Политическая мысль древности и средневековья

Конти Спенсер. Позитивистское направление в политической мысли связано в первую очередь с основателем позитивизма французским мыслителем Огюстом Контом (1798—1857) и английским социологом Гербертом Спенсером (1820—1903), рассматривавшим политические проблемы в рамках своих более широких философско-социологических концепций. О. Конт, например, включал в социологию и философию, и политическую науку, и правоведение, и все обществоведение. Позитивизм был направлен на окончательное освобождение научного знания, в том числе и политического, от влияния философской метафизики и теологии, на развитие эмпирического знания, на повсеместное использование естественнонаучных методов наблюдения и эксперимента, описания реальных явлений и процессов.

В четырехтомной «Системе позитивной политики» (1851—1854) О. Конт изложил теоретические основы нового, позитивного социально-политического порядка. Развитие государства, политической жизни, как и всего общества, поставлено им в зависимость от существования и смены трех ступеней «состояния человеческих умов» — теологического, метафизического и позитивного (научного). На первой ступени, когда господствует религиозное мировоззрение, возникает политическая система теократии, при которой во главе общества и государства становятся жрецы, служители религиозного культа, а политическая жизнь основывается на насилии и войнах, в связи с чем и военные деятели, наряду со жрецами, оказываются в центре политики и власти. Наиболее распространенной в этих условиях формой правления выступает наследственная монархия. На второй ступени, когда господствующим становится философско-спекулятивное, метафизическое сознание, духовная власть оказывается в руках философов-метафизиков, в политической жизни на первый план выдвигаются юристы, литераторы и публицисты, а сама она приобретает «оборонительный дух». Устраняя господство реакционной, ретроградной аристократии, эта «критическая эпоха» (XIV—XVIII вв.) одновременно порождает, по Конту, другую крайность – революции, «анархические республики» с господством в них индивидуализма, либерализма и демократии, с приходом к власти некомпетентных людей, с чрезмерными претензиями личностей к государству и т.д. А вот на третьей ступени, когда утверждается научное, позитивное со-знание, полностью исчезает всякий (как агрессивный, так и оборонительный) военный дух и образ жизни и на смену аристократии приходит «социократия» промышленной эпохи, основы которой и призвана разрабатывать контовская позитивная политика как прикладная часть социологии.

При социократии духовное руководство обществом принадлежит уже философам-позитивистам, ученым, призванным вырабатывать рекомендации для практики управления и заниматься воспитанием. Само же властное управление осуществляется узкой группой банкиров, промышленников и технических специалистов при содействии ученых. Массы народа как некомпетентные умы от реальной власти отстраняются. Сущность социократии выражает ее лозунг: «Любовь как принцип, порядок как основание и прогресс как цель». Формула «порядок и прогресс» стала эпиграфом «Системы позитивной политики» О. Конта. В его учении революции, «анархические взрывы» представлены как патология общественного развития» а социальная солидарность — как необходимая основа нормальной социально-политической жизни, исчезновение которой означает распад общества и государства. В целом Конт выступает противником либерализма, демократии, социализма, прав и свобод личности, мешающих, по его мнению, упрочению солидарности, сторонником сильной авторитарной власти, даже личной диктатуры, наподобие власти Наполеона Бонапарта. Свой же позитивизм О. Конт возводит в ранг «единственно действительной и всеохватываювдей религии», способной решить все социаль-но-политические проблемы.

Иные политические взгляды с позиций позитивизма отстаивал Г. Спенсер — родоначальник органического направления в социологии. Сравнивая общество с биологической организацией животных, а его развитие — с биологической эволюцией, он исходил из длительности и постепенности общественных преобразований на основе медленных изменений социальной наследственности, из способности общества к саморегуляции и т.д. Г. Спенсер известен как последовательный сторонник социального дарвинизма.

В отличие от Конта, Спенсер признает концепцию естественного права и использует ее для обоснования индивидуализма как основы его социально-политической теории. Если у Конта в соотношении общества, государства и личности приоритет принадлежит обществу и государству, то у Спенсера — личности. Он признавал за гражданами «право игнорировать государство», призванное, по его мнению, обеспечивать автономию индивида.

Государство, политическая власть возникает и существует, по Спенсеру, ради достижения общих целей и обязано выражать запросы и чувства народа, хотя в реальной жизни у него быстро появляются свои собственные интересы, противоречащие интересам общества. Тем не менее делегирование власти правительству необходимо, так как функции управления обществом все более расширяются, усложняются, дифференцируются. В этой связи Спенсер рассматривает государство как «необходимое зло». При этом он различал два основных типа государства: военный, где личность поглощается обществом и государством, а принуждение, милитаризм составляют главное во всех сферах общественной жизни (это характерно для ранних стадий истории); и промышленный, где уважается индивидуальность личности, ее свобода, инициатива, мирное добровольное сотрудничество. Переход к такому типу государств составляет, по Спенсеру, суть закона эволюции в рамках тогдашней историй.

