегического анализа и планирования.            

 Внешнеполитический  блок администрации президента  должен сконцентрироваться на  техническом и информационном  обеспечении деятельности президента  и участвовать в работе Совбеза  и МИДа только в этом качестве. Он не должен выполнять содержательных функций, так как это неминуемо приведет к подмене им Совбеза и дезорганизации его работы.            

 Эти технические  по своей сути изменения будут  иметь смысл лишь в случае  обеспечения ими принципиального изменения сути внешней политики России. В настоящее время наблюдается ее тотальная «приватизация» различными группами влияния (как коммерческими – от «Газпрома» до компаний мобильной связи, так и интеллектуальными – от проамериканских до прокитайских группировок). В результате единственной структурой, чьи интересы не отражаются во внешней политике, является само государство (а значит, и общество). Жизненно необходим скорейший переход к «национализации» внешней политики - решительной и повсеместной постановки ее на службу обществу в лице государства.

4. ТЕМАТИЧЕСКОЕ  СОДЕРЖАНИЕ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

4.1. Энергетическая доктрина           

 Удорожание  нефти носит фундаментальный,  а не конъюнктурный характер  и отражает общую нехватку  энергоносителей, с которой мир может столкнуться в ближайшие 10-15 лет при сохранении современных темпов развития на современном технологическом базисе.           

 Эта угроза  не абсолютна; так, США могут  в любой момент начать разработку  битуминозных песков канадской  провинции Альберта, рентабельную уже при цене нефти 30 долл./барр., что приблизит мировую цену нефти к этому уровню. Но США не используют эту возможность, так как дорогая нефть приносит сверхприбыли их нефтяным корпорациям и сдерживает их стратегических конкурентов - Евросоюз, Японию и, главное, Китай (отличие США от них – эмиссия мировой резервной валюты и наличие собственной нефти).           

 Поэтому  в ближайшие как минимум 10, а как максимум 20 лет новый  мировой порядок будет вырабатываться  под существенным влиянием государств и иных структур, контролирующих энергоносители.           

 Происходит  постепенное огосударствление добычи  энергоносителей и сегментация  их мирового рынка (при котором  даже частные корпорации продают  их в первую очередь «своим»,  поставляя на открытый рынок «по остаточному принципу»).           

 Поэтому  удорожание энергоносителей превращает  российские нефть, газ и уголь  из коммерческого в стратегический, геополитический ресурс – главный  ресурс России во внешней политике. После окончательного отказа Запада даже серьезно рассматривать предложение Путина (сделанное во время выступления в германском бундестаге в 2001 году) обменять западные технологии на гарантированный доступ к российской энергии это требует коренного переосмысления принципов и механизмов их использования.            

 Прежде всего,  надо отказаться от колониальных  соглашений с глобальными монополиями,  подписанных в первой половине 90-х годов и либо прямо нарушающих  российские законы (как Каспийский  трубопроводный консорциум), либо  наносящих России неприемлемый ущерб. К последним относятся соглашения о разделе продукции (СРП), по которым иностранные инвесторы получают практически всю прибыль от добычи российских нефти и газа, а Россия не только полностью компенсирует их завышенные издержки на добычу своих полезных ископаемых, но еще и оказывается им должна!           

 Формальные  основания для отмены соответствующих  соглашений может дать расследование  обстоятельств заключения данных  соглашений. Вскрытие коррупционных  мотивов их подписания российскими чиновниками (а трудно представить себе иные причины, по которым они могли пойти на настолько невыгодные условия) по нормам международного права - достаточное основание для признания соответствующих сделок ничтожными.           

 При освоении природных ресурсов следует обеспечивать максимальное влияние российского капитала– как частного, так и государственного. У России достаточно денег для самостоятельной реализации проектов любого масштаба; иностранцы должны допускаться лишь как носители отсутствующих у нас технологий и, желательно, при условии передачи этих технологий. Следует стремиться к привлечению их на уровне отдельных специалистов и их групп, при невозможности ограничиться этим – на уровне специализированных фирм, решающих те или иные технологические задачи (вплоть до разработки инвестиционных проектов). В крайнем случае иностранный капитал может привлекаться в виде управляющих фирм, организующих реализацию инвестиционных проектов.           

 Однако контроль  за любым проектом и собственность на добываемые ресурсы при любых обстоятельствах должны оставаться исключительно национальными.           

 Трубопроводный  транспорт в силу своей стратегической  значимости должен оставаться  в исключительной собственности  государства. Доступ к трубопроводам должен быть равным и свободным для всех представителей российского государственного и частного капитала, но иностранный капитал как стратегический конкурент России не должен иметь к ним доступа. Договор к Энергетической хартии не может быть ратифицирован ни в каком виде.           

 При этом  при освоении новых месторождений  надо всеми силами, насколько  это возможно, уходить от строительства  трубопроводов к потребителю,  так как трубопроводы жестко  привязывают Россию к потребителям  ее продукции и, не позволяя менять их по своему усмотрению, не выгодны ей как производителю. Поэтому, даже если сжижение газа менее выгодно, чем строительство магистральных газопроводов, надо, когда это возможно, идти на строительство заводов по сжижению газа и продавать сжиженный газ, так как первоначально меньшая прибыль окупится в будущем за счет повышения гибкости в выборе потребителя. Платя за сжижение своего газа, мы инвестируем в свое будущее, в свою свободу не только получения прибыли и влияния на рынок, но и выбора стратегических партнеров и союзников.           

 Сверхрентабельная  добыча экспортного сырья (в  первую очередь энергоносителей)  в России должна идти в интересах  общества – госкомпаниями или  частным капиталом под контролем  государства. Сфера реализации  здоровой агрессивности частного бизнеса - окружающий мир, в первую очередь постсоветское пространство, которое по крайней мере в наиболее стратегически важном, энергетическом плане должно полностью принадлежать российскому бизнесу.           

 Каждая тонна  нефти, каждый кубометр газа, добытые на постсоветском пространстве (не говоря уже о самой России) любой компанией со значимым участием иностранного капитала (не говоря уже о полностью иностранных) - позор России, оскорбление ее национальных интересов и подрыв ее экономического, а в конечном счете – и политического суверенитета.           

 Надо любой  ценой и любыми способами не  допустить реализации проектов  газопроводов из Казахстана в  обход России, отсекающий нашу  страну от газа Туркмении и  Узбекистана.            

Государство должно организовывать, направлять и всемерно поддерживать внешнюю экспансию частного российского бизнеса. Основной принцип – предоставление относительно дешевых российских энергоресурсов в обмен на стратегически значимую собственность. Механизм - созданные на «энергетические деньги» пророссийские лобби, но не бесплодный и шокирующий энергетический шантаж, не говоря уже о разрушительных для России «газовых» и иных войнах.           

 В силу  высокого протекционизма развитых  стран их освоение российским энергетическим бизнесом должно быть нацелено на качественное повышение доходов за счет увеличения степени переработки экспортируемой продукции и приближения к потребителям.

Наиболее актуален прорыв «Газпрома» в распределительные сети стран Евросоюза. Первоочередными целями, помимо Великобритании и Германии, должны стать Нидерланды (как ключ к Франции), Италия и Греция.

Фундаментальная задача в сфере структурных преобразований - повышение степени переработки экспортируемой продукции. В 2005 году российский бизнес начал замещение экспорта сырой нефти по железной дороге более эффективным экспортом нефтепродуктов: падение экспорта нефти на 5% сопровождалось ростом экспорта нефтепродуктов на 16%. Необходимо форсированное строительство комплекса нефтеперерабатывающих заводов для полного замещения экспорта сырой нефти по железной дороге и танкерами экспортом нефтепродуктов.

Следует всемерное  развивать нефте-, газо- и углехимию  для максимально полного замещения  экспорта сырья качественно более  выгодным экспортом продукции его переработки.

Интенсификация  развития не отменяет необходимости освоения новых месторождений, в первую очередь Ямала и Штокмана, и восстановления масштабов геологоразведки, достаточных для устойчивого развития топливно-энергетического комплекса (ТЭК) в стратегической перспективе.

С учетом оздоровления энергетического баланса страны в результате указанных мер нужен системный анализ экспортных обязательств, взятых на себя Россией и ее компаниями, и при необходимости - приведение их в соответствии с возможностями российского ТЭК. Иначе возможна ситуации, при которой экспортные обязательства России будут выполняться за счет сокращения поставок на внутренний рынок с торможением, а то и дестабилизацией национальной экономики.             

Внутренние цены на энергоносители должны быть привязаны к уровню жизни большинства россиян, а не жителей наиболее развитых стран мира (который отражают мировые цены). Их повышение возможно только по мере роста уровня жизни, причем не наиболее обеспеченных 12% населения, как сейчас, а всех россиян и, в первую очередь их беднейшей части.            

