Политические элиты

Наконец, еще  один важный фактор, стимулирующий  процессы образования и развития квазиэлит, – это потенциал внутрирегиональной дифференциации. Она обусловливается прежде всего этно-национальными, политическими причинами, или обострившейся борьбой вокруг внутрирегиональных социально-экономических противоречий.

Особую роль в социально-политических процессах, происходящих в российском обществе, играют криминальные квазиэлитные группы.

“Криминалы”. В узком смысле слова собственно криминальным в общенациональном масштабе, то есть прямо и агрессивно противопоставляющим себя закону, может считаться сообщество, состоящее примерно из 1,3-1,6 миллиона преступников (вместе с членами семей это около 5,5-6 миллионов человек). Непосредственная среда, с которой постоянно контактирует и в которой функционирует чисто криминальное сообщество, составляет (вместе с семьями) около 22-25 миллионов человек. В целом же криминальная и непосредственно связанная с ней социальная страта составляет около 28-30 миллионов человек, то есть около 20 процентов всего населения Российской Федерации. По данным компетентных органов, преступное сообщество контролирует около 50 тыс. предприятий различных форм собственности. На вооружении более, чем 3000 тыс. преступных структур и их военизированных формирований находится свыше 200000 единиц автоматического оружия (в то время как два года назад их число составляло только 24568 шт.), не считая охотничьего нарезного и гладкоствольного оружия. Значительное количество незаконного оборота оружия приходится на пограничные пространства Российской Федерации

Есть, по крайней мере, не менее четырех каналов, через которые криминальная система участвует в формировании квазиэлитных групп. 

В политическом процессе и политической науке концепция политического лидерства и элиты занимает одно из центральных мест. Это связано прежде всего с тем, что в основе крупных социально-политических изменений лежит деятельность субъективного фактора. В связи с этим настало время по-новому пересмотреть соотношение объективного и субъективного в политической истории общества. Политическая элита в конкретный момент времени и в конкретном месте решает и разрешает возникшие в обществе противоречия. Именно политическая элита общества способна и призвана повести свой народ и государство через изломы истории и несчастья для нации, когда элита по тем или иным обстоятельствам оказывается не на высоте своего положения, вырождается и перерождается. В результате гибнут люди, деградирует общество, а порой уходит в пучину истории целая цивилизация. На протяжении тысячелетия России удавалось преодолевать такие изломы и возрождаться порой из пепла.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Элитное образование

Зададим вопрос: являются ли многочисленные беды и  провалы постсоветского периода действием объективных причин, неотвратимых факторов, сопровождающих процесс перехода от тоталитаризма к демократии, так сказать, платой за искупление тоталитарных грехов, или же это во многом результат действия субъективных факторов. По-видимому, второй ответ ближе к истине. А среди этих субъективных факторов важную, а порой и решающую роль играет качество политической элиты. Для того, чтобы выработать оптимальную стратегию и тактику экономического, политического, культурного развития страны, нужна квалифицированная и высокоморальная элита. А есть ли таковая у нас?

Конечно, о качестве элиты проще всего судить по результатам  ее управленческой деятельности. А  результаты эти – падение производства более чем в два раза, многочисленные политические провалы, деградация духовной жизни, науки, культуры. Но можно взять за основу и субъективные критерии, например, отношение к ней населения, оценка им ее деятельности, используя социологические опросы населения, и констатировать низкий рейтинг элиты, низкий уровень доверия к ней.

Но легко  критиковать нашу политическую элиту. Труднее ответить на вопрос: а где  взять высококвалифицированную  и, главное, высокоморальную элиту? Ясно, что такая элита не может  родиться в готовом виде, как Афродита из морской пены. Ее надо готовить, пестовать, создавать условия для ее становления. Высокая политическая культура элиты – важнейший элемент повышения политической культуры всего народа. А низкое качество элиты – свидетельство отсутствия системы ее оптимального рекрутирования и планомерной подготовки.

Среди существовавших и существующих типов рекрутирования элиты можно отметить два основных – открытый и закрытый. Первый предполагает конкурсное занятие элитных позиций  – в соответствии со способностями  их соискателей, и поэтому предполагает приток лучших умов, талантов, в том числе и из более низких социальных слоев. Напротив, закрытый тип предполагает клановое формирование элиты из выходцев узкого элитного слоя (пример этого типа – выдвижение на лидерские позиции по принципу родовитости в феодальной России – система, которую пытались поломать царь Алексей Михайлович и особенно Петр I.

А как обстоят  дела в нашей стране? Известно, что  наша образовательная система переживает тяжелый кризис, во многом отражающий кризис всего общества. После Октябрьской революции безраздельно господствовала теория и практика единой школы. На определенном этапе она сыграла частично позитивную роль, во всяком случае, в ликвидации обширных зон неграмотности, в провозглашении права на образование. Но единая школа, ставшая единообразной, порой просто серой, стандартизирует обучение. К тому же она еще в течение десятилетий осуществляла идеологическое оболванивание учащихся, их индоктринизацию. И ныне задача видится в том, чтобы уйти от этого единообразия, одинаковости школы.

Важным путем  решения этой задачи является дифференциация школьного обучения и, прежде всего, создание элитных школ. И тут возникает  вопрос, весьма болезненный для российского  менталитета – совместимо ли создание элитных школ с социальной справедливостью?

Теперь выслушаем  и другую сторону – сторонников  элитного образования. Их аргументы  звучат достаточно весомо. Единая (и  единообразная) система обучения не учитывает разнообразие личностных ориентаций, глушит индивидуальность, нивелирует личности обучающихся, не стимулирует развитие их талантов, уникальных способностей. В демократическом обществе наряду с государственной должна существовать независимая система образования, в том числе альтернативного, и пусть родители и дети выбирают ту систему, которая им больше подходит. А если одаренные дети из необеспеченных семей не могут оплачивать дорогостоящие частные школы, то они имеют право на дотацию со стороны благотворительных фондов, государства, на стипендию для талантливых детей из слоев, которые имеются во многих элитных школах.