В отличие от Конта, Спенсер выступил как твердый сторонник политического и экономического либерализма, личной свободы и свободы конкуренции, противник вмешательства государства не только в экономику, но и во все другие сферы жизни общества. В определенной мере он с симпатией относился к целям и идеалам социализма, хотя в целом не был его сторонником, ибо считал, что социализм может породить больше проблем, чем разрешить. Взгляды Спенсера на формы государства претерпели существенную эволюцию. Вначале он отдавал предпочтение демократии, поддерживал чартистов, требование установления всеобщего избирательного права и т.д., а к концу жизни встал на путь оправдания существующих государственных форм, соответствующих природе человека, высказывал опасения по поводу тирании рабочих и их классового законодательства.

Классический утопический социализм и марксизм. В противовес консервативной и либеральной политической мысли, стремившейся сохранить, утвердить или в какой-то степени усовершенствовать сложившиеся к тому времени порядки, в первой половине XIX столетия ярко проявило себя и социалистическое направление политической мысли, представленное классиками утопического социализма. Их учение отличали две самые общие и тесно взаимосвязанные черты: острая, бескомпромиссная критика утвердившегося на Западе капитализма и решительное отстаивание принципиальных преимуществ такого общественно-политического строя, который основан на прямо противоположных капитализму устоях и принципах и который должен прийти на смену ему.

Классики утопического социализма Анри Сен-Симон (1760-1825), Шарль Фурье (1772-1837) и Роберт Оуэн (1771—1858) собственно политическим проблемам уделяли сравнительно меньшее внимание, нежели экономическим, социальным и духовным. Тем не менее их политические взгляды представляют значительный интерес как по своему содержанию, так и в связи с их влиянием на последующее развитие политической и общественной жизни.

А. Сен-Симон ратовал за приход к власти и управлению наиболее талантливых «индустриалов», «наиболее видных промышленников», которые смогут утвердить новое общество и его политический порядок, «наиболее выгодный наибольшей массе». В таком обществе уже не будет потребности в существовании дорогостоящих бюрократических политических институтов. Само политическое властвование будет резко ограничено, а политика вместо управления людьми будет сведена к простому управлению вещами и производственным процессам при обеспечении «наибольшей меры общей и индивидуальной свободы». Установление такого строя Сен-Симон не связывал ни с революцией и разрушением традиционного государственного механизма (например, монархии, представительных органов, правительства и др.), ни с утверждением подлинного народовластия, хотя и предусматривал радикальное преобразование политической жизни путем устранения от власти непроизводительных, паразитических слоев (феодалов, наследственной знати, рантье и других посредников), сосредоточение всей реальной власти в новом парламенте — Совете промышленников.

Еще меньше внимания уделял политике Фурье, который считал политическую деятельность бесполезным занятием. Он исходил из того, что ни принципы народного суверенитета, ни республиканские формы правления, ни всеобщее избирательное право не способны изменить существующее положение вещей. Его особая заслуга в данном вопросе — яркая и острая критика существовавших тогда политических порядков. Он резко осуждает современное ему государство за отстаивание им лишь интересов богатых и постоянную защиту существующего строя путем насильственного принуждения масс к повиновению. Угнетенные и обездоленные массы лишены действительной свободы, отстранены от участия в управлении, от власти. Всевластие частной собственности в условиях наступившей цивилизации Фурье характеризовал как «тиранию индивидуальной собственности над массой». Разоблачая лицемерие существовавшей в то время демократии и тех, кто широко провозгласил, но не гарантировал многочисленные политические демократические права и свободы, он ставил вопрос так: что стоят все эти права и свободы, если трудящиеся массы не имеют права на труд и реальной возможности каждодневно нормально обедать. Путь, который Фурье предлагал избрать для достижения нового социально-политического идеала, — это создание производственно-потребительских товариществ, объединяющих представителей различных слоев населения, ячейками которых будут выступать автономные коллективы — фаланги, сеть которых должна покрывать территорию страны и всего мира. Через фаланги обеспечивается свобода личности, отказ от принудительной и дотошной регламентации жизни, всеобщее равноправие, свободное и всестороннее развитие личности.

Р. Оуэн еще более решительно и последовательно выступал против частнособственнических основ существовавших обществ, считая, что частная собственность — основной источник всех социальных и политических бед. Он верил в объективно обусловленную развитием производительных сил закономерную и неизбежную замену капитализма новым общественным строем. Но путь к такому обществу он видел в революционном изменении сознания, в пропаганде новых идеалов, в привлечении на их сторону богатых людей доброй воли, филантропов разных мастей, особенно промышленников, способных обеспечить через основание коммунистических поселений утверждение «нового нравственного мира», общества «единения, общественной собственности и кооперации». В разработанной Р. Оуэном конституции «поселков общности» — коммун - утверждались общественная собственность, коллективный труд, равенство прав и обязанностей всех членов, взаимопомощь и общая забота о престарелых, больных и нетрудоспособных, рациональная и гуманная система воспитания и образования и т.д.