 Обязательства  по росту внутренних цен на  газ, принятые в ходе переговоров  с Евросоюзом о присоединении  к ВТО под давлением российского  газового лобби, должны быть  немедленно отменены как подрывающие конкурентоспособность. Формальное основание – угроза отзыва Евросоюзом своего согласия на присоединение России к ВТО и одностороннее выдвижением им новых, ранее не обсуждавшихся в связи с присоединением к ВТО требований бесплатного пролета самолетов над Сибирью и ратификации Договора к Энергетической хартии.

Переход к экспорту энергоносителей, а затем и остального сырья исключительно за рубли не только кардинально повысит значимость нашей страны в мировой экономике, но и трансформирует мировую финансово-экономическую систему в национальных интересах России.

Доходы  от экспорта сырья должны направляться на комплексную модернизацию страны: на возрождение ее управленческого, человеческого и производственного капитала на качественно новой, передовой технологической основе.

*          *          *

Обеспечениена этой основе обороноспособности страны и безопасности руководства - необходимое условие реализации описанной Энергетической доктрины, так как вызываемое ею изменение баланса глобальных финансовых потоков в пользу России создаст для развитых стран соблазн насильственного возвращения к современной, колониальной эксплуатации богатств нашей страны.

4.2. Международная безопасность           

 Право «вето»  в Совете Безопасности ООН  унаследовано Россией у Советского Союза и не соответствует ее нынешнему состоянию. Поэтому Россия должна жестко противодействовать всем попыткам коренного реформирования ООН, так как они неминуемо приведут к ослаблению ее положения. В случае неизбежности такого реформирования она должна исходить из необходимости обеспечения глобального баланса сил (то есть, например, препятствовать превращению в постоянные члены Совета Безопасности Германии и Японии как развитых стран, объективно представляющих интересы Запада, и содействовать обретению этого статуса Индией как незападной страной, при этом вдобавок заинтересованной в сдерживании экспансии как Китая, так и ислама).           

 Однако наиболее  значительной формальной трансформацией  в области международной безопасности представляется вероятный переход НАТО от регионального расширения к глобализации, при которой она присвоит себе право произвольного военного вмешательства в любой части света вне зависимости от позиции ООН. Вехой на этом пути станет включение в НАТО Японии (после расширения ее сил самообороны до полноценной армии, обладающей наступательными видами вооружений).            

 Россия не  может остановить расширение  НАТО (заминки с Украиной и  Грузией носят технический характер), однако должна внятно и однозначно трактовать это как недружественный шаг (подчеркивая развертывание в новых странах НАТО наступательных вооружений, направленных против России, и размещение в Польше элементов ПРО) и ограничивать выгоды новых членов НАТО от сотрудничества с собой. Принимая необходимые меры по укреплению обороноспособности, следует содействовать напряжению между новыми членами НАТО и их традиционными региональными оппонентами, разъяснению обществам новых членов НАТО различия между их интересами и интересами их элит, а обществам старых членов НАТО – того, что необузданное расширение организации будет оплачиваться из их кармана. Экспансия НАТО должна ненавязчиво поощряться Россией таким образом, чтобы эта организация была дезорганизована и обессилена внутренними противоречиями.            

 Попытки  США играть роль «хозяина мира»,  особенно ярко проявившиеся в  требовании согласовывать с ними  любой космический запуск (и в  присвоении права уничтожать  чужие спутники по своему произволу), должны нейтрализовываться совместными  действиями широкого и различного для каждой попытки круга стран. Россия может играть в этом кругу роль организатора, но никогда – главного действующего лица.            

 Россия должна  зорко следить за Китаем, чтобы  не допустить военного выплеска  его энергии ни на Тайвань, ни на собственные территории; непосредственным инструментом данного сдерживания должны выступать США или НАТО. Помимо подрыва глобальной стабильности, такой выплеск снизит энергетику китайского общества (как снизило ее провальное нападение на Вьетнам в 1979 году) и облегчит ему процесс выравнивания накопившихся внутренних диспропорций, а значит, укрепит его глобальную конкурентоспособность.            

 Вместе с  тем главные угрозы международной  безопасности носят объективный  характер.           

 Прежде всего, созданный Западом после уничтожения им Советского Союза мировой порядок не дает возможности развиваться и даже нормально существовать двум третям человечества, ставя их в невыносимые условия. «Международный терроризм» и массовая миграция, размывающая идентичность развитых обществ, - формы стихийного ответа на это нетерпимое положение.           

 Заслуживает  внимания позиция отдельных американских  политологов, рассматривающих гражданское  общество как основную силу, сдерживанием  государства обеспечивающую стабильность общества, и исходящих из того, что в глобализированном мире страны и группы стран занимают роль основных структурных элементов общества: есть страны-банкиры, страны–пролетарии, страны-менеджеры и так далее. Они рассматривают «международный терроризм» как стихийное, еще не полностью развившееся и проявившееся и в силу этого неизбежно уродливое проявление нарождающегося глобального гражданского общества. Как и в случае традиционного, не над- а внутринационального общественного устройства, это глобальное гражданское общество объективно призвано сдерживать глобальное государство, в роли которого выступают США как персонификация коллективного Запада.           

 Однако, даже  если это утешительное представление  соответствует действительности, ждать вызревания глобального гражданского общества из разнообразных агрессивных сетевых структур – значит подвергать себя слишком большому риску. Россия должна сделать все (от формирования своего имиджа до прямых контактов), чтобы не стать объектом «приложения сил» «международного терроризма», в том числе и в качестве «слабого звена» в цепи сателлитов Запада.            

 Вторую системную  угрозу международной безопасности  создают глобальные сети. Первоначально  формируемые государствами в  качестве их «продолжений», они «отвязываются», отделяются, освобождаются от них и начинают реализовывать собственные цели. При этом мы видим, как, действуя через структуры тех или иных государств, даже очень сильных, они иногда реализуют цели, прямо противоположные интересам этих государств, манипулируя в своих интересах связанными с ними значительными фрагментами государственных аппаратов. Эмансипируясь от государств, они освобождаются от контроля соответствующих обществ и от ответственности перед ними; с другой стороны, они лишаются возможности использовать мощный аналитический потенциал государств, что резко снижает уровень их совокупного «интеллекта». В результате современные глобальные сети становятся разрушительными факторами современного мира.

Россия не может  и потому не должна противодействовать этим двум основным угрозам международной безопасности напрямую, однако должна жестко обозначить зону своей ответственности (как минимум, СНГ), в пределах которой будет противодействовать процессам дестабилизации со всей решимостью и всеми средствами, как если бы они были направлены непосредственно против нее.           

 В то же  время она должна сознавать  основные объективно обусловленные  направления противодействия этим  угрозам и, не перенапрягаясь  и не создавая угрозы своим интересам, тем не менее неуклонно поддерживать движение по ним.           

 Это укрепление  государственности в ее традиционном  понимании, восстановление и реабилитация  в глобальном сознании понятия  «суверенитет» и особенно «суверенитет  народа», понимаемого как «население той или иной страны, объединенное общей культурой», восстановление международного права в том виде, в котором оно существовало до 1999 года. Это возврат к национально ориентированной системе ценностей от глобальной системы ценностей, которая, если и возможна в принципе (так как обычно она подменяется системой ценностей США или же Евросоюза), то, во всяком случае, саморазрушается.           

 Развитым  странам, столетиями считавшими  себя светочем цивилизации, придется  осознать, что они слишком далеко и слишком корыстным образом забежали вперед в деле объединения мира и теперь ради его спасения обязаны сделать шаг назад.           

 Необходим  установленный в явной и открытой  форме приоритет коллективной  безопасности над демократией  и правами человека в западном понимании этих терминов, отказ от крестового похода за демократизацию и признание за каждым обществом права жить по своим собственным законам и обычаям. Пора признать, что источником законной власти в каждом обществе является его народ со всеми его предрассудками и недостатками, а отнюдь не меняющаяся раз в несколько лет администрация США. Тем более не является источником легитимной власти в формально независимых государствах и «агрессивно-послушное», как говорили про большинство последнего советского Съезда народных депутатов, «моральное большинство» западного мира, конституированное (да еще во многом и в коммерческих целях) CNNи еще несколькими глобальными средствами массовой информации.            

 Потребность  в этой консервативной, традиционалистской контрреволюции очевидна, но сама ее возможность остается совершенно не ясной. Она слишком явно противоречит сегодняшним интересам наиболее влиятельных и эффективных субъектов глобальной политики и представляет собой возврат в уже известное и лишь поэтому кажущееся относительно безопасным и благополучным прошлое. «Обеспечение глобальной безопасности» – лишь шаг назад, сама возможность которого даже с чисто методологической точки зрения представляется сомнительной.           