Причем элитные  учебные заведения призваны быть маяками всей системы образования, полем для проведения прогрессивных  экспериментов. Многие американские и  английские специалисты по социологии образования подчеркивают, что Итон, Харроу (элитные школы), Оксфорд, Кембридж (элитные университеты) в Англии, Гротон и Сент-Поль (элитные средние учебные заведения), университеты “Лиги плюща” – Гарвард, Йель, Принстон должны не замыкаться в себе, сохраняя свою эзотеричность, но, напротив, выступать моделью, к которой приближается система образования в Великобритании и США. Многие элитные учебные заведения индустриально развитых стран выступают и в роли спонсоров одаренных детей безотносительно к статусу их родителей – элитные школы готовы обучать таких детей бесплатно, даже платить им небольшие стипендии, ибо наличие одаренных детей в привилегированных частных школах способствует подъему уровня обучения в самих этих школах. А воспитание ярких талантов выгодно и для всего общества и – непосредственно – для спонсоров этих школ, особенно если ими являются крупные корпорации, ибо выпускники этих школ являются базой для пополнения сотрудников этих корпораций или государственных учреждений, с которыми сотрудничают эти корпорации, не говоря уже о том, что это спонсорство служит улучшению имиджа соответствующей корпорации.

Можно заметить, что картина, рисуемая сторонниками элитного образования, пожалуй, слишком  розовая, это скорее норматив, идеал, расходящийся с действительностью, но зато служащий определенным ориентиром. Можно и нужно выявлять недостатки элитного образования в разных странах (вспомним, что и Россия имеет традиции такого образования достаточно назвать знаменитый Царскосельский лицей, давший столько выдающихся деятелей культуры и политики, где соучеником великого Пушкина был и будущий канцлер России Горчаков).

В стране, движущейся к рынку, люди все более начинают сознавать, что социальная справедливость – это не равенство в нищете, а равенство возможностей, которое  неминуемо сопровождается неравенством в результатах деятельности личностей. Следует развести понятия: “справедливость” и “равенство”, ибо равенство может быть глубоко несправедливым. Это в полной мере относится к системе образования. Ведь если, к примеру, в начальной школе для всех – и для тех, в ком дремлет гений Моцарта, и для тех, кому “медведь на ухо наступил”, – существует единая норма – 45 минут в неделю – урока музыки, то это, разумеется, равенство, но равенство вульгарное. Это отнюдь не справедливость – ни по отношению к личности (не дает возможности ей развивать свои способности), ни по отношению к обществу (лишает его талантов и успехов, которые могут быть ими достигнуты). Это псевдоравенство. Реформируя нашу систему образования, безусловно, стоит изучить и использовать богатый опыт элитного образования Англии, Германии, Франции, США, дореволюционной России. Хотя слепо копировать этот опыт и не следует.

Но пока мы еще  не решили поставленный нами вопрос: справедливо  ли элитное образование? Для его  решения прежде всего предлагается различать элитарное и элитное образование. Элитарное образование – образование детей узкого круга, в который входят люди по критериям знатности и богатства. Социологи обычно различают элиту “крови” (критерий знатности, господствующий в традиционном обществе), элиту богатства (в индустриальном обществе) и элиту знания (в информационном обществе). Поскольку элитарное образование – образование для выходцев из узкого круга, оно несправедливо, оно расточительно для общества: ведь в этом случае теряются таланты детей, семьи которых не входят в элиту общества.

Напротив, элитное образование, помимо того, что это образование самого высокого уровня, характеризуется тем, что его критерием являются способности, таланты детей; оно не должно зависеть от происхождения и богатства родителей. Для усвоения ценностей, предложенных этой системой образования, необходим высокий уровень способностей.

Различие между  элитарными и элитными школами видно  хотя бы из того, что отпрыски богатых  семей, поступив в элитную школу, просто не смогут в ней учиться, если не обладают высокими интеллектуальными способностями. Из такой школы они просто вынуждены будут уйти, ибо “не потянут”, даже если их родители и заплатили немалые деньги за их обучение. Можно видеть, что элитарное образование сопряжено с системой закрытого рекрутирования элит, в то время как элитное образование – с системой открытого ее рекрутирования.

Совершенно  очевидно, что ныне и в обозримом  будущем общество не может функционировать  без элиты. Значит, квалифицированную элиту, ориентированную на высокие гуманистические ценности, нужно готовить, причем готовить загодя, по возможности планомерно. Известно, что коммуникационные навыки, в частности, лидерство, формируются уже в раннем возрасте, и поэтому для общества чрезвычайно важно распознавать и развивать способности его членов к лидерству. Именно в этом плане важна проблема элитного образования, которое может оптимизировать процесс рекрутирования и смены элит в обществе.

 

 

 

 

Литература:

1. Mosca G. Teorica deigoverno eqoverno parlamentaire. Milano, 2000.

2. Малькова Е.П., Фролова М.А. Массы. Элита. Лидер. – М.: Знание. Сер. философия, 2002.

3. Ашин Г.К. Правящая элита и общество. // Свободная мысль. – 2003. – №7.

4. Ефимов А. Элитные группы, их возникновение и эволюция. Знание – сила, 2005, №1.

5. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии. Эпохи и цивилизации. М.: Прогресс, 1993.

6. Белая книга российских  спецслужб. – М.: Обозреватель, 2005.

7. Ашин Г.К. Элитология. – М., 2007.