Конфликты в мифах,легендах и библейских сказаниях

Содержание

Введение

Проблема, которой касаемся в данной работе, является одной из центральных  в современном гуманитарном мышлении. В тот или иной способ она осмысливается  учеными разных наук и научных  дисциплин. Речь идет о проблеме конфликта, который освещен в мифах, легендах и библейских сказаниях, принимающее всеобъемлющего характера и имеет тенденцию все больше актуализовываеться в связи с процессами глобализации. В самом общем это выражено в концепции человека, в условиях тоталитарной стандартизации всех сфер жизни нивелируется, унифицируется и имеет все меньше возможностей сохранить свою целостность и обеспечить право на автономность существования в тех формах и условия, которые соответствуют ее внутренней сущности и стремлениям. Речь идет, прежде всего, о том, что системность и иерархичность структурируются на более жестких требованиях в народной литературе, а в реальной жизни - о соблюдении норм, стандартов и эталонов элементами, обеспечивающими функционирование системы. Наиболее ярким примером выполнения системного задачи является школа как институт, представляет власть системы.

Понятно, что конфликт общественного и личностного, стандартного и уникального, общего и отдельного, обобщенного и автономного, свойственно всей системе, наиболее ярко проявляется именно в описании мифов и легенд, различных библейских сказаниях, в тех принципах и подходах к формированию личности, это проповедует и насаждает в обществе определенные ценности. Собственно, все проблемы современности сфокусированы в ней.

Таким образом, цель работы – изучить конфликты в мифах и легендах, а так же в библейных сказаниях, но не столько важно изучить именно тексты этих произведений народного творчества, как изучить те смысловые понятия, которые данные произведения несут в себе и какие конфликты содержат.

1. Конфликты и их отражение в мифологии

О конфликтах в первобытном обществе судят, исходя из наблюдений над так называемыми примитивными (отсталыми) народами - теми, которые пользовались деревянными и каменными орудиями и имели архаическую общественную организацию. В жизни первобытного племени можем наблюдать конфликты: внешние - с другими племенами и внутренние - между членами племени. Вооруженные столкновения с другим племенем могли быть вызваны рядом причин - борьба за охотничьи угодья, женщин, трофеи и т.д. Впрочем, надо отметить, что были племена каннибалов, которые систематически нападали на соседние племена с целью получения пленных. Существовали и внутришньоплеменни конфликты - семейные, между семьями, между соседями. В то же время, согласно точное замечание М. Мид, "первоначальная задача любого общества - сохранить сотрудничество людей в кооперативных формах труда" [6, с. 21]. В первобытном обществе выживания людей во многом зависит от капризов природы. С другой стороны, примитивные люди хуже контролируют свои эмоции. Совокупность этих факторов делает конфликты в обществе очень опасными. Так примитивные общества интересные теми формами профилактики конфликтов, которые они произвели. Такой формой является родственные связи и соответствующие формы отношений между родственниками, которые предусматривают взаимопомощь и взаимоодаривания. Также создаются процедуры, позволяющие уменьшать напряжение недовольство. Прежде всего, это касается отношений между теми, кто во главе общественной иерархии, и теми, кто внизу.

Французский этнограф Арнольд ван  Геннеп написал в начале XX в. труд "Обряды перехода" [3], а английский этнограф Виктор Тернер в книге "Символ и ритуал" [1] интерпретировал социальную функцию обрядов перехода в уменьшении напряженности в обществе (общине). Ван Геннеп установил, что все обряды перехода имеют три фазы: разъединение, грань (лат. limen), соединения. Первая фаза предполагает символическую поведение, означает отключение личности (или группы) от места, которое она занимала ранее в социальной структуре, или от определенных культурных обстоятельств. Во время второй (лиминальной) фазы ритуальный субъект находится в промежуточном, переходном состоянии - то есть он потерял прошлый статус и не получил нового. Лиминальность часто сравнивают со смертью или эмбриональным состоянием, а также с невидимостью, темнотой, двух полов, пустыней, затемнением Солнца и Луны. Лиминальным существа иногда должны ходить голыми или в лохмотьях, демонстрируя, что они не имеют статуса, собственности, знаков различия, указывали бы на их место в системе родственных связей. Их поведение в основном пассивная и униженная, они полностью подчиняться своим наставникам, без возражений принимать несправедливое наказание. Между собой неофиты устанавливают отношения товарищества и равноправия. Тернер обращает внимание на то, что для фазы лиминальности характерно переплетение униженности и сакральности, гомогенности и общительности. И что-то от сакральности кратковременного периода унижения сохраняется и позже, "сдерживая тщеславие того, кто занимает более высокое состояние или должность" [7, с. 17]. По мнению Тернера, "лиминальность предусматривает, что высокое может быть высоким, пока существует низкое, и тот, кто высоко, должен почувствовать, что значит находиться внизу" [9, с. 11].