 Отрицаемый  всем развитием человечества последних лет саморазрушительный путь принудительной глобализации и насильственной демократизации не является только придуманной кем-то и когда-то «голой идеей». Человечество идет по этому пути не потому, что кто-то обманул и обольстил его, но потому, что этот путь в наибольшей степени соответствует текущим потребностям и особенностям его наиболее влиятельных членов.           

 Поэтому  системное обеспечение международной  безопасности, как бы и когда  бы оно ни началось, неизбежно  перерастет в коренное изменение всего сложившегося мирового порядка. Россия должна, зорко наблюдая за глобальным развитием, уловить начало этого процесса и своевременно возглавить его, в максимально возможной степени приспособив новый мировой порядок к своим потребностям и получив в результате наибольшие дивиденды.

4.3. Крах «режима нераспространения»            

 В условиях  фактической отмены США международного  права именно наличие ядерного  оружия, при всех сопутствующих  рисках, является единственной прочной  и формальной гарантией защиты страны от уничтожающего военного удара со стороны США и его союзников, а также надежным аргументом в международных переговорах. В результате распространение ядерного оружия приобретает неконтролируемый характер: вслед за Израилем, Пакистаном и Индией, а затем Северной Кореей его, вероятно, получит Иран - причем сразу в значительных масштабах.           

 Выходом  является создание новой системы  коллективной безопасности, предоставляющей  государствам альтернативные, более  традиционные, в основном дипломатические методы обеспечения своей безопасности и суверенитета. Оно потребует отказа США от политики одностороннего применения силы; вербальное убеждение США в непосильности для них этой политики – объективная миссия России (в невербальной форме это убеждение будут успешно осуществлять исламский мир и Китай).           

 Главной  технологической задачей является  посредничество между США и  Ираном без взятия на себя  каких-либо обязательств по отношению  к любому из них для формирования  взаимного стремления к мирному сосуществованию. На первом этапе такое посредничество будет болезненно воспринято США, считающими предательство национальных интересов нормой российской внешней политики, однако они уже осознают проблему поддержания мировой стабильности и приближаются к пониманию невозможности индивидуального решения этой проблемы (в случае проигрыша промежуточных выборов в 2006 году республиканцы ради сохранения власти сосредоточатся на внутренней политике, отказавшись от глобальных целей).           

 Ключевой проблемой,  на которую следует обращать  внимание мирового сообщества  и в первую очередь США и  к которой следует привлекать  их ресурсы (не жертвуя, однако, своими, ибо это не наша проблема), является сохранение у власти  в Пакистане светского режима Мушаррафа.           

 После возврата  основной части Афганистана под  контроль талибов в условиях  радикализации ислама падение  режима Мушаррафа представляется  вполне вероятным. Поскольку патриотизм  националистически настроенных  военных (и рост радикальных мсламских настроений в военном руководстве Пакистана) делает вывоз ядерного оружия Пакистана маловероятным, падение режима Мушаррафа означает не только создание объединенного государства Талибан, но и получение им ядерного оружия.            

 В силу  религиозного фундаментализма талибов это создаст угрозу применения ядерного оружия (в том числе и в междоусобной борьбе внутри самого объединенного государства или на его окраинах). Кроме того, талибы станут полноправным участником международной политики, придав исламскому фундаментализму государственную субъектность и за счет этого резко повысив его силы и эффективность.            

 В преддверии  этого и с учетом угрозы  российским интересам в Средней  Азии, на Северном Кавказе и  в Поволжье, которую несет радикальный ислам, России следует активизировать контакты с исламским миром, в том числе Талибаном, однако главной задачей представляется мотивация Запада для сохранения (буквально «любой ценой») режима Мушаррафа со всеми его недостатками.

4.4. Стимулирование экономической экспансии            

 Российское  государство обязано всемерно  стимулировать внешнюю экспансию  российского бизнеса не только  как инструмент открытия перспектив  и пробуждения инициативы в  обществе, но и как инструмент  его внутренней гармонизации. Ведь гармонизация интересов населения, стремящегося к справедливости (то есть к равномерному распределению ресурсов), и бизнеса, стремящегося к эффективности (то есть, наоборот, к неравномерному их распределению), достигается государством за счет территориального разделения приоритетов. Внутри общества государство должно поддерживать в первую очередь население, так как внутренне нестабильное, расколотое из-за слишком неравномерного распределения общество не может быть конкурентоспособным в средне- и особенно долгосрочном плане. За согласие с этим (например, в форме приятия антимонопольного регулирования) национальный бизнес получает безусловную поддержку государства во внешнем мире, в котором оно должно реализовывать интересы бизнеса как более активного и творческого элемента общества, всячески поддерживая и частично направляя его экспансию.            

Национальный  бизнес должен удерживаться государством в положении его старшего партнера в исключительно коммерческих вопросах и его младшего партнера – во всех остальных.           

 Существенной  причиной стимулирования экспансии  российского капитала является  и узость российского внутреннего  рынка, недостаточного даже для  простого сохранения (не говоря  уже о развитии) некоторых ключевых  высокотехнологичных отраслей, необходимых для поддержания конкурентоспособности страны. Например, гражданское авиастроение, даже с учетом увеличения российской потребности в самолетах в случае развития конкуренции и снижения цены билетов до уровня дискаунтерских, сможет существовать в России лишь при условии возврата себе существенной части внешних рынков.           

 Государство  должно уделять особое внимание  стимулированию экспансии именно  высокотехнологичного бизнеса, так  как рубль прибыли, заработанный  высокотехнологичным производством, оказывает на общество значительно более позитивное воздействие, не только повышая его конкурентоспособность, но и окультуривая его, чем 10 рублей, заработанных технологически примитивным производством. Качество человеческого облика, как и человека, определяется не столько величиной, сколько способом его заработка.

Общее правило  заключается в том, что максимальный объем добавленной стоимости должен производиться в России и российским капиталом. Если производство в России невыгодно с точки зрения кумулятивного эффекта, оказываемого на все общество (а не бухгалтерской прибыли отдельной фирмы), оно должно осуществляться за пределами России, но тоже российским капиталом.            

 В силу  чудовищных уступок нашим стратегическим  конкурентам, сделанных в последние полтора десятилетия, внешняя экспансия российского бизнеса должна быть направлена не только вовне, но и внутрь, на вытеснение иностранных конкурентов с российских рынков и возвращение этих рынков себе.           

 Разумный  протекционизм, его защита и обоснование явятся одним из ключевых элементов российской внешней политики. В частности, надо отменить неоправданные уступки, сделанные в ходе переговоров о присоединении к ВТО (включая график повышения внутренних цен на газ и передачу российского рынка мяса птицы под управление американских экспортеров), восстановить необходимые меры и механизмы защиты внутреннего рынка, искоренить коррупцию на таможне и поставить процесс присоединения к ВТО в зависимость от хода модернизации экономики и государства. Нужен запрет оплаты бюджетом неуникального импорта (это не противоречит правилам ВТО). Следует прекратить стимулирование непроизводительного (в отличие от экспансии) бегства капитала под видом либерализации валютного регулирования.           

 В то же время ограничение доступа иностранных конкурентов на внутренний рынок России должно осуществляться в основном неформализуемыми барьерами деловой и административной культуры, практики правоприменения и документооборота, чтобы не вызывать ответной реакции, а, напротив, сохранить возможность массового привлечения инвестиций и технологий (как в Китае, например). Конечно, это будет несправедливо в отношении иностранного бизнеса, - но ограниченность ресурсов сама собой устанавливает и верхний предел максимально возможной справедливости.

4.5. Помощь в развитии и гуманитарные  проблемы           

 Россия должна  прекратить расточительную практику  бессмысленного спонсорства по  отношению к странам «третьего  мира» (только за последние  3 года Россия списала более  40 млрд.долл. долгов развивающихся стран, оказав им большую помощь, чем весь остальной мир; кроме того, наша страна уже списала или обязалась списать долги африканских стран в размере 11,3 млрд.долл.).            

 Всякая гуманитарная  помощь, включая списание и реструктуризацию долгов, может осуществляться исключительно в обмен на конкретные коммерческие или политические уступки.           

 Это отнюдь не означает  грабительской политики; так, при  освоении ресурсов слаборазвитых  стран Россия должна, как раньше  Советский Союз, а сейчас Китай, предлагать лучшие условия, чем западные корпорации, в первую очередь за счет развития инфраструктуры, здравоохранения и образования. Это означает лишь, что российские инвестиции за рубежом, в том числе осуществляемые в форме гуманитарной помощи, должны окупаться в коммерческом и политическом смыслах, а не представлять собой бессмысленное расточение скудных материальных ценностей.           

 Россия должна сознавать,  что из-за ее относительной  слабости доступная для нее  гуманитарная помощь не в силах уменьшить масштабы страданий в мире; в то же время те же и даже меньшие ресурсы, направленные на развитие самой России под контролем российского государства, способны кардинально уменьшить масштабы страданий в самом российском обществе, перед которым российское государство, в отличие от слаборазвитых обществ – получателей гуманитарной помощи, несет прямую ответственность.