С принципиально иных методологических, теоретических и идеологических позиций социалистические принципы и идеалы отстаивал марксизм, опиравшийся на достижения классиков утопического социализма. Возникший в Германии в середине прошлого века марксизм, представленный Карлом Марксом (1818— 1883) и Фридрихом Энгельсом (1820—1895), разрабатывал социалистическую доктрину с диалектико-материалистических методологических и теоретических позиций, чего не было до сих пор в истории общественной, в том числе и политической, мысли. Он прямо и открыто связал свое политическое учение с историческими судьбами прежде всего рабочего класса, с выражением и защитой его интересов. Главным для него было не только и не столько конструирование и описание социалистического и коммунистического идеалов, сколько научная разработка реальных путей и методов их достижения в условиях второй половины XIX в.

К. Маркс и Ф. Энгельс исходили из того, что политическая жизнь общества, политика, государство относятся к вторичной, производной, надстроечной области жизни общества, определяющим базисом которой служит в конечном счете экономическая, производственная, материальная жизнь общества. При анализе политических явлений и процессов они самое пристальное внимание уделяли непосредственно их социальным основам, социальной обусловленности политики и политических отношений, отражению в них прежде всего классовых интересов. Так, они считали, что государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия оказываются объективно непримиримы. С точки зрения марксистского, материалистического понимания истории и вытекающего из него учения о пяти общественно-экономических формациях, государство, право и другие важнейшие политические институты возникают вместе с появлением классов и на этой основе в период разложения первобытнообщинного строя и перехода к первой классовой формации - рабовладельческой. Вся политическая история представала в марксизме как закономерный естественно исторический процесс смены исторических типов государств и других политических институтов и отношений, определяемых в конечном счете уровнем развития производства, экономического базиса, а непосредственно — прежде всего социально-классовой структурой общества и соотношением классовых сил. Перспективы существования политики и политического также ставились в зависимость от существования классов. Марксизм считал, что с отмиранием классов отомрут и политика, государство, право и т.д.

Общий путь достижения социалистического общества пролегает, по марксизму, через закономерное и неизбежное обострение классовой борьбы, прежде всего между буржуазией и пролетариатом, которая столь же закономерно и неизбежно приводит к пролетарской

революции и завоеванию диктатуры пролетариата, социалистической государственности. Свержение диктатуры буржуазии, политическое освобождение пролетариата одновременно означает и политическое освобождение всех трудящихся от гнета буржуазии, преодоление их отчуждения от политической власти. Сама диктатура пролетариата, его государственность необходимы прежде всего для того, чтобы преобразовать и утвердить общество на социалистических началах, которое на высших ступенях своего развития приведет к отмиранию классов, а вместе с этим и государства, права и всего политического.

Поскольку при жизни Маркса и Энгельса победоносная социалистическая революция и утвердившаяся диктатура пролетариата еще не имели места, они особенно пристальное внимание уделили анализу практического опыта Парижской Коммуны, который рассматривали как первый исторический пример установления диктатуры пролетариата, правительства рабочего класса. В этом опыте их особенно привлекали такие моменты, как слом старой государственной машины, принципиально новый подход к созданию, организации и функционированию государственного аппарата коммуны и его взаимоотношение с трудящимися массами. Парижская Коммуна рассматривалась ими как государственная власть трудящихся, впервые в истории учрежденная самими трудящимися, опирающаяся на их доверие и поддержку, служащая им как организация политического самоуправления народа, т.е. как попытка осуществления «управления народа посредством самого народа».

Поддержку Маркса и Энгельса вызывали такие мероприятия коммуны, как борьба с бюрократизмом, внедрение гласности в работу учреждений власти, системы ответственности служащих перед народом и общественного контроля за их деятельностью, введение принципов выборности должностных лиц и строгого соблюдения мандатов избирателей, подотчетности чиновников и права отзыва их, пресечения карьеризма и коррупции и др. Если раньше они высказывались в пользу парламентской республики, то теперь именно республика типа Парижской коммуны признавалась ими наиболее целесообразной формой пролетарского государства. В результате Маркс и Энгельс отказались и от признававшегося ими в прошлом разделения властей, поскольку они поддержали в опыте коммуны и то, что она представляла собой орган, одновременно и за-конодательствующий и исполняющий законы.

Гумплович и Еллинек. Характеризуя политическую мысль второй половины XIX в., выделим также теорию насилия австрийского профессора Людвига Гумпловича (1838—1909) и дуалистическую теорию государства германского ученого Георга Еллинека (1851-1911).