В отношениях между группами обязанностью каждого члена общества является защита родственников, несмотря на то, правы они или нет. Любое пролитие крови или убийство требовало мести, независимо от того, произошел инцидент случайно или было совершено умышленно. Для оседлых и полуоседлый охотников, рыболовов и собирателей характерна вера в то, что дух убитого преследует потенциальных мстителей до тех пор, пока месть не осуществится [5, с. 19]. Объектом мести мог быть любой член группы реального или предполагаемого убийцы, а не только сам подозреваемый. Как правило, кровная месть предусматривает убийство лица, по своему рангу и физическим показателям была бы равноценна убитому.

Месть чужакам здоровалась, а внутри общины старались избегать мести. Например, у эскимосов месть родственникам осуществлялась только в чрезвычайных обстоятельствах, когда те совершивших тяжкие преступления против общества и своей асоциальным поведением угрожали ее существованию.

В период перехода от первоначального  к классовому обществу для многих передкласових обществ было характерно ведение непрерывных войн, что связано с процессом имущественного и социального расслоения. Многие из этих войн имели целью грабежа имущества и захвата рабов. Целью других был захват новой территории для хозяйственных нужд. Людей, которые жили на этой территории, уничтожали или изгоняли или частично уничтожали, частично выгоняли. Время победители селились среди уцелевших жителей. Наконец, были войны, целью которых было завоевание территории вместе с населением для получения дани. Различия между указанными типами войн имеют условный характер. Например, завоевательные войны почти всегда одновременно и грабительскими.

Распространенность вооруженного конфликта как одной из форм взаимодействия между общинами отразилось частности в представлениях индоевропейцев о гармонии трех необходимых для выживания общества функций - выполнение сакральных действий, военной и экономической деятельности [7, с. 25]. Индийский бог - воитель Индра вместе с небесными воинами Ригведы Марути, греческие Apec и Афина, римский Марс, иранские Митра и Вритра - хан, скандинавские Один и Тор - это боги, которые дарят победу в вооруженном конфликте. Одновременно многочисленные жертвы, которые приносили в храмах этим богам, отнюдь не были признаком того, что войне в те времена оказывалась несомненное преимущество перед миром. Мир ценился, почитались боги, ответственные за поддержание мира, за гостеприимство, за соблюдение справедливости, договоров и обещаний, защитники людей от ограбления, несправедливых обвинений и притеснений. Наряду с этим вооруженная борьба была привычным способом решения конфликта, а битва воспринималась как суд - "суд оружия". Поэтому сила, смелость, мужество, боевой опыт и знание военного дела высоко ценились в обществе.

Распространенность вооруженной  борьбы как привычной формы решения  спорных вопросов уже тогда породила проблему уменьшения ее деструктивных последствий. В древние времена, вероятно, формируются элементы "культуры войны" - представление об ограничениях в ведении боевых действий.

Наряду с вооруженной борьбой  в культуре сформировались и другие формы разрешения споров (жеребьевка, азартная игра, испытание силы, смекалки, храбрости, выносливости), где победа в соревновании является победой в конфликте. "Сам выигрыш как таковой является для архаического разума доказательством истины и правоты, - пишет И. Хейзинга. Следствие всякого соревнования, будь то испытания силы или азартная игра - это священное решение, которое благословили боги" [3, с. 97]. Положительным следствием такого решения споров было то, что конфликтное взаимодействие основном локализовалась в ограниченном пространстве и времени, завершения конфликта ускорялось, и, главное, признавая процедуру разрешения спора справедливой, стороны должны были признавать и ее результаты.

Наряду  с оформлением правил и норм разрешения конфликта через прямое взаимодействие сторон развивались формы разрешения конфликта с привлечением третьей стороны, которая могла выполнять консультативно - совещательные функции (порадництво), функции организации информационного обмена и управления процедурой переговоров (посредничество) или функции оценки конфликта и принятия директивного для сторон решение по его разрешению на основании определенных норм или прецедентов (суд).

Первые попытки рационального толкования конфликтов и факторов, влияющих на ход отношений и определяют победителя в конфликте, находим в высказываниях, поучениях, проповедях, поэтических и прозаических произведениях так называемых мудрецов. Это и знаменитые древнегреческие "семь мудрецов" и ветхозаветные пророки, и менее известные нам древнеиранская, древнеиндийские и древнекитайские мыслители, которые оставили свои соображения в широком спектре общемировоззренческих, моральных, управленческих, правовых и других проблем. Вот некоторые советы греческих "семи мудрецов", которые дошли до наших дней [190, с. 92-94]: "Ссоры - замирения" (Клеобул), "О тайном здогадуйся из явного" (Солон), "Не ругай ближних, иначе услышишь такое, от чего засмутишся" (Хилон Лакедемонянин), "Пусть молва не поссорят тебя с теми, кто пользуется твоей доверием" (Фалес)". Если ближние нанесли тебе маленького ущерба - стерпит "(Питтак)". Побеждай убеждению, а не силой "(Биант)". Когда ругаешься, думай, чтобы вскоре стать другом" (Периандр).