4.6. Защита прав граждан России  и соотечественников           

 Следует  со всей решительностью прекратить  практику систематического унижения граждан России и иностранцев, стремящихся сотрудничать с Россией, российскими посольствами, консульствами и торгпредствами как отвращающими от нашей страны даже ее собственных граждан.            

 Российская дипломатия  должна осознать себя не как инструмент насилия государства над гражданами России и желающими сотрудничать с Россией, но как законный и естественный инструмент реализации неотъемлемых прав указанных категорий людей (если, конечно, «сотрудничество с Россией» иностранцев не направлено объективно ей во вред).           

 Помимо выполнения  российскими дипломатическими учреждениями  за рубежом сегодняшних функций,  они должны выполнять сервисные  функции по отношению к гражданам  России и иностранцам, стремящимся  к добросовестному сотрудничеству с нею.           

 Любой гражданин России  должен чувствовать там себя  как дома и получать активную, инициативную поддержку.

Более того: поскольку мы стремимся к лидерству на постсоветском  пространстве, таким же должно быть отношение и к гражданам постсоветских государств, по крайней мере, русской культуры: они должны поддерживаться российскими дипломатическими учреждениями как потенциальные граждане России.           

 Российские дипломатические  учреждения должны быть мостом, соединяющим россиян с Родиной, инструментом поддержания и пропаганды российского образа жизни.           

 Защита граждан  России и соотечественников на  постсоветском пространстве не  должна носить лицемерно избирательного  характера и должна касаться  не только наиболее, но и наименее развитых стран. В то же время, разумеется, интенсивность этой защиты может меняться для достижения тех или иных конкретных целей (как меняется, например, интенсивность борьбы «международной общественности» с антисемитизмом, на проявления которого в Латвии и на Украине закрывают глаза).

4.7. Возврат российской собственности  и культурных ценностей           

 Россия обладает  колоссальной собственностью за  рубежом, права на которую не  актуализованы (часто с царских времен, иногда с советских) и нуждаются в установлении при помощи юридических процедур. Реализация прав собственности на колоссальные латентные активы России за рубежом даст нашей стране не просто материальные ценности, способные приносить значительный постоянный доход, но основу для инфраструктуры разнообразного влияния на значимые для России страны и общества, в первую очередь коммерческого и культурного.           

 Следует  ясно заявить о наличии материальных  претензий к странам, удерживающим у себя принадлежавшие государству ценности, вывезенные из России царской семьей, белогвардейцами, фашистами во время Великой Отечественной войны или не возвращенные России развитыми странами под предлогом установления в ней Советской власти.           

 Существенно, что без  признания этих претензий и  как минимум начала их удовлетворения  никакие встречные претензии  по поводу «возврата перемещенных  культурных ценностей» российской  стороной не должны даже рассматриваться.            

 Даже в  случае юридической несостоятельности (которая отнюдь не самоочевидна) подобных претензий, их выдвижение и поддержание представляется действенным инструментом давления на развитые страны, который следует использовать в качестве «переговорной позиции для размена» при достижении компромисса по широкому кругу вопросов.

4.8. Из ловушки «прав человека»  - к обеспечению прав личности            

 Права человека  в их понимании, установленном  еще Хельсинским совещанием в  1975 году, используются Западом как  универсальный casusbelli, оправдывающий любую агрессию, даже если она ведет к значительно более масштабному нарушению прав человека, чем те нарушения, которые первоначально были использованы как ее формальный повод.            

 Приняв эту  порочную логику, Россия не только  утратит независимость от Запада, превратившись в его эксплуатируемый придаток, но и сама поставит себя в положение «вечно виноватой», создав тем самым предпосылки для будущей агрессии против себя.           

 Для избежания  этой ситуации следует осознать: термин «права человека» - результат механического (и, отчасти, осознанно деструктивного) экспорта западных стандартов демократии на не подготовленную для них почву (в том числе отечественную).           

 Западной  понимание «прав человека» и  демократии исходит из безусловной способности большинства общества самостоятельно защищать свои права и потому молчаливо предполагает необходимость защиты исключительно прав меньшинства, ограничиваемых большинством. Когда интересы большинства в силу высокой развитости общества защищаются автоматически, это соответствует интересам общества в целом.           

 Но в России  большинство общества в силу  объективных причин не способно  само защищать свои интересы. В этих условиях энергичная  и эффективная защита прав  меньшинств (да еще и, как правило, поддерживаемая извне) объективно превращается в отрицание прав большинства, - в, по сути дела, антиобщественную, антидемократическую, деструктивную деятельность (так как общество в целом – это в первую очередь его большинство, а не меньшинства).            

 Российское  государство обязано защищать  интересы в первую очередь  именно большинства и потому  должно открыто переформатировать  задачу обеспечения разрушительных  для него «прав человека» в  задачу обеспечения жизненно  необходимых для его развития неотъемлемых «прав личности» – на жизнь, жилье, образование, здравоохранение, труд, доступ к информации, участие в управлении, самовыражение и т.д..           

 Только в  ходе решения этой задачи Россия  из синонима авторитарной дикости  и тупого насилия станет для мира символом, образцом и доступным примером современного глобального развития.           

 Только так  мы сможем достичь цели нынешнего этапа своего развития - вернуть России утраченное глобальное лидерство (разумеется, вместе со всеми приносимыми им дивидендами).

5. ОБЪЕКТЫ  ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

5.1. Государства: отделение суверенов  от марионеток           

 Процессы  утраты и делегирования суверенитетов  существенно меняют реальную, а  не формально-административную политическую  карту мира. Слабые государства, как показывает пример Грузии, правительство и президент которой содержатся не грузинскими, но американскими налогоплательщиками, передают суверенитет более сильным, а относительно сильные государства, как показывает пример Евросоюза, - региональным наднациональным властям.           

 Строго говоря, в рамках Евросоюза реальный  суверенитет сохраняет лишь Великобритания. С остальными, даже Германией,  Францией и Италией, надо обращаться  как с добровольными рабами  безответственной и ограниченной брюссельской бюрократии, конструктивный диалог с которой в силу ее органических особенностей пока не возможен в принципе.

5.2. Глобальные корпорации           

 Глобальные  корпорации оказывают огромное  влияние не только на мировую  экономику, но и на мировую политику. Отношения с ним не менее важны для государства, чем отношения с национальным бизнесом, и должны выстраиваться как в коллективном качестве (через участие высокопоставленных представителей государства во встречах представителей международного бизнеса с внятными ориентировками), так и в ходе индивидуальных переговоров и консультаций.            

 Необходим  постоянный мониторинг интересов  глобальных корпораций, так как  в своих интересах они способны  оказывать серьезное давление  на национальные государства как прямо, так и с привлечением усилий ряда развитых стран. При этом часто они выступают непосредственными операторами развитых стран (прежде всего США), прямо осуществляя их интересы в экономической сфере.           

 Россия должна  поддерживать с глобальными корпорациями дружеские отношения, иметь хорошую репутацию, привлекать их для решения локальных (прежде всего технологических) проблем и ни при каких условиях не допускать их проникновения на «командные высоты» российской экономики. На практике это означает, что их надо выбросить из энергетического сектора, нанеся им значительный ущерб, и при этом сохранить с ними прекрасные отношения. Несмотря на внутреннюю противоречивость, эта задача решаема (особенно с учетом опыта глобальных корпораций, многие из которых имеют опыт вынужденного ухода из колоний; кроме того, они, как правило, уже с лихвой окупили свои незначительные вложения в Россию).

5.3. Глобальные управляющие сети           

 Глобальные  управляющие сети не формализованы  и не устойчивы; постоянное изменение их конфигурации дополняется изменением их относительной значимости.           

 Тем не  менее именно эти перетекающие  друг в друга клубки влияния  являются сердцем глобальной  политики. Именно в них зарождаются  идеи, ценности и интересы, которые движут «массовую» политику.           

 Чтобы опережать  события и участвовать в формировании  глобальных сетей, а не плестись  в их хвосте, становясь их заложником, чтобы участвовать в формировании  глобальной «повестки дня» и  «правил игры», а не быть их беспомощной жертвой, российское государство должно:

╥        иметь своих надежных представителей в этих сетях;

╥        оперативно отслеживать и анализировать их развитие;

╥        иметь возможность постоянно, а не эпизодически, и эффективно влиять на них;

╥        стараться формировать собственные сети, удерживая стратегический контроль за ними даже в ущерб их тактической эффективности.

5.4. Исламский мир: новый Коминтерн            

 Экспансия  радикального ислама вызвана  тем, что созданный Западом мировой порядок лишает две трети человечества возможности жить в соответствии со стандартами потребления, навязываемыми глобальной западной же рекламой и вынуждает массы людей искать справедливости вне существующих правил игры. Обещая доступное каждому достижение справедливости и воплощение морали, ислам выступает прямым наследником коммунизма.            

 Он может  изжить одну из своих слабостей,  обретя государственную субъектность  в лице объединенного государства  Талибан (или, для шиитской  части исламского мира, в лице Ирана, особенно после обретения им прямого контроля над шиитской частью Ирака).           

 Однако его  неискоренимая слабость заключается  в том, что из-за отсутствия  собственных технологий и финансовой  системы его представители вынуждены держать критически значимую часть своих активов в юрисдикции своего стратегического конкурента – Запада. Это обусловливает его несамостоятельность и манипулируемость.           

 Соперничество  между Западом и Китаем за  использование исламской экспансии  в качестве «ледокола» против своих стратегических конкурентов выиграет более однородный культурно и лучше управляемый Китай. Запад неминуемо перейдет к использованию ислама против различных своих элементов (США будут науськивать исламскую экспансию на Евросоюз, континентальная Европа – на Великобританию и т.д.).           

 Россия должна  научиться манипулировать радикальным  исламом, направляя его экспансию  в выгодном ей направлении  или, как минимум, отстраняя  ее от себя.           

 Необходимо  приобрести иммунитет против него (в тактическом плане – за счет искоренения коррупции и повышения уровня жизни), став для него отчасти «своей», объединив в своей будущей идеологии представителей различных религий, в том числе и мусульманской.           

 При этом  формирование в России справедливого государства, ответственного перед своими гражданами и объединяющего их на наднациональной и надрелигиозной основе снизит привлекательность радикального ислама, так как покажет более универсальный и общедоступный путь к реализации естественных человеческих представлений о справедливости.

5.5. Глобальная преступность           

 Понятно,  что всерьез говорить о наличии  местной гражданской власти, например, в Косово не имеет смысла. Эти  власти являются в подобных  регионах и даже государствах простой декорацией, прикрывающей мультинациональные по сфере своей деятельности и, как правило, этнические по своей природе организованные преступные сообщества.

Как бы ни было неприятно, именно они являются реальными  субъектами политики, и именно с ними в случае необходимости придется решать насущные проблемы (например, освобождение заложников, сокращение или изменение маршрутов наркотрафика, ограничение террористической активности и так далее).

Государство должно иметь интерфейс для взаимодействия с подобными структурами (в виде спецслужб и доверенных экспертов), анализа их деятельности и воздействия на них способами, доступными их восприятию (включая прямое уничтожение их чувствительных элементов).

Не следует  забывать, что борьба с российской оргпреступностью и коррупцией не может вестись только в рамках России, она неминуемо будет глобальной и потребует в этом качестве сотрудничества не только с мировым правоохранительным сообществом, но и с зарубежными, в том числе транснациональными конкурентами «российской мафии».

5.6. Прочие сетевые структуры           

 Глобализация, упростив коммуникации, качественно  повысила значимость сетевых  структур, включая культурные и  религиозные. По мере роста  миграционных процессов особенно  растет политическая роль диаспор, которые к тому же, как правило, нуждаются в политической поддержке и готовы принимать ее со стороны представителей третьих стран. Так как соответствующие сферы являются важной составляющей личности человека, соответствующие сетевые структуры исключительно важны для формирования общественного мнения и потому должны эффективно использоваться российским государством.           

 При этом  оно, разумеется, должно и само  создавать глобальные сетевые  структуры, формально никак не  связанные с ним, и использовать их для достижения своих внешнеполитических целей.

6. РЕГИОНАЛЬНЫЕ  НАПРАВЛЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

6.1. Китай: сдерживание партнера           

 Россия  должна использовать колоссальные  возможности Китая, придав его  экспансии выгодные себе формы  и направления и используя его в качестве противовеса Западу. Ради этого придется идти и на временные ухудшения отношений.           

 Строя замкнутую,  максимально удовлетворяющую свои  потребности экономику, Китай  сужает глобальный рынок так  же, как в 30-е годы ХХ века грозили сузить его Германия, Италия и Япония. Именно в этом сужении заключается главная угроза, создаваемая им развитым экономикам. Китай не понимает ее сути, как не понимал ее Гитлер (а Рузвельт понимал с предельной ясностью).           

 При этом  Китай, живя за счет экспорта, зависит от подрываемого им Запада. Проявление этого – поддержка в 2006 году «на плаву» доллара. В результате, выигрывая конкуренцию у Запада, он тем самым наносит ущерб себе. Поэтому в стратегическом отношении он обречен на состояние равновесия с ним и не может одержать победы, хотя и может приближаться к ней сколь угодно близко.            

 Рост населения  ставит Китай на грань экологической  катастрофы; обостряющаяся нехватка  ресурсов будет подстегивать  китайскую экспансию, даже если она останется стихийной. В частности, споры из-за воды, катастрофического загрязнения окружающей среды и браконьерства на российской территории будут нарастать.            

 России от  Китая, как и от ислама, нужна  прежде всего безопасность. Поэтому,  всемерно развивая сотрудничество, мы должны надежно и наглядно гарантировать невозможность военного захвата никакой части наших территорий к востоку от Урала.            

 Необходимо  надежно защитить себя от политических  последствий китайской экспансии  (включая разрушение этнополитического баланса и утрату контроля за территориями к востоку от Урала), используя ее для получения неисчерпаемого ресурса дисциплинированной и трудолюбивой рабочей силы. Для этого следует в том числе изучить и творчески использовать опыт Мохатхира, в течение 20 лет лишившего китайский капитал всякого политического влияния, но при этом сохранившего его позитивное (и преобладающее) участие в экономике Индонезии.           

 В то же  время следует учитывать крайне  низкую ассимилятивную способность китайцев. Это народ, возможность перемалывания которого в русскую нацию крайне сомнительна; соответственно, пока не выработано рецепта такой интеграции, приток китайцев в Россию и особенно в ее восточные регионы должен ограничиваться.            

 В перспективе Китай представляет собой сужающийся рынок для оружия и технологий, расширяющийся – для сырья. Идя за китайским спросом, мы попадем в «сырьевую ловушку», переориентируясь с технологий на поставку преимущественно сырья. Необходимо, в том числе против воли китайской стороны, переходить на переработку все большей части экспортируемых материалов на своей территории, повышать дисциплину экспорта и выкорчевывать организованную преступность, в том числе этнически китайскую (иначе экспорт природных ресурсов в Китай будет оставаться криминальным и потому экономически бессмысленным для России). На определенных этапах это может вызывать напряжения в отношениях с Китаем, однако без этого Россия просто прекратит существование в современных границах в течение 10, максимум 15 лет.           

 Необходимо  поддерживать подавляющее, не  подлежащее сомнению преимущество  над Китаем в ядерном, космическом,  авиационном оружии, а также в  системах ведения огня, размещенных  в регионах, прилегающих к российско-китайской  границе.           

 Россия должна  сохранить доминирующее влияние  в Средней Азии, остановить и  повернуть вспять набирающий  обороты ее переход под преобладающий  контроль Китая (на что объективно  нацелена Шанхайская организация  сотрудничества). Соответственно, нельзя допустить полномасштабной реализации проекта трансъевразийской магистрали из Китая через Среднюю Азию в обход территории России.           

 Китай является  для России важным примером  эффективной государственной политики  и создания высокотехнологичных  производств «на пустом месте».            

 Так как  китайский бизнес носит глобальный  и сетевой характер, при сотрудничестве  с Китаем надо учитывать ресурсы  «Большого Китая», включающего, наряду  с его континентальной частью, Тайвань, Сингапур, ряд стран Юго-Восточной Азии с доминирующей ролью Китайского капитала в экономике, а также многочисленные китайские экономические анклавы по всему миру. В то же время многие вопросы с Китаем можно урегулировать за счет включения в число рассматриваемых проблем его интересов на территории третьих стран.           

 Принципиально  важно ни при каких обстоятельств  не упускать из виду специфики  китайской цивилизации – наиболее  древней из существующих, породившей  добившуюся наиболее впечатляющих  результатов систему управления, наиболее приспособленной к коллективной глобальной конкуренции.

6.2. Постсоветское пространство: изживание  хаоса           

 Ни одно  из постсоветских государств (единственным  и не бесспорным исключением  является сама Россия) не продемонстрировало  способности к самостоятельному развитию и даже существованию. Их деградация очевидна. За исключением Прибалтики, поддерживаемой и контролируемой Евросоюзом, постсоветское пространство генерирует хаос, захлестывающий Россию.           

 Россия вынуждена  ликвидировать этот хаос, для чего необходимо обеспечить развитие постсоветского пространства, приносящее прибыль России и ее бизнесу (так как на простое кормление соответствующих стран не хватит никаких ресурсов; за это не смог взяться даже Запад).           