С возникновением классового общества учение о конфликтах, предотвращения, регулирования и разрешения их развивали преимущественно философы, юристы, дипломаты, теоретики государственного управления и военные теоретики, а с возникновением в XIX в. научной социологии и психологии - также социологи и психологи.

2. Конфликт добра и зла в легендах, мифах и библейских сказаниях

Добро и зло по-разному воспринимаются в разных культурах. Если принять условное разделение культурных регионов на Запад и Восток, то сразу заметим различия в моральных отметках одних и тех же явлений, что создает конфликт культур. На Западе высокой моральной отметкой оценивается стремление человека к индивидуальности, уникальности и своеобразие. Быть неповторимой личностью и громко заявить о себе - благо, это стоит похвалы и подражания. На Востоке, напротив, не принято показывать себя, здесь приветствуется быть хорошо "вписанным" в коллектив, быть одним из его "винтиков"[3, с. 7]. Звуковая манифестация своей оригинальности рассматривается здесь как зло и попадает в разряд "непристойного поведения"[2, с. 9].

Представления о добре и зле  различается и по эпохам и по поколениям. В традиционном обществе добродетелью считалось беспрекословное подчинение старшим и действия по тому стереотипу, который они предлагали. Современное поколение выбирает свободу от диктатуре и ожоги, для него истинное добро - это самостоятельность, возможность делать все по своему усмотрению и по собственной воле.

В прошлом всюду действовал двойной  стандарт для оценки поведения разных полов. Женщинам надо было слушаться и быть терпеливыми, им отводилась только семейная роль, и все попытки женщины быть самостоятельной получали в обществе резкое моральное осуждение. В современном мире одобряется женская активность, стремление быть личностью, профессионалом, социальным деятелем.

То, что является бесспорным добром для человека или коллектива, может быть также недвусмысленным злом для других людей или иного коллектива. Яркий тому пример - победа в войне. Победители считают ее добром, особенно если она освободительная, "справедливая", радуются ей, прославляют своих руководителей. А побежденные видят в своем поражении зло, потери, экономические, физические и моральные убытки.

С точки зрения высокой морали, любая война, по каким причинам она не велась - это зло, потому что она является проявлением насилия, пробуждает агрессивные инстинкты, сопровождающиеся кровопролитием и мародерством, которые освещены в мифах Древней Греции и некоторых библейских сказаниях, где за злом, неминуемо следует наказание. Войн без крови и убытков практически не бывает.

То, что является безусловным злом, при некоторых обстоятельствах оценивается людьми как добро. Это, прежде всего, относится к убийству. В священных книгах разных народов присутствует заповедь "не убий". Однако люди убивают, и часто их поведение расценивается как добро.

Убивает палач, выполняющий смертный приговор, который вынесли жестоком преступнику. Считается, он творит благое дело, реализуя справедливость: тот, кто злодейски губил невинных, должен быть лишен собственной жизни во избежание новых жертв с его стороны и чтобы был урок другим, как гибель городов Содома и Гоморры.

Убивает солдат на войне и генерал, отдающий приказы. Солдат, убивающий врага рискует собой, потому также может быть убит и он готов отдать на благо Родины самое ценное, что у него есть - свою жизнь – как в мифе про 300 спартанцев. Именно поэтому защитников Отечества прославляют как героев, награждают, ставят памятники, приравнивают к святым. Но солдаты нарушают библейскую заповедь "не убий".

Убивает человек, на которого совершено нападение, и такое убийство при самозащите не характеризуется как зло. Таким образом, заповедь "не убий" превращается в форму "там, где есть прямая угроза - убивай агрессора".

В таких случаях фундаментальное повеление высокой морали, трансформируется, но не теряет своего значения. Если есть возможность не убивать, то следует обойтись без этого. Даже вынужденное лишение жизни другого человека - моральное зло. Люди должны неустанно искать возможности избегать взаимного уничтожения, и они это делают, опираясь на моральный ориентир «не убий». Но все же, в современном мире, к сожалению, пока нельзя совсем обойтись без насилия или хотя бы угрозы насилия, при противостоянии злу, но, по возможности, его надо уменьшать до минимума, иначе любое благое дело может сама обернуться в зло[6, с. 27].