 Для обеспечения развития постсоветского пространства Россия должна контролировать его. Ключевой элемент совмещения контроля с развитием – переход в собственность российских государственных корпораций (правда, нужно еще восстановить контроль за ними самого российского государства) всей инфраструктуры и привлекательных активов постсоветского пространства в обмен на поставку энергоносителей по низким ценам, позволяющим развивать соответствующие производства.           

 Для реализации  соответствующего «большого размена» (собственность и фактически суверенитет в обмен на энергию) необходимо создание мощных пророссийских лобби и оппозиционных политических структур с молодыми привлекательными лидерами во всех странах постсоветского пространства.            

 Стратегической целью является воссоединение в рамках единого государства России, Белоруссии и Казахстана, а затем и Украины (за исключением, вероятно, Западной) как стран, экономики которых образуют единый комплекс, не способный к нормальному функционированию в разделенном состоянии. Весьма существенным является и невозможность создания полноценной границы России с этими странами, в то время как внешние границы Белоруссии и Украины в основном унаследованы от СССР, а граница Казахстана с остальными государствами Средней Азии частью обустроена, частью носит естественный характер и потому поддается обустройству относительно легко.           

 Вкладом  Казахстана явится во многом  модернизированная элита, Украины  – навыки стихийной демократии  и самоуважение граждан, Белоруссии – некоррумпированные силовые структуры, России – средства и энергоносители.            

 Объединенное  государство может расширяться  за счет присоединения к нему  других государств, если это экономически  целесообразно, однако изложенная  конфигурация является минимально целесообразной.            

 В стратегическом  плане необходимо рассматривать  не только русских, но и все  население постсоветского пространства, обладающее русской или близкими  к ней культурами, как разделенный  народ (подобно разделенным немецкому и корейскому народам), объединение которого неизбежно и является стратегической целью российского государства.           

 Принципиальной  задачей России является сохранение своего доминирования в Средней Азии и особенно в Казахстане. Систематическое вытеснение ее китайским влиянием, осуществляемое в том числе через Шанхайскую организацию сотрудничества, должно быть остановлено и повернуто вспять.            

 В частности,  нельзя допустить реализации  ни одного проекта строительства  газопровода из Казахстана в обход территории России, так как такой газопровод вне зависимости от того, пойдет ли он на восток (в Китай) или на запад (по маршруту Баку-Тбилиси-Джейхан), неминуемо отсечет Россию от жизненно необходимого ей газа Туркмении и Узбекистана.            

 Более того: характер установившегося в Туркмении политического режима делает вполне возможной его демократизацию, в результате которой население Туркмении получит существенный рост доходов (за счет справедливого распределения выручки от экспорта газа), а Россия – уверенность в сохранении ориентации Туркмении именно на ее рынок.           

 Необходимо  либо прекратить функционирование Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), прямо нарушающего российское законодательство и создающего конкуренцию российской нефти, в том числе и в черноморских проливах, где она из-за политической позиции турецкого руководства становится недобросовестной, либо привести режим функционирования КТК в соответствие российскому законодательству.            

 Следует  сделать все возможное для прекращения функционирования трубопроводов по маршруту Баку-Тбилиси-Джейхан как нарушающих стратегические интересы России.           

 Проблема непризнанных государств должна решаться с точки зрения интересов их населения. Попытки организации геноцида абхазов и осетин сделали невозможным пребывание Абхазии и Южной Осетии в составе Грузии. В то же время основную часть населения этих республик составляют граждане России, которых Россия обязана защищать. Поэтому Абхазия и Южная Осетия должны быть признаны в качестве независимых государств, а по возможности - быть приняты в состав России (это поможет справиться и с соответствующими преступными группировками).           

 Приднестровье  занимает особое место, так  как фашистский режим молдавских  национал-демократов утратил власть еще в 1995 году, и в настоящее время между Молдавией и Приднестровьем не существует межнационального конфликта. Проблема локализована исключительно в политической плоскости и потому поддается соответствующему решению. Однако интересы России и населения Приднестровья при определенном поведении Евросоюза могут требовать независимости последнего, и в этом случае все необходимые меры должны быть приняты.           

 При рассмотрении  проблемы Нагорного Карабаха не стоит забывать, что корни напряженности между армянами и азербайджанцами (которые в начале ХХ века считались еще ветвью турецкого народа) уходит в геноцид армян, проведенный младотурками. Попытка решения проблемы Нагорного Карабаха в отрыве от проблемы признания геноцида малоперспективна, как и любая попытка исправить следствие, не трогая причину.            

 Поэтому  Россия может предложить путь  решения проблемы, основанный на  признании Турцией ее первопричины  – геноцида армян – с принесением  государственных извинений и  последующей выплатой существенных компенсаций. По мере осуществления этой выплаты армяне должны будут поэтапно освободить занятую в ходе карабахской войны территорию Азербайджана, сохранив за собой Нагорный Карабах и надежный транспортный коридор, соединяющий его с остальной Арменией.           

 Существенно,  что Турция, признав геноцид, устранит  таким образом одно из ключевых  препятствий своего принятия  в вожделенный для нее Евросоюз, причем сделает это не под  давлением, а в порядке оказания  помощи родственному государству.           

 Обмен территорий  на признание общеизвестного  исторического факта колоссального  морального значения, при всей  своей сложности и неоднозначности,  позволит всем участникам мирного  процесса получить желаемое, сохранив  достоинство и ощущение собственной правоты.           

 Важная проблема  постсоветского пространства - экспансия  татар в Крыму, которая через  10-15 лет может создать Украине  (а с ней и объединенному  государству, если его удастся  создать) некоторый аналог российской  Чечни.            

Прибалтика, возглавляемая выходцами из США, должна продолжать жить на средства Евросоюза. Финансирование ее за счет российских денег (в том числе за счет транзита) должно быть сокращено до неизбежного минимума. Это положение должно сохраняться, пока руководство стран Прибалтики не захочет развивать сотрудничество с Россией.             

Калининградская область должна перестать стать «черной дырой» в российской таможенной границе. Разумно превратить ее в финансовый оффшор для европейских (но не для российских) капиталов, выкачивающий «горячие деньги» Евросоюза после ликвидации банковской тайны в Швейцарии и Австрии.

6.3. США: защита от агонии сверхдержавы            

 Положение  США в мире драматически меняется.            

 Превращение  Китая в главную «мировую фабрику» предопределено дешевизной, дисциплинированностью и обучаемостью его рабочей силы и необратимо в ближайшие 20 лет.           

 Несмотря  на зависимость Китая от рынков  США и Евросоюза (вынуждающего  его, в частности, поддерживат  покупательную способность доллара – практически в одиночку против всего остального мира), он поневоле бросает вызов доминированию США точно так же, как Германия 1910 года поневоле бросала вызов «старым» колониальным державам.           

 США не  может противодействовать китайскому вызову в рамках созданного ими мирового порядка и потому обречены на его «взрывание изнутри». Это объективно обусловлено: «неоконсерваторы» начали этот процесс, но после ухода их из политики через 2-4 года его неминуемо, хотя и по-своему, продолжат их нынешние оппоненты.           

 В этих  условиях Россия должна требовать  от США транспарентности и  обоснования (хотя бы исключительно  для себя) их действий по взрывному  изменению мирового порядка, угрожая,  в случае недостаточного учета  ее интересов, отказаться от естественного вектора своего исторического развития и из русла развития западной цивилизации перейти в русло развития цивилизации Китая. (Речь идет не о прямом контроле и подчинении, но о заимствовании для последующей переработке цивилизационных образцов: ценностей, методов и целей).           

 При всей  противоестественности для России  такого пути надо сознавать,  что реализация этой угрозы, если  предупреждение о ней не будет  воспринято американской элитой, останется единственно возможной  стратегией для России.           

 Контуры  «взрывного переструктурирования»  мирового порядка американцами  в своих целях уже видны.  Демократизация исламских стран,  на которую последовательно и  осознанно делает ставку руководство  США, обеспечивает в них хаос, но не прогресс. Вероятно, хаотизацией исламского мира США намерены сбросить с себя глобальную ответственность и, одновременно, подорвать стабильность своих европейских (а если получится, хотя эти надежды и тщетны, то и китайских) конкурентов. Помимо этого, хаотизация мира снизит роль права и обязательств вообще, повысив роль грубой силы, что выгодно для США, по-прежнему обладающих как наибольшей силой (как военной, так и конкурентной, и технологической, и пропагандистской), так и наибольшей решимостью ее применения. Кроме того, создание внутренних трудностей для Евросоюза усилит его политическую и интеллектуальную зависимость от США.            

 При сотрудничестве  со США принципиально важно  учитывать качественно новый  фактор: «отвязывание» созданных  американским руководством глобальных управляющих сетей от американского же государства. В результате из ответственность перед США почти исчезает (некоторые их действия показывают, что они ценят США и жизни американцев ненамного больше Югославии и жизней сербов), а качество стратегического планирования драматически снижается (так как связанные с государством аналитические структуры становятся для них менее доступными), что обуславливает большую разрушительность их действий. Это становится еще одним фактором перехода от стратегии «экспорта управляемых кризисов» к стратегии экспорта кризисов, уже не управляемых, то есть к хаотизации мира.            

 Программой-минимум  России в отношениях со США  должно в силу изложенного  стать недопущение хаотизации  России в рамках американской стратегии хаотизации мира.           

 Поражение  республиканцев на довыборах  2006 года по меньшей мере на 6 лет (2 года до выборов 2008 года, в течение которых Буш будет  оставаться «хромой уткой», и  следующий срок демократической  администрации, напоминающей худшее издание Картера) устранит США с роли главного и наиболее активного игрока на глобальной политической арене. Соответственно, роль, возможности и влияние России возрастут, однако в настоящее время российское государство просто в силу своей установившейся природы не имеет ресурсов, в первую очередь интеллектуальных и организационных, чтобы в полной мере воспользоваться открывающимися возможностями.            

 Пока Россия  слаба, мы должны, сдерживая США  в реализации их конкретных  корыстных интересов (в частности, нельзя допустить вывода их вооружений на качественно новый уровень, позволяющий вести разрушительную для врага войну без риска потерь), поддерживать их в главном, в реализации их глобальной миссии – в поддержании общемирового порядка, пусть даже и несправедливого.            

 США должны  поддерживать созданный ими мировой  порядок (в частности, не уходить  из Ирака), пока не рухнут под  его тяжестью.           

 Когда же  Россия окрепнет, ее задача изменится  на противоположную – скорейший слом отжившего миропорядка и его переделка в соответствии с собственными нуждами. В этот момент отношение к США должно также измениться на противоположное, ибо они будут ключевым элементом этого подлежащего слому порядка. Все их слабые элементы, в том числе внутренние (в первую очередь растущая этноконфессиональная дифференциация общества и износ общественной инфраструктуры) должны быть беспощадно атакованы, желательно чужими руками, никак не связанными с Россией.           

 При этом  недопустимо возникновение угрозы глобальной катастрофы (в первую очередь ядерной). Строго говоря, мы должны поступить с ними ровно так же, как они поступили с нами в конце 80-х – начале 90-х годов ХХ века, и, не допустив их сентиментальных ошибок, гарантировать себя от их возрождения.

6.4. Саудовская Аравия и Иран: скользкие  ключи к исламу           

 Саудовская  Аравия является лидером суннитского  мира, Иран – шиитского. Религиозное  соперничество между ними усугубляется  тем, что первая тесно и неформально  связана с США, а второй является его злейшим (после свержения Хусейна) врагом.           

 Влияние  на них, использующее противоречия  между ними, позволит оказывать  влияние на весь исламский  мир.           

 Основными  задачами внешней политики России  по отношению к ним являются:

╥        поддержание максимально высоких цен на нефть в течение максимально возможного времени (в идеале еще и без своего непосредственного участия, чтобы не вызывать лишнего давления Запада);

╥        отвращение экспансии радикального ислама от России (а в идеале – направление ее на выгодные России цели);

╥        сдерживание экспансии Запада;

╥        прорыв российских производителей на рынки высокотехнологичных услуг (вроде опреснения воды или геологоразведки) богатых и не развитых исламских стран.

6.5. Европа: принципы корыстной глухоты           

 Евросоюз  демонстрирует классический пример  кризиса управляемости, вызванного  вышедшим из контроля расширением,  превосходящим возможности управляющей  системы (в том числе и из-за  чрезмерного для нее разнообразия управляемых объектов).           

 Некомпетентность  руководства возведена в принцип  ради удовлетворения самолюбий  местечковых политиков, что в  сочетании с органической неспособностью  брюссельской бюрократии не то  что к равноправному сотрудничеству, но даже к диалогу породило термин «Объединенные европейские эмираты».           

 Рост внутренних  противоречий привел к тому, что  никем не формально не объявлявшийся,  но повсеместно подразумеваемый проект создания Евросоюза как великой политической державы провалился.Попытки руководства Германии выйти из стратегического тупика путем углубления сотрудничества с США (создания зоны свободной торговли ЕС и США – ТАФТА) обречены на неудачу по стратегическим же причинам. Такое объединение противоречит всей логике регионализации, снижающей остроту конкуренции в условиях глобализации до уровня, позволяющего выживать ее относительно слабым участникам, и усилит конкуренцию до неприемлемого для европейцев уровня.            

 При этом  новые члены Евросоюза отдаются  на растерзание бизнесу более развитых старых членов, который скупает экономики «на корню» и закрывает недостаточно конкурентоспособные производства. Результат – колоссальная безработица, как в Польше (снизившаяся в результате эмиграции официально с 21 до 18%, неофициально с 27 до 22%), или перенапряжение государственных финансов, как в Венгрии.

Политическая  конкуренция ведется не за правую или левую политику, но исключительно  за право осуществлять заведомо невыгодную для этих стран политику Евросоюза. Результат – рост антиевропейских настроений и национализма, наглядно видный не только в Польше и Венгрии, но и в Болгарии, где националистическая партия заняла уверенное второе место (важная задача России – не допустить антироссийской переориентации национализма).           

 Между новыми и старыми  членами Евросоюза постепенно  растет напряжение, эффективно используемое  США. Ключевую роль в этом  играет Польша – «одновременно  25-й член ЕС и 52-й штат  США», которая становится подлинным  ключом к Евросоюзу и должна  использоваться Россией в этом качестве.            

 Недопустимо  пренебрегать ей или использовать  ее как объект для эмоциональных  срывов, будь то внутрироссийские  или российско-германские. Польша  – кадык Евросоюза, за который  его необходимо держать.           

 Задача российской внешней политики заключается в том, чтобы перестать страдать от этих и многих других недостатков Европейского Союза и начать использовать их в своих целях.           

 Цель –  наращивание экономических связей  с развитыми странами Евросоюза,  в первую очередь прорывом на его внутренний рынок продукции с высокой добавленной стоимостью и заимствованием технологий, в первую очередь управления (в основном у Великобритании). Необходимо добиваться «размягчения» Евросоюза по отношению к российскому проникновению, обеспечивая максимально широкое заимствование его деловой и обыденной культуры.           

 В то же  время Евросоюз следует отучать  от многолетней привычки к  менторству, использованию давления  на Россию по гуманитарным  вопросам для достижения коммерческих целей, хамскому навязыванию ей своих интересов в качестве истины в конечной инстанции (например, Договора к Энергетической хартии) и рассматриванию внутреннего рынка России как своего естественного и неотъемлемого достояния.           

 России следует добиваться максимального перенесения центра тяжести отношений Россия-ЕС на механизмы Россия – государства-члены ЕС и Россия – Совет ЕС, всячески ограничивая взаимодействие с Комиссией ЕС. Переговоры с ней должны вестись лишь по тем вопросам, по которым она обладает исключительными полномочиями. Преимущественный диалог с государствами-членами и межгосударственными институтами ЕС придаст дополнительный импульс выгодной РФ децентрализации Евросоюза, ограничения полномочий Еврокомиссии и ее превращении в своего рода «секретариат» Евросоюза. Это же будет содействовать эволюции Евросоюза к нормальной конфигурации, при которой основными правами обладают крупные экономически развитые «старые» члены Евросоюза, а влияние незначительных по своим масштабам и экономическому потенциалу и новых членов Евросоюза (последние настроены наиболее антироссийски и имеют минимальный опыт ответственности) будет ограничено до уровня, соответствующего их способности и компетентности.           

 Следует  отказаться от ряда обязательств, принятых Россией на переговорах с Евросоюзом о присоединении России к ВТО (по росту внутренних цен на газ, сельскому хозяйству, фитосанитарному контролю и т.д.) под политическим давлением ради завершения этих переговоров «в срок». Следует жестко пресекать попытки ЕС использовать присоединение России в ВТО для вымогательства уступок по иным аспектам отношений (энергетика, транссибирские перелеты, Договор к Энергетической хартии и т.д.), в том числе уже после заключения соглашения о присоединении. России надо воспользоваться заявлением Евросоюза о намерении отозвать свое согласие на присоединение России к ВТО и отложить переговоры о присоединении до активизации модернизации российской экономики, отложив на это же время выполнение российских обязательств.           

 Необходимо  разрушить сложившийся в Лахти  единый антироссийский фронт  европейских энергоимпортеров и  научиться использовать либерализацию  европейских рынков энергоносителей  для повышения цен на них.           

 Сознавая  неизбежность краха Евросоюза в сегодняшнем виде, необходимо всемерно наращивать связи с новыми его членами для использования их в качестве каналов для политического и экономического проникновения в наиболее развитые его страны и закрепления в них.           

 В отношении  Восточной Европы следует взять курс на интенсификацию экономического сотрудничества в обмен на уступку российскому бизнесу, а по возможности, и государству значимых активов. Поддерживая националистические силы, следует отрывать Восточную Европу от Евросоюза, убеждать ее, что рынок для ее продукции есть только в России, и тем самым привязывать к себе на выгодной для России основе.           

 Идеальные  предпосылки для утверждения  этой политики дают переговоры  о новом Соглашении о партнерстве  и сотрудничестве (СПС). При их ведении ни в коем случае нельзя поддаваться на шантаж со стороны европейцев, которые будут стараться затянуть переговоры, полагая, что Путин не сможет уйти в отставку, не оставив СПС в качестве «внешнеполитического завещания». Напротив, надо всемерно разъяснять представителям Запада, что именно нежелание Евросоюза заключать СПС в разумные сроки (то есть до выборов нового президента России) является основным формальным обоснованием позиции сторонников сохранения Путина на третий срок и тем самым подрывает демократию в России.

6.6. Япония: возвращение самурайского  духа           

 После того, как напуганная Китаем и стремящаяся  к возрождению «национального  духа» Япония расширит «силы  самообороны» до полноценной  армии (в полной мере оснащенной  наступательными вооружениями) и изменит Конституцию, можно предполагать ее вступления в НАТО.           

 Японию бессмысленно  пытаться задобрить – не стоит  забывать, что в 60-80-е годы актуальность  проблемы «северных территорий»  поддерживалась именно для того, чтобы иметь предлог не развивать сотрудничество с Советским Союзом. И совсем не случайно, как выяснилось при последней попытке отдать острова, северная граница «северных территорий» принципиально не определена. Поэтому надежды на крупномасштабное экономическое сотрудничество с Японией, несмотря на весь его потенциал, несбыточны, так как противоречат менталитету японской элиты.           

 Реально  осуществление отдельных крупных  межгосударственных проектов, связанных  с глобальными интересами (так,  Тихоокеанский нефтепровод не вызвал никакого интереса у японского бизнеса, но японское государство поддержало его, так как он соответствует курсу США на недопущение эксклюзивного доступа Китая к нефти Сибири).            

 Задача России  заключается в решении проблемы  браконьерства (которая является в основном внутренней российской проблемой, несмотря на его поощрение японскими властями) и смягчении остроты проблемы Южных Курил (при этом придется преодолевать вероятное недовольство японцев необходимыми специальными мерами по их развитию). Инструментом давления на Японию должна стать угроза ограничения японского экспорта в Россию (в первую очередь автомобилей) в пользу производителей аналогичных товаров из других стран (в том числе Китая) и развития собственно российского производства.           

 Российская  внешняя политика должна добиться  того, чтобы активизация Японии, в том числе милитаристская, «увязла»  в ее страхе перед Китаем  и стала дополнительным фактором, удерживающим его от броска  на российский Дальний Восток.

6.7. Особые территории дальнего зарубежья            

 В силу  специфики бегства людей и  капитала из России в дальнем  зарубежье сложилось несколько  зон с высокой долей людей,  тесно связанных с Россией,  и их высоким влиянием на  хозяйственную и политическую  жизнь.           

 Это прежде  всего Кипр (вряд ли можно считать  случайностью, что Россия едва  ли не единственный раз использовала  свое право вето в Совбезе  ООН именно при обсуждении  вопроса о воссоединении Северного  и Южного Кипра), Израиль (в  котором «русская партия» стала существенным политическим фактором) и Черногория, экономика которой практически контролируется российскими капиталами. В меньшей степени это же относится к курортным регионам Испании.           

 Заметным  влиянием обладает российская  диаспора в Лондоне, а также Берлине и Европе в целом (где может возникнуть даже Русская Европейская партия).           

 При всей  неоднородности этих диаспор  их представители крайне настороженно  относятся к российскому государству,  но испытывают огромную симпатию  к России, а частично вообще считают ее совей Родиной, что создает колоссальные возможности для использования их для активной дипломатии, в том числе через сетевые структуры, формально не связанные с государством. Если же последнее не на словах, а на деле начнет постоянно демонстрировать свою добросовестность и стремление помогать соотечественникам, последние начнут, в свою очередь, поддерживать его и в его открытых начинаниях.           

 Цель внешней  политики России в указанных  государствах заключается в обеспечении максимально дружественной их позиции при решении как международных, так и коммерческих вопросов.           

 Существенная  проблема - возможность воздействия  стратегических конкурентов России  на иностранные активы российской  элиты с целью превращения ее в коллективного «агента влияния».           

 Стратегическим  ответом на это может быть  лишь замена элиты на новую,  критически значимая часть (то  есть та часть, пожертвовать  которой в обычных условиях  невозможно) как материальных, так  и нематериальных (например, репутационных) активов которой находилась бы в сфере контроля российского общества, а не его конкурентов.            

 Пока эта  задача не решена, необходимо  четко зафиксировать отношение  к иностранным активам российских  граждан за рубежом, установив, что незначительные активы или активы, являющиеся результатом экспансии российского капитала, защищаются российским государством как свои собственные.           

 При конфликтах  российского государства с соотечественниками (например, при подозрениях в существенной неуплате налогов) следует обращаться за помощью к государствам их пребывания лишь в последнюю очередь, когда все остальные возможности решить проблему «между своими» будут исчерпаны.

6.8. Остальной мир: точечные возможности            

 Представляется разумным установить, что остальной мир должен рассматриваться Россией в качестве зоны тщательного мониторинга, поиска и реализации отдельных возможностей, как политических, так и коммерческих, однако в целом не представляет системного интереса.           

 Ограниченное исключение - Индия как внезападный противовес  одновременно и китайской, и  исламской экспансиям, а также  потенциальный торговый партнер  (хотя относительно высокое качество  индийского менеджмента и технологического  развития передовой части экономики ограничивает возможности сотрудничества с сегодняшней Россией).           

 Важными  темами являются также постоянный  кризис отношений Израиля с  палестинцами (руководство которых  в полной мере осознает, что  в случае установления мира  оно лишится и денег, и влияния) и медленный, хотя и неостановимый процесс воссоединения Кореи (в результате чего возникнет еще одна ядерная и при этом экономически мощная держава; хозяйственный и политический рывок Кореи должен при этом использоваться для сдерживания Китая). Россия должна участвовать в урегулировании тих процессов, стремясь получить максимальную выгоду, однако ее возможности и, следовательно, потенциальные дивиденды объективно ограничены.

Заключение. ОЦЕНКИ СРОКОВ И ЭТАПОВ

ВОССТАНОВЛЕНИЯ  ВЛИЯНИЯ РОССИИ                      

 Внешняя  политика России является не  только инструментом, но и производной  от ее внутренней политики. Сочетание  разумности и активности внешней  политики может быть достигнуто  лишь при условии хотя бы  начала оздоровления и модернизации российского государства, прививания ему ответственности перед собственным обществом.           

 В силу  неопределенности времени начала  этого процесса можно говорить  не о конкретных годах реализации  тех или иных этапов, а о  времени, которые они могут потребовать.           

 Действия  по всем направлениям могут  быть начаты даже при нынешней  системе управления внешней политикой  и вестись одновременно.           

 Необходимая  предпосылка возвращения России  в глобальную политику – эффективная  система управления внешней политикой – может быть создана, с учетом формирования кадрового костяка, за год.            

Первый этап – превращение в активную и осознанно доминирующую силу на пространстве СНГ – может быть при напряжении всех сил выполнен в течение года. Ключевой проблемой является рост влияния Китая в Средней Азии, однако пока он еще не приобрел масштабов, способных заблокировать возвращение России.            

Второй этап –  превращение в политический, а не только экономический «центр притяжения», сопоставимый с глобальными «центрами силы», для стран Прибалтики, Восточной Европы, уже вошедших в Евросоюз или находящихся в процессе присоединения к нему, Монголии и значимых для нас стран Латинской Америки, Африки и Юго-Восточной Азии. Этот этап может занять от 2 до 3 лет (чем лучше будет экономическая ситуация в традиционных «центрах притяжения» этих стран, например, в Европе, тем более длительным и сложным будет этот процесс).            

Третий этап –  формирование динамического равновесия с глобальными «центрами силы», в роли которых, вероятно, будут выступать США и Китай, на основе не регионального, а глобального влияния России, осуществляемого многообразными путями, в том числе через международный бизнес и разнообразные сетевые структуры. Решение этой задачи потребует, насколько можно предположить в настоящее время, от 7 до 10 лет.

вернуться на главную